Нежность отца подруги

Рокси Нокс, 2022

Я обычная студентка, приехавшая из рабочего городка, но отец моей подруги миллиардер Ростислав Тепляков увидел во мне нечто особенное. Он стал оказывать мне недвусмысленные знаки внимания и однажды признался, что хочет меня раздеть…Я пала под его напором, а потом совершила самую большую ошибку в своей жизни.От автора: Предыдущее название романа "Отец подруги и я".Изменена обложка.

-7-

Ростислав

Когда я увидел, как этот хлыщ Востриков подъехал в коридоре к Ксении, то хотел встать с места и размазать его по стене. Он явно ей понравился, и даже знаю почему — он молод, успешен, может быть, даже симпатичен. Я не разбираюсь в мужской привлекательности, но он весь из себя такой гладенький, с бесцветным лаком на ногтях и причёсочке волосок к волоску.

Идеальная пара, можно сказать.

Наливаю себе коньяка и выпиваю. Главный бухгалтер, который подсел ко мне на разговор, что-то бубнит под ухо. Но все мое внимание приковано к парочке, флиртующей в холле.

Отсюда я прекрасно их вижу, но жаль, что не слышу. Ксения оставляет ему номер телефона, и он, самодовольный, возвращается в зал и хвастается айтишникам, что только что подцепил классную телочку.

С трудом поборол в себе желание съездить ему по роже от всей души. Мне с этим мерзавцем еще работать. Да, конечно, в любой момент могу его уволить, но не в моих правилах смешивать личную жизнь и бизнес. Как к специалисту у меня к нему нет претензий. Хлыщ знает свое дело.

Потом посвежевшая Ксения вернулась с улицы и наткнулась на поджидающего ее Вострикова. Я видел, что он специально высматривал ее, чтобы полапать в танце.

Так и есть, мерзкие изнеженные руки Влада прилипают к ее тонкой талии. О, как бы я хотел оказаться на его месте! Но не могу себе позволить расслабиться в присутствии подчиненных. Может быть, когда-нибудь я приглашу ее в ресторан и исполню свое желание, стребую с нее один танец…

Но не сейчас.

Я едва дождался, когда закончится эта чёртова песня, и Влад уберет от девочки свои загребущие руки.

Дождался.

Он подводит ее за руку к столу и усаживает, корча из себя джентльмена. Если бы лично не слышал эпитета, которым он одарил Ксению, то поверил бы его актерской игре.

Он назвал ее классной телочкой! Что за неуважение, блядь? Может, сейчас это нормально среди молодежи, и я просто брюзжу без причины, как старик?

Когда Ксюша села за стол и посмотрела на меня ясным взглядом, в котором не было больше страха, я уже находился в изрядном подпитии. Не собирался ведь, но что-то пошло не так. Не подумал, что кто-то может приставать к девочкам, когда вел их сюда. Ладно, разберемся.

— Как потанцевала? — спрашиваю у Ксении, пользуясь тем, что в радиусе двух метров от нас никого не наблюдается.

Маша опять где-то спряталась с телефоном. Нужно выяснить у Ксении, что за кавалер завелся у дочери? Но пока лишь могу спросить:

— Значит, тебе понравилось обжиматься с Владом?

Сам не понял, как мой внутренний барьер пропустил этот вопрос, и он прозвучал вслух.

Ксения держится уверенно, не смотря на мои нападки. Просит вина, и я щедро наполняю ее бокал до краев. Пусть выпьет, ведь она сегодня под моим присмотром.

Если Востриков еще раз сегодня приблизится к ней, то я за себя не ручаюсь. Уж я-то знаю, на что способны юные девочки под алкогольными парами. Конечно, сам никогда не позволял себе лишнего и не пользовался ситуацией. Как я уже говорил, мне нравятся опытные женщины, которым не нужно вино, чтобы раскрепоститься.

К своему стыду, предлагаю Ксении выпить за любовь. Совсем головой поехал, старый. Моя ладонь все еще пахнет ее тонкими духами, которыми она обрызгала свое запястье. Этот запах вызывает у меня ассоциации с юной непорочной девочкой.

Так ли это? Я не мог знать. Может быть, у Ксении было много парней. Время сейчас такое, что мораль позабыта. А может быть, у нее еще не было никого, и это почему-то будоражило мой ум.

— Ксения, что творится с Машей? — спрашиваю напрямую.

— Кажется, она влюбилась.

— В кого?

— Тимур Токарев. Учится на четвертом курсе экономического факультета, в соседнем универе.

— Что он из себя представляет? — задаю вопросы быстро, пользуясь тем, что она разговорилась.

— Мажор, наглец. Что еще? Как-то специально заехал мне мячом в глаз. Неприятный тип, если честно. Маша хочет пригласить его на свой день рождения.

Киваю и обещаю, что разберусь. Ксения скисает. Было заметно, что она жалеет, что выдала все Машкины секреты. Но у нее не было выбора, я умею выуживать любую информацию.

***

Каким-то образом Ростислав Андреевич втерся ко мне в доверие и узнал все, что его интересует. Конечно, его интересовала собственная дочь и ее новый парень. Я выдала Машку и теперь чувствовала себя предательницей.

— Ростислав Андреевич, только Маше не говорите, что я сказала, — прошу жалостливо.

— Не беспокойся, я ничего не скажу. Более того, не стану вмешиваться в ее отношения с этим парнем. Хочет видеть его на своем дне рождении — пожалуйста. Препятствовать не буду.

— Это какая-то новая стратегия по воспитанию дочери?

— Типа того, — улыбается мужчина. — Я не хочу становиться Маше врагом.

Маша возвращается в зал, и я тотчас утыкаюсь в тарелку, делая вид, что не беседовала сейчас с ее отцом. Я тоже не хочу становиться ей врагом. Она — классная веселая девчонка.

Как-то раз я задала ей вопрос: почему она поступила в наш обычный недорогой институт, ведь возможности ее семьи безграничны? Она могла бы поехать в столицу и поступить в МГУ.

На что она ответила мне: «Потому что наш ВУЗ окончил мой папа, и он хорошо знает преподавателей. А это значит — я в хороших руках и выйду из дверей заведения с реальными знаниями, а не просто с пустыми оценками в дипломе».

— Девочки, пора уходить, — говорит Ростислав Андреевич, поднимаясь со стула.

— Пап, но народ еще никуда не собирается.

— Народ останется до победного конца. В моем присутствии они не могут расслабиться, поэтому только этого и ждут — когда я покину ресторан. Доставим им удовольствие?

— Хорошо, только мы с Ксю в туалет сначала зайдем.

— Встретимся в холле.

Ростислав Андреевич расправляет рукава на рубашке, надевает пиджак и, кивнув нам, выходит из зала. Мы с Машей двигаемся к туалетам. Здесь нет разделения на мужской и женский, поэтому я не удивляюсь, когда встречаем в предбаннике Влада. Он моет руки и смотрит на свое отражение в зеркале. Я не хотела пИсать, поэтому подперла стенку и осталась ждать Машу.

Влад улыбается мне и упирается рукой в стену, прямо рядом с моей головой. Он тоже без пиджака, с расстегнутыми пуговицами на рубашке.

Через щель видна его гладкая кожа, без единого волоска. Интересно, а у Ростислава Андреевича волосистая грудь? Ни разу не видела его расхристанным. Всегда одет с иголочки. Поэтому и рассмотреть невозможно. Однако почему меня волнует такой интимный вопрос?

— Вы домой? — спрашивает Влад.

От него пахнет коньяком и лимоном, а от подмышки, которая находится рядом с моим носом, слегка несет пОтом.

— Да, Ростислав Андреевич сказал, что вы только этого и ждете, когда он уйдет.

Влад рассмеялся, обнажая ряд красивых зубов:

— Лично мне он не мешает.

— Правда? А мне немного досталось презрительных взглядов за наш с тобой танец.

— С чего бы ему презирать подругу дочери? — задает резонный вопрос парень. — Или ты не только подруга, но и…

Он обрывает себя на полуслове и оборачивается к вышедшей из кабинки Маше. Она посылает Владу раздраженный взгляд и подходит к умывальнику:

— Востриков, отстань от моей подруги!

— А может мне понравилась Ксения?

— Рада за тебя. Но лучше отвали от нее.

— Это почему же? — Влад наконец отлепляет руку от стены, и я облегченно выдыхаю, перестав ощущать запах мужского пота.

— Мой папа тебя прибьет.

Влад шутливо поднимает обе руки вверх и смеется:

— О, ну тогда отчаливаю. Ростислав Андреевич в гневе страшен.

Парень подмигивает мне и скрывается в кабинке туалета.

— Не обращай на него внимания, Ксю, он придурок. Ко всем липнет, даже ко мне как-то приставал. Пугай его, если что моим фазером. Сразу отвянет, потому что до одури его боится. Ладно, пойдем.

— Слушай, а как мы поедем домой? Твой отец выпивший.

— Он вызвал трезвого водителя, сервис есть такой.

— А, понятно.

Мы выходим на улицу. Ночь холодна, и я зябко передергиваю плечами. За рулем БМВ Х7 сидит незнакомый мужик, наверное, это и есть трезвый водитель. А где же Машин отец?

В салоне авто загорается свет, и я вижу, что он сидит на заднем сидении. Я хотела сесть впереди, но Маша попросила уступить ей место, потому что сзади ее укачивает.

Мне пришлось лезть на заднее сидение к ее отцу. Он расслабленно полулежал, должно быть, устал.

Свет в салоне погас, и машина тронулась с места. Вдруг я почувствовала, что бедро Ростислава Андреевича тесно прижимается к моему бедру. Меня изрядно так тряхануло. Это не случайность, он специально пересел чуть ближе ко мне!

— Шеф, включи обогрев, девочки замерзли, — велит он водителю.

Но потряхивает меня вовсе не из-за холода, а из-за его близости. Не придумав ничего лучше, делаю вид, что ничего не замечаю. Смотрю в окно на проносящиеся мимо дома и прокручиваю в голове события этого вечера.

Моя правая рука свободно лежит на колене, и я чувствую, как Ростислав Андреевич накрывает ее своей обжигающей ладонью. При этом он смотрит не на меня, а в окно! Мои пальцы задрожали от прикосновения, и он слегка их сжал.

Мы уже проехали половину пути, когда я ощутила прикосновение его руки к моей ноге. Машин отец что-то совсем берега попутал, лапать уже полез! Напился, так пусть ведет себя прилично.

Отодвигаюсь от него, гневно сверкнув глазами, но Ростислав Андреевич не собирался сдаваться просто так. Пользуясь тем, что Маша смотрит в телефон, он прижимает меня к двери — дальше мне уже некуда отодвигаться, и нагло гладит мою ногу.

Шиплю на него рассерженной кошкой и сбрасываю его руку. Не помогло, он снова залез ко мне под платье, чуть выше колена. Еще немного и доберется до трусов — вот извращенец! Сказать ничего не могу, боясь привлечь к себе внимание попутчиков, поэтому приходиться смириться и терпеть его приставания.

К слову, ничего ужасного Ростислав Андреевич себе не позволял. В трусы не лез, я имею в виду. Просто гладил ногу, и через пару минут мне даже стали приятны эти его поглаживания. Голени у меня гладкие, я регулярно их брею, поэтому краснеть не пришлось.

Ростислав Андреевич смотрит на меня и тяжело дышит. Пугаюсь нового выражения его лица и не сразу соображаю, что оно означает.

Только дома до меня дошло, что Машин отец был чрезвычайно возбужден.