Дед Мороз. Заветное желание

Рьяда Музыкантская

Продолжение книги «Дед Мороз. Путь Волшебника» – истории, которая возвращает веру в чудеса взрослеющим детям и уставшим от жизни взрослым.

Глава Вторая. Новый друг

В то утро, когда Иван отправился в лес, Василисе тоже не спалось. Ей не хотелось признаваться самой себе, но она знала: Иван непременно уедет, а ей придется жить в этом доме одной. Стать хозяйкой простой рыбацкой избы. Ей, богатой наследнице! А еще и самой вести хозяйство.

Изба бывшего старосты, а теперь Мороза, была довольно просторная. Но, конечно, она не могла сравниться с хоромами, в которых Василиса выросла, или домом Ольги в А-нгельске. Больше всего Василису смущала заброшенность избы: паутина в углу, занавески все в пятнах. Понятное дело, женщина давно уж тут не жила, а Рыбник вел хозяйство, как мог. Марфа ему помогала по-соседски, но у нее и без того забот хватало.

Василиса вздохнула. В городе поутру по дому разносился приятный запах свежей выпечки, а тут — вяленой рыбы и водорослей.

— Зато печь теплая и из окна море видно, — все-таки похвалила свое нынешнее жилье Василиса.

В дверь постучали. Марфа Семеновна, раньше входившая без церемоний, теперь выказывала уважение молодой хозяйке.

— Бабушка, входите, — сказала Василиса, со скрипом открыв дверь.

— Ушел? — спросила Марфа.

— Да. Сама его отправила, но уже скучаю.

— Некогда нам скучать.

— Да? А что делать будем? — приободрилась Василиса. Она была благодарна Марфе за то, что та сразу приняла ее, как свою, и взялась всему учить.

— Обед приготовим. Я Марью в гости позвала.

— Жену Евсея? — удивилась Василиса.

— Да, — коротко ответила Марфа

Василиса смущенно улыбнулась, не поняв, зачем.

Марфа Семеновна закатила глаза и вздохнула: ох уж эта молодежь. Но все же объяснила свой план:

— Милая, порой, когда эти твердолобые мужчины не могут сами договориться, приходится вмешиваться нам.

— Бабушка, вы просто чудо! — Василиса запрыгала и захлопала в ладоши. — И как я сама не додумалась. Это просто замечательная идея!

Марья была родом из соседней деревни. Познакомилась она с Евсеем, когда тот ездил с Рыбником по делам. Родители Марьи сначала были против выбора девушки. Мол, яблоко от яблони недалеко падает. А значит, раз отец Евсея был пропащим человеком, то и сынок повторит его судьбу. Но Марья была непреклонна: или благословляйте, или все равно ослушаюсь и убегу. Да и сам Рыбник за ученика вступился. Пришлось соглашаться. Теперь уж, когда прошло несколько лет, и Евсей стал уважаемым человеком, а недавно и старостой, родители Марьи в зяте души не чаяли. А он им давно простил недоверие. Главное, что рядом любимая жена.

Марья была завидной невестой. Хороша собой, статная, с длинной косой. Всем ее природа наградила. Но главное — была в ней внутренняя сила, свет, который сразу чувствовался. Да к тому же и нрав был смешливый. Не девка — клад.

Василиса уже видела Марью в деревне, и девушка сразу ей понравилась. Она не робела перед ней, говорила просто. «Такая и шептаться за спиной не будет, придет да в лицо все скажет», — сразу поняла Василиса.

Женщины вышли во двор, общий для избы Мороза и Марфы. Марфа захлопотала по-хозяйски шустро. Принесла кухонную утварь, с грохотом разложила на столе.

— Лепешки я вчера напекла, сегодня помачкой займемся. Готовить тут будем, — объяснила Марфа.

— А почему не в избе? — с любопытством уточнила Василиса.

— Внученька, мы тут и так до костей рыбой пропахли, — засмеялась Марфа. — Чего ее лишний раз в избу тащить?

— А я и не подумала, — смутилась Василиса. — Я ведь дома никогда не готовила.

— И что же, теперь тебе это в тягость? — с прищуром спросила Марфа.

— Нет, это оказалось интересно. Хотя иногда рукам непривычно.

— Ничего, научишься. Тебе это только на пользу пойдет.

— У нас слуги готовили… Почти у всех в городе так.

— Да, города, слуги. Люди стремятся к тому, что потом обрубает их корни… — тихо себе под нос пробурчала Марфа.

— Что, бабушка? — толком ничего не разобрав, спросила Василиса.

— За маслом в погреб иди, я пока рыбу разделаю.

— Я мигом!

Василиса обрадовалась, что не нужно брать нож и возиться. Да, однажды, возможно, ей и придется со всем справиться самой. Но не сейчас.

А вот разводить костер Василисе нравилось. Она принесла пару поленьев и угостила почти начавшие затухать язычки пламени. Они задрожали, а потом принялись жадно поглощать сухую древесину.

Марфа закрепила котел и, когда он немного нагрелся, бросила увесистый кусок масла. А потом отправила туда же подсоленную рыбу и какие-то травки да корешки.

— Этот рецепт мне показала одна хозяйка, когда мы с Мишей в путешествии были. У нас так не готовят, а зря. Теперь только воды налить и оставить томиться.

— Что это вы тут такое вкусное готовите? Запах со двора идет, — к двум сидящим у костра женщинам подошла Марья.

— Ой, Марья, я тебя не заметила, — удивилась Василиса.

— Марьюшка тихо ходит, чтобы не спугнуть чего важного.

— Но вы-то меня давно приметили, Марфа Семеновна, — улыбнулась Марья.

— Я не в счет. А готовим помачку рыбную. Это такая густая подлива. Сейчас попробуешь.

— Не терпится! — облизала губы Марья. — А я вот ягод насобирала. Часть на варенье пойдет, а это нам полакомиться немного.

Марья поставила на стол большое лукошко с черникой.

— Спасибо, девочка.

— Распогодилось-то как! Во дворе поедим? — спросила Василиса.

— Да, пожалуй. Неси из дома скатерть и посуду, — согласилась Марфа.

Когда скатерть украсила старенький, но симпатичный деревянный стол, поставили большую тарелку с лепешками. А в маленькие миски налили помачку для каждой. Ягоды пока что унесли в погреб, чтобы не дразнить пчел. Дед Миша недавно обзавелся пасекой. Бродить по лесам ему становилось все сложнее, и он решил, что надо осваивать новое дело про запас. Соседи, угостившиеся сладким лакомством, уговаривали Михаила Николаевича заниматься теперь только этим. Но он отвечал, что пока ноги носят, будет лесничествовать.

— А это и правда очень вкусно, — похвалила Марья угощение.

— Иногда полезно подсмотреть что-то новое у соседей. Но и свою уху не забывать при этом, — ответила Марфа.

— И мне тоже так вкусно! Хоть миску вылизывай, — дожевывая, пробубнила Василиса. — В городе так сильно есть никогда не хотелось.

— Потому что тут ты весь день при деле, на свежем воздухе. И готовить помогала.

— Так вы же сами все и готовили, — расстроилась Василиса.

— А масло! Ты же масло принесла.

— Ну, только что масло.

Женщины расхохотались.

Василиса поправила нарядный платок. Пусть роскошных платьев с собой ей взять не довелось, зато платков она прихватила превеликое множество. Правда, тут особо и наряжаться было некуда…

— Красивый какой, словно с картины, — похвалила Марья.

— Отец мне их привозил из разных стран, и я сама на ярмарке в городе покупала, — тут Василиса загорелась идеей. — Марья, можно я тебе один подарю? Я еще не надевала ни разу. Он тебе очень пойдет.

Марья сначала смутилась и почти было отказалась. Но Марфа так на нее посмотрела: прими, а то обидится девка, подарок от всего сердца.

— Подари! И пойдем с тобой по улице нарядные гулять, песни петь! — согласилась Марья.

Василиса аж подпрыгнула от радости, схватила Марью за руку, и они, как две девчонки-заговорщицы, побежали в избу. Оказавшись на втором этаже, Василиса разом раскрыла все сундуки и принялась искать нужный платок.

— Вот он! Смотри, как тебе хорошо. Я еще на ярмарке отцу сказала, что он лучше под карие глаза и русые волосы, но уж очень он красивый. Взяла, да так и не надевала.

— Спасибо тебе, он и правда очень красивый.

— Носи на здоровье! Ой, прости, у меня тут бардак такой… — стушевалась Василиса. — Я пока не очень умею сама хозяйство вести.

— Ничего, этому мы тебя научим. Если захочешь. Но вы ведь скоро в город обратно?

— Не знаю… — Василиса посмотрела Марье в глаза.

Добрые и такие же озорные, как у нее самой… Что-то внутри подсказывало, что Марье можно доверять.

— Понимаешь, у Вани одно дело есть, — решилась Василиса.

— Тут, в деревне?

— Не совсем… На Чудо-острове.

— Он что же, как и Рыбник, в него верит?

— Он там был.

Марья округлила глаза.

— Знаю, в это сложно поверить, но все же это чистая правда, — взволнованно сказала Василиса. — Век мне красивых нарядов не видать, если вру!

— Да, не каждый день такое услышишь, — озадаченно сказала Марья. — И как он же туда попал?

— Ох, Марьюшка, это в двух словах не объяснить. Надо все рассказывать.

— Так рассказывай. Видать, за этим Марфа меня и позвала, — улыбнулась Марья.

Василиса открыла Марье все. Начала с их знакомства с Иваном, и как первый раз сама увидела снежное волшебство. А потом рассказала, как Мороз тренировался, чтобы сладить со своим даром. И про спасение корабля не забыла, и так дошла до Чудо-острова.

Марья слушала внимательно, перебирая руками косу, и то и дело хлопая ресницами, убеждая себя так, что все происходит на самом деле.

— Вот, смотри!

Василиса достала из сундука нетающие снежинки, сделанные Морозом, и протянула их Марье. Марья заохала и заахала.

— Взаправду не тают! Как же это возможно?

Василиса пожала плечами:

— Не знаю. Волшебство. Ваня и не такое умеет. Замок может построить или засыпать все снежинками.

— Ой, мамочки, чудеса настоящие, — затараторила Марья. — Вот бы своими глазами увидеть!

— Ты мне веришь? — с волнением спросила Василиса.

— Какой смысл тебе меня обманывать? Да и слухи о чудном сыне Рыбника и до нашей деревни долетали…

— Я так рада! — Василиса обняла Марью в порыве благодарности.

Только тут Марья почувствовала, что Василиса вся дрожит от волнения. Марья погладила ее по голове, словно младшую сестру. А потом спросила:

— Так, значит, Ивану снова нужно на Чудо-остров?

— Да. В прошлый раз он так торопился спасти корабль, что не все узнал… — Василиса запнулась. — Стал волшебником не до конца.

— Понятно… Нужно плыть на «Чайке»! Тем более, этот корабль такой же его, как и Евсея.

— И я Ване говорю. Да только вот он…

— Не хочет Евсея просить, потому что они ссорились в детстве?

— Да! Он тебе рассказывал?

— Да. Говорил, что сейчас ему стыдно. И что Ваня не виноват, что Евсей хотел на его место…

— Надо как-то их помирить…

И девушки принялись обсуждать план. Правда, когда Марфа кликнула их с улицы пить чай с медом и ягодами, они с радостью отвлеклись на это приятное занятие.

А когда Марья засобиралась уходить, Василисе не хотелось отпускать новую подругу. Поэтому Марья пригласила ее с собой, поглядеть, как устроено хозяйство, и поболтать о том о сем. Так что в отсутствие Вани его молодая супруга не скучала.

…

На следующий день, после обеда, в деревню прибежал запыхавшийся дед Миша, быстро собрал мужчин и отправился в лес. Василиса в это время была с Марфой, поэтому толком испугаться за Ваню не успела. А когда в ночи дед Миша воротился обратно и рассказал, что Ваня открылся и все само собой решилось, Василисе оставалось лишь диву даваться. Да, их с Марьей план был больше не нужен, зато теперь у нее есть подруга. Значит, когда Иван уедет, скучать ей не придется. А что Мороз теперь точно уедет, она была уверена.

Иван с Евсеем и остальными мужчинами, доставив бандитов под арест, вернулись на следующий день. То-то радости было в деревне! Ведь за поимку шайки еще и награду выдали.

Весть о чудесах Мороза разнеслась по хатам. Кто-то не сразу поверил, другие наоборот обрадовались, ведь всегда подозревали, что приемный сын-то у Рыбника не из простых.

Во двор Мороза стали стекаться люди деревни, благодарили за поимку бандитов. Оказалось, что многие семьи от них пострадали, и теперь глядели на Мороза как на избавителя. А что до способа спасения — мало ли чего в жизни ни случается! Для тех же, кто никак не мог поверить в чудеса, Иван устроил настоящее снежное представление, засыпав весь двор пушистыми белыми хлопьями.

…

Выспавшись и посоветовавшись с женой, Евсей точно решил, что надо плыть. Конечно, в один день друзьями с Морозом они не стали, но он чувствовал, что должен помочь. Его любимый учитель Рыбник рвался на Чудо-остров, хоть и по другой причине. А вот теперь — Иван. Неслучайно это все.

Общий сбор назначили во дворе Мороза. Евсей, хоть и стал недавно старостой, жил пока что в старой избе своих родителей на окраине деревни, где особо и места-то не было. Кроме того, Мороз делил двор с Марфой и дедом Мишей, к которым все приходили за советом. Так что по всему выходило, что так удобнее.

Во дворе поставили несколько столов, где сидели рыбаки. Стариков и женщин разместили по лавкам, молодежь расселась кто на пеньке, кто на заборе. Главное, что место всем нашлось.

Во главе стола сидел Евсей, Мороз разместился от него по правую руку, дед Миша по левую. Деревенские одобрительно кивали:

— Молодец новый староста. И с сыном Рыбника общий язык нашел, и старика мудрого слушает. Значит, судьба деревни в надежных руках.

Перешептывания моментально стихли, когда Евсей встал из-за стола, чтобы его было лучше видно и слышно:

— Все вы уже знаете, что Иван — волшебник. Много раз мы шептались за его спиной, не понимая, что происходит. Поэтому Иван и уехал из деревни. Прошлого не вернуть. Но я прошу, чтобы с этого момента все относились к Ивану с уважением. В память о Рыбнике и в благодарность за поимку разбойников. Если кому-то есть что сказать, говорите.

— Ты нас прости, — заикаясь, обратился к Морозу крепкий мужчина.

Это был тот самый мальчишка, которому однажды Ваня попал ледяным комком в нос.

— И ты меня, — Мороз улыбнулся.

— Оставайтесь с нами! В деревне свой волшебник всегда пригодится, — предложила его жена, улыбчивая девушка.

— Спасибо. Я вам очень благодарен, — искренне ответил Мороз. — Но мне нужно уехать.

— Снова в город?

— Нет, на Чудо-остров.

Люди переглянулись и зашептались.

— Так, значит, есть он? Не бредил Рыбник?

— Есть, я там бывал.

Люди смотрели на Мороза кто с восторгом, кто с недоверием. Начались споры, возможно ли это. Евсей подождал, когда все немного успокоятся, и призвал к порядку.

— Рыбник был бы рад, что ты туда добрался, — сказал старый моряк, с которым дружил отец Мороза.

— Правда, там разбогатеть можно? — робко спросил молодой парень, его сын.

— Нет, в легенде про другое богатство говорится, — честно ответил Мороз.

— Какое? Расскажи толком, раз уж зовешь нас плыть, — загудели деревенские.

«Вот бы Стража сюда. Он бы толком объяснил. Я-то и сам не все понимаю», — подумал Мороз и с надеждой взглянул на Марфу.

Старушка сидела с закрытыми глазами и покачивалась из стороны в сторону. Иван уже решил, что помощи от нее ждать не стоит, когда Марфа напомнила всем слова древней легенды:

«Давным-давно, когда люди только начинали свой путь на Земле и были чисты, как дети, они легко могли отыскать Чудо-остров. Старики говаривали, что остров возник задолго до сотворения нашего мира и, словно огромный корабль, плавал по просторам Вселенной. Неизвестно, когда и зачем невидимый якорь связал его судьбу с миром людей, но побывавшие на Чудо-острове в один голос твердили, что на нем скрыто самое дорогое в мире сокровище.

Шли века, мир менялся, у людей появлялось все больше забот, и однажды они забыли путь к Чудо-острову. Воспоминания указывали, что остров расположился где-то во льдах на краю земли. Точной точки на карте никто не знал.

Пророчество гласило, что однажды найдется храбрец, который отправится на поиски… Но отыщет не то, что ожидал, а гораздо большее. Так в мир людей явится великий волшебник — Дед Мороз, — чтобы спасти их веру в чудеса. Много испытаний ждет его на пути, и сам путь пока не начертан до конца. Но если он сможет сделать невозможное, то простые вещи снова будут иметь огромную силу…»

Несколько минут после того, как Марфа закончила рассказ, во дворе была полная тишина. Но потом все же раздались возгласы:

— Ерунда какая-то! Чудеса… Дед Мороз…

— Точно! Какой из Ивана дед?

Марфа открыла глаза, посмотрела на сомневающихся в упор и строго сказала:

— Придет время, станет дедом.

Раздался дружный смех.

— И что же ты, хочешь ради какого-то чуда плыть? — спросили Мороза. — Ну, не будет его, подумаешь, проживем как-нибудь.

— Это ты зря, — заступился за чудо один хмурый мужик. — Меня вот однажды оно спасло.

— Когда это?

— Да лет пять назад уж было. Вышел я в море на лодке один, значит. Напарник тогда приболел, ну и пришлось. Тем более, что может случиться в родных местах? Кто же знал, что ветер переменится, да как начни лодку шатать. Оступился я, упал за борт, да как назло, в сетке запутался. Думал, так и помру, уже в глазах темнеть начало. Как вдруг девушка красоты неземной подплыла и ногу мне вытащила.

— Что еще за девушка? И чего ты раньше про это не рассказывал?

— Так думал, что не поверите. Русалка ведь то была. А сейчас, раз речь за чудеса зашла, не мог смолчать.

— Вань, а русалки тоже есть? — обратился Евсей к Морозу.

— Я не видел, — честно ответил Иван и покосился на Марфу.

— Отчего же им не быть, коли вы, бестолковые, их не видели, — ответила старушка.

Кое-кто усмехнулся, но спорить с Марфой не стал. Раз в деревне объявился собственный волшебник, то мало ли, что еще возможно.

— Я русалок не видала, — начала одна женщина. — Но однажды и мне помогли. Я тогда еще девчонкой была. Пошла в лес по грибы-ягоды, да отбилась от других. А что, думаю, будет. Наши это места, знакомые. Шла да шла, а лес все темнее, и вой где-то совсем близко. Страшно мне стало, села под дерево, стала помощи у лешего просить. Глаза-то закрыла, но, чувствую, светлее стало. Будто кто-то вдалеке свечу зажег. Встала, пошла. И вывели меня прямо к деревне.

— Так прям леший и вывел?

— Не знаю. Может, и не леший, но ведь чудо! Надо плыть на Чудо-остров.

— Ты, что ли, поплывешь? — спросил кто-то из мужчин со смехом.

— Я не могу, дети у меня.

— Есть кому плыть, — встал ее муж, опытный моряк. — Евсей, я с вами.

— Значит, трое нас уже, — обрадовался молодой староста.

— Русалки, лешие… Все, как из детских сказок. Только я в сказки давно не верю, — заворчал мужичок постарше.

— Не верь. Но вот представь, что не будет этого неба и всей красоты вокруг. Не зря же нашему народу в довесок к суровой зиме такое лето даровано. Что это, если не чудо? — ответила ему Марья. — А если мы перестанем замечать? Останется только тяжелая работа и вечная усталость. Как тогда жить?

— И то правда, — согласились с ней. — Но плыть неизвестно куда все равно рискованно.

— Карта есть. И с нами Иван. Но ты прав, дело серьезное, — согласился Евсей, а потом обратился ко всем: — Подумайте до завтра, с семьями потолкуйте. Утром приходите сюда те, кто готов.

…

Ночью, когда все разошлись, Марфа зажгла свечу и тихо вышла из избы. Она беззвучно распахнула калитку и отправилась на берег. Убедилась, что никого нет, закрепила на песке свечу. Сбросила платок, чтобы не мешал движениям, распрямила спину. А потом начала отбивать ногами только ей одной понятный ритм, который знала так давно, что и не упомнить. Бусины в ее седых уже волосах постукивали одна о другую, нарушая тишину летней ночи.

Поднялся сильный ветер, но не бодрящий, как бывает в этих краях, а какой-то дымный, прогорклый, смешанный с чем-то темным.

Марфа хмуро обратилась к нему:

— Приветствую. Хоть и не место тебе в этих краях.

— Тогда з-зачем з-зва-ала? — раздалось в ответ шипение.

— Иногда и от таких, как ты, выходит толк… Покажи людям мир, где перестали верить в чудеса. Пусть почувствуют они. Власти тебе до конца ночи, а видение пусть будет только во сне.

— С-сделаю. А что в обмен?

Марфа выпрямилась, нахмурилась, и теперь в ней было не узнать деревенскую чудачку.

— Ты сделаешь, как я сказала, и никакого обмена, — голос ее был груб и тверд.

— И как ты меня з-заставишь, старуха?

Марфа резким движением схватила ветер за хвост. Тот противно зашипел.

— Я приказываю! Я повелительница ветров! Или ты забыл?

Внимательный наблюдатель разглядел бы теперь в Марфе молодую воительницу с откинутыми назад волосами и горящими глазами. Такой она и была давным-давно. Злеевей, а именно так звали ветер, который призвала Марфа, стих.

— То-то. Приступай. Покажи, но сильно не пугай. Детей не трогай.

— Слушаюсь, гос-спожа.

Злеевей закружил над деревней, окутал ее серым затхлым туманом. В этом тумане живет страх и отчаяние, нет надежды. И вся деревня увидела дурной сон, слишком явный, чтобы в него не поверить. Они увидели таких же, как они, людей. Да только у них не светились глаза, они сторонились друг друга, не здоровались, не радовались. Мир, в котором они жили, потерял краски, а сама жизнь — смысл.

Когда Злеевей закончил, Марфа совершила обряд, похожий на тот, что призвал дурной ветер. Серая дымка спала, стало легче дышать. Марфа накинула платок, сгорбилась и поплелась домой. Разбудила мужа и велела заварить ей отвар: у самой сил бы уже не хватило.

— Марфа, стара ты уже для этого, сама говорила.

— Они должны поплыть.

…

На следующий день во дворе Мороза собралась команда из 12 человек да он сам. Меньше, чем обычно, выходило в море, но зато все — бывалые. Сон Марфы, хоть и был предназначен для всех взрослых, но кто-то не смог его увидеть, потому что спит даже наяву. Но самые чуткие получили послание.

Пришло несколько человек и из тех, кто дежурил на дальних летних постах. Рыбу морской народ ловил не только в море, а устанавливал неводы и на берегу. В особо рыбных местах, расположенных далеко от деревни, устраивали посты и дежурили по очереди. Из сменных под утро вернулось двое — и сразу к Евсею. Так, мол, и так, дурное предчувствие. Тут-то Евсей все им выложил, а они сразу согласились плыть. Остальные собрались из тех, кто накануне был во дворе Мороза.

— Не знаю, когда и как смогу вас отблагодарить, — откашлявшись, сказал Иван. — Но непременно сделаю это.

— Всегда хотел увидеть Чудо-остров. С тех пор, как мать в детстве рассказывала, — признался один из парней. — Только почти никто туда не доходил…

— Так мы ж не за добычей, авось и пустит, — ответил другой.

— Точно! — согласились все.

— Это вы верно рассудили, — похвалил Евсей. — Путь по картам Рыбник мне показал, мы в прошлый раз немного не дошли. Но сейчас с нами еще и Иван.

— Красиво там? — спросили у Мороза.

— Каждый раз по-разному, — ответил Ваня.

— Вот уж точно Чудо-остров!

Плыть решили в середине лета. Нужно было подготовить все перед отъездом. Успели сходить в море, наловить побольше на продажу. Обычно команде приходилось несколько раз возвращаться, чтобы улов не пропал. Но вместе с Морозом обошли все рыбные места за раз: моряки разделывали туши прямо на судне, а Иван замораживал.

Василиса очень хотела отправиться на Чудо-остров вместе с Иваном. Вдруг что-то случится, и она больше его не увидит? Ведь никто из них не знал, какие испытания предстоят Ване. Да и долгая разлука ее страшила.

«Из года в год мужчины уходили в море, а женщины занимали себя делами на берегу», — так говорила ей Марфа. Но что ей до других? Сейчас речь о ее любимом.

Вечером перед отъездом каждый из мужчин остался с семьей. Василиса старалась выглядеть радостной, чтобы не расстраивать мужа лишний раз. Ведь ему предстояло проделать непростой путь. Они боялись обсуждать, когда увидятся снова, поэтому просто сидели, держась за руки.

— Ванечка, вернись, пожалуйста, что бы там ни было.

— Обещаю.

— А потом уж больше ни за что не станем разлучаться.

— Ни за что, — пообещал Ваня и притянул Василису к себе.

Ставни застучали от резкого порыва ветра. Василиса вспомнила, что так и не подбросила дров в печь. Но этой ночью ей не было холодно.

Утром Мороз сразу понял, что природа к ним благосклонна. Ветер дул в сторону моря. Заспанная Василиса вышла на крыльцо и обняла его. Она решила, что на этот раз до последнего будет рядом, даже если зальет весь берег слезами.

Мужчины поднялись на борт, Евсей встал у руля, Мороз помогал затаскивать корабль в воду. Когда все было готово, он ловко запрыгнул на палубу и на прощание помахал жене. У Василисы глаза блестели от слез, но она сдерживалась до последнего, пока «Чайка» не оказалось далеко от берега. Тогда уж Василиса разрыдалась на плече у Марьи.

Михаил Николаевич с Марфой тоже пришли на берег.

— Шелонник им помогает. Упросила его Моряна, — сказала Марфа мужу. — Значит, все хорошо будет, раз уж ветра на их стороне.

…

Первые дни в пути прошли спокойно. Мужчины работали слаженно, корабль держал курс на Чудо-остров. Евсей постоянно сверялся с картой. В прошлый раз, когда он ходил сюда под командованием Рыбника, шторм начался так внезапно, что они долго не могли справиться. Рыбника тогда сильно ударило, и Евсею пришлось взять штурвал. Он помнил только свое сильное желание вернуться домой к Марье и до сих пор не понимал, как привел судно назад.

Сейчас море было спокойным и ничто не предвещало беды, но Евсей на всякий случай стоял у штурвала и день, и ночь. Вскоре ему начало казаться, что они совсем не сдвинулись с места. По карте уже должна была начаться череда ледяных островов, но они никак не появлялись на горизонте.

В команде нарастало напряжение. Пара моряков шепталась между собой, что лучше бы вернуться назад, пока целы.

— Мороз, мы по кругу ходим, — шепотом сказал Евсей, убедившись, что рядом никого больше нет. — Не хочет остров нас пускать. Что делать будем?

— Пока не знаю, — ответил Мороз. — Но тебе точно отдохнуть надо. Давай сменю.

Евсей замялся.

— Все еще не доверяешь? — глаза Мороза вспыхнули, он резко отвернулся и готов был уйти.

— Доверяю, — схватил его за рубаху Евсей. — Привык просто все сам да сам.

— Тут я тебя понимаю, — Мороз улыбнулся. — Но, похоже, эту задачу нам лишь вместе одолеть.

— Да, ты прав, — и Евсей уступил Морозу свое место. Сам же отправился в каюту.

Сначала Мороз действовал привычным способом, тем же, что выбрал и Евсей. Так что к вечеру они все еще кружили.

— Страж, помоги мне, — тихо прошептал Ваня.

Он не надеялся получить ответ, но услышал тихий шепот: «Увидеть сердцем сможешь их, закрыв глаза…»

«Что это значит? Я должен закрыть глаза? Может, и правда, путь к острову только так найти можно?..»

…

В это самое время на далеких берегах Злеевей доложил своему давнему хозяину:

— Я наш-ш-шел его!

— Ты уверен? — спросил уставший голос. Лицо мужчины скрывал капюшон.

— Да, все с-сходится. И легенда, и колдунья.

— Рассказывай!