Ключевая фраза

Рубен Маркарьян, 2020

Основанный на реальных событиях, мистический и конспирологический детектив написан известным российским адвокатом, принимавшим участие в ряде громких судебных дел и сделавшимся лицом популярных телепроектов «Суд присяжных» и «Окончательный вердикт». На поиски фразы, управляющей умами присяжных, и библейского артефакта, дающего власть над судебной системой, автор отправляет адвоката Артема Каховского. В водовороте криминальных событий герои романа пытаются постичь тайные основы жизни и судьбы.

Глава 5

— «Руководствуясь мотивом личной неприязни к своему супругу, гражданину Вульфу Федору Ивановичу, обвиняемая Вульф Елизавета Петровна вступила в преступный сговор со своим сожителем, Игнатьевым Валерием Павловичем, распределив роли в планируемом преступлении следующим образом: Игнатьев В. П. должен был выступить непосредственным исполнителем преступления, а Вульф Е. П. — заказчиком и пособником. Реализуя преступный умысел на убийство, действуя по заранее согласованному плану, следуя своей роли в планируемом преступлении, Вульф Е. П. приискала в не установленное следствием время в не установленном следствием месте отравляющее вещество — азотную кислоту в объеме, достаточном для причинения смерти…»

— А почему именно азотную кислоту? — прервал Красевич адвоката, читавшего вслух обвинительное заключение. — Это ж вещество относится к третьему классу опасности. Хотя бы серную тогда уж. Та покрепче-то будет… Второй класс…

Каховский остановился и отодвинул в сторону планшетный компьютер, с экрана которого читал сухие строки обвинения.

— Вы думаете, это важно? — задумчиво спросил он. — Азотная кислота входит в состав «царской водки», а та растворяет все. Ну, или почти все.

— Ну, в составе — да. Но смешанная со слюной, при ее обилии, слюны в смысле, азотная кислота может и не быть столь опасной. Ведь, как я понял, Игнатьев дал выпить кислоту этому несчастному рогоносцу?

— Скорее, влил в рот, когда тот уже изрядно набрался, — пояснил адвокат. — Они сидели в ресторане, Игнатьев подливал, Вульф пил и на-кидался быстро, много-то алкашу не надо, тем более на старые дрожжи… Вывел Игнатьев его на улицу вроде как освежиться и до дома довести, свернули в парк, там ничего не соображавшему Вульфу он предложил еще выпить, только вместо бутылки подсунул склянку с кислотой и помог в рот опрокинуть. Тот хлебнул прилично… Но только ожог получил, жив-здоров… Говорят, даже со спиртным завязал после того случая. Так что, может, даже на пользу…

— Ну вот! — забарабанил пальцами по столу профессор. — Может, она его лечила таким нетрадиционным способом! Зашивают же ампулы алкашам в задницы, кодирование вредоносное применяют. А тут вот так-с, радикально-с…

Красевич рассмеялся своей шутке и, вероятно, удачным интонациям конца ХIХ века в современной речи.

— Это я вам подсказочку-с к вашему выступлению перед присяжными… Вы ведь, дорогой коллега, к присяжным готовитесь? Будете взывать к общественной совести? Ну, вот вам и идейка. Вы с вашим красноречием и образностью мышления сможете убедить коллегию, что ваша клиентка мужа спасти хотела от алкоголизма, так что ей и ее другу никак не место в колонии, им Нобелевскую премию в области медицины выписать нужно…

Красевич засмеялся еще громче. Адвокат улыбнулся в ответ:

— Премию вряд ли. Но за идею спасибо. Я подумаю, как ее применить. Что-то в этом есть. Но я вот что хотел спросить… В смысле поразмышлять…

Профессор взглянул на часы. Это не осталось незамеченным, и Каховский поспешил все-таки озвучить свою мысль, пока Красевич не сбежал на очередную лекцию.

— Виктор Михайлович, вы просто подумайте на досуге, как время будет, над этим. Это так… Тоже идейка, только не из области юриспруденции. Что если… Что если существует ключевое слово в каждой речи или ключевая фраза, которую, если сказать, то будешь услышанным, даже если несешь полную чушь? А если нет — то, как бы ты ни был красноречив, какие бы аргументы ни приводил, тебя не услышат и не поймут. Как молитва или мантра. Один скажет вроде те же самые слова — и ничего, а другой скажет — и люди исцеляются?

Профессор взглянул на ученика с любопытством. В возрасте чуть после пятидесяти лет, достигнув вершины карьеры ученого в области юриспруденции, Красевич увлекся немецкой философией и стал пописывать статьи, развивая и критикуя учение Иммануила Канта. Как любой творческий человек в этом, еще юном для ученого, возрасте, Красевич двинулся в сторону получения еще одной ученой степени и звания, теперь уже в области философии. Кант вообще считается для философов неким утешением, так как самые значимые свои труды он опубликовал после 57, поэтому Красевич к этому возрасту тоже собирался вывести законы и формулы, которыми человеческое общество будет руководствоваться еще долгие века.

— Это вы на учение Канта намекаете? — хитро прищурясь, спросил он.

— Ну а разве не он автор аргумента о том, что «утверждения нами принимаются из-за логической неизбежности, а потому, что они служат необходимыми предпосылками к разумному рассуждению»? — процитировал Каховский Канта, понимая, что Красевич после этих слов может опоздать на лекцию.

— Так! — удовлетворенно произнес профессор. — А конкретнее?

— Конкретнее? Извольте! — проговорил Каховский. — Я ни в коем случае не хочу вас сейчас задерживать, тема-то очень масштабная. Просто кто как не вы сможет мне помочь? Я что хочу сказать? Моя мысль о ключевой фразе может в большей степени показаться относящейся к сфере мистики или даже колдовства, но, мне кажется, здесь работает какой-то общий закон. Как в молитве, мантре или колдовском заговоре. Или как у Канта…

Адвокат чуть было не сказал «у вашего Канта», но вовремя осекся.

— То есть его ключевая мысль в чем? — он продолжал. — Человек должен поступать не так, как гласит писаный закон, это само собой, а так, будто его поступки — это всеобщий закон и есть. Только так и не иначе! Если все будут поступать так, то все будут счастливы и сольются с природой.

— Но этого нельзя допустить, пока все преступники не отбудут наказание до конца, — подхватил профессор любимую тему. — Если цель права и наказания в том, чтобы добиться порядка и тем максимизировать благополучие в обществе, а с обществом предстоит покончить, то наказание не служит никакой цели!

— Виктор Михайлович! — замахал Каховский руками. — Вы правы, и в вас сейчас говорит криминолог и философ. Но я не об этом.

Красевич насупился, как будто обидевшись, что его так бесцеремонно перебили.

— Я о том, — продолжал адвокат, — что раз существуют всеобщие законы для любого действия, или во всяком случае мы должны действовать так, как будто существует этот всеобщий закон, значит, если взять более узко, я могу и должен говорить присяжным только то, что предписано этим всеобщим законом. Или, точнее, не забыть сказать именно это, иначе они не услышат. Они же — общественная совесть, как я уже выразился, а значит…

— Вам надо поработать над понятийным аппаратом, — настала очередь Красевича перебить Каховского. — И над вашей мыслью еще придется потрудиться. Не совсем понимаю. Вы хотите найти какую-то формулу, чтобы, выступая перед присяжными, обязательно добавить ингредиент, который превратит вашу речь из потока слов и аргументов в решение присяжных в вашу пользу? — спросил профессор.

— Ну, почти. Скажем, ключевую фразу, которая откроет дверь в их сознание, точнее ту часть сознания, которая отвечает за отдел общественной совести. Чтоб уж наверняка… — адвокат задумался на секунду. — Ведь я вот вам говорил, что наша личность, да и вообще все вокруг — это «нолик-нолик-единичка-нолик»? Знаете, что такое ключевая фраза в современном информационном пространстве? В сфере компьютеров, с которыми вы на «Вы»?

Профессор пожал плечами.

— Ключевая фраза — от английского keywords, это слово или словосочетание в тексте веб-страницы, которое используется поисковой машиной при формировании списка выдачи, — поделился Каховский знаниями из области, где он был на уровень выше собеседника. — Зачастую люди путают это определение с термином «поисковый запрос», но у этих двух понятий существует значительное различие. Поисковый запрос — это одно или несколько слов, которые пользователи вводят в строку поиска, а ключевая фраза представляет собой слово или словосочетание, под которое оптимизируется конкретная веб-страница. Поэтому при оптимизации ключевые фразы стараются подбирать таким образом, чтобы они соответствовали поисковым запросам пользователей.

— Вы не очень обидитесь, если я скажу, что почти ничего не понял? — усмехнулось светило юридической мысли.

— Для чего нужны ключевые фразы? — будто не расслышав, продолжал адвокат. — Ключевые фразы используются поисковыми системами для того, чтобы найти и выделить из большого многообразия материалов на различных сайтах наиболее подходящие пользователю статьи или описания, то есть информацию, максимально соответствующую его запросу.

— Я только не пойму, вы — поисковая машина? Или вы пользователь? Или вы создатель страницы? Я запутался, — профессор искренне не понимал.

— Да, вы правы. Надо поработать над мыслью. И над понятийным аппаратом, — адвокат встал почти одновременно с профессором. — Но суть вы уловили. Неважно, кто я — пользователь или создатель страницы. Я хочу иметь универсальный ключ в речи перед присяжными, чтобы открыть их сознание. Я думаю, он должен существовать. Просто надо его найти.

— Я обещаю поразмышлять над этим, — пообещал Красевич, прощаясь. — Может, и есть ключ. «Еще 282 ведра — и ключик в кармане!» — процитировал профессор старый детский фильм про Буратино.