Записки путешественника с собакой

Роман Зинзер, 2019

Травелог писателя о поездке из Москвы в Прагу и обратно с его бордер-колли по имени Чарли. Содержит нецензурную брань.

***

Я иногда жалею, что ни ночи не провел в тюрьме. Было бы, о чем писать. И к проституткам я ни разу не ходил. И на войне не был — свой единственный шанс стать новым Ремарком или Шолоховым я профукал. Ну как профукал? За свои же деньги я от армии откупился. У меня был друг, у которого был друг, у которого мама работала в военкомате. Так вот этот друг сказал, если я ему дам ٦٠ тысяч рублей в нужном месте в нужное время, а потом схожу в нужную больницу за документами, то чаша получить поутру кирзачом по морде меня минует. 60 тысяч рублей у меня было, мама дала, которая тоже не видела во мне героического описателя боевых действий. Деньги я отдал другу и стал ждать. Друг скоро сказал, что мне нужно явиться в такую-то поликлинику и зайти к врачу X. Там мне всё объяснят. Я сходил. X. был рентгенологом, и он выдал мне снимок позвоночника. «Моего» позвоночника, который на снимке напоминал букву U, положенную на бок.

— Сколиоз второй степени. Точно не годен, — сказал X.

— Спасибо, — я взял снимок и вышел из больницы.

В военкомате специальная женщина посмотрела на мой снимок, на меня, опять на снимок, все поняла и кивнула. Она задала только один вопрос, который я помню до сих пор:

— Размер шапки знаете?

Будь я писателем любовных романов, здесь стояла бы фраза: «внутри у меня все сжалось после этого вопроса», но так как про любовь я писать не умею, то скажу так. Я вдруг испугался, что я к армии годен и сейчас меня загребут в армейку, и нюхать мне целый год портянки, спать в бараках на сто человек, жрать труху, получать костылей от дедов… Размер шапки? Какой к черту размер шапки? Я даже не знал, что у шапки бывает размер.

— Не знаю, — ответил я.

Женщина посмотрела на мой череп и что-то записала в своей бумажке.

— Значит второй размер.

Второй. Ну хорошо хоть второй. Только что это теперь значит? Второй. Я годен? С вещами на призывной пункт завтра к ٩ утра? Вот же зараза мой друг. Еще и ٦٠ тысяч утянул. И X. тоже зараза. Подсунул липовый снимок.

— Вот тут дата, — сказала женщина-рекрутер и протянула мне какую-то бумажку, — придете за военным билетом.

— И все?

— Ну да, все.

Так я стал негодным к военной службе, узнал свой размер шапки и поставил крест на карьере военного писателя. К чему я это все говорю? К тому, что писать мне не о чем. Я учитель английского языка, меня зовут Рома, мне тридцать лет, я живу в Москве в съемной квартире и ужасно люблю писать книжки. Серьезно, я тот еще графоман. Дайте мне чайник, и я придумаю ему драматическую судьбу. Вот прямо сейчас передо мной стоит банка сгущенки, и я уже вижу, как эта банка может стать орудием пролетариата, может быть запущенной в голову полицейскому в ходе народного бунта, и как кого-то арестуют и посадят в тюрьму за эту банку сгущенки. Все. Поломана судьба человека. Только одна есть в этой истории проблема. В тюрьме я никогда не сидел и понятия не имею, что там внутри происходит. А значит и книжки никакой не получится.

Нет, живу я не один и с ума не схожу. У меня есть Настя (но, думаю, она будет против такой вот владельческой формулировки) — главный скрашиватель моих будней, и с недавнего времени у меня есть собака. Пес Чарли, которому сейчас стукнуло ровно шесть месяцев. Чарли — это черно-белый бордер-колли, резвый, умный и вечно голодный. Интересно, что мне скажет мой квартирный арендодатель, когда узнает, что теперь в его квартире живет пес, который жрет все: от обойного клея до кирпичной кладки?

И еще одна важная штука, прежде чем я перейду к самому рассказу. Иногда я бегаю. Я люблю бегать. И еще я люблю ездить. Все наши с Настей деньги мы спускаем на поездки и, наверно, именно поэтому живем в съемной квартире. Так вот, вся эта небольшая книжка будет о поездке. Одной поездке на машине двух человек и одной собаки из Москвы в Прагу и обратно. Путь незамысловатый, это я понимаю, однако я уверен, мои сногсшибательные писательские навыки даже такую банальность заставят сиять алмазом на солнце. Впрочем, хватит мне кривляться.

На самом деле у этой нашей поездки и этой книжки есть высшая цель. Точнее так, у поездки цель одна, а у книжки другая, но они связаны. Сейчас поясню. Давным-давно у меня была мечта пробежать марафон. И пару лет назад я его пробежал. Потом ее раз и еще раз. Все эти разы были в России, в Санкт-Петербурге. И вот в этом году у меня появилась новая цель. Пробежать этот марафон за границей. Прага лучше всего подходила по датам. Да и любим мы с Настей Прагу. Это цель нашего путешествия. Цель же этой книжки несколько в другом — мне нужны деньги. Чтобы путешествовать, нужны деньги, а я намерен продолжать это свое увлечение. Чтобы писать, тоже нужны деньги, ведь когда ты пишешь — ты не работаешь, и это, я так скажу, занимает огромный кусок непрерываемого времени. И моя собака очень прожорлива, об этом я уже говорил. Чтобы ее кормить — тоже нужны деньги. Поэтому эта книжка — мой способ заработать денег на мои путешествия. Если кто-то вдруг подумает, что я пишу ради удовольствия — нет. Удовольствие для меня — это лежать в гамаке с гавайской гитарой, в мексиканском сомбреро и ничего не делать. Или смотреть в телескоп где-нибудь в Гонолулу и записывать свои наблюдения в толстую клетчатую тетрадь. Но ни того ни другого я пока не пробовал и не знаю наверняка, стоит ли овчинка выделки. А в самом писании нет удовольствия. Я пишу эти записки только ради тех четырнадцати копеек, которые они, записки, мне принесут. Так что спасибо, что купили эту книгу. С предисловиями конец. Перейду к сути.

P.S. Я тут подумал. Вот я рассказал о том, как откосил от армии. А что, если в один из прекрасных дней мне придет в голову стать политиком или, тем паче, президентом моей родной страны? Ведь это же всё. Первый и последний гвоздь в крышку моей возможной политической карьеры.

(Пауза)

(Вздох)

(Еще более долгая пауза)

Эх, ладно. Черт с ними с карьерами и долгами Отчизне. Зато теперь, как мне это видится, я свободен от всякой конъюнктуры моей (России) или какой-либо другой страны, которая всплывет в этой моей небольшой истории. Я не собираюсь в политики, на том свете видел я всю эту дрянь. Все мои оценочные высказывания здесь и ниже есть лишь мое мнение. Возможно, оно неверное, я, скорее всего, ошибаюсь во многих вещах, но ошибаться я готов только из-за своего невежества, и по возможности без оглядки на популярные мнения. Всё. Теперь точно всё. Заканчиваю самолюбоваться и начинаю отмечать километры пути.