Зона страхов

Руслан Альфридович Самигуллин, 2023

В этой жуткой истории группа молодых ребят, охваченных жаждой адреналина и захватывающих приключений, решает отправиться в далёкую тайгу на поиски старой заброшенной советской тюрьмы. Любопытство и искушение «запретным» ставят их жизни под угрозу смертельной опасности.«Зона страхов» – это захватывающий рассказ о жажде приключений, которая превращается в битву за выживание. Каждому из них придётся противостоять собственным страхам, чтобы раскрыть правду о мрачном прошлом этого места и остановить зловещую силу, что скрылась в его глубинах. Их решения приводят к истинному испытанию, где каждый шаг может стать последним, и где выживание – это только начало бесконечного кошмара, из которого нет спасения.

Внезапный удар по щеке ошеломил. Вдобавок молодой человек в потёртой солдатской униформе едва не споткнулся о торчащие из-под земли скрюченные корни.

— Но корни ли это? — пронеслось в голове. — Или же вновь галлюцинации? Господи, да что же со мной?

Очередной удар скользнул по израненному лицу, и только сейчас он догадался, что это не более чем ветка сухого умирающего дерева, возникшего из быстро сгущающихся сумерек. Запыхавшийся парень бежал сломя голову, не разбирая дороги. Первобытный ужас бурлил в жилах, а мозг отказывался верить в реальность происходящего. Целый взвод сослуживцев расстался с жизнями в эту страшную ночь. Часть из них покончили с собой довольно извращёнными способами даже для самоубийц. Другие же с остервенением бросались друг на друга, уподобляясь взбешённым животным. Их глаза пылали жутким нечеловеческим огнём.

— Вот бы сейчас наткнуться на какую-нибудь деревеньку или хотя бы дорогу. А там, возможно, удастся встретить живого, по-настоящему живого, человека, — в воспалённом сознании с надеждой мелькали разрозненные мысли. — Проклятое место… Это проклятое место!

Сердце больно кольнуло. Позади послышались стоны и завывания десятков голосов погибших товарищей, зовущих его обратно. Их призрачные силуэты тут и там мелькали за стволами деревьев и копошились в кустарниках. Ещё с самого раннего детства молодой человек боялся заблудиться ночью в далёкой тайге, но сейчас даже этот страх показался ничтожным по сравнению со всеми ужасами, представшими в бесконечной ночи.

Вместо яркого утреннего светила над опушкой зубастого леса показался кровавый диск полумесяца. Он наклонился таким образом, что стал больше напоминать жуткую улыбку или, скорее, ухмылку неведомого существа, смеющегося над людскими страданиями.

Парень в ужасе остановился. Сердце вновь ускорило и без того сумасшедший ритм, с каждым ударом отдаваясь тупой болью. Перед ним вновь оказались всё те же высокие стены давно заброшенных зданий, от которых он бежал, в последней надежде выйти к людям. Двери были распахнуты подобно ртам голодных чудовищ, а разбитые зевы чёрных окон устремлялись в самую душу.

Сколько бы он ни пытался бежать прочь из этого гиблого места, сколько бы ни прошёл сквозь густые заросли дикой тайги — он вновь и вновь оказывался у порога настоящего ада. В этом месте ночь никогда не кончалась, лишь сильнее набрасывая вуаль безысходности и страха перед неизведанным.

Теперь он всё понял: отсюда невозможно убежать, некуда спрятаться. Это место — истинное зло.

Голоса мертвецов приближались. Трясущаяся рука сама потянулась во внутренний карман кителя, и оттуда он достал ту самую фотографию, которую ему недавно по почте прислала супруга. С неё смотрел улыбающийся мальчуган, водящий по тарелке большой деревянной ложкой на фоне разноцветного пушистого ковра, прибитого к стене их уютной однокомнатной квартирки, спокойно спящей за сотни километров от этого места.

В последний раз молодой человек почувствовал, как его сердце больно сжалось и буквально разорвалось, наполняя всё естество невыносимой болью. Мир потерял очертания, растворяясь и перемешиваясь в калейдоскопе разрозненных образов. Так приходит смерть!

***

— И как же тебя угораздило? — ехидно поинтересовался Мишка, едва удерживая себя от того, чтобы расхохотаться во весь голос.

— Да блин, откуда я могла знать, что он вот так возьмёт и выпадет? — вопросом ответила Маринка, и по её щеке скользнула крошечная слезинка, упав на ярко-синюю блузку.

— Не обижайся, просто ты неуклюжая. И вообще, вы — девчонки, такие…

— Какие? — заступилась Зоя. — Какие ещё «такие»? — её карие глаза хищно сверкнули в сторону Михаила.

— Да ладно вам. Ну уронила, ну в выгребную яму. С кем не бывает? Купит новый! — примирительно произнёс Вадим.

— Правильно, не этот же отмывать, — улыбаясь, поддержал Мишка. — Тем более, сейчас хорошие скидки в магазинах. А ты, Вадим, случайно свой новый рассказ не хочешь начать с этой маленькой оплошности?

— Эээ, — понуро возмутилась Марина.

— Нет, конечно. Даже и не думал, — тут же открестился Вадим. — Если я и возьмусь за написание, то это будет история о жутких приведениях, блуждающих по заброшенной тюрьме в поисках несчастных жертв.

— А жертвы-то кто? — вставил свои пять копеек Мишка.

— Ты, кто же ещё? — Зоя улыбнулась. — Я бы с радостью посмотрела, как тебя сцапает какой-нибудь монстр, и при этом ты будешь рыдать как девчонка!

— Ага, хрен тебе, — он показал язык, — скорее, тебя сожрут твои любимые таракашки.

— Бррр, — Зоя повела плечами, — ненавижу всяких тварей, имеющих больше четырёх лап.

— Так и запишем! — Вадим достал потрёпанный блокнот и сделал вид, будто что-то вписывает невидимой ручкой.

— Тоже мне, писаки, — развела руками Маринка.

Извилистая грунтовая дорога, по которой ехал старенький микроавтобус марки «Газель», тянулась сквозь густой лес. Величественные сосны послушно кивали в такт порывам осеннего ветра. Распутица только набирала обороты. Глубокие ямы и, растущая посреди колеи трава, явно свидетельствовали о заброшенности здешних мест.

— Похоже, что сюда даже за грибами не ходят, — поправив очки, констатировал деловито сидящий позади всех Гришка.

Внешне он заметно отличался комплекцией от Вадима и, уж тем более, от Мишки. Зато его ум и сообразительность, особенно подчёркнутые утончённым внешним видом, давали право высказывания своего мнения, не говоря уже о равноправной дружбе со стороны остальных ребят.

— Пфф, тоже мне гениальное умозаключение, — подметил Михаил, — до ближайшей деревни километров тридцать непроходимого леса. Ты бы сам пошёл в такую даль?

— Нет, — согласился Гриша, но на всякий случай открыл планшет и сверился с картой, перепроверяя слова своего друга.

— Долго там ещё? — утомлённо спросила Зоя. — Моя попа затекла за три с половиной часа езды по этим колдобинам, и вообще, я хочу в туалет.

— Нет, уже подъезжаем к нужному квадрату. Тут должен быть старый пропускной пункт. По крайней мере, так писали в одной газете, — Гришка продолжал пялиться в свой новенький планшет, подаренный отцом на прошлой неделе.

— Ты до сих пор газеты читаешь? А интернет тебе тогда на что? — поинтересовался Мишка.

— Интернет не панацея, и, к тому же, там порой такой бред пишут. Лучше черпать информацию из старых добрых подшивок газет в библиотеке. Тридцать лет назад вряд ли кто-нибудь стал бы писать жуткие истории просто ради лайков.

— А ты так и веришь во все эти истории? — спросил Вадим.

— Конечно! — охотно согласился Григорий и ещё более воодушевлённо продолжил. — Как ещё объяснить то, что карта в этой местности не грузится ни с одного устройства, а бумажных так и вовсе не найти? Да ещё и эта дорога… Явно кто-то когда-то по ней ездил, значит, тут определённо что-то должно быть. Вдобавок все эти истории о жестокой тюрьме для каторжных заключённых. Да тут похлеще ГУЛАГа должно было быть. Даже всем известный Алькатрас и то отдыхает по сравнению с этим жутким местом. В одной старой газетёнке было написано о, якобы, подземных шахтах, в которых трудились заключённые, добывая настоящую урановую руду для советской ядерной программы. Облучённых каторжников, умирающих в страшных муках, оставляли прямо в штольнях. А тех, кто пытался убежать, беспощадно расстреливали на месте.

— Фу, жуть какая, — поёжилась Марина.

Не обращая внимания, Григорий продолжил:

— Недаром же отсюда ни единого побега не было и, самое главное, не возвращался никто после заключения. Дорога в один конец…

— А что если там до сих пор всё заражено радиацией? — поинтересовалась Зоя.

— А тебе-то чего переживать? — хохоча, вставил Мишка. — Боишься, что сарделька отпадёт?

— Главное, чтобы у тебя не отпала, ах да, забыла, у тебя её и не было никогда… — отмахнулась девушка.

— Да-да, и это мне говорит девчонка, шарахающаяся от любого жучка и паучка, — совершенно без обиды парировал Мишка и продолжил хохотать.

— Нет там никакой радиации, тридцать лет прошло. Короче, — продолжил невозмутимый Григорий, — в статье было написано о том, что спустя четырнадцать лет, ровно в канун окончательного закрытия тюрьмы там видели вспышку и пожары. Туда даже, вроде, каких-то военных посылали, но пламя так никто не потушил. Всё само выгорело. В конце статьи говорилось о неупокоенных душах несчастных бедолаг, до сих пор бродящих по тюрьме в надежде отыскать своих мучителей. Поэтому и не живёт рядом никто. Даже животные боятся туда заходить… Правда, круто?

В голосе Гришки явно чувствовалось едва сдерживаемое предвкушение неизведанного, пугающего и одновременно манящего и желанного. Самое настоящее приключение.

— Ну да, точно, не зря же мы вместо попойки у меня дома отправились в самую жопу мира, — пробубнил Михаил. — Правда, с животными ты явно перегнул, сломал всю атмосферу загадочности. А так история для пятилетнего очкарика-имбецила вполне себе ничего. Знаешь, честно тебе сказать, сказка про девочку Машу и медведей, ну, или, на худой конец, колобка, меня пугает куда больше. Помнишь эти страшные строки: «Колобок, колобок! Я тебя съем!» или «Кто спал на моей кровати?». Вот это я понимаю — настоящая жесть.

Мишка как всегда расхохотался, а Зоя покачала головой и покрутила пальцем у виска.

— Кстати, в ту же корзинку история, — Миша специально сделал загадочный голос. — Поговаривают, что в этих лесах есть некий охотник. Непростой охотник. На плече у него всегда одна и та же берданка болтается со сломанным прикладом. Одежда на том человеке лоскутами болтается, а взгляд пустой, совсем белый и без зрачков. Он бродит по самым дремучим таёжным местам. Идёт на крики потерявшихся людей. Те радуются, дескать, мол, ура, спаситель, сейчас выведет к людям, но вместо этого он достаёт свой зазубренный нож, вонзает несчастным в горло и распарывает живот, а потом относит себе в коморку и поедает плоть…

— Ты этот бред сам придумал? — теперь расхохоталась Зоя. — Чего ты там говорил о страшилках для пятилетних имбецилов?

— Ага, — согласился Мишка, — как раз для тебя, чтобы ты…

— Хватит уже, — перебил Анатолий Сергеевич, — если не хотите, можем развернуться и поехать обратно, но в таком случае положительных оценок за семестр от меня не ждите.

Преподаватель истории и философии, а по совместительству классный руководитель и натуралист в одном флаконе, никогда просто так не повышал голос. Относительно молодой возраст Анатолия (а ведь ему ещё не было и сорока) позволял общаться со своими студентами почти на равных, однако возложенная на его плечи ответственность порой заставляла тормозить излишне эмоциональных подростков.

Всю свою жизнь он посвятил любимой школе и общению с детьми. Своих у него не было. Да и вряд ли на зарплату простого учителя в нынешнее время можно содержать семью. Единственной отдушиной, отделяющей его от алкогольного пике, остались дети и туристические походы по самым интересным местам страны. Покорять высокие горы и спускаться в глубокие пещеры, безусловно, интересно, но и исследование таинственных жутких мест приносило не меньшее удовольствие. Вокруг себя он сколотил небольшую команду учеников старших курсов провинциального колледжа и всячески поощрял совместные вылазки.

— Анатолий Сергеевич, Вы же знаете, я люблю пошататься по заброшкам, но не в такую погоду, — Михаил глядел на чавкающую под колёсами грязь. — Если бы не мои двойки то…

— Мишка, хорош. Ты чего запричитал? — обратился к нему Вадим. — Давно же собирались. Расслабься, дружище, и получай удовольствие.

— Да он вечно как баба, — вклинилась Зоя, — перевелись на свете нормальные парни.

— Да ты, похоже, скоро сама за парня сойдёшь, — бросил в ответ Михаил.

— Ладно вам, уверяю, поездка будет супер, а когда сами станете взрослыми, тогда поймёте, что посиделки дома — это пустая трата молодости, — настоятельно произнёс преподаватель, изо всех сил вертя баранку старенького микроавтобуса, специально переоборудованного для езды по бездорожью.

— Злой ты, — констатировала Маринка, обращаясь к своему одногруппнику.

— Да не злой я. Просто хотел, как нормальный человек выпить пивка, покурить кальян, а не это всё…

— А что же тогда не остался в общаге-то? — язвительно поинтересовалась Зоя. — Как говорится, баба с возу — кобыле легче.

— Я же сказал, что не хочу получить двойку и тащиться на пересдачу. Тем более, когда вы потеряетесь, кому спасать-то вас придётся? Тебе что ли? Ты даже подругу не спасла от трагедии в деревенском туалете.

— Иди ты. Тебе вот смешно? Я бы посмотрела, что бы ты сделал, если твой новенький айфон туда угодил, — с обидой пробормотала Маринка.

— Точно. Сам, небось, нырнул бы за ним в дырку, — поддержала подругу Зоя и демонстративно громко хихикнула, — а то родители вряд ли новый купят.

— Да ну тебя. Я сам могу себе купить всё, что захочу, я же не Гришка, чтобы клянчить подарки у родителей. Вообще, с каждого из вас по банке пива, как вернёмся.

— Это ещё за что? — возмутилась Зоя.

— За мои услуги охранника, — он демонстративно достал красивый длинный нож с резной рукоятью и покрутил остриём на кончике пальца.

— Ага, сейчас, размечтался, мамкин сторож, — теперь уже улыбнулась Марина, вытирая остатки слегка растёкшегося макияжа. — Спрячь его, пока сам не порезался.

— Ладно вам, лучше смотрите, — Анатолий Сергеевич указал на кирпичное строение, показавшееся из лесной чащи.

Небольшое сооружение по размерам немногим превышало собачью конуру. Стены давно потрескались и почти до самого верха заросли густой травой.

— Похоже, это тот самый пропускной пункт, — констатировал Григорий, щурясь в надежде прочитать почти стёртую надпись на выгоревшем от солнца куске металла. — Не могу разобрать, плохо видно.

— Эх ты, тоже мне, очкарик, — как всегда вмешался Михаил. — Там написано «Стой, стрельба по ботаникам без предупреждения».

— Чего бы это им сразу стрелять? — поинтересовалась Марина.

— Как чего? Тут местных нет. Значит, беглые зэки, а в Советском Союзе с ними разговор короткий, — объяснил Анатолий Сергеевич, аккуратно объезжая почти сгнивший и наполовину сломанный шлагбаум. — Приготовитесь, нас ждут незабываемые впечатления. И даже тебя, Миша…

— Да-да, — отмахнулся тот.

Мрачная территория зоны почти ничем не отличалась от местной тайги. Густой зелёный покров молодых деревьев постепенно отвоёвывал своё у давно ушедшей из здешних мест цивилизации. Некогда асфальтовые дорожки покрылись дикой травой, а по краям росла густая крапива.

Периметр таинственного объекта окружал покосившийся и местами сломанный забор, колючая проволока которого волочилась по земле, повинуясь дуновениям промозглого осеннего ветра. Чувство тотального запустения во много раз усиливало и без того необъяснимый дискомфорт.

— Ну и разруха, — вывалившись из газели и осматриваясь по сторонам, произнесла Зоя.

— Да, полная задница, — подтвердил Гришка, с интересом высматривая остовы трёхэтажных деревянных бараков, притаившихся за высокими соснами, — и это круто! Место очень живописное, а главное — тут есть, где разгуляться.

— А я что говорил? — удовлетворённо спросил Анатолий Сергеевич, доставая рюкзак с пассажирского сидения и закидывая на плечи. — Вы ещё спасибо мне скажете, что не остались в грязном и сером городе. Не это ли лучше ваших дурацких вписок и пьянок?

— Конечно, это лучше! — подтвердил Гришка, снимая всё на камеру планшета.

Протянув руку, Вадим помог Марине выбраться из салона.

— А как по мне, одно другому не помеха, — на лице Мишки мелькнула ухмылка.

— С чего начнём? — спросила Зоя.

— У меня тут есть дрон, вначале запустим его, — предложил Гриша, доставая громоздкую коробку.

Из неё он вытащил летательный аппарат и настроил соединение с планшетом.

— Вот молодёжь пошла, никуда без своих гаджетов, — посетовал Анатолий Сергеевич, с интересом разглядывая диковинный аппарат.

Дрон стремительно взмыл в небо, сопровождаемый тихим тарахтением четырёх моторчиков.

— Так, сейчас посмотрим, — приговаривал Гриша, всецело увлечённый программированием планшета. — Вначале я хочу просканировать территорию, дабы точно узнать её размеры. Потом сделаю пару кругов над бараками, а затем…

Он осёкся. На экране планшета забегали белые точки и картинка исказилась. На миг среди серых мельтешении возникло что-то, напоминающее человеческое лицо. Оно улыбнулось и тут же растворилось в помехах.

— Китайская хрень, да? — съехидничал Мишка.

В это время Григорий всеми силами пытался вернуть изображение, но вместо этого услышал странные звуки, прозвучавшие прямо из динамика.

— Это что? Голос? — предположила Марина.

— Да откуда тут может быть голос? — усомнился Мишка.

— Тогда, может, это какая-то радиостанция?

— Нет. Тут, что-то другое, — прислушиваясь к звукам, Гришка поднёс планшет к самому уху, и в этот момент раздался оглушительный писк.

Все шестеро схватились за голову, пытаясь как можно сильнее зажать уши ладонями. Планшет выпал из рук, после чего звук мгновенно прекратился. Вместо него не менее оглушительно повисла мёртвая тишина. Умолкли далёкие птицы. Даже суровый порывистый ветер перестал раскачивать листву на деревьях и колючую проволоку на заборе.

— И что это за фигня? — спросил Вадим, потирая раскрасневшееся правое ухо.

— Что-что, я же говорю — это китайская дешёвая херня, — Мишка бросил осуждающий взгляд на растерянного Григория.

Тот поднял планшет и с разочарованием посмотрел на украшенный паутиной трещин экран.

— Блин, отец меня убьёт, — раздосадовано проговорил парень, тщетно пытаясь включить прибор.

— Если честно, то давно пора, — согласился Мишка.

— Слушай, заткнись, ты сегодня уже всем надоел, — вступилась Зоя, готовая надавать подзатыльников своему нерадивому товарищу.

— Я его не вижу, — вглядываясь в серое небо, констатировал Вадим, выискивая глазами летящий дрон.

— Я тоже, — неутешительно подтвердила Марина.

— Ну, теперь точно капец, — на лице Гриши отразилась вся гамма отчаяния и досады.

Дома его непременно ждал суровый родитель, только и знающий, как поучать сына своими «мудрыми» советами, а иногда и жёсткой рукой. Матери у Гриши не было. Женщина умерла, когда мальчику не было и тринадцати. И все тягости воспитания легли на плечи отца. Тот, конечно, старался, как мог. Если жесточайшее воспитание можно назвать таковым. Взамен он не отказывал в деньгах. Да и частые командировки отца становились единственной отдушиной в нелёгкой жизни Григория. Любой другой парнишка, особенно его возраста, при таком раскладе непременно пошёл бы по наклонной. Григорий же, наоборот, углубился в науку и технику, а с возрастом увлёкся мистицизмом и туристическими походами.

— Да ладно ты, всё будет норм. Найдём мы твой дрон, а что до планшета, один мой приятель за копейки починит. Так что не вешай нос, — подбодрил Вадим, хотя прекрасно знал, что никакого друга-ремонтника у него нет, но сейчас это было не так важно, как сохранить «боевой» настрой всех членов любительской экспедиции.

— Вообще-то, я всегда говорю, что спасение утопающего — дело рук самого утопающего, — произнёс Мишка. — Ты парень башковитый, обязательно найдёшь, как отремонтировать этот китайский хлам, не сомневаюсь. А что до твоих любимых призраков, вот ты и получил от них привет.

— Не уверена, что призраки общаются через гаджеты, — скептически покачала головой Марина. — В фильмах они, скорее, встречаются в зеркалах, тёмных подвалах или ещё как.

— Вот только мы не в фильме, — заметил Анатолий Сергеевич. — Как бы то ни было, вначале предлагаю осмотреть территорию, а затем попробуем отыскать дрон.

Ребята кивнули.

***

Закрывать машину смысла не было. Вряд ли за столько километров от населённых пунктов можно было встретить злодея, способного покуситься на старую колымагу. От въезда дорога шла вдоль небольшого одноэтажного здания с выбитыми окнами, а затем расходилась в разные стороны, утопая в густых кустарниках.

Единственная палочка на экране сотовых телефонов, указывающая хоть на какую-то связь с внешним миром, пропала сразу же после того громкого звука и возникших после него помех. Мишка старался как можно сильнее вытянуть руку вверх, в надежде дотянуться до невидимых линий сотовых связей, чем-то отдалённо напоминая Статую Свободы. Конечно, эти попытки не вызвали ничего, кроме ехидного смешка со стороны Зои.

— Раз связи нет, то делиться не будем, — сразу же предупредила Марина. — Банальное клише любого ужастика. Я таких сотни пересмотрела.

— Похоже, мадам, Вы профи в таких делах. А что, если ты сама по глупости заманишь нас в лапы к монстрам, и в итоге останешься единственной выжившей? — убирая бесполезный телефон в рюкзак, спросил Мишка. — Я тоже видел такие фильмы. Правда, в перерывах между просмотром контента на взрослых сайтах.

— Ты только такое и смотришь, — подколола Зоя, — то-то я гляжу, что у тебя правая рука сильнее…

— Не пори ерунды, — отмахнулся он.

— Делиться не будем, об этом не может быть и речи, — подтвердил Анатолий Сергеевич, — все идут рядом. Я не собираюсь потом оправдываться перед вашими родителями, почему их любимое чадо сломало себе руки или ноги.

Спорить никто не стал. Группа двинулась вперёд. Первыми шли Вадим и Миша, за ними семенил Григорий с девушками, а замыкал группу энтузиастов-любителей их преподаватель.

Они решили обходить территорию справа налево. Осмотреть дальние корпуса, каждый из которых отделялся своим забором, затем пройти в здание столовой. По крайней мере, оно очень походило на столовую, а затем пройтись по хозяйственным постройкам на дальней стороне комплекса.

Свинцовые тучи нависали всё ниже и ниже, стремясь поглотить землю своими тушами. Шестёрка туристов прошла по большой площадке, на которой ржавел остов старенькой пожарной машины, навсегда нашедшей покой в этом тихом месте. Листва заметно пожелтела, как бы намекая на закат летнего буйства красок.

Гришка покопался в своём рюкзаке и вытащил небольшой предмет с мигающими лампочками. Прибор тихонько попискивал и потрескивал.

— Блин, как же я сам не догадался? — ударил себя по лбу Анатолий Сергеевич. — Ладно, Григорий, считай, пятёрку за сообразительность и находчивость уже получил.

Парень удовлетворённо кивнул, проводя прибором по некогда ярко-красной, а ныне почти полностью выцветшей кабине грузовика. Тот, как ни в чём не бывало, моргал зелёной лампочкой и монотонно потрескивал.

— Счётчик Гейгера? — поинтересовался Вадим. — Да уж, видал я такой. У самого дома валяется. Мать говорит «отцовский». До сих пор храню как память. Правда, он гораздо старее этой модели и давно не работает.

— Не пойму я вас, задротов, — Мишка укоризненно покосился на друзей. — Мы же сюда пришли просто полазить по заброшке, а вы тут в сталкеров решили поиграть.

— Тебе же сказали, что тут урановую руду добывали, — вспомнила Зоя. — А уран, тупая ты башка, радиоактивный.

— Я знаю, что такое уран, — ничуть не обидевшись, парировал Мишка, — и так же знаю, что он добывается не голыми руками, и, уж тем более, за столько лет не остаётся в воздухе. В почве ещё может, но раскопками мы тут заниматься не собирались, да и воду из скважин пить — тоже.

Соглашаясь, Гришка кивнул, но на всякий случай направил счётчик на штаны Мишки. Прибор громко пискнул. Зоя и Маринка расхохотались. Миша немного покраснел и хотел выписать Гришки затрещину, но тут прозвучал непонятный звук. Он доносился со всех сторон сразу и напоминал шуршащие радиоволны.

— Это что ещё такое? — вслух произнёс Вадим, водя глазами из стороны в сторону.

— Вон, смотрите, — Анатолий Сергеевич указал на фонарный столб, на котором крепился ржавый громкоговоритель.

Из его динамика действительно звучали те самые волны.

— Чертовщина, блин, — пробормотала Марина.

Мишка взял с земли камень и запульнул в столб. Снаряд угодил в цель. Громкоговоритель тут же затих, сорвался с проржавевших петель и грохнулся об асфальт.

— Скорее всего, это завихрения ветра в радиовышке, — деловито предположил Гришка. — Оттуда сигнал расходится через коммутатор по комплексу и, возможно, забивает некоторые частоты.

Анатолий Сергеевич уважительно и как-то немного странно посмотрел на своего любимого ученика.

— Дай мне прибор, — попросил Вадим и провёл счётчиком по основанию столба.

Прибор немного затрещал, а стрелка заметно дёрнулась и тут же вновь легла на своё место.

— Как по мне, пускай это лучше будут призраки, всяко интереснее, чем слушать эту нудятину, — отмахнулся Мишка и уверенно зашагал к огромному зданию, стоящему сразу за бетонной площадкой.

Перед ними возвышалась мрачная постройка конца позапрошлого века. По крайней мере, выложенная из красных кирпичей на фасаде цифра свидетельствовала, что здание построено в 1899 году.

— Ну и ну — присвистнул Вадим, — прям таки раритет. Не думал, что подобные объекты могут стоять так долго.

— Раньше всё делали на века. Не то, что сейчас, — согласился Анатолий Сергеевич. — Главное, смотрите себе под ноги.

Вокруг входа валялось множество металлических прутьев, куски разбитого стекла, почти сгнившие деревянные доски и прочий хлам. Чёрные зевы пустых окон подобно десяткам пар глаз молчаливо разглядывали незваных гостей. Поверх каждого из них нависала массивная решётка, некогда отделяющая несчастных узников от мнимой свободы.

Тяжёлые металлические двери были распахнуты настежь, а внутри завывал осенний ветер, разлетаясь по бесчисленным коридорам и лестничным клеткам. Внутри здание тюрьмы показалась значительно больше и просторнее, чем снаружи. Даже всегда рассудительный Гришка и то подивился столь странной оптической иллюзии.

— А вы когда-нибудь бывали в подобных местах? — спросила Марина, осторожно переступая деревяшку с кучей торчащих гвоздей.

Конец ознакомительного фрагмента.