Предвидящая: появление

Сергей Бакшеев, 2012

Захватывающая история о девочке Дине, способной видеть на 20 секунд вперед. Дина наследница торговой империи, но от нее планируют избавиться. Ей помогает компьютерщик Михаил, и он тоже становится мишенью для могущественного врага. Вместе они сила. Их цель – справедливость. Но сможет ли талант победить алчность? Книга также выходила под названием «Опереди, если успеешь».

Глава 14

— Вы что здесь делаете? — грозный оклик отразился от нижней площадки и рассыпался между этажами.

Толя-Киборг задрал голову вверх и увидел свесившуюся через перила Веронику Самошину.

— Вероника Алексеевна, какими судьбами? — осклабился Толя, даже не пытаясь выразить удивление.

— Бойко, вы не ответили на мой вопрос! — настаивала коммерческий директор. — Вы за мной следили?

Баба Шура, наконец, открыла дверь. Давыдов, не давая ей опомниться, бесцеремонно ввалился в квартиру, показывая жестами, что надо молчать. Словесная перепалка, затеянная Самошиной в гулком подъезде, дала ему возможность проделать этот маневр незаметно. Припав изнутри к глазку, Михаил заметил, как фигуры и голоса переместились вверх. Вероника увела охранников за собой.

— Спасибо, тетя Шура, вы нас выручили, — рассыпался в благодарностях Давыдов, не забывая поддерживать удивленную старушку, готовую рухнуть в обморок. — Сейчас некогда объяснять, мы уходим, но я вам очень благодарен. Если что-то случится с техникой, помогу.

Баба Шура растерянно хлопала редкими седыми ресницами. Давыдов приоткрыл дверь, убедился, что преследователи скрылись в квартире Зои Сергеевны, и покинул вместе с Диной временное убежище. Быстро проскользнув вниз по лестнице, они выбрались на бульвар.

Ярко-красная «Мазда» Самошиной нашлась сразу. Плюхнувшись в уютное кресло, Дина осмотрелась.

— Теперь это твоя машина, Давыдов? — с одобрением спросила она.

— Временно. — Михаил завел двигатель, автомобиль выехал на опустевший бульвар.

— Хорошо, что мы от нее избавились.

— От кого? — не понял Давыдов.

— От Самошиной. Она такая приставучая.

— Вероника нам помогла.

— Тебе что, она нравится? — скривилась девочка, словно ее заставили съесть лимон.

— Она не модель, но…

— Я так и думала! — Дина насупилась и демонстративно отвернулась.

За окном мелькала праздничная иллюминация центральных улиц столицы. Когда концентрация ярких огней поубавилась, Дина спросила:

— Куда мы едем?

— В одно очень необычное место, скоро увидишь.

— Угу. На двадцать секунд раньше тебя.

— Дина, ты не рассказала, почему попала в психиатрическую больницу?

— Почему-почему. Потому что я не такая, как все! А значит не-нор-маль-ная! — Девочка сжалась и насупилась. — А еще врачи считали, что я представляю опасность. Они даже решили, что это я сожгла своих родителей.

— Твои родители погибли?

— Наш дом подожгли. Я выбралась, а они нет.

— Кто его поджег?

— Двое страшных дядек, я их видела. Но все тыкали пальцем, будто это сделала я! Они мне не верили, Давыдов, никто мне не верил… Как и сегодня.

— Я тебе верю, — попытался успокоить заплакавшую девочку Михаил. — А ты веришь мне. Вместе — мы сила.

«Мазда» затормозила на плохо освещенной улице около обветшавшего бетонного забора. Давыдов вышел, давая понять расстроенной девочке, что путь закончен. Пройдя по притоптанному снегу, они пролезли сквозь пролом в заборе и оказались рядом с безликой коробкой замызганного производственного здания.

— Это бывшая фабрика, скоро ее снесут. Видишь, рядом строят небоскребы Москва-Сити, а здесь запланирован паркинг или развязка. Тут нас не будут искать.

— Как в кино, — девочка, задрав голову, смотрела на темные громадины небоскребов, облицованных зеленым стеклом.

— Сейчас я тебя как раз познакомлю с одним из работников кино.

— Настоящего кино?

— Самого настоящего.

Он приоткрыл широкую металлическую дверь, удерживаемую тугой пружиной, и пригласил девочку внутрь. Гудящий грузовой лифт поднял их на четвертый этаж. Лязгнула отъехавшая решетка, и Дина увидела бетонный коридор и высунувшуюся из единственной двери фигуристую женщину в длинном обтягивающем свитере с большим приспущенным воротом. Курносая женщина обеими руками подбила вверх копну медно-рыжих волос и шагнула им навстречу, плохо скрывая радость. От бетонных стен отразился ее грубый голос:

— А я думаю, кто это, на ночь глядя, ко мне пожаловал? Привет, Давыд.

— Здравствуй, Маруся.

Хозяйка скосила взгляд на юную пигалицу.

— Давыд, тебе вернули незаконнорожденную дочь?

— Это… это Дина, моя знакомая. Можешь нас приютить на пару дней?

— Вдвоем?

— Ну… — виновато развел руки Михаил.

— Заползай, какие вопросы. — Маруся гостеприимно распахнула дверь в огромную комнату, занимающую чуть ли не весь этаж производственного здания. В ответ на недоверчивый взгляд Дины она пояснила: — Это моя мастерская. Здесь я творю и живу.

— Ну и где тут кино?

— Маруся художница по костюмам, она работает костюмером на киностудии «Мосфильм», — добавил Михаил и спросил хозяйку: — Не боишься, что в одно не очень прекрасное утро тебя неожиданно снесут?

— У меня договоренность с начальником стройки. Он предупредит.

Просторное помещение разгораживалось подвешенными к потолку картинами в дощатых рамах. Причудливые линии подвесных «стен» делили пространство на несколько странных комнат. На картинах на фоне однотипного среднерусского пейзажа были изображены фигуры в самых разных нарядах всех эпох и народов. Если костюмы прописывались точно до мельчайших деталей, то окружающая природа и лица людей очерчивалась грубыми мазками, причем одежда никак не сочеталась со временем года. Все женские фигуры были очень похожи на хозяйку: крутые бедра, утянутая талия и пышная грудь. Череду картин в помещении дополняла разрозненная мебель, носящая признаки списанного реквизита, и несколько длинных стоячих вешалок, увитых десятками пестрых костюмов. Чувствовалось, что одежду художница рисовала с натуры, а остальное дописывало ее однобокое воображение.

— У нас на студии трубу прорвало, костюмерная больше всех пострадала. Я и раньше костюмы сюда таскала, а теперь мне официально разрешили. Отпариваю, восстанавливаю, придумываю новые элементы, — объяснила Маруся.

Но Давыдов почти не слушал ее. Он скинул куртку, вынужденно чмокнул художницу в подставленную щеку и поспешил опуститься в угол потертого дивана. Он быстро раскрыл ноутбук, словно пытался загородиться экраном от нависшей над ним тяжелой женской груди.

— А поговорить, — укорила гостя хозяйка, мягко потрепав его за ухом.

— Да-да, потом. С Диной пока…

— Вот такие нынче мужики — черствые. Привыкай, детка, — вздохнула Маруся.

— Я не детка, — огрызнулась Дина и вынула из кармана найденный в квартире Давыдова бюстгальтер. — Ваш размерчик? Я сначала подумала, что это две шапочки. Не теряйте. Давыдов терпеть не может таких пошлых приемчиков.

— Ух, ты какая! — Рыжую художницу трудно было чем-то смутить. Она смяла в пухлой ладошке протянутое белье и спросила Давыдова: — Это твоя родственница? Ее покормить? Кожа да кости.

— Я ужинала с тетей Михаила. И никакая я не родственница, я его подруга.

— Подруга?

— И спать я не хочу.

— А я только что хотела предложить…

— Знаю. — Дина исподлобья осмотрела помещение. — И где я буду спать?

— Здесь, на этом диване.

— А Давыдов?

— Мы с ним… — Маруся неопределенно махнула рукой в глубь помещения, где за рядами разномастных картин виднелась широкая кровать.

Дина надулась и засопела.

— Давыдов не будет спать. Ему надо работать.

— Пусть поработает. А потом… Мужчинам нужен отдых.

Дина дернула Михаила за плечо и потребовала:

— Давыдов, скажи, что ты всю ночь будешь работать.

— Я? — Михаил поднял голову и несколько раз перевел озабоченный взгляд с опытной женщины на юную девочку. Оба женских лица излучали нешуточную ревность. — Да, я действительно занят… Надолго… А потом лягу здесь, на диване. Маруся, ни о чем не беспокойся.

— Угу. А что мне делать с ней? С собой укладывать?

— Придумала! — радостно взвизгнула Дина и показала на широкие кресла напротив дивана. — Мы сдвинем их, и я спокойно там улягусь. Йес!

Девочка плюхнулась в продавленное кресло, игриво закачала головой и беззаботно замотала ножками.

— Делайте что хотите, — смирилась Маруся, закуривая сигарету.

— Опять задание провалил. Третий раз за один вечер!

Викулов махом выпил очередную рюмку текилы, впился зубами в четвертинку лимона, совсем не поморщившись, и исподлобья взглянул на вытянувшегося перед ним Анатолия Бойко. Каменное лицо Толи-Киборга не выражало никаких эмоций, только широкие плечи виновато ссутулились. Тяжелый подбородок командира охраны размеренно колыхнулся:

— Там была Самошина.

— Да слышал я это! — Лимонная корка полетела в мусорную корзину, влажные пальцы разгладили густые усы. — Вероника Алексеевна безделушки из ценных камней собирает, вот и зашла к знакомой торговке. Она мне сама оттуда позвонила, на тебя жаловалась.

— Я отрабатывал адрес родственницы Давыдова.

— А как, ты думал, нужных людей находят? Через коллег по работе. Давыдов еще вчера нормальным сотрудником был.

— Только «Мазда» Самошиной тю-тю. Обратно она на такси поехала.

— Вот я и спрашиваю: как ты девчонку с Давыдовым проворонил, если они там были?

— Не могу знать.

— Не могу, — передразнил Викулов, плеснул еще текилы и резко опрокинул рюмку в приоткрывшийся рот. — Хороша дрянь!

Бойко тупо смотрел на начальника, не понимая, кому предназначено последнее восклицание: то ли мексиканскому огненному напитку, то ли хладнокровной Веронике Самошиной.

— Ничего нельзя доверить! Ну, где теперь их искать? Родственников у него больше нет. Куда он подался? — раздосадованный Викулов схватил подчиненного за грудки.

Бесстрастный вид Толи-Киборга красноречиво говорил, что думать — не его обязанность. На столе тихо заиграл мобильный телефон Викулова.

— Викулов! — бодро отрапортовал Валерий Васильевич. Выслушав собеседника, он осторожно переспросил: — Как я понимаю, с меня снимается ответственность за поимку Дины Кузнецовой? — После короткой паузы лицо начальника службы безопасности посветлело, он вежливо попрощался: — Так точно, босс.

Отключив связь, Викулов поднял взгляд на Толю-Киборга.

— Всё. Свободен. Малолеткой теперь займется профи.

— Профи?

— Профессионал! Не чета твоим безмозглым упырям.

Толя-Киборг сосредоточенно помолчал, хмуря брови, затем спросил:

— А Давыдов?

— Это пока наша забота, — пробормотал Викулов, с сожалением покачивая опустевшую бутылку: — Но до утра можешь расслабиться. Офисный щенок так напуган, что еще долго тявкать не будет.

Оставшись один, Валерий Васильевич развернул на дисплее распечатку звонков с мобильного телефона Вероники Самошиной. Все топ-менеджеры компании обязаны были пользоваться только корпоративными номерами, что позволяло службе безопасности отслеживать их звонки и текстовые сообщения. Сегодня вечером в списке входящих коммерческого директора появился новый номер, который раньше ни разу не встречался. А спустя час она передала кому-то свой автомобиль. И не где-нибудь, а около подъезда ближайшей родственницы Михаила Давыдова.

Опытному начальнику службы безопасности было о чем подумать.