Стул для Тирана

Самуил Бабин, 2021

Страной давно правит тиран. Ему в помощь изготавливают робота двойника. Но его начинают обуревать предчувствия о готовящемся заговоре. Следы заговора мерещатся везде. Он бежит из дворца и скрываясь, случайно оказывается в театре, где ждут приезда актера из провинции на роль Ричарда Третьего и его принимают за этого артиста. А в это время, в стране проходят формальные выборы, где, конечно, побеждает его робот двойник и возмущенный народ, выходит на протесты. Начинаются полицейские разгоны и задержания. В тюрьму попадает артистка, ставшая ему симпатичной. Он пытается найти и освободить ее и сталкивается с автором пьесы, который подводит его к мысли, что Ричард не обречен остаться злодеем и финал можно изменить. Для этого ему надо спасти свою любимую. И тогда он начинает борьбу против своего собственного режима.

Это был небольшой зал в НИИ автоматики и приборостроения, в котором собрались с десяток самых преданных и проверенных соратники, а также министры обороны, госбезопасности и внутренних дел. Они выстроились вдоль стены и с почтительным вниманием смотрели на него. Он сидел на красном мягком стуле из коллекции Людовика Четырнадцатого, который он очень любил, и который подарил ему Премьер Франции, когда он первый раз заступил на президентский пост и который постоянно возил с собой, на все совещания, как оберег. Тут кто-то из стоящих случайно закашлялся, и он, отвлекшись от своих мыслей и обвел своим пронзительным взглядом присутствующих и произнес: «Чего ждем то, товарищи?»

— Все готово, Товарищ президент, — сделал шаг вперед полноватый мужчина в плотно обтягивающем костюме, Директор Академии Наук и тут же вспотел от напряжения.

–Тогда начинайте, — покивал в ответ, сидящий на стуле.

–Значит так, — Академик вытащил из кармана носовой платок и вытер мокрое лицо, — НИИ автоматики закончил разработку секретного робота, со следующими техническими характеристиками.

— Не надо деталей, — остановил его Президент, — Показывай нам свою куклу.

— Есть, — облегченно выдохнул академик и подбежав к высокой двухстворчатой двери, приоткрыл ее и махнул платком, зажатым в руке, — Выводите.

С той стороны раздалось какое-то жужжание и в зал вошел человек в сером костюме и синем галстуке, похожий один в один на сидевшего на стуле Президента.

–Здравствуйте товарищи, — остановившись произнес робот, с легким прищуром оглядев собравшихся.

— Здравствуйте товарищ президент, — на всякий случай, одновременно ответили присутствующие.

–Ну, что к выборам все готово, — робот пристально посмотрел на стоящих у стены, на лицах которых проявились растерянность и страх.

–Что вы молчите, — неожиданно включился сидящий на стуле, — Отвечайте, когда к вам президент обращается.

— Так точно Товарищ президент, — от стены отделилась пожившая блондинка, — Все избирательные комитеты приведены в чрезвычайное положение. Бюллетени заготовлены

— Не то, — раздраженно остановил ее сидящий на стуле, — Сколько наберем голосов?

— Около семидесяти процентов, — дама с почтением повернулась в его сторону.

–Маловато будет, — лениво произнес робот.

–Что, — растерялась дама, переводя взгляд с одного на другого.

— Товарищ Президент говорит, что мало голосов для его переизбрания. Несолидно как то, — ответил теперь живой со стула.

–Мы добавим. А сколько надо, — дама с вопросом посмотрела сначала на одного, потом на другого.

— Я думаю восемьдесят процентов, будет выглядеть более убедительно, — ответил робот.

–Это правильный ответ, — удовлетворительно покивал головой Президент и посмотрев на Академика, спросил, — А как его выключить?

–Вот с пульта управления, — быстро подошел к нему академик, доставая из кармана, небольшой планшет, размером со смартфон. — Это. Ручное управление. — Академик стал нажимать кнопки, а робот в ответ стал махать рукой, кивать головой и даже отбил ногами чечётку. — А можно перевести в автоматический режим. И тогда он будет реагировать на происходящее и вести себя как настоящий.

— Как настоящий кто, — пристально посмотрел на академика Президент.

–Почти как настоящий, — извиняющие поправился академик. — Тут у него пока несколько режимов. Торжественное Собрание. Встреча с трудовыми коллективами. Награждение отличившихся. Уборка картофеля.

— А картофель то здесь при чем, — не понял Президент.

— Такое техническое задание нам комитет госбезопасности выдал, — вжав голову в плечи пролепетал академик, указывая на краснолицего генерала, стоящего у стены.

— Мы предлагаем по максимуму его использовать в местах массового скопления народа. Поэтому добавили программу «дачник». Где он с народом занимается работой в поле.

— Это хорошо, — удовлетворительно покивал Президент. — И это все его возможности?

— Пока все. Наши программисты скоро комплексную программу на весь рабочий день.

— Это как, — снова напрягся Президент.

— Забьем программу, и он может весь день в автономном режиме работать.

–А я?

— А вы из кабинета будите наблюдаете и, если что не так, вносить коррективы, — со знанием дела стал рассказывать генерал. — Мы программу голосовым помощник оборудуем.

— Так. Вы пока с этой программой не торопитесь, — строго остановил его Президент. — Я ещё сам в состоянии руководить. Хватит пока вот этих программ, а там посмотрим.

— Слушаюсь, — почтительно поклонился генерал.

–Все, заканчивайте это цирк, — в некотором раздражении махнул рукой президент.

— Спасибо, товарищи. «Все свободны», — по-дружески произнес робот и развернувшись, вышел из зала, а вслед за ним осторожно ступая гуськом вышли все остальные.

— Ишь чего придумали. «Чтобы меня полностью исключить», — неодобрительно произнес Президент, глядя вслед ушедшим.

— Что, Николай Николаевич, — из-за тяжелой шторы, закрывающей большое окно, выглянуло лицо начальника охраны.

— Ничего, ничего, — вставая, махнул рукой Президент. — Поехали домой, — И он твердой походкой направился к противоположному выходу.

–Есть домой, — вышел из-за шторы начальник охраны и вслед за ним, из-за других штор, появились еще несколько рослых секюрити и прихватив стул, они последовали за Президентом.

***

К дворцу они подъехали, когда уже начало смеркаться. У ворот их встретили броневики со спецназовцами. Да и весь периметр дворца был обнесен двумя рядами колючей проволоки, надежно защищая от внешнего проникновения. Впрочем, никто и не пытался никогда пробраться во дворец. Просто чем дольше он правил страной, тем больше становился подозрительней и недоверчивей к окружающему миру. При этом народе своему он доверял. Точнее, снисходительно относился к нему, уверовав, что управлять им много ума не надо. Достаточно постоянно выходить в люди, общаться и быть для них отцом родным, и содержать на всякий случай, во избежание эксцессов, хорошо вооруженную полицию. На полицию он денег никогда не жалел, а вот общения с народом ему в последнее время, стало даваться с большим трудом. Он откровенно сказать потерял интерес к этому, а может быть больше уже сказывался возраст. Поэтому он и согласился на этот эксперимент с роботом двойником. Но сегодняшний показ, честно сказать сильно его озадачил. Если по народу у него вопросов не было, то вот к ближайшему окружению он всегда относился с недоверием. А тут еще эта обострившаяся с годами подозрительность. «Зачем им понадобился, двойник», — наконец пронзила его мысль, всю дорогу, мутно блуждающая в сознание. «И надо же как ловко они выбрали момент. Чтобы как раз к выборам подоспеть. Мне, ночью шарфик на шею, или пепельницей в висок. А на утро робот страной правит. А они им со своих телефонов управляют им. Вот, же мерзавцы!»

Его бронированный лимузин в это время подъехал к дворцу и остановился перед широкой лестницей, поднимающейся к входу. Сверху, от дверей тут же спустился молодой гвардеец в военной форме и открыв заднюю дверь лимузина, вытянулся, приложив руку к фуражке. Президент, осторожно выглянул наружу и подозрительно посмотрев в лицо гвардейца, спросил: «Что-то я не помню тебя боец. Новенький что ли?»

–Так, точно товарищ президент, — испуганно заморгал гвардеец.

«Значит уже и караул подменили», — процедил он сквозь зубы и открыв дверь, вошел в блестевший мрамором и хрусталем холл. Он не любил, чтобы в этой части дворца, где располагались его апартаменты кто-то находился, включая охрану и прислугу. Поэтому к его приезду, заранее готовили ужин, накрывая стол в гостиной, наполнялась теплой водой ванная, и вся прислуга уходила. Он снял и повесив плащ на вешалку, прошел в ванную и тщательно вымыл руки с мылом. Потом внимательно посмотрел в зеркало и сначала аккуратно отклеил усы, а потом потянув за бакенбарды и снял с головы парик, который носил уже года три, с момента, когда вдруг стал усиленно лысеть. Усы же у него росли по-прежнему густо, но стали сидеть и каждый раз их красить ему надоело и он, чтобы меньше возиться их сбрил и заказал комплект приставных. Осмотрев себя в зеркало, он удовлетворительно произнес: «А, что сразу и не узнаешь». В это время за спиной раздался какой скрип. Он оглянулся, звук повторился из-за стены, где проходил вентиляционный короб и было похоже там скребется мышь. «Откуда здесь взяться мышам», — его сознание снова стало подозрительным. Он вышел из ванной и вытащив ключ закрыл им дверь с наружной стороны. Осторожно ступая, он зашел в гостиную и быстро пройдя вдоль окон, отодвигая шторы, свисающие с потолка, а потом лег на пол и по пластунские ползая, стал заглядывая под диваны и стоящую мебель, подсвечивая маленьким карманным фонариком. Убедившись, что в гостиной никого нет, он наконец подошел к сервированному столу и подняв серебряную крышку над супницей. Комната сразу наполнилась аппетитным ароматом горохового супа с грибами и копченой корейкой. Его самое любимое блюдо. Но он только мельком взглянул на супницу и закрыв крышку, отошел к маленькому столику у стены со стоящим на нем электрическим чайником. Он взял чайник и вернувшись в ванную комнату, открыл дверь ключом и тщательно промыв его, наполнил свежей водой из-под крана. Снова вернувшись в комнату, поставил чайник на столик и включив, подошел к дивану и отодвинув подушку, достал спрятанную там пластиковую коробку с быстро развариваемой лапшой. Дождавшись, когда закипит чайник, он вскрыл коробку и залив кипятку, сел рядом, с нетерпение втягивая носом воздух и взяв лежащий на столе пульт включил им висевший на стене телевизор. Как раз было время вечерних новостей и показывали его утреннюю встречу с колхозниками из пригородного села. Лапша к этому времени уже разварилась, и он, накручивая ее маленькой пластмассовой вилочкой стал с удовольствием есть. Настроение его немного улучшилось. «Ничего, ничего. Завтра проведу экстренное заседание правительства и поснимаю всех на хер, а на их места новых ребят назначу. Молодых, из провинции. И робота ихнего прикажу сломать и в металлолом отправить», — поставил пустую коробку на столик и по привычке вытер рукой отсутствующие усы и хохотнул. В это время в комнате отключился свет и погас экран телевизора. «Что за ерунда», — он встал и наощупь, подошел в темноте к окну и выглянул на улицу. Там тоже везде была полная темнота. «Что-то не то», — произнес он, отходя к балконной двери и повернув ручку, открыв её, выглянул наружу. Темнота окутала весь дворец от входа и дальше весь парк, и только вдалеке, за забором, светились огни жилого городского квартала. Вдруг в темноте раздались человеческие голоса. Они приближались со стороны парка и замолкли возле ступеней дворца. «Вперед по одному», — через некоторое время, раздался глухой командный голос и вверх по ступеням, быстро пошли невидимые им люди, цокая по мрамору подбитыми подковами военных сапог.

«Вот они и пожаловали с пепельницей и шарфиком», — он с ужасом вжался в стену.

«Товарищ президент вы здесь? Откройте», — раздался из-за двери все тот же командный голос.

«Врешь. Просто так меня не возьмешь», — он застонал и подбежав к массивному балконному ограждения, с трудом забрался на парапет и оттолкнувшись ногами, прыгнул в темноту на росшие внизу кусты самшита. Приземление оказалось успешным. Он только слегка ободрал веткой щеку и выскочив на аллею, уверенно побежал в сторону забора. Вот уже третий месяц, выходя на прогулки он отрабатывал этот вариант побега, просчитывая каждый шаг и делая необходимые приготовления. Добежав до забора, он быстро опустился на землю и свернув руками в рулон дерн, вытащил раздвижную лестницу и ножницы по металлу с длинными ручками. Приставив лестницу к забору, он быстро забрался наверх и достал ножницы стал с усилием перекусывать витки колючей проволоки, прорезая проход. Но когда он откусил последний виток, вдруг громко завыла аварийная сигнализация и он от испуга покачнулся и оттолкнув лестницу, повис, удерживаясь руками за край забора. В это время со стороны дворца, к забору, подсвечивая мощными фонарями и громко крича побежали какие-то люди. Он с трудом, из последних сил, подтянулся, закинул ногу через забор, рывком перебросил тело на другую сторону.

С той стороны протекал ручей, заросший по берегам густой травой и падение, его оказалось удачным. Он вскочил и у видев мелькавшие впереди огни городской застройки, продираясь через растущий мелколестник, побежал в ту сторону.

Добравшись до городской окраины, он оглянулся. Со стороны дворца в сторону города, по дороге мчались служебные машины с проблесковыми маячками и ему пришлось забиться в придорожный кювет. Там он пролежал часа три, выглядывая и наблюдал как мимо, от дворца в город и обратно проносились десятки правительственных лимузинов с мигалками. По номерам это были машины премьер-министра, начальника госбезопасности и практически всех силовиков. «Понятно теперь, кто это все устроил. Я же их с руки можно сказать выкормил, как щенков. А они», — с тоской произнес он и беззвучно заплакал.

Ночь уже совсем опустилась на город. Почти во всех окнах погас свет. Движение по дороге совсем прекратилось. Только иногда проезжали редкие машины такси с припозднившимися гражданами. Надо было что-то делать. Да и, не смотря на начало сентября, ночью уже становилось прохладно лежать в кювете в промокшей одежде. Он подышал на руки, согревая их и достал из нагрудного кармана, потрепанную красную книжицу с надписью Паспорт. Раскрыв ее на первой странице, он, прищурившись прочитал в свете дорожного фонаря: «Подберезкин Николай Николаевич». С приклеенной фотографии на него смотрел уставший, лысоватый мужчина, неброской наружности. Этот паспорт, он носил с собой уже несколько лет. Он нашел его случайно, в ящике стола президиума одного районного дворца культуры, где он проводил очередную встречу с народом. Он было хотел отдать его охране, но увидев имя, отчество, год и дату рождения Подберезкина, полностью совпадающие с его, почему-то сунул его в карман. Конечно, он приказал потом пробить данные этого Подберезкина. И оказалось, что тот за год до этого пропал бесследно и поиски его закончились безрезультатно. С вот с тех пор он стал носить с собой этот паспорт постоянно, как талисман. И оказалось, что не зря. «С именем разобрались, — пряча паспорт в карман, с надеждой в голосе произнес он, — Теперь бы надо переодеться во что-то другое».

Он, оглядываясь по сторонам, вылез из кювета и направился к стоящему впереди строительному вагончику, из которого час назад увезли рабочих на желтом автобусе дорожной службы. Подойдя к вагончику, он, лежащим рядом куском арматуры, легко сорвал навесной замок на двери и войдя внутрь подсветил пространство фонариком. Здесь вдоль стены тянулась длинная лавка, над которой висели рабочая куртки с комбинезонами и оранжевые каски, а внизу парами стояли грязные, резиновые сапоги, с торчащими из голенищ серыми портянками.

Никакой другой одежды здесь не было и Николай, так мы теперь будем звать нашего героя, подобрав под свой размер и облачился в форму дорожного рабочего. Свою старую одежду он убрал в целлофановый пакет и надев на голову оранжевую каску вышел на улицу. Бросив в стоящий рядом мусорный контейнер пакет со старой одеждой, он прошел вперед и встал на дороге в надежде поймать попутку до города. Через некоторое время на дороге появилась большая оранжевая поливальная машина и притормозила рядом с ним.

— Ты, чего друг, заработался, — из приоткрывшейся двери выглянуло добродушное лицо водителя.

— Да, коллега. Наши уехали, а меня забыли. Не подвезешь до города, — заулыбался в ответ Николай.

–Залезай. Я как раз на базу возвращаюсь, — открыл другую дверь водитель.

Николай, неумело забрался в кабину.

–Что-то я тебя не припоминаю. Новенький что ли, — выезжая на дорогу, спросил водитель.

— Ага. Я первый день сегодня, — покивал Николай.

Проехав немного вперед, они увидели стоящую полицейскую машину, с включенным проблесковым маячком. От машины, отделилась фигура полицейского с вытянутым вперед светящимся жезлом. Водитель остановился и открыв дверь весело произнес: «Дорожная служба, начальник. Ночная смена».

–А рядом это кто с тобой сидит, — заглянул в кабину полицейский.

— Это наш. От бригады отстал, — водитель шире приоткрыл дверь.

–Здравствуйте, — приподнял каску Николай.

— Вижу. Проезжайте, — полицейский захлопнул дверь и отошел к обочине.

— Чего-то их сегодня много развелось, — трогаясь, прокомментировал водитель. — Наверное какой-нибудь преступник сбежал.

— Почему обязательно преступник, — нахмурился Николай.

— Ну, а кого еще менты ловить будут? Не президента же, — хохотнул в ответ водитель, прибавляя газу.

Приехав на базу, водитель проводил его в диспетчерскую, где дежурный напоил его горячим чаем с бубликами и отвел в соседнюю комнату, где стоял старый, продавленный диван.

–Здесь переночуешь. «А утром я бригадира вызову», — зевая произнес дежурный, выключая свет.

— Спасибо, — выдавил Николай, и с трудом стащив с ног сапоги, рухнул на диван и уснул.

Сон Николай Николаевича.

Он стоял посредине улицы в резиновых сапогах, в одежде дорожного рабочего с совковой лопатой в руке. Дорога была сильно разбита, вся в ямах, заполненных водой. Из-за поворота выехал огромный самосвал, груженый черным, горячим асфальтом и подъехав поближе поднял кузов и вывалил асфальт на дорогу. К куче молча подошли работяги с такими же совковыми лопатами и стали разбрасывать асфальт по дороге.

— Ну, чего стоим. Так тебя пере так. Давай разбрасывай, — раздался сзади знакомый злобный голос.

Николай оглянулся. Перед ним стоял в форме дорожного мастера, в белой прорабской каске стоял министр госбезопасности.

— Ты кто? Новенький?

–Так точно, — вжал голову в плечи Николай.

— Где-то я тебя уже видел, — впился глазами в его лицо прораб.

— Нет, нет. Я только сегодня приехал в город, — затряс головой Николай и схватив лопату побежал к рабочим у кучи и стал вмести с ними разбрасывать асфальт. Когда наконец весь асфальт был развезен по дороге, из-за поворота выехал огромный каток для укатывания асфальта и рабочие стали отходить в сторону и аплодировать, глядя на каток. Николай тоже захлопал вместе со всеми и спросил полушепотом у стоящего рядом работяги: «А чего хлопаем то? Что за концерт?»

–Ты, чего не видишь? Это же президент приехал.

— Какой еще президент? Где, — завертел головой Николай.

— Да вон, туда смотри, — указал пальцем на надвигающийся каток работяга.

Николай вгляделся и действительно, за рычагами катка со зверским выражением лица сидел он. Точнее сказать его робот двойник. У него, в смысле у Николая была бородавка на подбородке. Он боялся ее удалять и только припудривал слегка, выходя на публику. У этого же на катке не было никакой бородавки.

— Это не он, — закричал Николай, выбегая на дорогу, — Это не настоящий водитель катка. Я узнал его, это робот!

Каток остановился. Сидящий за рычагами выпрямился и с прищуром посмотрев на него, произнес усмехнувшись: «Вот мы тебя наконец то и вычислили».

— Товарищи, это самозванец. Это я настоящий и законно выбранный народом водитель катка, — с негодованием закричал Николай, обернувшись к рабочим. Но вместо работяг, сзади, в синем камуфляже и балаклавах на лицах, стояли омоновцы во главе с прорабом в форме генерала госбезопасности.

— Взять его, — скомандовал прораб.

И тут же крепкие руки омоновце подхватили его и подтащив, бросили в самую глубокую, не засыпанную асфальтом, воронку.

— Закатать в асфальт, — дал следующую команду прораб и омоновцы, схватив лопаты стали быстро забрасывать его горячим асфальтом.

Николай попытался приподняться, но асфальт уже придавил его сверху и не позволила даже пошевелиться.

— Закатывай, — махнул рукой министр госбезопасности, и каток выпустив вверх клубы черного дыма медленно пополз на него.

— Я не хочу в асфальт, — закричал Николай. И тут кто-то похлопал его ладонью по щекам, и он открыл глаза. Над ним наклонившись стоял ночной диспетчер.

–Ты чего парень? «Никто тебя никуда не закатывает», — с сочувствием произнес диспетчер. — Напугал ты меня своим криком.

— Да приснилось тут, — виновато улыбнулся Николай, привставая с дивана.

— Впечатлительный ты. Переработал похоже вчера. Но ничего, привыкнешь со временем, — миролюбиво ответил диспетчер. — Вставай. Выходи на улицу. Твоя бригада скоро уже выезжает на объект.

***

Николай вышел из вагончика. Чуть в стороне стоял небольшой желтый автобус, к которому подходили хмурые работяги и молча покурив, заходили внутрь.

— Эй, новенький, — выглянул из автобуса мужичек в белой прорабской каске и поманил рукой Николая, — Давай садись, поехали.

Николай быстро зашел внутрь и сел на свободное кресло. Автобус с хрипом завелся и выехал на улицу.

— Ты кто у нас, — спросил все тот же в белой каске сидящий рядом с водителем.

— Николай.

— Я спрашиваю по специальности кто, — недовольно поморщился прораб.

— Я не знаю, — растерялся Николай.

— Значит будешь копать и носить, — кивнул прораб и что-то пометил у себя в блокноте.

— Хорошо, — с радостью согласился Николай.

Они приехали к какой-то городской площади, где стояла точна такая же, что и у дороги, рабочая бытовка и экскаватор с большим отбойным молотком на конце стрелы вместо ковша. Работяги пошли переодеваться в бытовку, а Николай подошел к стоящему у экскаватора прорабу и вежливо спросил: «Простите, а что делать будем?»

— То же что и всегда. Менять бордюры, — с сочувствием посмотрел на него прораб и махнул рукой в сторону экскаватора, крикнул, — Заводи!

Экскаватор громко затарахтел, выпуская из трубы белые, вонючие клубы дыма и развернув стрелу, стал с грохотом долбить по тротуару, раскалывая асфальт вокруг бордюра.

— Это, Петрович твой новый напарник, — подтолкнул прораб Николая к подошедшему пожилому мужичку.

Они зашли в бытовку, взяли пару ломом и брезентовые рукавицы.

— Перекурим давай и начнем, — присаживаясь на ступеньку вагончика, протянул пачку сигарет Петрович.

— Я не курю.

— Это зря. Без перекуров, Коля, тут долго не протянешь на этой работе. «Здоровья не хватит», — равнодушно произнес пожилой, затянувшись и выпуская клубы зеленого дыма.

И действительно, вся бригада закурили, молча наблюдая как экскаватор отбивает куски бордюров.

— Закончили перекур, — скомандовал прораб, когда экскаватор разбил первые десять метров тротуара и все работяги, затушив сигареты, пошли к тротуару выковыривать отбитые бордюры.

Первое время Николаю работа доставляла даже некоторое удовольствие и меньше думалось о произошедшем с ним. Они выбивали бордюры и относили их в огромный ковш стоящего на дороге погрузчика, который потом загружал их в подъезжающие самосвалы. Но к обеденному перерыву он стал уставать, а к концу рабочего дня уже еле стоял на ногах.

— Всё. Закончили, — в шесть часов скомандовал прораб и мужики стали заходить в бытовку и переодеваться в гражданское.

— А ты чего, Коля не переодеваешься, — спросил Петрович, выходя из бытовки. — Так в метро тебя не пустят. Там менты дежурят.

— Менты, — испугался Николай. — А я забыл одежду на базе.

Конец ознакомительного фрагмента.