Зеркальная месть

Сергей Бакшеев, 2013

«Светлый Демон» – это серия триллеров о профессиональном киллере Светлане Демьяновой. Страшные события прошлого искалечили ее душу, превратив в идеального убийцу. Много лет она работала на Заказчика, которого не знала. Получая заказы через Посредника, она не догадывалась, что знакома с ним. Но правду невозможно скрывать вечно. И настало время, когда ей предстоит узнать все страшные тайны о своем прошлом и настоящем. «Зеркальная месть» – третий роман серии. Профессиональный киллер Светлана Демьянова планирует начать нормальную жизнь, но бывший Заказчик, генерал ФСБ Рысев, хочет уничтожить ее. Чтобы обрести свободу Светлана вынуждена вступить в неравную схватку. Копаясь в прошлом Рысева, она выясняет, что их связывает давняя страшная тайна. Победить в противостоянии может только один из них.

7

Мы уезжаем от гипермаркета на своей машине. Это старенький, но мощный американский джип «чероки» с украинскими номерами. В случае опасности им можно им можно расталкивать легковушки. В запасе у нас имеются литовские и латвийские номерные знаки с соответствующими фальшивыми документами. Как ни парадоксально, передвигаться по Москве с иностранными номерами комфортнее и безопаснее. С введением системы видеофиксации дорожным инспекторам запрещено останавливать водителей без серьезных причин. А видеокамеры связаны с базой данных только российских автомобилей.

При выезде с парковки я притормаживаю, мы опускаем стекла и выбрасываем пистолеты Рысева, Лесника и Гнома в глубокие сугробы. Им будет, чем заняться. Компактный австрийский «глок-26» оставляю себе. Ствол, наверняка, «левый», а у нас с Коршуновым не такой большой арсенал, как мне бы хотелось. «Глок-26» можно носить на щиколотках под брюками, не привлекая внимания. Я даже специальную кобуру у Лесника отстегнула, когда Коршунов его вырубил.

За рулем сейчас я. Когда-то Контора в лице дальновидного Посредника направила меня на курсы экстремального вождения. У меня было много времени и средств, подкрепленных терпением и желанием. Я до автоматизма освоила такие приемы, как полицейский разворот и управляемый занос. С тех пор предпочитаю мощные автомобили с механической коробкой передач и ручным стояночным тормозом. Теперь в случае опасности мой бывший Посредник, а ныне законный муж Кирилл Коршунов, любезно уступает мне право удирать от погони.

Кстати, подполковник ФСБ Коршунов расстался с Конторой мирно. Послал по почте рапорт об увольнении. Рысев не стал «выносить сор из избы» и подписал его. На счет Коршунова перечислили всю причитающуюся при увольнении зарплату.

Формально в федеральном розыске нахожусь только я. Но после сегодняшнего взрыва в Коломне у нас не осталось иллюзий, какая участь предназначена Коршунову. Он не только контакт, позволяющий выйти на меня, но и нежелательный свидетель, а значит, цель для уничтожения.

— Почему Рысев такой кровожадный? — возмущаюсь я, вспоминая безжалостный взрыв в квартире. — Он хотел разом уничтожить меня, тебя и Колю!

— Рысь охотится на тебя, Светлая. А мы с Колей — так, производственные потери.

— Да разве можно устраивать взрыв в жилом доме? Могли пострадать посторонние люди. Хочешь ликвидировать — стреляй точно! Пуля, как скальпель хирурга, а взрывчатка — это удар топором.

— Где же найти таких хороших «хирургов» как ты. С таким безупречным опытом.

Вот, козел! Про опыт мог бы не упоминать. Для лести достаточно первой фразы.

Говорят, у каждого хирурга есть свое кладбище. У киллера тем более. Порой наша плохая работа дает возможность хирургу продемонстрировать свое искусство. Он первый, кто прикасается к пуле после киллера. На этом сравнение заканчивается. Хирургов много, но о них пишут мало. Киллеров мало, но пресса о них не забывает. Чужая смерть волнует обывателей больше, чем чужое спасение.

— Я готова была его убить, — признаюсь я. — Во мне по-прежнему сидит Демон.

Коршунов понимает меня. После долгой паузы он, как врач-психотерапевт, произносит те слова, которые я не раз слышала от него.

— Заказчик всегда главный преступник. Киллер лишь орудие убийства. Как пистолет или винтовка. Если не ты, то заказ выполнил бы кто-то другой. И наверняка с большими жертвами. Помнишь, я тебе рассказывал…

Эта история одно из тех горьких лекарств, к которым прибегает Коршунов. Однажды я сломала ногу. Мой заказ передали другому киллеру. Он использовал гранатомет. «Клиент» был ликвидирован. Вместе с ним погибли водитель и охранник, а взорванная машина спровоцировала аварию, в результате которой сгорела заживо ни в чем не повинная семья: учитель, врач и две девочки четырех и шести лет.

— Не забывай, ты тоже в этом участвовал, — напоминаю я.

— Во всех жертвах, прежде всего, повинен Заказчик. И если его не станет… Это и есть высшая справедливость.

Как противно ворошить старое. Проще говорить о сегодняшнем.

— Допустим, Рысев хочет, чтобы я замолчала. Но ведь я же исчезла. Легла на дно, пропала для всех! Ему этого мало?

— А если тебя поймают, и ты дашь показания? Возникнет вопрос: кто Заказчик? У Рысева могут быть крупные неприятности. Как человек дальновидный, он хочет их избежать. Его цель — чтобы ты гарантированно замолчала навсегда.

— Ты уверял, что я ликвидировала преступников, врагов общества.

— Так и есть. Террористов будем мочить и в сортире, как говорил наш Президент. За это сотрудники получают ордена и звания. А ты делала ту же работу, но вынуждена скрываться. Светлая, ты устраняла тех, кого трудно прижать с помощью судебной системы. Они наносили стране вред больше, чем террористы.

Несмотря на снегопад, я еду быстро, неожиданно поворачиваю, ускоряюсь, проскакиваю на запрещающий сигнал светофора. Взгляд фиксирует всё, что происходит сзади и впереди меня. Погони и слежки незаметно. Я сбавляю скорость и держу путь на новую съемную квартиру. К тайному жилищу лучше подъезжать скромно, не привлекая внимания.

— Я была уверена, что смерть мерзавца улучшает общую жизнь.

— Понимаешь, если система порочна, на место погибшего мерзавца заступает новый.

— Но я же в этом не виновата. Зачем Заказчику меня устранять?

— Я всё больше убеждаюсь, что этим новым мерзавцем мог стать Рысев. Он бизнесмен в погонах. Если потеряет должность, то потеряет и деньги. Ты для него угроза потери должности.

— То есть я ликвидировала кого-то, чей бизнес присвоил он.

— Возможно.

— Кого именно?

— Это тайна, которую нам надо разгадать.

— Но зачем генералу ФСБ рисковать, устраивая на меня охоту с громкими взрывами? Не проще ли, если меня поймают, замять проблему на этапе следствия?

— Не всё так просто. У Следственного Комитета на Контору большой зуб. Я тебе говорил раньше про систему сдержек и противовесов в силовых структурах. Если там узнают, что в заказных убийствах замешан генерал ФСБ, это добавит им козырей в подковерной борьбе за влияние в верхах.

— Значит, Следственный Комитет представляет опасность для Рысева?

— С твоими показаниями, да.

— Надеюсь, до этого не дойдет. Завтра он предаст досье и прекратит охоту.

— По поводу завтрашней встречи, — хмурится Коршунов.

— Уже сегодняшней. — Я показываю на часы.

— На встречу я поеду один.

— Это почему? Вдвоем у нас больше шансов выкрутиться в случае опасности!

— Рысеву, прежде всего, нужна твоя голова. Если я буду один, он не станет ничего предпринимать.

— Он способен держать слово?

— Рысь способен на всё, — подумав, отвечает Коршунов.

От его мрачной интонации мне становится не по себе.