Битвы магов – II. Книга Тьмы

Роман Гринь

Продолжение истории о Страннике, колдовских школах и Великих Мастерах. После уничтожения фракции Хаоса начинается охота на выживших хаоситов. Страннику приходится постоянно убегать и скрываться от множества врагов. И ему еще предстоит найти и открыть Твердыню Миров, что будет совсем не просто. Что скрывается за ее вратами: сила, что спасет мир или погубит его? Как всегда придется принимать непростые решения и нести ответственность не только за свою жизнь, но и за жизни других.

Акт 1. Основной. Действие 1. Живые тени мертвого мира. Или — а стоит ли бороться дальше?

— Мы встретимся там, где не бывает тьмы!

— Если Большой Брат не найдет нас раньше!

Красный и белый — какое интересное сочетание. Густые темно-алые капли падали на снег. Он шипел и таял. Насколько же горячие эти капли? Юноша был безучастен. Всю его белоснежную рубашку покрывал слой густой крови. Она медленно стекала вниз, тяжелыми каплями срываясь с кончиков его пальцев. Белое и красное, холодное и горячее — необычный контраст. И почему это так красиво? Безумие! Это место, этот юноша, этот миг! Безумно! И красиво! Я еще никогда не видел чего-то настолько чистого, и в то же время настолько грязного, как этот окровавленный снег. Юноша не замечает меня. Он смотрит вдаль. Он погружен в свои мысли. Но он и не может меня видеть. Ведь меня не существует. Нет! Только не здесь и не сейчас! Меня попросту нет. Может, где-то в другое время и в другом месте мое существование было бы возможно. Но, не здесь и не сейчас. Я бы не вписался в эту картину, я был бы лишним, я был бы настолько неуместным.

И все же, даже этому чудовищному, но прекрасному полотну не хватало завершенности. Чего недостает? Юноша с растрепанными волосами в белой окровавленной рубашке безучастно смотрит вдаль пустым взглядом. Густая алая кровь медленно капает с его пальцев. Холодный снег сверкает под лучами солнца. Десятки мертвых тел в красивых серебристых доспехах и серых плащах лежат неподвижно, словно манекены. Когда-то они сами были безжалостными убийцами, а теперь перебиты, словно скот на убое. Какая ирония! Но чего не хватает?! Чего?! Хотелось раскричаться и заплакать от осознания незавершенности, несовершенства этой картины, такой близкой к идеалу. Я смотрел на кровь. Только теперь начал замечать оттенки. Она была неоднородной! Нет! Неоднородной! Десятки разных оттенков — вот что придавало этой картине ту особую красоту и пикантность. Но, чего же не хватает?! И тут меня осенило. Еще одного оттенка, всего одного единственного. Моего! Без моей крови картина была неполной. Последний мазок кисти мастера сделает ее завершенной, сделает ее шедевром. Неужели я не пожертвую собой, чтобы создать нечто совершенное, чтобы прикоснуться к великому, дотянуться до танцующей звезды? Неужели не стоит отдать все за причастность к творению Мастера? И тут юноша посмотрел на меня. Наши глаза встретились, и по моей коже пробежал озноб. Я словно заглянул в бездну. Юноша улыбнулся, он ничего не сказал, но его взгляд был красноречивее любых слов. «Ты понял, — говорили его глаза, — ты наконец-то понял, что ты завершающая деталь моего гениального творения. Большинство о такой чести и мечтать не смели!» А ведь правда! Со слезами радости на глазах мне стоит броситься навстречу своей судьбе. Но почему я пытаюсь отшатнуться, бежать отсюда как можно дальше? Горячая алая кровь и холодный сверкающий снег, красное и белое — какое интересное сочетание!

Я открыл глаза и передо мной сначала размыто, а потом и достаточно четко начали прорисовываться очертания комнаты. Сон улетел куда-то далеко, и я не мог его вспомнить. Чем больше я пытался зацепиться за него — тем дальше он ускользал. Я лишь помнил, что во сне очень четко преобладали два цвета — белый и красный. Это воспоминание было ярким. Но о чем был сон, какие предметы имели эти цвета? Ну же, хоть что-то! Эх, как же я не любил забывать сны, просыпаешься и словно теряешь кусочек души, который уже никогда к тебе не вернется.

Я приподнялся на локтях, тело жутко ломило от тупой боли, которая, казалось, поселилась в каждой мышце. Вчера мне даже не хватило сил раздеться, да чего уж там, я даже обувь не снял. Так и спал в солдатских берцах. Они оказались добротным, легко пережили весь тот ад, через который им пришлось пройти вместе с их нерадивым хозяином. Одежде повезло куда меньше, она была испачкана кровью и грязью, местами разорвана. Видок у меня был очень потрепанный. Я повернул голову и увидел копну рыжих волос. Вместо привычного огненно-рыжего цвета она имела оттенок грязной меди. Дыхание Бестии было ровным, раны больше не кровоточили. Сейчас я даже вспомнить не мог, где и как нашел в себе силы оказать ей первую медицинскую помощь, если сам оставался в сознании, лишь прилагая колоссальные волевые усилия. Я внимательно посмотрел на ведьму. На ее лице было несколько царапин, ссадины наблюдались и на других частях тела, но наложенные мною бинты, так и оставались белыми, кровотечение остановилось, а значит — жить будет.

Я поднес руку к лицу колдуньи, аккуратно откинул назад ее волосы и нежно провел двумя пальцами по ее щеке.

— Как же ты меня напугала, милая! Когда я увидел того упыря над твоим неподвижным телом, то думал, что уже никогда больше не услышу твоего смеха, не посмотрю в твои глаза. И знаешь, только в тот момент я по-настоящему понял, какую же боль это мне принесло бы. Прости, я не готов тебя терять!

Глаза Бестии приоткрылись и она, повернув голову, посмотрела на меня затуманенным взглядом, который постепенно начал проясняться.

— Так вот кто мой спаситель, — на лице женщины появилась вымученная улыбка, в ней были тепло и боль, — и что это за признание только что было? Лирически-романтический Странник? Это что-то новенькое, — после этих слов она легонько коснулась моих пальцев горячими губами.

Тело колдуньи пылало жаром, глаза блестели, и ее колотил легкий озноб. И почему мне все это казалось таким сексуальным. Я провел пальцем по ее губам, после чего припал к ним своими.

— Ты со всеми бывшими так себя ведешь? — спросила Бестия, когда я наконец-то оторвался от ее губ

— У меня не бывает бывших, любой человек, однажды попав в мое сердце, остается там навсегда!

— Определенно я не узнаю этого Странника, ты ли это? Где тот жесткий циник и нигилист, которого я знала?

— Умер! — резко отрезал я. — Не все ли равно?! Наш мир рухнул! Все что мы любили, все кого мы любили — все пожрало пламя, все захлебнулось в кровавой агонии. Не все ли равно теперь, какими быть, да и быть ли вообще?!

Бестия не ответила. Повисла тишина, каждому было о чем подумать.

— Тогда… — услышал я тихий голос, — тогда зачем ты спас меня? Если все равно, если все уже кончено.

— Просто… я не хотел терять тебя. И в тот момент, мне просто нужно было за что-то цепляться, не останавливаться, чтобы отчаянье не поглотило меня.

— И что же изменилось с того момента? Что изменилось, что теперь ты готов сдаться?

— Бестия! — Я внимательно посмотрел в глаза колдуньи и отвел взгляд. — Твоя дочь… Я не смог ее спасти, я даже не смог ее найти в том хаосе. Я… я боюсь, что она не уцелела.

Я тупо смотрел перед собой, боясь заглянуть в глаза колдунье. Чувство беспомощности, ощущение никчемности, слабости и бесполезности — ох как же это паршиво.

— Она в безопасности, — Бестия обняла меня и положила голову на мое плечо, — я помогла сбежать ей с плена Беркута и надежно спрятала ее. Я и не знала, что ты пытаешься спасти ее, что ты вообще знаешь о ней. Это так мило с твоей стороны! — Колдунья замолчала и тяжело вздохнула. — Прости, что тогда предала тебя и заманила в ловушку.

— Давно простил!

— А вот я себе никогда не прощу! — с горечью ответила колдунья.

— О чем ты? — Я с удивлением посмотрел на Бестию. — У тебя не было выбора, каждый сделал бы тоже самое ради своего ребенка. Мне жаль, что судьба поставила тебя в такую ситуацию.

Колдунья лишь крепче сжала меня в своих объятиях, я почувствовал, как ее горячие слезы капают на мое плечо.

— Спасибо, Странник! Спасибо за все!

— Тебе спасибо! За то, что ты была рядом с самого начала, за то, что я стал тем, кто я есть!

Повисла долгая пауза. Мы просто молча погрузились в свои мысли, которые были не из легких.

— И что теперь? — тихо прошептала мне на ухо колдунья.

— Я не знаю! — Честно признался я. — Я уничтожен, вместе с Зарей Хаоса. Осколки моей души догорают где-то там, в нашем павшем городе. Меня нет!

— Я… Я хотела бы тебе помочь, но тоже чувствую лишь боль и пустоту.

— Извиняюсь, что прерываю эту интереснейшую мыльную драму, которую, несомненно, оценят по достоинству все домохозяйки, — черная кошка медленно вышла в центр комнаты, — но я тут напарника потеряла. Щупленький, со слегка безумными глазами и плохим чувством юмора, похож на этого, — кошка указала лапой на меня, — но не такая бесхребетная размазня!

Я вскинул руку вперед и прошептал заклятье. С кончиков моих пальцев сорвалась маленькая серебристая стрела, полетевшая в сторону Киры. Последняя ловко увернулась, и заклинание попало в кресло, после чего оно загорелось.

— Смотри-ка, не только свою язвительность, но и сноровку не растеряла, — я улыбнулся и направил на Киру руку с еще одним готовым заклинанием. Она сильно задела меня своими словами.

— Ты могла бы и проявить немного сострадания и жалости, — заметил я, — ты не представляешь, через что мы прошли, пока ты отсыпалась в медальоне.

На этот раз я задел Киру за живое. Но, демон не дала воли своим эмоциям и хладнокровно ответила:

— Ну, уж прости, что восстанавливалась после того, как чуть не погибла, спасая твою жизнь. А насчет сострадания — оно мне не ведомо, я же всего лишь демон, — произнесла она с какой-то горькой ухмылкой. — Что же касается жалости — то это худшая из всех услуг, которую только можно оказать. Если кто-то голоден, и ты хочешь ему помочь — накорми его рыбой, а потом дай удочку и научи добывать ее самому. А накормить и отправить умирать в голодный жестокий мир, пообещав, что теперь каждый встречный будет угощать и помогать, вот это действительно самый изощренный садизм. Вот что такое жалость, на самом деле.

— И снова уроки кошко-философии?!

— Тебе бы не помешало усвоить некоторые из них. А то устроили тут групповые похороны самих себя. Какие же вы жалкие, смотреть тошно!

— Можно я размажу по стенке этот клубок демонической шерсти? — Бестия хищно облизала губки и сжала кулаки.

— А силенок то хватит, подруга? — с язвительной ухмылкой ответила Кира. (Вы вообще видели язвительно ухмыляющихся кошек? То еще зрелище).

— Так! — Я схватил за руку разгоряченную Бестию. — Давайте-ка все выдохнем и успокоимся. Поубивать друг друга — это не то, что нам сейчас нужно.

— А какая тебе разница, Странник? Ты же сдался, для тебя все кончено?

— Прекрати, Кира! Ты уже отрезвила меня, и я понял, чего ты добивалась. Но теперь остановись, пока мы тут все не подрались.

— Ладно! — Кира успокоилась и свернулась калачиком возле горящего кресла. — А я пока тут погреюсь.

— Черт! — Я быстро потушил заклятьем горящую мебель. Хорошо, что было не сильно много дыма. Хотя, в этом отеле не должны задавать лишних вопросов, за это я его и любил. Так что даже вчера, когда я тащил на себе Бестию, измазанную кровью и без сознания, да и сам был не в лучшем виде, швейцар не задал мне ни одного лишнего вопроса и дал ключи от этого номера. Правда только после того, как я выложил весьма кругленькую сумму, что с лихвой покрыла бы молчание даже самого большого любителя совать нос в чужие дела.

— Ну вот! Всю малину испортил! — Обиделась Кира.

— И как ты ее выносишь? — Бестия с презрением посмотрела на кошку.

— Эй, это была моя реплика, — ответила Кира, — как там тебя, Мигера? Фурия?

— Я Бестия, — прорычала колдунья и уже собралась сплести какое-то замысловатое заклинание против демонов.

— Да прекратите вы, обе! — закричал я, колдунья и кошка удивленно посмотрели на меня, но как ни странно обе тут же послушались.

— Эээ… так-то лучше, — произнес я, все еще не веря, что смог их остановить. — А теперь подумаем, что будем делать дальше.

— Странник! Мне нужно с тобой поговорить. Наедине! — Бестия с гневом посмотрела на Киру. — Выйдем?

— Ладно!

Мы с Бестией спустились вниз. Несмотря на наш потрепанный видок, на нас никто не обращал внимания. Да и внизу было всего несколько типов, что выглядели еще подозрительнее нас. Они сидели за барной стойкой и потягивали пиво из своих бокалов, вообще не замечая нашего присутствия. Мы с Бестией вышли наружу. Яркий солнечный свет ударил в глаза, и они заслезились с непривычки.

— Странник! — Бестия выглядела серьезной. — Я очень благодарна, что ты спас меня, просто в неоплатном долгу перед тобой. Но, я вынуждена покинуть тебя.

— Что?! — Я ушам своим не верил. — Но мы только вернулись с того огненно-кровавого ада, мы потеряли дом, наш мир. Неужели, нам не стоит держаться вместе?

Но, эти аргументы совсем не подействовали на мою спутницу. Тогда я прибегнул к другому.

— Я… Я просто не хочу тебя терять, снова.

Бестия с грустью улыбнулась:

— И что будем делать? Построим домик на берегу бушующего моря, вдали от людей? Заведем деточек? — Она провела рукой по моей щеке. — А потом будем смотреть, как все повторяется снова? Как чистильщики из фракции Порядка или фанатики из Света сжигают наш дом, убивают наших детей? Я не могу Странник, я не могу больше терять. — Колдунья опустила голову и отошла от меня. — Но, ты не бойся, если я понадоблюсь тебе, я сама тебя найду, как в прошлый раз! — Бестия подмигнула мне.

— А если я понадоблюсь тебе?

— То моя гордость все равно не позволит в этом признаться!

Мне было обидно, мне так не хотелось ее отпускать. Но я знал, что не смогу ее переубедить. Так же, как и знал, что сейчас во мне говорят слабость и эгоизм. И я, и Бестия — самодостаточны, хоть мы и привязались друг к другу, но откровенно говоря, друг в друге не нуждаемся. Просто, я тону в болоте своего отчаянья, и хватаюсь за последнюю соломинку, мою последнюю связь с миром, который так любил, и которого больше нет, связь с миром Хаоса.

— Прощальный поцелуй? — выдавил вымученную улыбку.

Бестия улыбнулась в ответ и покачала головой:

— Не надо! Так будет только тяжелее! Пока!

— Мы ведь еще увидимся?

— Конечно! — ответила колдунья, помахала мне рукой и исчезла в серебристом облачке.

А я еще долго смотрел вдаль, не желая возвращаться.

Когда я вернулся в номер, Кира все так же неподвижно сидела возле обуглившихся останков кресла.

— Я так понимаю, твоя напарница, отказалась разделить наше общество? — поинтересовалась кошка.

— Да! — Я плюхнулся обратно на кровать. Хотелось включить хорошую музыку, взять бутылку первоклассного коньяка и просто забыться до самого утра. Как же я устал!

Но ведь, вражеские маги не успокоятся, пока не истребят нас всех. Сколько их патрулей рыскает по миру людей, выискивая случайно выживших адептов Хаоса?

Я встал с кровати и направился к дверям.

— Пошли! Пора валить отсюда!

Кира молча поднялась и отправилась за мной.

— Там это, ваше кресло пострадало, извините, — сказал я управляющему, которого встретил внизу, и дал ему денег, которых хватило бы на два, а то и три новых качественных кресла.

Управляющий понимающе кивнул, и взял деньги. Никаких вопросов, никаких претензий, пока ты платишь. Вот за это я так люблю этот отель. Да и не только я. Посмотрел на несколько сомнительных личностей, что играли в карты за дальним столиком. Этот отель просто рай для тех, кто не очень дружит с законом.

— Мне бы еще нормальную одежду раздобыть! — сказал я управляющему.

— Какое амплуа желаете? Полицейский? Иностранный турист? Законопослушный гражданин? Деловой человек?

— Что-то неброское и неприметное.

— Сейчас подыщем.

Уже через пару минут управляющий вернулся с коробкой и свертком.

— Примеряйте это. Размеры я прикинул на глаз, если не подойдут — поменяем.

Достаточно простые коричневые брюки, кремовая рубашка, серая ветровка. В коробке — светло-коричневые туфли, они слегка жали, но я, понимая, что не в магазине обуви нахожусь, не стал просить другие. В целом наряд был очень неброским, а главное — слегка мятым и поношенным, вещи не выглядели только купленными. Ведь именно в таких вещах нуждались клиенты этого заведения.

Я расплатился, поблагодарил хозяина отеля, после чего попрощался и покинул помещение. Тогда, когда мы с Ловкачом мародерствовали в погибающем городе, я не побрезговал прикарманить себе деньги мертвых колдунов, как вражеских, так и своих. И это сейчас мне очень пригодилось. Карманы были набиты колдовскими золотыми монетами и человеческой валютой, которая тоже у магов имелась, в основном это были евро и доллары США. Из числа человеческих валют эти две были самыми ходовыми среди магов.

Меня удивило, что Ловкач тогда взял себе так мало денег. Мне еще показалось это странным. Если уж это против твоих принципов — то не бери вообще, а если же все-таки решил обворовать мертвецов, так бери побольше. Но, ведь он Безликий. Ему нужно было ровно столько денег, чтобы добраться до базы ордена, уж там бы его снабдили всем необходимым. Мой лучший друг, оказался членом ордена фанатиков Безликих. Он вегда умел удивлять, но чтобы настолько.

— Что дальше? — Спросила Кира. — Будем искать выживших магов Хаоса?

— Нет! — Мы сидели на пустующей остановке, на окраине городка, ожидая автобуса. — Это лишено смысла. Зарю Хаоса нам не отстроить, сил для контратаки по врагам нет. Зачем выжившим магам собираться вместе? Чтобы оплакать мертвых товарищей? Такие собрания только подвергнут нас риску, упрощая врагам задачу выслеживания. Но, даже если уцелевшие маги Хаоса собираются объединяться, я к ним не примкну. Мы проиграли и теперь каждый сам за себя.

— Разумно! Значит, ищем Твердыню Миров?

— Именно! Все демонические кристаллы у меня, но что дальше?

— Видимо, нужно провести какой-то сложный ритуал с использованием этих кристаллов, — резонно заметила Кира.

— И как же его провести?

— Такой информации у меня, увы, нет, — Кире явно было неприятно признаваться в своей некомпетентности, но в таких вещах она никогда не врала. Если и было что-то, чего она не знала — не боялась в этом признаться.

— А у кого она может быть?

— У Великого Мастера, и у старика, создавшего Твердыню Миров.

— Вряд ли я смогу выйти с ними на связь. А старик ведь еще что-то говорил о том, что я должен быть отражением эпохи. Он еще спросил меня, достаточно ли я быстрый для этого ускоренного мира? Что бы это могло значить?

— Без понятия! Может он сошел с ума?

— И это тоже, скорее всего, судя по тому, как он себя вел. Но, в этом, я думаю, он был вполне серьезен и не лишен рассудка. Ладно, не хочу сейчас об этом думать! Где еще мы можем раздобыть нужную нам информацию?

— Ну, еще тебе, возможно, удалось бы найти наставника в Сумеречном Мире, который…

— Отпадает! — тут же отрезал я. — В Мире Теней у меня есть опасный враг, один из Великих Мастеров, так что, если туда отправлюсь — живым мне уже не вернуться. Еще варианты?

— Знания можно почерпнуть в одной из магических библиотек.

— Все они находятся в городах магов. Незаметно туда не проникнешь из-за огромного количества заклинаний-сенсоров. А штурмовать воткрытую любой из этих городов — безумие. Нам просто никогда не собрать подходящей армии. Боюсь, что и это тухлая идея.

— Ты отчасти прав! — ответила Кира, прищурившись. — Но лишь отчасти. Да, библиотека Хаоса — разрушена и разворована, а городские библиотеки других фракций для нас недосягаемы, но, если слухи не врут, есть еще одна колдовская библиотека, которая не находится во власти какой-то из магических фракций.

— Блуждающая Библиотека? Так это не миф? Я слышал о ней, но неужели она и вправду существует?

— Существует! Хоть и сама я там не была! И если ты хочешь открыть Твердыню Миров — тебе придется ее найти.

— И как же это сделать? — поинтересовался я.

— О библиотеке, что неподвластна фракциям магов, должно быть известно тем магам, что в этих фракциях не состоят?

— Ты о ренегатах? — удивился я. — О колдунах, предавших свои фракции, а так же о тех, кто был изгнан из них. И как же мы убедим этот с брод помочь нам?

— Деньги! — незамедлительно ответила Кира. — Деньги откроют нам все двери.

— Можно попробовать, у меня еще осталось немало.

— Немало? — переспросила Кира. — Не смеши меня. Это мизер! Информация — самый дорогой товар, особенно информация о Блуждающей Библиотеке. Нам понадобится намного больше денег.

— И где же нам их взять? Начнем грабить караваны на большой дороге?

— Не самая скучная идея, но есть мысль получше, — ответила Кира. — Деньги возьмем в тайнике, который доверил мне Великий Мастер, как раз на такой вот случай.

— Пфф… и почему он мне ничего об этом не сказал?

— Может, боялся, что ты все проиграешь в казино?

— Очень смешно, Кира! Ты прекрасно знаешь, что я не азартен. А в казино вообще ни разу не был.

— Ну, может, боялся, что ты их пропьешь?

Я прикинул сколько у меня денег в карманах, даже этого хватило бы что бы несколько месяцев не просыхая пить дорогие коньяки и виски. А если это мизер по сравнению с тем, что лежит в тайнике, то за ту суму, наверное, можно было бы несколько лет подряд поить небольшую деревню, при чем поить исключительно одним «Хенеси», а не каким-то самогоном или водкой.

— Я не слон, столько не выпью.

— Не знаю почему, короче, — отрезала Кира. — Но тайник нужно вскрыть и денюжки прикарманить!

— Хорошо! — к остановке подъехал автобус, и мы с Кирой разместились на задних сиденьях. — Сейчас поедем в город, поедим, отоспимся и отправимся за деньгами Мастера.

— Не против такого плана.

Дальше мы ехали молча. Я смотрел в окно на грозовые тучи, вот-вот должен был пойти дождь. Мне не хотелось думать о вчерашних событиях, о той безумной резне, о гибели моей фракции. Но мои мысли почему-то вернулись к странному сну о павшем ангеле, и о том разговоре, когда он предупреждал, что скоро придет в наш мир.

— Кира! А дьявол существует?

Кошка удивленно посмотрела на меня:

— С чего ты вдруг спросил?

— Просто стало интересно!

— Даже не знаю.

— Как так? Но ты же демон?

— Что за стереотипы? Все совсем не так, как ты воображаешь! Я знаю, что дьявол существует в сердцах всех живых в этом мире, и именно там же живет и Бог. Но существуют ли они оба сами по себе — это мне не известно.

Мы снова замолчали. А я все думал о своем сне. Тот падший ангел предупредил меня, что скоро начнется его пришествие. Это всего лишь сон, но он казался таким реалистичным. А ведь даже в человеческой Библии говорилось о царстве Антихриста. И с чего я вдруг об этом подумал? Кстати, Люцифер из моего сна говорил о своих последователях. Можно было подумать, что у него есть сподвижники, готовящие его приход. Возможно даже целый организованный культ. И тут я вспомнил события пятилетней давности, события, которые обещал себе забыть. За окном начался дождь. Он все усиливался, пока не перешел в настоящий ливень, прямо как в тот день…