История в зеленых листьях

Светлана Нина (2019)

Роман взросления о девушке, которая переживает переезд в большой город и ностальгию по своему отрочеству. В поисках нового опыта она вторгается в загородный дом благополучной пары, спасшей ее от смерти. С каждым днем трое все больше погрязают в девиациях и обсуждении тайн, которые они вовсе не хотели бы раскрывать.

5

— Может, мы себя по-новому строим сейчас. Говорим — и лепим себя по подобию произнесенного. Облекаем энергию в обертку понятных слов.

Варя зажмурилась, с удовольствием обдумывая эту мысль. А Мира, охваченная упоением ее присутствия, когда так ясно соображала голова, продолжала:

— Мне сносит крышу от того, что каждая жизнь, комбинация людей, книг и событий в ней неповторимы. К черту теорию мультивселенной. То, что видела и думала ты, никогда не повторится в тех же сочетаниях и той же окрашенности. Ровно как и не повторится ничего из жизни того, кого ты знаешь и не знаешь. Только вот ему в голову залезть можно только через слова, да и то только если пустят. Лично я безумно завидую тому, что видят другие. Хочется чужим опытом заполнить пробел узости своего.

— Только некоторые и не замолкают. Тут можно и не гадать, что у них в голове — все преподнесут на блюде. Только слушать особо не хочется.

Мира хохотнула.

— Как-то меня назвали слишком рациональной, — продолжила Варя живо.

— Могли бы похлеще назвать, — прыснула Мира.

— Не понравилось, что я подобное озвучиваю. Я, видите ли, должна быть стереотипно сподручной.

— В наше время ты либо рациональная, либо дура, — убежденно сказала Мира. — А я идеалист, но лишь в сфере чувств. Во вселенной ничего идеалистического быть не может, она расшифровывается математикой. Даже то, что мы называем чудесами или интуицией, рано или поздно возведется в четкий описанный алгоритм. Переломит и снобизм ученых голов, и невежество примет.

— Сомнительно, что когда-то это расшифруют.

Мира рассмеялась.

— Все же твой пессимизм невыносим.

— Я к тому же меланхолик.

— А я оголтело пытаюсь перебороть меланхолию, особенно зимнюю сонливую. Слишком легко погрязнуть в темноте, если только позволить себе слабину и хандру.

— Может, ты просто сильнее.

— Ты такая… тонко настроенная, все ты понимаешь… Ты не можешь быть слабее.

Обе с пониманием улыбнулись.

— А ты — как Солнце, — с истонченной улыбкой добавила Варвара.

Мира зарделась путанным восторгом от похвалы. Вот оно — наконец-то ее теплое отношение к кому-то отразилось на нее саму, а не кануло в небытие.