Взгляд Ориона

Светлана Черемухина

Райн-сити, как любой другой мегаполис, манит и дразнит, обещает и разочаровывает, превозносит и губит. Он не только влечет к себе богатством и шиком, красотой и комфортом, но и таит смертельную опасность погрязнуть в грехе и пороке. Для юной Рони Зорис Райн-сити – это путевка в новую студенческую жизнь, возможность воплотить мечту в реальность и использовать шанс, о котором мечтают сотни юных милых провинциалок. Но она, словно не замечая подарков судьбы, слепо следует зову сердца и открывает для себя загадочный мир Избранных, мир Ордена орионов, хранящих мрачную тайну Райн-сити.

ГЛАВА 2

Дождь зарядил, по-видимому, надолго, и нечего было даже думать о том, чтобы выбраться на улицу. А так хотелось пройтись по незнакомым улицам, почувствовать жизнь, резвящуюся в скорости тысяч автомобилей, с шумом проносящихся по блестящему от дождя шоссе, попробовать ее на вкус, пульсирующую в стремительном шаге толпы, единым гигантским организмом стремительно скользящую по проспектам и площадям.

Запрокинув голову, разглядывать парящую крикливыми чайками глубину бесконечно серого неба.

Заглядывать в огромные витрины, чтобы рядом со своим изумленно-восторженным лицом ловить отражение этого необычного, прекрасного и величественного города. Может, хоть так она поверит, что теперь живет в этом мегаполисе?

Вздохнув, Рони отошла от окна. Тюль плавно опустился на место, прикрыв комнату легкой вуалью искусственных сумерек. В углах просторного помещения сгущались таинственные тени, и свет из гостиной, попадая сюда через распахнутую дверь, разлегся большим желтым котом на полу почти в самом центре, и Рони стояла в нем, рассуждая о том, что уже любит этот дождь, являющийся главным и почетным жителем Райн-сити.

В ее маленьком уютном Грейте ходили легенды о необыкновенном городе с его ранними сумерками и вечными дождями, и у Рони который день кружилась голова от сознания что вот она, здесь, в самом сердце дождя, и огромные небоскребы, расцвеченные вечерними огнями, теперь станут ее привычным видом из окна, повседневной картиной ее нового уютного мира, такого изысканного и блестящего.

Если бы Рони была похожа на свою подружку-хохотушку Мию, и завивала бы, как та, каждый день свои волосы на бигуди, у нее бы тоже появилась серьезная причина ненавидеть дождь. К слову, Мия, попади она в этот город, не продержалась бы и недели в этом царстве дождя.

Сотни раз Рони наблюдала, как подруга сердито сводила брови и недовольно морщилась, если дождь настигал их в пути, а зонтов под рукой не оказывалось.

Волосы Рони не нуждались в том, чтобы подчиняться плойкам и щипцам или, как принято говорить среди модниц, стайлерам. Они свободно вились озорными легкими кудрями, как им вздумается, создавая светлое облако вокруг лица. Косметикой Рони почти не пользовалась, и потому страха растаять под дождем и потерять свою с таким тщанием и усердием наведенную красоту никогда не испытывала.

И, тем не менее, на улицу Рони сегодня опять не выйдет. Ливень почти непроницаемой стеной закрывал обзор, лишая самого главного — удовольствия от созерцания, так что стоит подождать дня, когда небесные окна закроются, и из-за плотной завесы мрачных облаков выглянет солнце.

Дождь не прекращался три дня. Порой он затихал, и казалось, что вот-вот все закончится, но уже через секунду шум усиливался, и капли снова неистово стучали по карнизам окон, по чугунной ограде балкона, и с шумом неслись вниз.

Рони не пугала такая длительность стихии, и она вовсю наслаждалась этим буйством воды и ветра. Она могла бесконечно долго смотреть в окно, размытое ливнем, и угадывать очертания домов напротив. У нее в запасе имелось еще целых три недели до начала занятий. Уж за это время дождь должен был прекратиться, хотя бы для того, чтобы накопить достаточно влаги для следующего затяжного приступа.

И Рони терпеливо ждала, проводя время за чтением любимых книг, поглощая шоколад в немереных количествах, и занимаясь своими цветами.

Цветы для Рони были всем. Это был тот редкий случай, когда и мечта и цель жизни совпадали.

Ее мечтой было превратить свой любимый Грейт в райский парк, в зеленый оазис, и это она избрала целью своей жизни. Надо сказать, что в Грейте зелени было предостаточно, и в каждом доме на каждом уровне имелся свой персональный домашний сад, но Рони видела так много несчастливых людей, именно не несчастных, а несчастливых, что желание помочь им наполняло ее сердце жаждой деятельности.

Дело в том, что Рони знала тайну. Она сделала открытие, что растения влияют на людей, их чувства, мысли и даже сны. Именно создавая правильные композиции из растущих живых растений, она желала окружить людей миром и покоем, которые им дарили бы зелень и красочные цветы.

Это как дозировать лекарство, исходя из особенностей каждого человека. Одному нужно одно, другому подойдет совсем другое.

Долгие годы она занималась этим самостоятельно, пока не узнала, что это целая наука. Считая это собственным изобретением, она с радостью узнала, что опыту такого «лечения душевной печали» уже несколько веков. С тех пор ее заветным желанием стало научиться этому искусству профессионально.

Окончив школу с отличием, Рони имела все шансы попасть в лучший колледж страны в Райн-сити, дабы приобщиться к великим тайнам, позволяющим осчастливить человечество, начиная со своего милого городка детства.

Мия часто подтрунивала над ней, узнав, что «спасителей человечества» готовят, оказывается, прямо на факультете дизайна среды, но Рони не прекращала верить, что именно там сможет постичь все нюансы и знания о том, что и как нужно выращивать, чтобы влиять на мысли и чувства людей.

Сама она доверяла цветам бесконечно. Однажды они помогли ей увидеть истинную суть вещей и уберегли от большой ошибки. Это случилось, когда Рони училась в средних классах.

Том был на год старше ее, и его длинные светлые волосы заставляли сердечко Рони трепетать всякий раз, как только она видела его. Том был самым красивым мальчиком в школе, и о нем вздыхали многие, но Рони это не смущало. Она не могла не восхищаться той красотой, которую он собой являл. Когда он обращался к ней с какой-нибудь ничего не значащей фразой, ей казалось, что ее сердце поет. Его постоянно окутывал легкий, едва уловимый запах вербены, и под влиянием этого она однажды засушила один такой цветок, думая о Томе.

В этом мальчике все было прекрасно, и запах, и эмоции, которые он вызывал, и музыка, которая ей слышалась, и удерживать это внутри становилось все труднее. Тогда она решилась открыться ему.

В тот важный день Рони встретила его на выходе из столовой, он разговаривал с друзьями, и она тихонько кликнула его. Друзья насмешливо засвистели Тому, но он взглянул на Рони и остановился. Она протянула ему маленький засушенный цветок. Лиловые лепестки с белой сердцевиной, остроконечные листочки, тонкий стебелек. За окнами валил снег, белые хлопья почти залепили стекла, и это напоминание о лете в чуть подрагивающих руках согревало душу Рони теплом. Радость лучилась в ее глазах.

— Чего ты хочешь? — спросил он.

— Ничего, — честно ответила девочка.

Это правда: все, что ей было нужно, она уже имела. Том стоял перед ней, смотрел в глаза, и между ними было солнечное тепло, сохраненное в маленьком садовом цветке.

— Вот, это тебе, — произнесла она срывающимся от волнения голосом. Разве может человеческое сердце вместить столько счастья?

Мальчик удивился. Он взглянул на нее недоуменно, и как-то нерешительно протянул руку к цветку. Ему казалось, что она потешается над ним, протягивая какое-то сено.

— Что это? — спросил он, крутя растение между пальцами.

Рони хотела сказать, что это ее сердце, ее любовь и обожание, но не смогла. Том вдруг ткнул им Рони в нос. Хрупкий стебель обломился, и цветок упал к ногам. Мальчик стер в порошок остаток листьев в своих пальцах, и высыпал на пол. Чтобы скрыть смущение, он рассмеялся, и побежал догонять своих товарищей.

Три дня Рони думала, что ей лучше умереть, а потом поняла, что Том просто оказался недостоин ее цветов, ее тайны и ее сердца. С тех пор она больше не слышала музыки при общении с ребятами из класса или двора. Может быть, она не звучала, а может быть, Рони просто не желала прислушаться.

Несколько лет спустя, заикаясь и потея от волнения, высокий тонкий юноша с белокурыми локонами приглашал Рони на выпускной бал, предлагая стать его парой. Рони с легкой грустью смотрела в глаза Тому, понимая, что он совсем забыл о том случае из их детства, и потому не понял причину ее отказа.

* * *

С яркой зажигательной Люмис Рони познакомилась через неделю после приезда в Райн-сити. В тот вечер дождь прекратился так неожиданно, что Рони сначала даже не заметила этого. Она достала свою волшебную шкатулку с драгоценностями и, улегшись на живот на широком диване, крутила ногами, разглядывала открытки с цветами и отламывала квадратики шоколада. Чувство, что что-то не так, прокралось в сознание и тишина, наполнившая комнату, подтвердила ее догадку. Тишина… Больше не слышался шум ливня за окнами. От открытой балконной двери веяло свежей прохладой, и только звуки города наполняли помещение.

Рони бросилась к окну, чтоб убедиться в том, что дождь прекратился. В блестящем асфальте далеко внизу отражался город, зажигались огни и иллюминация, небо прояснялось, чтобы через короткое время потемнеть от ночного сумрака. Не раздумывая больше ни секунды, Рони схватила плащ и вылетела из квартиры.

Какое-то время она бежала, не разбирая дороги, и не могла остановиться, впитывая в себя этот кутающийся в сумерки город с его многоголосым шумом. Дорога извивалась между высотными зданиями, по мостикам через водоемы неслась вперед, и Рони летела по ней, окунаясь в эту жизнь, втягивая запах города, немного чадящий выхлопными газами, наполненный смешением ароматов мужского и женского парфюма, разнотравьем и сырой землей.

Рыцари порядка смотрели ей вслед, но у них не было серьезных причин останавливать светловолосую девушку с безумно счастливыми глазами, пронесшуюся мимо них как вихрь.

Запах свежей выпечки привлек ее внимание, и Рони, наконец, остановилась. Оглядевшись по сторонам, отразившись в многочисленных, умытых дождем витринах, и едва удержавшись от желания закружиться посреди тротуара, раскинув руки и запрокинув голову, Рони поспешила к кафе, манящему ароматом корицы и мяты.

Свободных мест в шумном зале практически не было, и только рядом с яркой брюнеткой у стены оставался один не занятый стул. Скупив все, что только было в высоких стеклянных витринах, с большой чашкой горячего чая Рони направилась к девушке.

— Не против, если я присяду?

Девушка подняла взгляд, оторвавшись от зеркальца, и вдруг улыбнулась доброжелательно и весело.

— Конечно, садись, мне веселее будет, — она отодвинула стул для Рони, пока та осторожно ставила на стол поднос с выпечкой. — Куда тебе столько? Неужели ты все это съешь? — искренне удивилась она, разглядывая худенькую светловолосую девушку и множество тарелочек с пирожными и булочками всех сортов и видов.

— Нет, конечно. Во-первых, я поделюсь с тобой, что-то попробую здесь, ну а что не влезет в нас обеих, заберу домой на потОм, уф, как же здесь здорово, да? — Рони плюхнулась на стул и с обожанием обвела взглядом стены кафе. В большое окно заглядывал город, и она счастливо ему улыбнулась. Невероятно — она в Райн-сити!

— Я Люмис, — улыбка брюнетки стала еще шире после такого щедрого обещания.

— А я Рони, — и Рони протянула ей руку. Тонкий пар из чашки, поднимаясь витиеватой спиралью, скрепил их союз.

От Люмис приятно пахло шиповником, и перед глазами Рони вдруг возникли живописные изгороди Грейта из зарослей шиповника. В пору их цветения весь город благоухал дивным сладким ароматом.

Одной чашкой дело не ограничилось, и девушки засиделись допоздна. Оказалось, они ровесницы и им обеим по двадцать лет. Эта высокая, красивая и уверенная в себе девушка приехала в Райн-сити из курортного городка Мальеса, и будет учиться в том же колледже, что и Рони, на одном с ней факультете, только по специальности дизайнер интерьера.

— Как интересно! — воскликнула Рони. — Обе мы будем творить красоту, только я буду облагораживать город извне, а ты изнутри.

— У тебя линзы? — вдруг задала Люмис вопрос, пристально вглядываясь в глаза Рони.

— Нет, с чего ты это взяла?

— Ну разве бывают такие ярко-голубые глаза?

— Как видишь, да.

— Это точно не линзы?

— Нет, это мои глаза. От папы достались, а кудряшки от мамы.

— Ну ладно, хорошо, — Люмис на всякий случай еще раз недоверчиво осмотрела Рони, после чего кивнула, соглашаясь с ее объяснением.

Разговор продолжился, и Рони узнала, что сейчас Люмис была озабочена поиском жилья на длительный срок.

— Общежитие, конечно, это хорошо, — объясняла Люмис, — но моя любовь к комфорту не позволяет избрать этот клоповник местом жительства на долгих четыре года. Нет, я не брезгуша какая-нибудь, не подумай чего такого, — и она картинно приложила руку к сердцу, — просто привыкла к определенному образу жизни, да и к ритму тоже, а там строгие порядки, и на ночь запирают все двери…

Рони слушала ее с улыбкой.

— Что? — не выдержала Люмис. Ей казалось, что Рони смеется над ней. Может, Люмис не достаточно четко обозначила ей свою позицию?

— Ничего, просто, кажется, ты только что нашла себе квартиру.

— Правда? — девушка ее не поняла.

— Да, в центре города. Все удобства, правда, дом старый, и в нем скрипучий лифт, но с десятого этажа открывается такой чудесный вид, что тебе там понравится.

— Да о чем ты говоришь? — Люмис вся подобралась и внимательно наклонилась к новой подруге. — Я ничего не понимаю.

— Ты будешь жить со мной? — предложила Рони, и от избытка эмоций тихо рассмеялась.

— Что? Так у тебя есть квартира? — начало доходить до Люмис. — И ты приглашаешь меня жить к себе?

— Правда, здорово? У меня две комнаты, и одну я отдам тебе.

— А сколько платить за жилье? — Люмис прищурила один глаз. Родители присылали ей деньги, но хотелось выиграть на этом деле, чтобы больше оставалось на клубы и наряды.

Рони пожала плечами, желая сообщить, что за квартиру платит ее отец, поэтому ничего доплачивать не нужно, но не успела.

Ее привлекла необычная суета за окном, и Рони повернула голову.

Уже стемнело, и витрины магазинов через дорогу сверкали и искрились неоновым светом. Фонари освящали тротуар, отсвечивая в хромированных деталях проносящихся мимо автомобилей, а на улице явно что-то происходило.

Прохожие спешили покинуть ее, устремившись в близстоящие заведения.

Рони решила, что случилось что-то из ряда вон выходящее, и ей тоже надо что-то делать, но, бросив взгляд на Люмис, которая, как ни в чем ни бывало, сидела за столиком и наслаждалась сладостями, она немного успокоилась и вновь уставилась в окно.

Часть прохожих заполнила их зал, другие же забегали в магазины на противоположной стороне улицы.

Девушка увидела, как пространство за окном опустело, и через несколько секунд в полной тишине и пустоте прямо под ее окном пронеслись две высокие фигуры в темных длинных плащах.

Как только они скрылись из виду, притихшие было люди ожили, часть из вновь прибывших уже толпилась у прилавка со сладостями, другие же вернулись на улицу, чтобы продолжить свой путь.

— Что это было? — возбужденная Рони повернулась к подруге. Такое она видела впервые.

— Не что, а кто, — Люмис пожала плечами и вернулась к своему угощению. — Ты вот это пробовала? — и длинным пальцем с ярко накрашенным ноготком указала на очередное незнакомое еще Рони пирожное. — Давай напополам, тебе понравится, там такой нежный кофейный крем — пальчики оближешь.

— Я не люблю запах кофе, он очень сильный, — пробормотала Рони, даже не взглянув на тарелку. — Люмис, так кто это был?

— Орионы, — ответила Люмис и взяла в руки пирожное. — Зря отказываешься, оно классное.

— Орионы? А кто они? — Рони никогда не слышала о них, и впервые увидела. Да, этот город полон сюрпризов.

— Это рыцари, ты что, не знаешь?

— Я знаю рыцарей, и дорожников, и городской патруль, но орионы… Так кто они? Чем они занимаются?

— О, хороший вопрос, но тебе вряд ли кто-то даст развернутый ответ, — усмехнулась девушка, запивая огромный кусок пирожного чаем. — Орден не особо распространяется на эту тему. Это элитники, они выполняют особые задания, вот и все, что о них известно. Про боевые операции что-нибудь слышала?

Рони кивнула.

— А почему их боятся? — спросила она.

— Кто боится? Ты о чем вообще? Да они самые уважаемые рыцари Ордена!

— Почему же все поспешили скрыться от них? — Рони помнила, как люди уходили с дороги таинственных рыцарей. Орионы, значит…

— Ну… так положено, об этом информируют всех жителей, и в школах, и на предприятиях, ты что, совсем не в курсе? — Люмис пожала плечами. — При них обычно не принято разговаривать, а тем более заговаривать с ними, на них не следует смотреть, но они мелькнут буквально на секунду, и тут же несутся дальше. А так обычно по городу они не ходят. Вот и все, жизнь продолжается, — и в подтверждение последнего заявления она запихала в рот последний кусочек пирожного и зажмурилась, наслаждаясь вкусом. — Уммм как вкухно!

— Чем же они занимаются, — пробормотала Рони. Все, что было ей не понятно, обычно не выходило из головы и требовало разъяснения, которое Люмис по какой-то причине дать не могла или не хотела. — А куда они спешили? — обратилась она к подруге.

Та как раз вытирала губы салфеткой, и лишь закатила глаза, давая понять, что этот допрос ее утомил.

— Ну кто же их знает! Орионы спешат туда, где требуется их помощь. Они проходят специальную подготовку и могут то, что не под силу простым рыцарям. Но чем конкретно они занимаются, не знает никто, да и не наше это дело. Известно только, что жизнь всего города полностью в их руках. Всё. Наверное, эти двое как раз преследовали каких-нибудь ужасных преступников.

— Всего лишь вдвоем? Спасители целого города?

— Они всегда работают в парах, и этого бывает достаточно, чтобы разогнать целую армию. Это, между прочим, доказанный факт.

— Что-то тут не так, — пробормотала Рони, крепко задумавшись.

— Да что же тут может быть не так? — хохотнула Люмис. — Слушай, неужели в вашем городе… э…

–… в Грейте.

— Да, в Грейте нет Ордена орионов?

— Ну, рыцарский Орден у нас, разумеется, есть, и Дорожный патруль, и Городской, но вот чтобы такие люди пробегали по пустеющим улицам…

— Ну ты даешь! Что ж, остается только позавидовать тому, что в славном Грейте нет преступности, чтобы там была нужда организовать такое подразделение, — и Люмис насмешливо пожала плечами.

— А почему на них нельзя смотреть? — не унималась Рони.

— Да смотри, сколько хочешь, — улыбнулась Люмис, и Рони, наконец-то, облегченно выдохнула. — Главное, чтобы они на тебя не смотрели, — добавила вдруг брюнетка, снова лишив Рони покоя.

— Что? Нет, ну это надо же! Да в чем же дело? Что с ними не так?

— Да с ними все так, но для того они и прячут глаза, что от их взгляда можно упасть в обморок, или начать делать что-то… что обычно люди не делают.

— Как это? — Рони не заметила, что раскрыла рот.

— Ну, сила в них такая, что человек не может выдержать их взгляда. Поживешь немного здесь, сама все узнаешь, — Люмис отложила салфетку и потянулась к своему зеркальцу. — Ты не думаешь, что нам уже пора? Покажешь мне, где ты живешь?

Рони рассеянно кивнула, продолжая думать о загадочных орионах, чей взгляд творит странные вещи с людьми.

— Идем, — проговорила она. Ей ничего не оставалось, как приняться собирать оставшиеся сладости в большую прозрачную коробку, приобретенную здесь же, в кафе, специально для этой цели.

— Прекрасно! — одобрила ее действия Люмис. — Будет, чем отметить мое новоселье. С меня вино!

— О, лучше не надо, — Рони выпрямилась и посмотрела на новую подругу.

— Что, не пьешь вино? Тогда, может, шампанское? Тоже нет? — брюнетка рассмеялась. — Неужели лимонад?

— Давай ограничимся чаем.

— Боюсь, ребятам, которые к нам придут, чая будет маловато.

— К-к-каким ребятам?

— Как! Разве у нас не будет вечеринки? — Люмис притворно удивленно захлопала ресницами.

При этих словах несколько молодых людей обернулись на симпатичных девушек, и Люмис кокетливо стрельнула глазками в их сторону.

— Боюсь, что не будет, — вздохнула Рони. — Я ужасно рано ложусь спать, понимаешь? Всегда, — и она выразительно посмотрела на красавицу.

— Ясно, конечно, нет проблем, — Люмис поняла намек и легко согласилась. — Но иногда я буду возвращаться поздно, идет?

— Только ключ не теряй, не шуми, и не заставляй меня волноваться.

— О, поверь, я хорошая девочка, у тебя не будет со мной никаких хлопот, — заверила ее Люмис и громко рассмеялась.