Украинская трагедия. Технологии сведения с ума

Семен Уралов, 2023

ПостУкраину раскалывали намеренно. Это происходило на фоне отмирания государства, безнаказанности и всесилия олигархов. Ситуация усугубляется тем, что против наших обществ применяются технологии когнитивной войны – новейшие разработки массового сведения с ума. Как завязывалась украинская трагедия и что предстоит сделать России для преодоления подобных процессов внутри себя? Читайте в новой книге Семена Уралова. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Часть 1. ПостУкраина. Новая реальность

Для начала необходимо определиться с тем, что за период в истории России начался 24 февраля 2022 года. Официально это спецоперация по защите союзников России — ДНР и ЛНР, которые в ходе СВО вошли в состав России вместе с Запорожской и Херсонской областями. На уровне пропаганды — это ответвление борьбы с нацизмом. В рамках навязываемой пропагандистским Западом картины будущего — подлая агрессия России против мирной Украины и первая русско-украинская война XXI века. Нам же важно ответить по существу: а что, собственно, происходит между Россией и тем, что мы по привычке называем Украиной?

Принцип № 5. Война за украинское наследство

С февраля по май 2014 года украинская государственность как организационная форма разложилась на пять объектов: ушедшие в юрисдикцию РФ Крым и Севастополь, ДНР, ЛНР и остатки Украины. Четыре из пяти находятся под протекторатом России.

На повестке дня — вопрос утверждения государственности на территориях, с которых выбивают киевскую власть. На уровне социальных процессов это ремейк гражданской войны, когда одно государство демонтирует остатки иной умирающей государственности, при этом общество особо не меняется.

Государственность Украины демонтировали на Евромайдане, после чего был произведен самозахват власти. В Киеве власть взяли Турчинов и Порошенко, в Севастополе и Крыму — Чалый и Аксенов, в Луганске — Плотницкий, в Донецке — Захарченко.

Украины давным-давно нет. Она сгорела в одесском Доме профсоюзов 2 мая 2014 года, если говорить на уровне метафор.

На уровне схемы мы имеем дело с обычным рейдерским захватом: одни самозахватчики власти обвинили других самозахватчиков в сепаратизме и под шумок начали убивать политических конкурентов. Классическая гражданская война. Но так как государственности на Украине практически не осталось, то эта гражданская война изначально опиралась на внешних союзников.

Киев выбрал себе в союзники США, ЕС и Британию. Донецк, Луганск, Симферополь и Севастополь стали протекторатом России. Следовательно, происходит конфликт России с Британией, ЕС и США на территории бывшей Украины.

Государственностей на территории Украины несколько, они конфликтуют, общество в Донецке, Киеве и Севастополе очень разное. Поэтому территории бывшей Украины, где проходит конфликт России с объединенным Западом, нужно дать более точное имя.

Предлагаю использовать рабочее понятие «постУкраина», с которым мы имеем дело в реальности. Это сложная территория, где уже восемь лет развиваются очень разные модели государства и общества. Житель Донецка все эти годы жил в условиях комендантского часа. У жителя Горловки «прилеты» как были ежедневными, так и остались. В Крыму к 2017 году уже шла жизнь обычного субъекта Федерации. Как только открыли мост, вопрос полной интеграции решился на символическом уровне. К 2020 году в Крыму забыли время, когда находились в составе Украины.

В Киеве все это время работали рестораны, «тусовочка» шутила о взорвавшихся кондиционерах в Луганске, националисты охотились на сепаратистов, законодатели осложняли жизнь русским, «соросята» проводили реформы, граждане выбирали Зеленского и наслаждались безвизом. Украинская провинция нищала и уезжала по безвизу на заработки в ЕС. В Одессе беззаботно гуляли до рассвета — ничто в Аркадии и на Дерибасовской не напоминало о том, что Донецк опять обстреляли, а Крыму отключили свет и воду.

Процессы в разных городах и областях Украины протекали по разным сценариям и с разной скоростью. Украина и в лучшие годы была республикой городов с кардинально разными жизненными укладами: одно дело — Луганск, другое — Тернополь. После краха государственности не только появились новые государственные образования, но и происходила серьезная трансформация общества. Так, с помощью политического террора, символом которого стало 2 мая в Одессе, активных граждан, не согласных с захватом власти ОПГ Турчинова — Яценюка — Порошенко, заставили молчать.

Когда запугали, посадили, избили активных, менее активные все поняли и заткнулись сами.

«Я — ромашка!», «хатаскрайник» и прочие личины обывателя

Нацифицированный режим под властью Киева на территории постУкраины не возник одномоментно. Первые годы ходить с георгиевскими ленточками разрешали — штрафовали только за красные флаги. Потом заставили спрятать и георгиевские ленточки. За это время большую часть интеллигенции, журналистов и вольных каменщиков перекупили НКО, фонды, политики и олигархи. И все эти персонажи, еще вчера в первых рядах с георгиевской ленточкой возлагавшие цветы, сегодня ничтоже сумняшеся начали оправдывать моральное право ОПГ Турчинова — Яценюка — Порошенко использовать армию против гражданского населения в своих бандитских разборках.

В обществе постУкраины происходили серьезные мутации. Культ «Небесной сотни» и последовавшая за ним нацификация государства и общества за несколько лет сформировали многочисленную, организованную, вооруженную и, самое главное, безнаказанную группу последователей этого культа. Молодые спортивные люди сделали насилие частью своей жизни. Появились тысячи тех, кто ездит в зону ATO^[5] за боевым опытом, а вернувшись, сколачивает ОПГ из собратьев.

Очень сильно изменился и криминальный мир. В Киеве, Одессе, Днепропетровске, Львове ценность человеческой жизни уменьшилась многократно.

С одной стороны, постУкраина стала привлекательной для проходимцев, аферистов, беглых преступников, должников и спекулянтов. Это привело к всплеску деловой активности после Евромайдана, особенно на региональном уровне. Уничтожение Донбасса как политэкономического региона стало бизнесом, с которого кормилась вся остальная постУкраина. Конечно, в центре людоедских схем стояли конкретные люди. С другой стороны, по факту именно Донбасс оплачивал спокойствие остальной постУкраины тем, что на его территорию отправили вооруженные банды, которые к середине 2015 года уже никто был не в силах усмирить.

Нормальный человек не мог не понимать скотскости сложившейся ситуации. Все прекрасно осознавали, что нереалистичность Минских соглашений неизбежно приведет к спецоперации.

Но большинство жителей постУкраины заняли позицию «я — ромашка!». Это очень удобный эмоциональный кокон, когда человек говорит себе: «Донецк далеко, а мне здесь жить. Спасибо, что у нас не так. Меня это не интересует. Все политики — сволочи, пусть сами и разбираются». Когда изнасилование Донбасса идет восьмой год подряд, новости оттуда становятся обыденностью.

«Опять обстреляли. Ну и что? Скучно — одно и то же!» — именно так рассуждал обыватель, включивший режим «я — ромашка!» и полностью примирившийся с ОПГ, захватившей власть в 2014 году.

Это и есть психология обывателя: выработка отстраненного отношения к страданиям сограждан, спрятанного за маской лицемерного «не мы такие — жизнь такая».

Винить обывателя в таком поведении бессмысленно — он на то и обыватель. Другой вопрос, что в интересах и общества, и государства сделать так, чтобы обыватели были в меньшинстве и не доминировали.

ПостУкраина, к сожалению, превратилась в территорию доминирующего обывателя. Циничный обман со стороны политиков, смена декораций под видом выборов, апокалиптичный Майдан-2004 и те же лица во власти, бесконечная идеологическая жвачка о европейском выборе. И так — 30 лет.

Неудивительно, что обыватель стал доминирующим социальным типом. Хозяйство и экономику Украины загоняли в состояние довоенного периода. Металлургия, сельское хозяйство, электроэнергия и немного айтишников на обломках научно-инженерной школы УССР. Все это делалось под лозунги о евроинтеграции. Чем интенсивнее шла евроинтеграция, тем глубже откатывалась экономика Украины. Во многих городах ликвидировано центральное горячее водоснабжение — все перешли на электрические бойлеры, из-за чего постоянно горит проводка. В большинстве областных центров начало отопительного сезона серьезно затягивается, а затем батареи очень долго остаются чуть теплыми. Кстати, аналогично обстоят дела в соседней Молдавии, где люди запасаются дровами, потому что газ невероятно дорогой.

Системное уничтожение всего централизованного, государственного, общественного стало доминирующей идеологией постУкраины. Украинские элиты нашли идеальную формулу экономической политики — постоянно создавать проблемы России, получая от Москвы поддержку за «лишь бы не мешали». Дальше эти же элиты «продавали» ЕС, США и Британии создаваемые России проблемы как антироссийскую политику и верность евроатлантическому курсу. В прямоугольном, как кулак Кличко, мозге украинского элитария это называлось многовекторностью. Как здравый человек может видеть многовекторность в постоянном шантаже более сильных игроков, когда за тобой ничего нет, кроме географического положения, — не очень понятно.

Однако, как мы уже определили с российской «элиткой», стать жертвой когнитивной войны можно и находясь на высших уровнях социальной пищевой цепочки. Долларовые миллионеры и собственники квартир в Майами тоже бывают «взрослыми подростками»/«малолетними дебилами»©.

Аналогично обстояли дела с украинской «элиткой», которая искренне поверила, что является частью элиты западной — подлинных хозяев мира. Тридцать лет либеральной, националистической и евроатлантической пропаганды убедили местную «элитку» в том, что в целом курс выбран верный и нужно следовать рекомендациям посольств стран G7. Финансовую реформу проведут специалисты МВФ. Местным самоуправлением займутся специалисты из Франции и Польши. Украинские железные дороги передали в управление литовскому топ-менеджменту. Судей в Высшей аттестационной комиссии будут утверждать представители стран — доноров Украины. Назначать главу Национального антикоррупционного бюро будут представители посольств.

Украинская элита отдала государственные функции либо в вечную аренду местной олигархии, либо под внешнее управление и разграбление кому попало — от поляков и эстонцев до афганцев и детей канадских эмигрантов.

На политическое кабаре вечного лицемерия разумным людям было тошнотворно смотреть уже к 2005–2006 годам, когда из-под ширмы евроинтеграторов под брендом Ющенко полезли рейдеры, бездарные управленцы, международные аферисты, министры юстиции без юридического образования, но с паспортом США, националисты бандеровского и петлюровского толка, классическая олигархия второго эшелона, ЦРУ и USAID^[6].

Все это не мог не видеть рядовой украинский житель. И он видел. Наблюдая за происходящими процессами изнутри, будучи включенным на уровне бытовой жизни, обыватель вырабатывал презрение к постоянным обманам. Тем не менее понимая, что с каждым годом общественного и государственного становится все меньше, поэтому главное — выжить. Выжить, маневрируя между уличной преступностью, повесткой из военкомата, курсом доллара, рыночной ценой на отопление и европейской — на бензин. Жить в таких условиях, имея перед собой перспективу встретиться с отморозками, описанными выше, — не самое простое испытание. Но куда лучше, чем когда отморозки каждый день обстреливают полуторамиллионный город.

Под угрозой террора, понимая безвыходность ситуации, подавляющее большинство жителей постУкраины перешли в режим максимально отстраненного обывателя — «хатаскрайника».

Определение: «хатаскрайник»

«Хатаскрайник»^[7] — украинская национальная форма максимально отчужденного от общества и государства обывателя. Эгоистическая, прагматичная, многоликая и многовекторная социальная форма жителя постУкраины.

«Хатаскрайник» — это не только национально-культурная традиция, но и общественно-политическая практика. Евроинтеграция привела к тому, что самые работоспособные уезжали в ЕС, потому что разница в доходах позволяла содержать родителей и детей. Так на постУкраине выросло целое поколение, воспитанное бабушками, которое с рождения получало деньги из Евросоюза. Сколько миллионов таких местных жителей из самой крайней хаты?

«Хатаскрайник» — это форма политической мимикрии для адекватного человека, который просто боится называть вещи своими именами, потому что любые споры с вооруженным опэгэшником не имеют смысла.

Наконец, для бывших «сепаров» и так называемых пророссийских «хатаскрайничество» сегодня — единственная возможность физически выжить.

Плюс не надо забывать, какой взнос в формирование «хатаскрайничества» сделали отечественные пропагандисты со своим «не так восстали», «оккупацию еще надо заслужить», «криптобандеровцы» и прочими ехидными насмешками из безопасных мест. Трагическая судьба Олеся Бузины показала всем жителям постУкраины, сколько реально стоит жизнь и какое количество вооруженных людей с радостью выполнит подобные заказы.

Поэтому винить «хатаскрайников» в «хатаскрайничестве» не следует. Только пожив вне террора как минимум полгода-год, житель постУкраины опять начнет доверять окружающим.

России предстоит интеграция миллионов людей, у которых доминирующая «хатаскрайная» позиция сформировала общественную модель коммуникации. На постУкраине роль общественного мнения выполняют «ястребы», требующие новых и новых «перемог». «Хатаскрайники» занимаются своими делами и слушают пропаганду с точки зрения безопасности — нужно знать обо всех нововведениях, чтобы не попасть под раздачу.

Выводы и прогнозы

Интеграция регионов постУкраины — серьезное испытание для России. Общество не только нацифицировано, но также крайне подавлено и отчуждено. Публичное политическое насилие как форма унижения стало там нормой. На освобожденных территориях по мере налаживания мирной жизни «хатаскрайная» идентичность будет разлагаться, а доверие в обществе — восстанавливаться. Главный риск — проглядеть за «хатаскрайниками» мимикрировавшее нацифицированное меньшинство, которое таким образом уходит от ответственности.

Магистральные процессы в обществе и государстве

Удобная позиция обывателя-«хатаскрайника» позволяла жителю постУкраины не замечать магистральных процессов, которые происходят в республике. «Хатаскрайник» просто вычеркнул из своего сознания бесконечную АТО на Донбассе, через которую «прокачали» несколько сотен тысяч мужчин. Не замечал работы иностранных инструкторов на полигоне. Церковный раскол воспринял как обычную телекартинку. Взрыв ЛЭП на границе с Крымом, перекрытие воды Крыму и Донецку тоже прошли мимо его внимания.

«Мои дети не сидят по подвалам, как чужие, — и слава богу!» — привык рассуждать «хатаскрайник» за восемь лет. Винить ли его за это? Каждый решает сам.

В нашем случае важно, что 24 февраля в виртуальную реальность «хатаскрайника» ворвалась настоящая жизнь, которой постУкраина живет уже восемь лет.

Поход в подвал, ночевка в метро, воздушная тревога, комендантский час, вода по графику, сокращения на работе, падение доходов, рост цен, дефицит и нервозный курс доллара. А еще — много вооруженных людей вокруг, каждый из которых несет потенциальную опасность, от которых «хатаскрайник» все эти годы держался подальше.

24 февраля 2022 года виртуальная реальность «хатаскрайника» раскололась, будто зеркало Снежной Королевы. Один осколок попал ему в сердце, и сейчас он ненавидит тех, кто разрушил его виртуальную реальность.

«Ведь все было так хорошо, пока все было только на Донбассе! У меня в Днепре (Киеве, Одессе, Львове, Харькове) все было спокойно! Верните мне мое 23 февраля!» — украинский «хатаскрайник» в бешенстве. На одной волне с ним — российский либерал и «общечеловек», которые все эти восемь лет находились в режиме «я — ромашка!».

Впрочем, не совсем. Украинский «хатаскрайник», разбуженный 24-м февраля, — это стихийная общественная эмоция. До 80 % жителей постУкраины ушли в «хатаскрайничество» и около 20 % так или иначе были выгодополучателями безгосударственной жизни.

Российские либералы и «общечеловеки» ориентируются на медиасигналы, поступающие из США и Великобритании. Как только можно будет перестать изображать украинца, наша прогрессирующая интеллигенция сразу сбросит маски. Этой прослойке глубоко плевать на судьбу «хатаскрайников» постУкраины, они просто отрабатывают повестку дня. Потребуется изобразить русских националистов или коммунистов — будут изображать. Шоу-политика строится на основе шоу-услуг. Возникает прослойка шоу-интеллигенции, для которой Владимир Зеленский — безусловный герой своего времени. Солидарность московско-питерской «тусовочки» шоу-интеллигенции с «тусовочкой» киевской — связи гораздо более крепкие, чем гражданство. Особенно если шале находятся в соседних швейцарских кооперативах, а дети учатся в одном частном заведении Лондонской области.

До тех пор, пока не завершится стадия «демилитаризации» в рамках СВО, в обществе постУкраины будет доминировать «хатаскрайническая» модель поведения.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

5

Антитеррористической операции.

6

Агентство США по международному развитию.

7

Название происходит от поговорки «Моя хата с краю — ничего не знаю».