Струны души

Светлана Богославская, 2020

Бог… Все поколения задаются вопросами об Его существовании. Каждый человек вправе сам решать верить ему в Бога или нет. Когда-то я верил в Бога… Я был уверен, что Он есть и не допускал сомнения. Но после того, что со мной случилось… Я больше не могу верить в Него. Это даже не из-за обиды на Него из-за того, что со мной произошло. Просто в один момент я осознал, что, если бы Он был, то Он бы не допустил, чтобы хорошие люди страдали. В мире так много жестокости и несправедливости. Может быть, когда-то Бог и был, но сейчас… Он покинул нас! Во мне больше нет той надежды и той веры, которые были ранее. В моей душе мрак. И этот мрак окружает меня и всё глубже и глубже затягивает в бездну. Порой я жалею, что просто не умер… Смерть лучше, чем такая жизнь. Я в этом уверен! Ничто и никто не способен помочь мне!

Глава 1 «Дети, будьте послушны родителям вашим…»

— Любовь от Бога нам дана,

Наполнен ею мир сполна,

Не претендует на взаимность —

Самодостаточна она.

Любовь есть Бог, есть жизнь, есть свет,

Над ней земных законов нет,

Она — причина всех причин,

Душе по вечности — завет.

Её тепло и благодать

Мы рождены, чтоб отдавать,

Не отдают ее лишь те,

Кто пребывает в «слепоте»,

И тлеют, требуя огня,

Других в холодности виня…

Чтобы очнуться ото сна,

Любовь от Бога нам дана… — громко и выразительно прочитал стих я.

— Молодец, Сима, — похвалил меня дядя Юра, пресвитер нашей Церкви. — Каждое воскресение нас радуешь. Иди на своё место. Слава Богу за такой прекрасный стих!

— Слава Богу! — вторила ему Церковь.

Я в ответ лишь улыбнулся и, спустившись с кафедры, направился к лавочке, на которой сидели родители. Они тоже с улыбкой смотрели на меня. Довольный собой я уселся рядом с родителями и тихо прошептал:

— Ну, как я выступил?

— Замечательно, Сима, — с улыбкой на губах сказала мне мама. — Как и всегда!

— Ты у нас молодец! — выдал папа, тоже улыбаясь.

Я ещё веселее улыбнулся и посмотрел по сторонам. Все уже слушали стихи других детей. Переведя свой взгляд на кафедру, я сосредоточился на стихе, который читала шестилетняя Таня. Она читала стих достаточно хорошо, но немного запиналась из-за того, что волновалась. Ей всегда давалось с трудом читать стихи перед всеми, но она очень старалась.

Я же постоянно читал стихи и просто обожал это делать. Всю неделю я к этому готовился и хорошо учил стих, чтобы точно не запнуться. Сначала тоже немного волновался и запинался, но теперь этого не было и всё стеснение прошло. А кого мне тут стесняться? Тут все свои и я тут всех знаю! К тому же это приятно. Радовать других…. Это здорово! Как это может быть неприятно?! Это очень приятно! И я на каждое служение был рад приготовить стих и зачитать его перед всеми. А иногда даже пел, но к этому приходилось дольше готовиться, в чём мне всегда помогали папа и мама. Так что поэтому я предпочитал чаще читать стихи, чем петь.

— Молодец, Танечка! — похвалил и Таню пресвитер. — Хороший стих! Иди на своё место. Ещё стихи есть? — в ответ была тишина. Все смотрели друг на друга, но больше никто прочитать стих не вызывался. Дядя Юра кивнул и посмотрел на одного из братьев во Христе — Сергея.

Тот молча поднялся со своего места и подошёл к кафедре, поняв, что теперь его очередь говорить проповедь.

— Приветствую вас, дорогие братья и сёстры! — начал Сергей. — Сегодня я хочу с вами поговорить об особенном дне. О дне, который перевернул всю жизнь. Не только жизнь христиан, но даже жизнь неверующих людей. Я хочу поговорить о том дне, когда за нас умер наш Спаситель — Христос. Именно этот день изменил всё и благодаря этой жертве мы сейчас можем стоять здесь и следовать за Христом. Я хочу зачитать место из Библии. От Матфея 27 глава с 39 стиха: «Проходящие же злословили Его, кивая головами своими и говоря: Разрушающий храм и в три дня Созидающий! спаси Себя Самого; если Ты Сын Божий, сойди с креста. Подобно и первосвященники с книжниками и старейшинами и фарисеями, насмехаясь, говорили: других спасал, а Себя Самого не может спасти; если Он Царь Израилев, пусть теперь сойдет с креста, и уверуем в Него; уповал на Бога; пусть теперь избавит Его, если Он угоден Ему. Ибо Он сказал: «Я Божий Сын». Также и разбойники, распятые с Ним, поносили Его. От шестого же часа тьма была по всей земле до часа девятого; а около девятого часа возопил Иисус громким голосом: Или́, Или́! лама́ савахфани́? то есть: «Боже Мой, Боже Мой! — для чего Ты Меня оставил?» Некоторые из стоявших там, слыша это, говорили: Илию зовет Он. И тотчас побежал один из них, взял губку, наполнил уксусом и, наложив на трость, давал Ему пить; а другие говорили: постой, посмотрим, придет ли Илия спасти Его. Иисус же, опять возопив громким голосом, испустил дух. И вот, завеса в храме раздралась надвое, сверху донизу; и земля потряслась; и камни расселись; и гробы отверзлись; и многие тела усопших святых воскресли и, выйдя из гробов по воскресении Его, вошли во святой град и явились многим. Сотник же и те, которые с ним стерегли Иисуса, видя землетрясение и все бывшее, устрашились весьма и говорили: воистину Он был Сын Божий».

Все внимательно слушали проповедь Сергея, не сводя с него глаз. Я тоже внимательно слушал проповедь. Хоть я и не все проповеди понимал, но мне всё равно было очень интересно, и я старательно учился, ведь когда-нибудь должен буду также говорить проповеди и пока мне надо набираться опыта от других. Что я и старательно делал, слушая каждое слово Сергея, а тот говорил легко и понятно и более того ещё и интересно.

Собрание прошло достаточно быстро. Оно длилось два с половиной часа и, когда служение закончилось, всех позвали в столовую кушать. Во время собрания несколько сестёр всегда готовили суп, а иногда даже что-нибудь из второго и после служения все могли перекусить. И вот сразу после собрания некоторые пошли в столовую, а кто-то остался в зале, чтобы сначала пообщаться. Я тоже не стал спешить, желая дать возможность сначала поесть другим. Я был не особо голоден и мог потерпеть. К тому же мне тоже хотелось пообщаться с другими.

— Максим, ты сегодня прочитал замечательный стих, — подошёл ко мне брат во Христе Дмитрий. — Он мне очень понравился.

— И мне! — раздался голос Алисы, жены Дмитрия. — Молодец, Максим, — она потрепала меня по волосам. — Чуть ли не каждое воскресение нас радуешь. А сегодняшний стих…. Просто прекрасный! А его смысл…. Где ты такие стихи находишь?

— Некоторые нахожу в интернете, а какие-то мне папа сочиняет, — сообщил я и кинул взгляд на папу, который всё ещё был рядом со мной и тоже не торопился уйти в столовую. Ему надо было поговорить с пресвитером, а для этого надо было сначала дождаться, когда тот освободиться, а пока он был занят.

— А также иногда он сам сочиняет стихи, — сказал папа и с улыбкой посмотрел на меня. — Но Макси почему-то этого стесняется и редко говорит об этом.

— А зачем стесняться? — удивился Дмитрий. — Это же так замечательно! Ты очень талантлив, и этого стесняться не надо.

— Ничего я не стесняюсь! — поспешил возразить я. — Просто, зачем этим хвастаться и постоянно рассказывать? Это не имеет особого значения! Какая разница, откуда я беру стихи?

— А ведь верно, — поддержала меня тёть Наташа, услышав наш разговор. — Это не имеет значения! Конечно же, это замечательно, что ты пишешь сам стихи, но важнее всего смысл этих стихов и что они в себе несут. А остальное неважно! Но мы всё равно очень рады, что у нас есть такие талантливые дети. А ты очень талантлив, Сима! И мы все тобой гордимся! — она приобняла меня за плечи и прижала к себе. — Мы рады, что ты с нами и не бросаешь нас, как это делают некоторые, когда подрастают.

— Как я могу уйти отсюда? — не стал скрывать своего удивления я. — Здесь же так здорово! Мне здесь нравится! И у меня здесь есть много друзей.

— Вот и прекрасно, что тебе здесь хорошо, — обрадовалась женщина. — Это самое главное! Может, пойдёмте в столовую? Пора пообедать. Там уже приготовили вкусный гороховый суп.

— О! Мы с радостью перекусим, — не стал отказываться Дмитрий и переглянулся со своей женой. — Мы идём.

— А вы? — тёть Наташа посмотрела сначала на меня, а потом на папу. — Вы пойдёте есть?

— Мне нужно поговорить с Юрой, — покачал головой папа. — Я позже подойду.

— Сима, пойдём кушать, — позвала меня тёть Наташа.

— Я подожду ребят, — кивнул я на детей моего возраста, которые как раз-таки и были моими друзьями.

— Хорошо. Тогда не будем тебя отвлекать. Общайтесь, — женщина первая направилась к выходу из зала.

— Максим, ты не уходи, пожалуйста, сразу, — попросила Алиса. — Я хотела бы взять у тебя этот стих. У тебя он где-то записан или нет?

— Да, он у меня на листочке в куртке, — подтвердил я.

— Тогда я у тебя попозже его перепишу. Хорошо?

— Ладно.

Алиса и Дмитрий вместе покинули зал. Я проводил их взглядом и повернул голову к папе, но тот уже прошёл вперёд и общался с нашим пресвитером. Я же направился к друзьям, по пути здороваясь с братьями и сёстрами во Христе. Все мне улыбались, как впрочем, и я всем улыбался. Некоторые после приветствия спрашивали как у меня дела и интересовались моей учёбой, а кто-то делился своими впечатлениями о моём стихе. Я старался недолго со всеми общаться, желая как можно скорее подойти к своим друзьям и пообщаться с ними. Но практически за неделю все сильно соскучились по мне и друг по другу и хотели пообщаться. Добраться до друзей было очень сложно.

Конечно, я тоже соскучился по всем за неделю, но по друзьям скучал больше. У нас собрания обычно были раз в неделю в воскресенье, но были собрания в среду и в четверг, но я редко на них ходил, так как было много учёбы и других дополнительных занятий. Так что видел всех лишь в воскресенье и, понятное дело, был рад всех видеть и все были рады меня видеть. У нас в Церкви всегда между собой были хорошие близкие отношения, и такая радость от встречи была совершенно нормальной и обычной.

С трудом, но я добрался до ребят.

— Привет, — улыбнулся им.

— Что не хотели тебя пускать? — не смог сдержать улыбку Денис.

— И не говори, — вздохнул я и посмотрел по сторонам. — Обложили со всех сторон!

— Ой-ой! Не жалуйся тут нам, — фыркнул Петя. — Мы все знаем, что ты любишь общаться с другими.

— Вот именно, — поддакнул Виталик.

— От вас ничего не скрыть, — всплеснул руками я. — Всё-то вы знаете обо мне.

— В том то и дело. Мы всё-всё о тебе знаем, — приобнял меня за плечи Артём.

Мы с ребятами переглянулись и дружно засмеялись.

— Я рад вас всех видеть, — я обнял Артёма.

— И мы рады тебя видеть, — улыбнулся мне Денис.

Я по очереди поздоровался и обнялся с каждым из друзей.

— Конечно, мы рады, ведь Дениса и Петю я часто вижу, — выдал Артём.

— Ну, ты, наверное, предпочёл бы нас не так часто видеть. Верно? — издал смешок Денис.

— Я всё что угодно ради этого отдал бы, но это невозможно, — вырвался тяжёлый вздох из груди Артёма. — Я вынужден лишь терпеть.

— Вы постоянно жалуетесь, что вам вместе плохо, а я вот вам завидую, — я окинул ребят взглядом. — Я был бы рад, если бы у меня был брат. Хотя бы двоюродный брат, но у меня нет ни родного, ни двоюродного. А вы…. У тебя, Артём, есть и родной брат, — я махнул рукой на Дениса, — и двоюродный брат, — посмотрел на Петю. — Это же так хорошо, что вы есть друг у друга! Я вот один в семье и это не так уж и здорово.

— Да мы рады, просто шутим, — улыбнулся Петя. — Любим постоянно шутить по этому поводу. Нам же на самом деле весело вместе. Постоянно во что-то играем, чем-то вместе занимаемся…. Классно! Втроём не скучно!

— Это да, — поддержал его Виталик. — Жаль, что у меня нет ни одного брата. Одни сёстры!

— Сёстры тоже хорошо, — пожал плечами я.

— Да, это неплохо, — не стал спорить тот. — Но они постоянно возятся со своими куклами и так далее. Мне в основном с ними скучно! Лишь иногда мы во что-то играем вместе. И в основном на улице!

— Ну, это уже неплохо, — мои губы растянулись в улыбке. — Мне же постоянно скучно. У меня, конечно, есть ещё друзья, но с ними не так хорошо, как с вами.

— Ну, тогда чем займёмся? — потёр руками Петя. — Может, в салки сыграем?

— Хорошая идея, — встрепенулся двоюродный брат.

— Виталик, а мама сказала, чтобы я посидела с тобой, — подбежала к нему одна из его младших сестёр — Сабина.

— Сабиночка, мы идём сейчас с ребятами играть, — сказал мальчик, наклонившись к сестре. — Если хочешь, можешь сейчас пойти с нами покушать, но потом, боюсь, тебе будет неинтересно с нами.

— А во что вы будете играть? — поинтересовалась девочка.

— В салки, — ответил я. — Если хочешь, давай с нами, но учти, что мы быстрые.

— Нет, я лучше с Вероникой поиграю, — отказалась Сабина и быстро убежала.

— Быстро она сдалась, — не ожидал такого Виталик. — Ладно. Пойдёмте, покушаем сначала, а потом уже поиграем.

— Там все места заняты, — раздался голос Арины, ещё одной сестры Виталия, которая была практически одного возраста с ним. Рядом с ней стояла Ева, третья сестра. — Давайте лучше сначала вместе поиграем и потом уже пойдём есть. Мы с вами!

— Замечательно! — воскликнул Артём. — Тогда, может, пойдёмте на улицу? Чего мы ждём?

— Пошли скорее, — я побежал к выходу.

— Кто последний, тот и водит, — выкрикнул Петя и обогнал меня.

Остальные бросились следом за нами, громко смеясь. Весёлой гурьбой мы выбежали на улицу.

— Ладно, ладно. Водить буду я, — махнула рукой Арина, которая прибежала самая последняя. — Но учтите, что поддаваться не стану!

— И не надо! — задорно улыбнулся Артём.

— Я посчитаю до пяти, и начнём. Раз… — начала она. — Два, три, четыре, пять.

Девочка бросилась к нам, а мы все бросились в стороны, не желая, чтобы она нас осалила.

— Теперь ты вода! — радостно крикнула Арина, догнав Петю.

— Ну, ладно, — не стал расстраиваться он и бросился ко мне, а я был ближе всех к нему. — Догнал! — дотронулся до меня Петя.

— Ну, держитесь, — мои губы растянулись в весёлой улыбке, и я бросился следом за ребятами, которые громко смеялись и убегали от меня.

Наша игра продолжалась и с каждой минутой становилась лишь ещё веселее и веселее.

— Ну, как прошёл твой день? Пообщался с ребятами? — спросила меня мама, когда мы уже прошли в дом.

— Надеюсь, что ты с ними смог пообщаться, потому что ты всю неделю нам жаловался, что соскучился по ним, — проговорил папа.

— Да, пообщался с ними, — с улыбкой ответил я. — И мы с ними ещё поиграли. Так что всё замечательно. Конечно, мне этого всё равно мало, но это хоть что-то. Я доволен!

— Это хорошо! — тоже улыбнулась мама, не сдержав улыбку. — Вы случайно не голодны? Если хотите, мы можем чаю попить. Как раз с утра остался пирог. Можем его доесть.

— Не откажусь, — тут же согласился папа.

— Я лучше пойду на гитаре поиграю, — я направился к лестнице, которая вела на второй этаж и к моей комнате. — Заодно немного отдохну.

— Отдохни, — не стала меня держать мама. — Только не забудь про уроки. Ты ещё не все уроки сделал.

— Не забуду, мамуль, — я поспешил успокоить её и побежал в комнату.

Забежав в спальню, первым делом взял в руки гитару и плюхнулся на кровать. Делать уроки у меня пока желания не было. Уроки могли и подождать, а мне очень хотелось поиграть на гитаре. Да, я умел играть на гитаре и умел достаточно хорошо. Играть на гитаре меня научил папа. Он в этом деле профессионал, ведь работает преподавателем в институте музыки.

Папа занимается музыкой всю свою жизнь. Он умеет играть не только на гитаре, но и на многих других инструментах и кроме всего прочего ещё и поёт. Так что научить меня играть на гитаре, ему было несложно. И как только я изъявил желания научиться играть на гитаре, он тут же начал меня этому учить. Конечно, я пока не всё могу сыграть, но мы с папой периодически продолжаем заниматься. С каждым разом я играю всё лучше и лучше.

Я люблю играть на гитаре и это моя страсть. Правда, умею ещё играть на фортепиано, и именно с него папа начал меня учить музыке, но гитару я люблю больше. Не знаю почему, но мне нравится, какие звуки издают струны, когда я их касаюсь, как гитара бренчит…. У меня просто сердце замирает, когда слышу эти чудесные звуки гитары. Я готов играть на гитаре часами, и мне тяжело остановиться. В основном родители меня прерывают и зовут либо кушать, либо говорят делать уроки. А самому мне сложно перестать играть и убрать гитару.

В основном я играю на гитаре знакомые песни. Часто те, которые услышал на собрании или те, которые люблю. Иногда озвучиваю на гитаре мелодию песни, которую собираюсь петь в воскресение. Но в воскресенье, если я пою, всегда играет папа, потому что мне пока тяжело одновременно петь и играть на гитаре. Мне приходится выбирать что-то одно. Это папа может одновременно играть и петь, но не я. Я могу пытаться так делать дома, когда один в комнате, но перед всеми пока не могу так делать. Это очень сложно!

Петь мне тоже нравится, и я также это люблю, как и играть на гитаре. Кроме того иногда играю на гитаре свои собственные песни. Да! Да! Я пытаюсь сочинять свою музыку и песни. Этому меня также научил папа. Обожаю это делать и это очень приятно. Всегда приятно создавать что-то новое. И я это люблю. Конечно, это также трудно, но я очень стараюсь. Пока не могу много сочинять и у меня не получается это делать часто, но периодически я сочиняю свою музыку и песни. Легче сочинить песню и написать текст, чем подобрать к этому тексту музыку. Но, как говорят, без труда не выловишь рыбки из пруда. Поэтому я очень стараюсь.

И сейчас, когда снова взял в руки гитару, я стал наигрывать одну из своих песен. У меня уже был текст к этой песне, но пока я хотел заняться чисто мелодией. Положив перед собой блокнот с текстом, приступил к сочинению мелодии. Рядом с блокнотом лежала ручка на тот случай, если я решу записать ноты или аккорды. Я не хотел ничего забыть. Ну, а также иногда в процессе написания песни я менял текст, поэтому ручка всегда должна была быть рядом. Я играл на гитаре, иногда поглядывая на текст, но в основном мой взгляд был направлен в окно. Так мне было легче сосредоточиться.

Нота за нотой, аккорд за аккордом и получалась красивая мелодия. Я прикрыл глаза, проигрывая одни и те же аккорды и пытаясь понять, как играть дальше, чтобы мелодия стала ещё лучше и чтобы получилась настоящая музыка. Но подобрать подходящую музыку было очень трудно. Вздохнул, я опустил глаза в текст, перестав на время играть. Я был полностью погружен в свою песню, и в моей голове играла мелодия, которая могла подойти к песне. Я выждал минуту и продолжил играть, трогая струну за струной. Мелодия полилась.

Я не всегда сам сочинял музыку к своим песням. Очень часто я придумывал песню, писал текст, а музыку помогал подобрать папа, и так мы вместе делали свою песню. Но я не мог постоянно просить у него помощи и сочинять песню вместе с ним. Я хотел уметь делать это сам, а ради этого мне приходилось очень сильно стараться и тратить много времени на то, чтобы сочинить хотя бы одну песню. Но зато как я потом был рад, когда у меня получалось. И родители были за меня рады.

Папа всегда поощрял мою любовь к музыке и помогал мне. А мама, хоть и не особо в этом разбиралась, просто радовалась за меня и мои успехи, за что я ей был очень благодарен. Она всегда меня поддерживала и была рада послушать, как я играю. А мне было очень важно делиться с кем-то своими успехами. И ради того чтобы родители за меня гордились, а также ради того, чтобы самому было приятно, я старался делать всё сам и просил у папы помощи только в крайнем случае, если у меня у самого совсем ничего не получалось. Но чем чаще я практиковался в написании песен, тем лучше у меня получалось. И я был этим очень доволен.

Сейчас мне помощь папы была не нужна и, чем дольше думал над песней, тем больше понимал, какая именно мелодия там должна быть. Сейчас у меня уже была половина песни. Я собирался продолжить работать над ней, как тут щёлкнула дверь, и в комнату прошла мама.

— Сима, отложи на время гитару, — попросила она. — Тебе надо уроки доделать. Ты сейчас опять засидишься и не успеешь сделать уроки. У тебя итак много плохих оценок. Надо не забывать и про учёбу. Ты, конечно, молодец, что так стараешься и так хорошо играешь на гитаре и даже сочиняешь свои песни. Но сейчас на первом месте у тебя должна быть учёба. Так что пока отложи гитару и доделай уроки. Я всё проверю!

— Мамуль, ну, у меня немного осталось, — я сделал жалобный вид. Мне не хотелось сейчас прерываться и делать уроки. — У меня как раз получаться стало. Вот. Послушай, — я начал играть на гитаре, желая показать маме всю музыку, которую сейчас сочинил. — Ну, как тебе? Тебе нравится? Это для первого куплета и припева, — сообщил, когда остановился. — Осталось только подобрать музыку для двух куплетов и всё будет готово. Можно я попозже сделаю уроки? Я честно не забуду! Я всё сделаю. Пожалуйста, мамочка!

— Мне очень нравится, Сима, — улыбнулась она. — Очень красиво! Ты молодец! Но ты ещё успеешь этим заняться, а сейчас уроки. И, пожалуйста, не надо спорить со мной. Просто садись делать уроки. Твоя музыка никуда не денется. Ты всегда говоришь, что у тебя осталось всего немного и потом три часа или даже больше играешь на гитаре. Сейчас у тебя этот номер не пройдёт. Откладывай гитару и за дело! Твоя учёба нам с папой очень важна. Не расстраивай нас!

— Ладно. Хорошо, мамуль, — вздохнул я и отложил гитару. Спорить с ней я не хотел. — Сейчас сяду за уроки.

— Замечательно! Только не надо на меня обижаться. Это нужно для тебя же. Музыка — это хорошо, но и про учёбу забывать не стоит. Хорошо?

— Хорошо! — послушно кивнул головой я и сел за стол.

— Умничка! — мама подошла ко мне, потрепала по волосам и поцеловала в лоб. — Делай уроки. А потом спускайся к нам, и мы будем ужинать. За пару часов управишься?

— Постараюсь.

— Мы будем ждать, — она окинула меня взглядом и покинула комнату.

Я же снова вздохнул и открыл учебник русского языка. Школу я не особо любил, но уроки всё равно делать было надо. Я не хотел ссориться с родителями и тем более с ними спорить. Проще было послушно сделать то, что они просили и только после этого вернуться к своему любимому занятию. Ведь делать уроки, и правда, было нужно, хоть я это и не любил.

У меня в школе было всё не так хорошо, как с музыкой. У меня там всегда были проблемы. Я многое не понимал и очень часто отставал от других ребят. Моя голова была занята совсем другим, и мне уж точно было не до алгебры, геометрии и прочих предметов. Я вообще не понимал, зачем это всё нужно, но, раз этого требовали в школе, значит, надо было терпеть и стараться как можно лучше, чтобы не разочаровывать родителей, которые всегда очень переживали за мою учёбу. Поэтому нехотя, но приступил к выполнению первого упражнения. Родители сказали делать домашнее задание, а их надо слушаться. Я это хорошо знал. Проявлять непослушание и неуважение к ним я не собирался.

— Всем доброе утро! — воскликнул я, пройдя на кухню. Уже наступило утро понедельника. Мне надо было собираться в школу, а родителям на работу. Папа должен был идти в институт, а мама работала врачом в поликлинике. У неё как раз была смена, и ей надо было отправляться на работу.

— Доброе утро, Сима, — ответила мне мама. — Выспался?

— Вполне, — улыбнулся я, усевшись за стол. — А что на завтрак?

— Как насчёт бутербродов? — предложила она и выставила на стол тарелку с колбасой, сыром и хлебом. — Я не успела ничего другого приготовить.

— Люблю бутерброды! — воскликнул я, вмиг сделав себе первый бутерброд и отправив его в рот.

— Ну, и хорошо, — удовлетворённо кивнула мама и поставила на стол мою кружку с чаем. — Кушай, Сима. Приятного аппетита!

— Спасибо, мамочка, — уже с набитым ртом проговорил я.

— Лучше не разговаривай, когда ешь, — посоветовал папа. — А то ещё подавишься.

— Угу, — не открывая рта, сказал я и сделал глоток чая. Проглотив чай с оставшимся бутербродом, выдал: — Как скажешь, пап. А ты сегодня во сколько вернёшься?

— Думаю, что часов в шесть. Не раньше. У меня сегодня много занятий и кое-какие проблемы надо утрясти. Так что рано меня не ждите.

— А я должна вернуться пораньше, — сообщила мама. — Сегодня должно быть мало пациентов. Так что думаю на обеде мы с тобой, Сима, встретимся.

— Хорошо, — мои губы растянулись в улыбке.

— Ты там постарайся, пожалуйста, в школе, Сима, — попросила она. — Мы не хотим, чтобы у тебя вновь появились плохие оценки. Ты не должен быть в отстающих.

— Я стараюсь, как могу, — из моей груди вырвался вздох. — Но у меня не получается. Я не понимаю, что там объясняют. Но даю слово, что буду очень-очень стараться, чтобы закончить эту четверть как можно лучше.

— Да. Это для нас важно, — улыбнулась мне мама.

— Это должно быть и для тебя важно, — вставил папа. — Ведь это твоё образование и твоё будущее. Поэтому нужно постараться.

— Я понимаю всё. Это нужно. Но мне больше нравится музыка.

— Это здорово, — подметил отец. — Правда, здорово, что ты это любишь и тебе это нравится и более того ты этим занимаешься. Но про другое тоже не следует забывать, хоть и порой хочется. Я хочу, чтобы в будущем ты учился в моём институте. Там ты получишь хорошее образование и много полезных знаний.

— Я и сам хотел бы там учиться, — мечтательно улыбнулся я, представив себе это.

— Так, хватит болтать, — прервала нас мама. — Надо завтракать и собираться.

— Не будем спорить с мамой, — подмигнул мне папа и поспешил вернуться к завтраку.

Я сделал то же самое, продолжая думать о том, как буду учиться в институте, где работает папа. Я там был пару раз, и там было просто замечательно. Мне там всё нравилось, и я мечтал в будущем там учиться. Но поступить туда было тяжело. Для этого надо было стараться и очень хорошо учиться. Поэтому мне было необходимо много заниматься не только музыкой, а ещё и стараться в школе, ведь если я плохо окончу школу, то поступить туда точно не получится. Но терять надежду на поступление туда я не собирался. Пока даже думать об этом было рано, но ничего поделать с собой не мог.

Я так сильно погрузился в свои мысли, что даже не заметил, как проглотил четыре бутерброда и выпил свой чай. Только после того, как сделал последний глоток чая, очнулся.

— Я всё! — продекламировал я и поднялся из-за стола. — Спасибо большое, мамуль, за завтрак. Пойду приму душ и буду собираться в школу.

— Посуду только за собой помой, — остановил меня папа. — Или кто будет за тобой прибираться?

— Да ладно тебе, Коля, — махнула рукой мама. — Я помою посуду.

— Нет, — отрезал папа. — Максим должен сам учиться наводить за собой порядок.

— Да мне несложно помыть за собой посуду, — с улыбкой на губах сказал я и подошёл к раковине. — Мне даже нравится мыть посуду.

— Вот и хорошо, — внимательно наблюдал за мной отец. — Потому что это правильно мыть за собой посуду, когда ты поел. Чем быстрее к этому приучишься, тем легче тебе будет потом.

— Всё. Помыл, — выдал я, когда помыл свою кружку и ложку.

— Молодец! — похвалил меня папа. — Теперь можешь идти.

Покинув кухню, я направился к ванной комнате. В ванной комнате закрыл на замок дверь и начал не торопясь раздеваться. Торопиться мне было некуда. У меня ещё было достаточно времени до первого урока. К тому же школа не была тем местом, в которое мне хотелось бежать. Поэтому я всё делал не спеша, не желая слишком рано приходить в школу. Тёплый душ принял также не спеша. Выйдя из ванны, начал лениво вытираться полотенцем. Вытерев лицо, кинул неброский взгляд на зеркало.

Из зеркала на меня смотрели зелёные глаза. Мои глаза мне вполне нравились, но вот веснушки, которые сплошь покрывали моё лицо, мне не могли нравиться. Я поморщился, смотря на себя в зеркало. Мне всегда так хотелось избавиться от этих веснушек, но избавиться от них было невозможно. Эти веснушки казались более яркими из-за моих рыжих волос, которые мне тоже не особо нравились.

Были дни, когда мне мои волосы нравились, и они мне напоминали солнце. Когда солнце садится, оно становится практически такого же цвета, и я очень часто сравнивал свои волосы с таким солнцем из-за того, что другие мне про это говорили. Но сегодня был не тот день, и мне мои волосы совсем не нравились. Я пригладил их, раздул ноздри, засмеялся над своим отражением и отвернулся от зеркала. Не спеша одевшись, я наконец-то покинул ванную комнату.

— Сима, ты уже одеваешься? — окликнула меня мама.

— Да, сейчас буду одеваться, — кивнул я и направился к спальне.

— Давай скорее, а то мы с папой уже будем скоро уходить. Мы хотим хотя бы попрощаться с тобой.

— Ладно. Я быстро, — поторопился я.

Вся моя одежда уже была готова, и её надо было лишь надеть. К счастью, вчера мама заставила меня всю одежду приготовить и погладить, поэтому сейчас мне с этим мучиться не надо было. Оделся я достаточно быстро. Поправив рубашку и накинув на плечи портфель, я поспешил вниз, где меня уже ждали родители.

— Всё. Пойдёмте, — я надел куртку и залез в обувь. — Я готов.

— Пойдём, — мама первая вышла из дома.

Папа закрыл дверь. Только после этого мы вместе двинулись по дороге. Обычно я всегда с утра сначала провожал родителей на автобус и только после этого шёл в школу. Та была в паре минутах ходьбы от остановки, так что дойти до школы не было проблемой. Можно даже сказать, что мы с мамой и папой провожали друг друга, ведь автобусная остановка была в десяти минутах ходьбы.

И вот десять минут и мы уже были на автобусной остановке. Автобус должен был приехать с минуты на минуту.

— Ну, Сима, удачного тебе дня, — приобняла меня мама.

— Спасибо, мамуль, — улыбнулся я. — И вам удачного дня.

— Ты можешь не стоять тут, — не стал задерживать меня папа. — Иди в школу. Автобус уже скоро должен быть. Будет даже лучше, если ты в школу придёшь пораньше. Как раз всё проверишь и повторишь.

— Ну, да. Верно. Пока. Увидимся.

— Ага. Пока, Сима, — махнула мне рукой мама.

Я переглянулся с папой, обменялся с ним улыбкой и вприпрыжку побежал в сторону школы.

— А чем ты занимался на выходных? — поинтересовался у меня Данила, один из моих школьных друзей.

— Да ничем особенным. Всё как обычно, — махнул рукой я.

Мы с Данилой и Кириллом сидели в кабинете за партами и общались. Сейчас как раз была перемена, и можно было спокойно поговорить.

— Наверное, грехи свои, как обычно, замаливал, — фыркнул Володя, услышав наш разговор. — Верно же, сектант?! Как обычно в свою церквушку ходил? Никак не надоест?!

— Это уж точно не твоё дело, Володя, — вступился за меня Кирилл. — Иди своей дорогой! Максим сам разберётся, чем ему заниматься и что ему делать. Тебе то что?

— Да просто он раздражает, — скривился мальчик. — Строит из себя святошу! Думаешь самый хороший и правильный? А вот и нет! Так хватит уже строить из себя такого добренького и правильного христианина. Раздражаешь!

Я тяжело вздохнул и покачал головой. Отвечать на нападки Володи я не собирался. Этого бы ничего не дало и лишь ещё сильнее его разозлило. Поэтому я предпочитал молчать, а вот Кирилл продолжал ему отвечать, не желая позволять ему обижать меня. Все в школе знали о том, что я христианин и о том, что хожу в Церковь. Я даже никогда не пытался это скрывать. Но вот когда все начали интересоваться, куда я хожу…. Это всё изменило. Я решил всем рассказать, что у меня за Церковь. Некоторые к этому отнеслись нормально или даже безразлично. Некоторым было просто всё равно на то, куда я хожу и чем занимаюсь. Но нашлись ребята, которые к этому прицепились, и которым очень не понравилось, что я хожу не в православную Церковь.

Особенно это стало раздражать тех, кто крещён и ходит в православную Церковь. Володя один из таких и его наиболее всех раздражает то, что я хожу по его словам в «сектантскую Церковь». Меня, конечно, эти его слова обижают, и я просто не понимаю, почему все так относятся к нашей Церкви, но стараюсь не обращать ни на кого внимания и тем более не обращать внимания на чьи-то слова. Это не имеет значения!

Ведь самое главное, что мне нравится в Церкви, а остальное всё неважно. К тому же папа предупреждал, что многие не будут меня понимать и принимать, потому что для некоторых это что-то странное и непонятное. Наше желание ходить в Церковь для некоторых кажется чем-то ужасным. Это меня, конечно, тоже очень удивляет. Но это, и правда, так. И это остаётся лишь принять и смириться, что я и старался делать. Изменить мышление и отношение людей к этому я не мог, потому что это было всегда так и скорее всего, будет и дальше так. Я ни на что повлиять не мог, хоть и очень хотелось.

А честно говоря, Володя всегда меня немного недолюбливал. Не знаю почему, но я всегда ему не особо нравился. Он постоянно пытался меня подколоть и чем-то обидеть. Ведь даже когда я ещё не рассказал в школе о том, что христианин и о том, куда хожу, я был добрым, никогда ни с кем не спорил, не ссорился и тем более не дрался. Я ко всем относился хорошо и ни над кем никогда не шутил. Всем это сразу стало казаться странным, и никто этого не понимал. Но потом некоторые смогли меня принять, и я с ними подружился. Но Володя меня не смог понять и принять. Я его просто раздражал. Его отношение ко мне я не особо понимал, но и не пытался что-то изменить. Мне это было не нужно!

Володя пару минут досаждал нам, но потом всё же оставил нас в покое, дав нам возможность спокойно пообщаться.

— Не обращай на него внимания, — махнул рукой на Володю, который уже сидел на своём месте, Кирилл.

— Да нужен он мне! — улыбнулся я. — Тебе не стоило препираться с ним. Пусть говорит что хочет. Мне, если честно, абсолютно всё равно.

— Не надо терпеть такое отношение, — укоряюще покачал головой Данила. — Тебе надо просто стоять за себя и тогда он отстанет. Почему ты молчишь? Почему ты ему ничего не отвечаешь?

— Я не хочу. А какой в этом смысл? Это его не успокоит, а лишь ещё больше раззадорит. Так он быстрее отстанет!

— Ну, не знаю, — цокнул языком Кирилл. — Как по мне он быстрее отстанет, если его хорошенько послать. Так действеннее!

— Для кого как, — снова улыбнулся я. — Не хочу никого посылать, как ты сказал. Мне итак нормально!

— Ой, Максим, нам тебя не понять, — хлопнул меня по плечу Данила. — Странный ты человек! Как можно быть таким терпеливым и добрым? Нам это не понять!

— Я же говорю, мне всё равно на его слова, — поспешил успокоить я ребят. — Пусть говорит всё, что хочет. Мне без разницы! Меня это никак не волнует.

— А должно, — с изумлением смотрел на меня друг. — Как тебя это может не волновать? Он же пытается задеть тебя.

— Вот именно. Он пытается задеть меня. А я не хочу ему позволять задевать меня. Обойдётся! Он меня так просто не достанет. Пусть поищет кого-нибудь другого!

— Так вот какой он твой план, — с восхищением посмотрел на меня Кирилл. — Ну, ладно! Твоя взяла. Пусть будет по-твоему. Лучше давайте я вам расскажу, чем занимался на выходных.

— Давай, — заинтересовался я.

Он начал с энтузиазмом нам рассказывать о своих выходных. Мы с Данилой его внимательно слушали. В какой-то момент я отвёл взгляд в сторону и встретился взглядом с Володей, который пристально смотрел на меня.

— Ну, а потом мы устроили хорошую вечеринку, — продолжал свой рассказ Кирилл. — Ну, как вечеринку…. Мы слушали музыку, общались, веселились, играли в разные игры…. Короче говоря, было очень весело!

— Круто! — восхитился Данила. — А у меня были не такие интересные выходные. Просидел все два дня дома и смотрел фильмы. Ничего интересного! Но у тебя…. У тебя было весело!

— Ага, — согласился тот. — Не то слово! Слушайте, ребята, а может, давайте сегодня погуляем? Так не хочется дома сидеть.

— О! Я с радостью! Мне тоже не особо хочется сидеть дома. Погулять будет хорошо. Хорошая идея!

— А ты, Максим? — вопросительно посмотрел на меня Кирилл. — Ты с нами?

— Пожалуй, нет, — покачал я головой. — Идея, конечно, хорошая, но у меня много дел. Заданий много задают. Надо заниматься. Так что я не смогу с вами пойти гулять.

— Ну, ладно, — не стал расстраиваться друг. — Нам и вдвоём будет хорошо. Верно, Данила?

— Ага, — весело улыбнулся он.

Прозвенел звонок, зазывая всех учеников на последний урок.

— Ну, всё! — печально вздохнул Кирилл и поднялся со своего места. — Ещё один урок… Я на своё место.

— Я тоже, — Данила направился к своей парте.

Я проводил ребят взглядом. На уроках нам приходилось сидеть по отдельности, потому что наша классная руководительница не желала, чтобы друзья сидели друг с другом. Она сама нас рассадила так, чтобы у нас не было возможности общаться друг с другом. Ведь общение отвлекает от уроков, и в этом она была права. Благодаря правильной рассадке на уроках практически всегда была тишина. Лишь на некоторых уроках, которые вели добрые учителя, мы садились по-своему и могли себе позволить пообщаться. Но это было редко.

И вот сейчас мы уселись, как положено. Рядом со мной села моя одноклассница — Регина. Мы с ней не особо общались, но её общество меня вполне устраивало. Как и её моё общество. Мы никогда не возражали сидеть вместе. Остальные ребята также уселись на свои места, и учитель начал урок. Это была биология, а её я не особо любил. Она была очень трудна для восприятия. Были уроки, которые я понимал, но сегодня мы проходили что-то сложное, и мне оставалось лишь терпеть. Потерпеть нужно было всего лишь сорок пять минут и можно будет идти домой.

Мне уже не терпелось вернуться домой и снова поиграть на гитаре. Я уже мысленно представлял себе, как играю на гитаре, перебираю струны и наслаждаюсь красивой мелодией. Практически весь урок я был погружён в свои мысли, представлял, как буду играть на гитаре и дальше сочинять песню. Лишь иногда я отвлекался от своих мыслей и возвращался к уроку. Ведь получать знания мне всё равно было нужно. Периодически нам устраивали самостоятельные работы, а также контрольные. Так что хоть немного понимать тему мне было нужно.

Из-за постоянных размышлений о музыке я даже не заметил, как прошёл урок. Прозвенел звонок, сообщая нам о том, что мы наконец-то свободны и можем идти домой. Я не торопясь поднялся из-за парты и начал собирать свои вещи, попутно записывая домашнее задание в дневник. Из класса вышел вместе со всеми и только в коридоре столкнулся с Данилом и Кириллом.

— Ну, что когда вы пойдёте гулять? — поинтересовался я, медленно спускаясь вместе с друзьями и другими школьниками по лестнице.

— Если честно, мы хотим прямо сейчас куда-нибудь сходить, — ответил Кирилл. — А ты не передумал? Не хочешь с нами?

— Давай, Максим, — посмотрел на меня Данила. — Будет весело. Хотя бы пару часов с нами погуляй. Сколько можно сидеть дома? Гулять тоже полезно!

— С этим я, конечно, согласен, но дел уж больно много, — покачал я головой. — Я был бы рад, но не могу. Родители будут ругаться, если я опять получу плохую оценку. Надо заниматься, задания делать….

— И ты думаешь, что мы поверим, что ты только и делаешь, что занимаешься дома? — усмехнулся Кирилл и окинул меня пристальным взглядом.

— Ты о чём? — не понял я и с удивлением посмотрел на него.

— Ты по-любому дома занимаешься чем-то таким, о чём не хочешь говорить нам, — выдал друг. — Я это точно знаю!

— Что за ерунда? — улыбнулся я. — У меня, конечно, есть свои личные дела, но они тут не при чём. Мне, правда, надо заниматься. Вы мои оценки видели?!

— В том то и дело, что видели. Ты занимаешься почти каждый день и почему-то ещё не отличник. Вот это как раз-таки и настораживает.

— Ой, да ладно тебе, — я засмеялся. — Я никогда не буду отличником. Я для этого недостаточно умный.

— Но занимаешься больше нас всех, — подметил Данила. — Зачем тогда столько заниматься, если всё равно не сможешь быть отличником? Можно же тогда чуть больше позволять себе расслабляться. Прогулки идеально подходят для этого.

— Нет. Если я перестану заниматься, и начну гулять, то стану ещё хуже учиться и вообще скачусь на двойки. Мне это не нужно! Я не представляю, что тогда со мной сделают родители. Они тогда вообще меня дома запрут.

— Какие твои родители строгие, — с жалостью взглянул на меня Кирилл. — Моим родителям всё равно как я учусь. Лишь бы не было двоек в четверти и году, а тут уж я справляюсь. Но твои родители…. Это ужас!

— Нет. Они не то, чтобы строгие… — поспешил поправить я друга. — Они просто очень беспокоятся за меня. Им важно моё будущее. Да я и сам понимаю, что учёба важна, но учиться хорошо у меня не особо получается. Но я очень стараюсь. И они мне в этом пытаются помочь. Я не считаю, что это плохо, что они так заставляют меня заниматься. Они это делают ради меня же. Что в этом такого плохого? Злиться на них из-за этого глупо.

— Надо же… — не ожидал такого от меня Данила, и первый прошёл в раздевалку, где висели наши куртки. — Как ты рассуждаешь…. Я удивлён! Мои родители тоже, конечно, иногда бывают слишком помешанными на моём образовании. Особенно после родительского собрания их очень волнуют мои оценки. Но я никогда не думал так, как думаешь ты. Меня наоборот раздражает, когда родители пытаются заставлять хорошо учиться. Мне это не нужно! А зачем? Для какой цели? Это всего лишь оценки! Они не так уж и важны! Но ты даже не злишься на своих родителей, а наоборот пытаешься их понять. Это интересно! Видимо, у вас очень хорошие отношения.

— Это да, — не стал спорить я и опустился на лавочку, начав переобуваться. — У нас всегда были хорошие отношения. Это есть! И к тому же я не считаю, что хорошие оценки бессмысленно получать. Ведь потом в будущем нам придётся идти в колледж или институт и хорошие оценки, а также хорошие знания всегда пригодятся.

— А! Точно! — на губах Кирилла появилась улыбка. — Ведь твой папа преподаватель в институте. Как же тебе не задумываться о своём будущем. Я лично считаю, что ещё рано об этом задумываться. Нам ещё учиться и учиться. Какой тут институт?!

— Ну, как по мне никогда не рано начинать думать об институте, — твёрдо сказал я и начал надевать куртку.

— И эту мысль тебе внушил твой папа, — выпалил друг и, переглянувшись с Данилой, засмеялся одновременно с ним. — Ладно. Мы пошли. Пока, Максим. Завтра увидимся.

— Ага. Давайте!

— Пока, Максим, — Данила застегнул куртку и вместе с Кириллом двинулся к выходу из школы.

Я тоже застегнул свою куртку, поправил рубашку под ней, надел шапку и, закинув на плечи портфель, не спеша пошёл на улицу. Мне никуда спешить было не нужно. Можно было идти не торопясь и как раз заодно прогуляться. Хоть это и будет всего десятиминутная прогулка, но это лучше, чем быстро дойти до дома и потом весь вечер сидеть там.

Конечно, можно было бы согласиться пойти погулять с ребятами, и никто бы меня за это не осудил. Тем более родители меня за это не осудили бы, но у меня не было желания гулять с друзьями. Ведь если я буду с ними гулять, то, когда вернусь домой, успею только сделать уроки, а на остальное времени не останется. А это меня не устраивало. Жертвовать игрой на гитаре ради какой-то прогулки я не хотел. Гитара для меня была важнее. Если бы на их месте были Виталик, Артём, Денис и Петя, то я, не задумываясь, согласился бы. Но это были не они, а с Данилой и Кириллом, как бы мне не было с ними весело и хорошо в школе, особого желания гулять не было.

Я вышел из школы, кинул взгляд на друзей, которые, толкаясь и смеясь, шли по дороге к воротам школы. Улыбнувшись, я пошёл в другую сторону. С территории школы было два выхода. Я всегда выходил через другие ворота, потому что так мне было ближе идти к дому. Мне не хотелось идти в обход. Хоть я и решил немного прогуляться до дома, но всё равно идти вокруг школы не хотелось. К тому же так я мог пересечься с ребятами, а это также меня не радовало. Ведь тогда они опять начнут меня уговаривать погулять с ними, а я не хотел заново это слушать. Поэтому лучше было пройтись как обычно.

Покинув территорию школы, я не торопясь пошёл по дороге, смотря по сторонам и наслаждаясь свежим воздухом. Хоть на улице и было прохладно, но мне всё равно нравилась такая погода. Было немного пасмурно, даже чуть-чуть накрапывал дождик, но атмосфера, которая царила на улице, была очень приятна мне. Даже не хотелось идти домой, но дома мне всё равно больше нравилось. Там я мог поиграть на гитаре и ещё попеть, пока дома никого не было. Конечно, мама должна была вернуться сегодня пораньше, но пару часов у меня точно было.

Я спокойно шёл уже около трёх минут, и тут раздался голос Володи:

— Привет, сектант, — и непонятно откуда передо мной возник одноклассник. — Идёшь сейчас домой? Или к своим дружкам-сектантам?

— Володя, что тебе надо от меня? — не сбавляя темпа, спросил я, не желая общаться с ним.

–Я вот не понимаю, как Кирилл и Данила общаются с тобой, — сделал задумчивое выражение лица мальчик. — Они же нормальные ребята, а ты — ненормальный, повёрнутый на религии парень. Как они с тобой общаются? Что у вас вообще общего? Или я ещё чего-то не знаю, и ты уже успел втянуть их в свои религиозные сети?

— Если тебе это так интересно, то спроси это у них, — кратко ответил я. — И, если тебя это так волнует, то религия их не интересует. Странно, что тебя это так волнует.

— Хотя я, наверное, знаю, почему они с тобой общаются, — довольно усмехнулся одноклассник. — Из жалости! Только такой ответ я могу найти.

— А, может, ты спросишь их?

— А мне это не нужно, — отмахнулся от меня Володя. — Они всё равно правду не скажут. Но это точно так. Другие ребята тебя терпеть точно не стали бы. Ведь больше с тобой никто не общается. Только они! Им просто тебя жалко. И делов-то!

— Если тебе так нравится думать, то пусть будет так, — не стал спорить я. — Не вижу в этом ничего плохого. Не понимаю, почему это тебя так волнует…. Ты можешь, пожалуйста, оставить меня в покое? Я хочу побыть один!

— Нет! Как я могу бросить тебя одного? А вдруг на тебя кто-то нападёт? Нет! Я должен быть рядом с тобой. Поэтому я составлю тебе компанию и провожу тебя до дома! — не желал отставать от меня мальчик. Я тяжело вздохнул и отвернул голову в сторону, поняв, что мне ещё долго придётся терпеть его общество. — Так о чём мы говорим? Твои так называемые «друзья», — он показал в воздухе кавычки, — общаются с тобой из жалости. Им жалко тебя бросить. На самом же деле ты им не нужен и, если ты вдруг уйдёшь из нашей школы, они тебя даже не вспомнят и не будут по тебе грустить.

— И что дальше? Ты думаешь, что сможешь меня таким способом разозлить? Не выйдет. Мне всё равно. Говори, что хочешь.

— Тебе не надоело быть таким добреньким? Что ты вечно строишь из себя святошу?! Ходишь к каким-то сектантам и ещё строишь из себя непонятно кого. Тошнит от тебя!

— Тогда зачем ты ко мне подходишь? Ты же можешь просто не подходить ко мне и не говорить со мной. Разве так не проще? Но ты всё время подходишь ко мне, будто бы тебе нравится моя компания. Или будто бы ты без меня не можешь!

— Что ты несёшь? — закатил глаза Володя. — Просто хочу понять, как можно быть таким убогим и жалким. Тебя в грязь макают, а ты молчишь и даже ответить не можешь. Святоша!

— Я не святой!

— Но строишь из себя такого!

— Святых людей нет, — покачал я головой. — Все мы грешны. Я тем более.

— Тогда не строй из себя такого добренького! Ответь мне что-нибудь.

— Я отвечаю, — улыбнулся я.

— Нормально ответь. Постой за себя! Не будь тряпкой! — не отставал от меня одноклассник. — Говоришь, что не святой, но на деле строишь из себя святошу.

— Я не хочу тебе ничего отвечать. И дело не в том, что я святой. А в том, что просто не хочу с тобой ссориться. Мне это не нужно! Это что плохо, что я добрый? Тебя это так раздражает?

— Меня ты раздражаешь! — прикрикнул мальчик. — Ладно, сектант. Мне с тобой даже противно общаться. Пока! Ещё увидимся.

— Пока, Володя, — сказал я ему уже в спину, так как одноклассник быстро развернулся и пошёл прочь.

Я же пошёл дальше своей дорогой, лишь довольно улыбнувшись, что выдержал очередное нападение со стороны мальчика и ничего ему не ответил. Это была ещё одна моя маленькая победа. Было очень тяжело сдержаться и ничего не отвечать однокласснику.

Конечно, очень хотелось ему сказать, чтобы он отстал от меня, но это было бы неправильно, и я потом об этом жалел бы. Но я вновь смог сдержаться и меня это радовало. Я не понимал, почему Володя всё время ко мне пристаёт и чего он добивается, но воспринимал это как испытание от Бога. Бог так испытывает моё терпение. Я это точно знал, и надо было терпеть и не злиться на Володю. И пока у меня это получалось.

Домой я пришёл в достаточно хорошем настроении.

— Привет, Сима, — встретила меня в прихожей мама. — А я вот всё жду тебя и удивляюсь, где же ты.

— Мама! — улыбнулся я, увидев её. — А я почему-то думал, что ты позже придёшь.

— Я же сказала, что приеду, сегодня к обеду, — напомнила она.

— Но я не думал, что ты настолько рано уже будешь дома, — честно сказал я. — Но это хорошо!

— Давай переодевайся, помой руки и будем обедать, — скомандовала мама.

— Хорошо, мамуль, — я послушно двинулся на второй этаж.

Быстро переодевшись, я вымыл руки. Мне очень хотелось поесть, и тянуть время у меня желания не было. К тому же мне не терпелось ещё поиграть на гитаре и попеть, поэтому надо было поскорее пообедать и усесться в комнате. Через пару минут я уже был на кухне и сидел за столом.

— Вот. Кушай, — мама поставила передо мной тарелку супа. — Приятного аппетита, Сима.

— Спасибо, мамуль, — я взял в руки ложку, укусил хлеб и начал хлебать вкусный суп.

Мама тоже приступила к обеду, поглядывая на меня. Я же быстро съедал суп в своей тарелке, даже не замечая её взглядов. Только когда моя тарелка была почти пустая, я поднял глаза и встретился с мамой взглядом.

— Как дела в школе, Сима? — поинтересовалась она. — Как прошёл твой день? Всё хорошо?

— Нормально, — прочистив горло, ответил я. — Сегодня ничего интересного не было. Я даже сегодня никакие оценки не получил. Но скоро обещали самостоятельную работу.

— Ты давай к ней готовься.

— Конечно, мамуль, — я улыбнулся и глотнул супа. — Буду готовиться.

— Тебе на сегодня много задали? — последовал очередной вопрос от мамы.

— Ну, так…. — неопределённо ответил я. — Достаточно. Надо выучить стихотворение, сделать русский, математику, написать пару конспектов…. Я успею это всё сделать, мамуль. Не волнуйся!

— Смотри ничего не забудь! А то тебе опять поставят плохую оценку за отсутствие домашней работы.

— Мамочка, я ничего не забуду, — уверенно сказал я и вновь улыбнулся, желая её убедить. Доев оставшийся суп, поднялся со своего места. — Я всё! Спасибо большое за суп, мама. Было очень вкусно. Я сейчас хочу хотя бы немного позаниматься музыкой. Поиграю на гитаре, попою и тому подобное. А потом тут же возьмусь за домашние задания.

— Хорошо, Сима. Но не слишком долго занимайся музыкой.

— Ладно, — не стал спорить я и подошёл к раковине.

Вмиг вымыл свою посуду и побежал наверх, не желая дожидаться пока мама передумает и скажет мне сразу делать домашнюю работу. А сразу заниматься домашней работой у меня желания не было. В комнате я тут же щёлкнул замком и, подхватив гитару, уселся на кровать. Наконец-то я был один на один с собой и гитарой. Этого мига я ждал весь день.

На пару минут я задумался, пытаясь придумать с чего бы лучше начать играть на гитаре. Но думать мне долго не пришлось, потому что у меня тут же возникла идея. Мне надо было немного размяться, прежде чем возвращаться к написанию новой песни. И размяться я решил при помощи одного знакомого псалма, который мы пели в Церкви. Я прекрасно знал, как играть этот псалом на гитаре, поэтому начать мне было нетрудно.

Я заиграл на гитаре и прикрыл глаза, наслаждаясь прекрасными звуками, которые сразу же полились. Первый куплет я пропустил, не желая сразу же разрываться между игрой на гитаре и пением песни. И только потом запел:

— Вижу Бога каждый день

Он в прощальном крике журавлином

Душу манит за собой

В край небесный, неземной,

Летящим клином

Всюду Ты, Бесконечный Бог Творец,

Бесконечный Бог Отец,

В Своём слове неизменный

Ты, обитающий в сердцах,

На земле, как в небесах,

Будь благословен!

Всюду Ты, Бог благой

Слава Тебе, вовеки слава!

Всюду Ты, Бог благой

Слава Тебе, вовеки слава! — на этом я остановился, перестав петь и лишь продолжая играть на гитаре. Конечно, я знал слова этой песни наизусть и достаточно хорошо, но мне больше хотелось этот псалом поиграть на гитаре, что и сделал.

Закончив играть этот псалом, я глубоко вздохнул и снова задумался. Я ещё не был готов возвращаться к написанию новой песни. Сначала мне очень хотелось сыграть одну из своих песен. Я написал её уже давно. Текст этой песни я придумал самостоятельно, а вот с музыкой мне немного помогал папа. Я замер на минуту, вспоминая как играть эту песню и её слова. Только после этого начал играть на гитаре. После небольшого и красивого вступления запел:

— О, как люблю я эту красоту!

Дыхание природы и сладкий запах лета,

И природы простоту!

Ведь это всё так прекрасно и красиво.

От маленького зелёного листочка

До самого большого солнца.

И иду я по тропе зелёной

И думаю: «Почему всё так прекрасно?»

И вновь понимаю, что это всё

Создал мой Отец Всевышний в небе.

Ведь это всё не просто так!

Это чудо созданное, чтобы радовать нас! — я продолжал петь эту песню, не отрываясь от гитары.

Да, эта песня была немного детской и простой, но мне она нравилась. Во-первых, в ней были красивые и важные слова. Во-вторых, я её написал сам. Ну, и, в-третьих, у неё была красивая мелодия. Мелодия была просто прекрасная и благодаря ей песня становилась такой чудесной. Я с удовольствием её спел и полностью проиграл на гитаре.

И только проделав всё это, понял, что готов возвращаться к написанию своей песни. Я достал блокнот, ручку, положил их перед собой и приступил к делу. Написание песни сегодня давалось сложновато. Чтобы сдвинуться с места мне приходилось не по одному разу возвращаться к началу песни, проигрывать её и даже петь, чтобы понять, что лучше добавить и как лучше всё сделать. Но сдвинуться всё равно не получалось. Не смотря ни на что, я не сдавался и продолжал проигрывать песню сначала и до конца.

Медленно у меня пошло дело. Музыка постепенно рождалась и рождалась, вызывая радость в моей душе. Я был очень рад, что у меня начинает получаться и не желал прерываться. Я был всецело погружён в написании песни и уже даже не думал про уроки, которые надо было делать, а их было достаточно много. Мне это было уже неважно. Я думал только о своей песне.

Пришёл в себя лишь тогда, когда услышал стук в дверь и голос папы.

— Максим, открой дверь, — говорил отец, настойчиво стучась в дверь. — Максим, ты меня слышишь?! Открывай дверь!

Мне пришлось нехотя прерваться, отложить в сторону гитару и подойти к двери. Я щёлкнул замком и распахнул дверь. На пороге стоял папа и строго смотрел на меня.

— Максим, я же говорил тебе, чтобы ты не закрывался, — напомнил он мне и заглянул в комнату. — Зачем ты опять закрылся? Тебе была непонятна моя просьба?

— Да я просто писал песню, — промямлил я в своё оправдание, понимая, что был не прав. — Извини, пап. Больше такого не повторится. Я забыл, что ты не любишь, когда я закрываю дверь.

— Больше не закрывайся! А иначе я могу убрать замок и, когда тебе правда понадобится закрыться, ты не сможешь это сделать. Не надо закрывать дверь, когда ты играешь на гитаре. Я не хочу каждый раз стучаться, когда хочу к тебе зайти. Будешь закрываться, когда станешь старше, а пока тебе нет нужды закрывать дверь. Не делай этого! Тебе всё понятно?

— Да. Больше не буду закрывать дверь, — кивнул я, не желая спорить с папой. — Честно, папа. Я больше не буду.

— Хорошо, — был доволен тот. — Что у тебя с уроками? Мама сказала, что тебе много заданий задали, но по тебе даже не скажешь, что ты что-то делал. Ты хоть что-нибудь из уроков сделал?

— Да, я как раз собирался… — смутился я, только сейчас вспомнив про уроки. — Просто тут немного занят был и потерял счёт времени. Сейчас приступлю к урокам.

— Давай, — с ожиданием смотрел на меня папа. — И не смей больше брать в руки гитару. Я, правда, рад, что ты любишь играть на гитаре и что у тебя такие таланты, но всему надо знать меру. Я тебе уже говорил, что сейчас для тебя должна быть важнее учёба, а это лишь твоё хобби. Не забывай про учёбу и старайся! А ты опять забываешь про задания. Сейчас же садись за стол и приступай к заданиям. Если я услышу, что ты играешь на гитаре, то отберу её у тебя. Понятно?

— Всё понятно, пап, — я послушно уселся за стол и полез в портфель. — Я сейчас же приступлю. Я просто совсем забыл про задания и заигрался немного. Но сейчас всё сделаю. Не волнуйся! Я успею.

— Я всё лично проверю, — он окинул меня строгим взглядом и только после того, как убедился, что я приступил к выполнению заданий, покинул комнату.

Я же лишь тяжело вздохнул и начал старательно делать домашние задания, не желая расстраивать родителей, и заставлять папу наказывать меня. Я сам понимал, что не прав и должен был ещё раньше сесть за домашние задания. И был благодарен папе за то, что он одёрнул меня и вернул с небес на землю. Ведь я мог ещё долго играть на гитаре и тогда точно не успел бы ничего сделать. Но сейчас у меня ещё был шанс успеть всё сделать до ночи.

Нужно было постараться, потому что плохие оценки мне точно были не нужны. Хоть мне всё равно не хотелось делать домашние задания, но это было нужно. Я всё что угодно отдал бы, чтобы этих домашних заданий не было, ведь тогда смог бы спокойно играть на гитаре. Но от выполнения домашних заданий убежать было нельзя и оставалось лишь покорно и послушно выполнять их.