Игры с разумом

Сергей Барботько, 2016

Следователю Дмитрию Ярцеву поручено расследование убийства известного психоаналитика. С виду, довольно простое дело, вот только не складывается картина преступления. В Москве совершено покушение на вирусолога Михаила Рыбакова, который работает над препаратом против нового вируса, появившегося на Дальнем Востоке. Но старается он не только для других. Заражён он сам и его любимая. А всего за три месяца до этих событий сразу после старта разбилась ракета-носитель Протон…

Глава 8

Михаил лежал на кровати, листая свои записи. Странное чувство: формулы казались знакомыми и понятными, но в то же время совершенно не ясно, что они означают, и уж тем более — какую формулу от него ждут, да ещё и так срочно.

«Аня спросила, как я себя чувствую. Беспокоится и переживает за меня или просто из вежливости? В любом случае, она сказала, что сейчас я им очень нужен. Я должен вспомнить формулу. Но как?»

Он снова взял записную книжку в руки, повертел её и отложил в сторону.

«И Аня какая-то другая. Сильно изменилась после нашей последней встречи. А когда мы встречались?»

Воспоминания калейдоскопом пролетели в памяти, но кроме её лица в сознании не всплыли ни место, ни время последней встречи. Да и картинки прошлого теперь выглядели странно, как будто не из этого мира.

«Как будто раньше я видел сразу несколько человек, или всю комнату, а не как сейчас — только лицо. Но как такое могло быть? Приснилось, наверное».

За дверью в коридоре приблизился звук голосов, перемежающийся с волнами хохота.

–…и это я тебе только рассказал, как я её встретил, — давясь от смеха, сказал Виталий Александру, ввалившись в палату. — Привет, а это снова мы! Не ждал?

«Как-то медленно и растянуто он говорит. Да и в прошлый раз они так же разговаривали. Странные какие-то».

— А где Аня? — разочарованно спросил Михаил.

— Аня сейчас подойдёт, — уже серьёзно ответил Виталий. — Чем занимаешься?

— Да так, сижу, листаю свои работы, но, честно говоря, так ничего и не понимаю.

— Может, ты просто забыл понятия и терминологию? Врач говорил про амнезию…

— Да в том то и дело, что я помню и понятия, и термины, и даже знаю, что они значат. Я просто не понимаю, что со всем этим делать. Формулы, расчёты… Всё какое-то чужое, даже не верю, что это делал я.

— Но задачи-то ты можешь решать. В шахматы вон как начал играть! Не то же самое, конечно, но все равно требует анализа, — удивился Александр.

— С шахматами всё как раз по-другому — я вижу все варианты одновременно и выбираю наиболее привлекательный, что ли.

— Да ты прямо ходячий квантовый компьютер у нас! Они похоже работают, — удивился Александр.

— А зачем ты постоянно закрываешь глаза? Концентрируешься? Раньше у тебя такой привычки не было, — спросил Виталий.

— Да, мне тяжело с людьми общаться. У меня мозг просто перегревается, я быстро устаю. Когда же закрываю глаза, все наоборот — мой мозг становится ясным и работает на все сто, — на лице Михаила отразилась усталость.

Открылась дверь, и в палату в маске вошла Аня.

— Здравствуй, Аня, — с радостью поприветствовал её Михаил. — Ты пришла… А почему ты в маске?

— Здравствуй, — ответила Анна. — Почему ты скрыл от меня результаты моих анализов?

— Не знаю… Я ничего не знаю про твои анализы. Ты заболела? У тебя грипп?

— Ну какой грипп? — Анна недоумённо посмотрела на Михаила.

— Давайте сядем и перейдём к делу, пока Георгий Владимирович не пришёл, — предложил Виталий и, не дожидаясь остальных, выдвинул стул и сел на него задом наперёд, облокотившись на спинку.

— Хоть и просил он нас сильно тебя не грузить, но, думаю, что важнее помочь тебе разобраться в том, что произошло, и вспомнить формулу, — он сделал паузу, собираясь с мыслями. — Но сначала ещё один вопрос. Ты рассказывал Григорию Владимировичу, что тебя придавил мусоровоз, хотя на самом деле в такси врезался самосвал. Может, ты плохо рассмотрел? Расскажи, что ты последнее помнишь.

— Нет, это точно был мусоровоз. Когда я его поднял и крутил, я его прекрасно рассмотрел. У него ещё из бака всякие математические символы и формулы сыпались. А потом он меня и придавил, — буднично ответил Михаил. — А ещё почему-то вспомнилось детство и ещё какие-то картинки из прошлого, которые я, честно говоря, совершенно не помнил.

— Жизнь пронеслась перед глазами? Интересно, — Виталий потёр лицо руками. — Надеюсь, ты понимаешь, что нереально вот так вот взять и поднять машину? Да ещё её и крутить. Ты понимаешь, что это был просто сон?

— Почему это нереально? Я же поднял, — удивился Михаил.

«Какой сон? О чём это он?» — Михаил вопросительно посмотрел на Виталия.

— Потому что это физически невозможно, — улыбнулся Виталий. — А свой сон про мусоровоз ты нам рассказал ещё в баре.

Виталий переглянулся с Александром.

— Хорошо, а что было до этого мусоровоза? Ты помнишь, как ты туда пришёл? Подробно, если можешь.

— Помню. Я подошёл к лифту, нажал на кнопку. Дверь открылась, я зашёл внутрь, нажал кнопку первого этажа и, когда лифт начал спускаться, прошёл через прихожую в зал.

— Через какую прихожую? — улыбка сошла с лица Виталия. — В какой зал? Ты же уже в лифте ехал, вниз.

— Ну да, в лифте.

— Но в лифте не бывает ни зала, ни прихожей, — Виталий глянул на Александра. — Ты перепутал последовательность событий.

— Да ничего я не перепутал, — вздохнул Михаил. — Сосед мой, олигарх, скупил все угловые квартиры с первого по девятый этаж, все их снёс, а из одной сделал лифт. Так и поднимается со всей квартирой на свой девятый этаж.

— Но такого не бывает, — беспомощно сказал Виталий и снова посмотрел на Александра в поиске поддержки.

— У каждого свои причуды, — спокойно сказал Михаил. — Он сначала дом большой купил далеко за городом, но потом устал в пробках стоять. Говорит, что теперь квартира почти как прежний дом: заходит в дверь на первом этаже — и уже дома. Пока раздевается, моет руки и проходит в комнату, он успевает подняться на девятый этаж.

— Послушай, Мишка, — сказал Александр, — я же у тебя уже месяц живу. Нет у тебя никакого соседа олигарха, да и лифт тоже обыкновенный, как у всех.

— Хорошо, — неожиданно вмешалась Анна, — как это поможет ему вспомнить формулу?

Наступила пауза. Все посмотрели на Виталия, ожидая ответа.

— Раз у тебя всё так перепутано, то, может, попытайся вспомнить это как сон? — уже неуверенно предложил он.

— Я не понял, что должен делать, — Михаил недоумённо посмотрел на Виталия.

— Постарайся вспомнить сон про салфетку, на которой ты записал формулу. Как-то так…

Михаил сел на кровать, закрыл глаза. Перед ним проплывали какие-то картинки, но какие из них из снов?

Все наблюдали за ним в абсолютной тишине. Время, казалось, остановилось.

Наконец он открыл глаза и помотал головой.

— Нет, не помню. Символы какие-то помню, а вот что написал на салфетке — нет. Если тогда они для меня что-то значили, то сейчас это просто мешанина какая-то.

В наступившей тишине громко прозвучал вздох Анны.

— Миша, — Анна посмотрела ему в глаза, — ты должен, ты просто обязан вспомнить эту формулу!

— Извини, Аня. Я же говорю, для меня это…

— Аня заразилась, — прервал его Виталий, — и времени у нас совсем немного.

— Аня? Ты? — Михаил в упор уставился на Аню.

— И ты, похоже, тоже, — печально сказала она.

— Подождите! — сказал Александр. — Давайте попробуем по-другому.

Все повернулись к нему.

— Если ты не можешь вспомнить формулу осознанно, то попробуй это сделать неосознанно, вспомни эту салфетку визуально. Кто помнит формулу объёма шара?

— π r в квадрате… нет, в кубе… — неуверенно ответил Виталий. — Ты что, Длинный, издеваешься?

— Четыре третьих π r в кубе. А знаешь, почему я её помню? — Александр выжидающе посмотрел на Виталия. — Потому что, когда нам эту формулу на доске писала Любовь Ивановна, я получил записку от Наташки.

— И что там было, в записке? — подался вперёд Виталий.

— Это не важно, — отмахнулся от него Александр. — Важно, что это наложилось на волнение, и я изображение этой формулы хорошо запомнил, — Александр сделал паузу. — Так и для Мишки это было важное событие, поэтому картинка с формулой закопана где-то в глубинах памяти. Если он не может вспомнить формулу логически, то надо ему помочь найти визуальную связь. Надо воспроизвести всю картину, которую он в тот момент видел.

— Как дежавю? — спросила Анна.

— Да, тот же принцип. К этой формуле ведёт много путей, и один из них — это визуальная картинка.

Анна покачала головой.

— Не получится, — сказала она, теряя надежду. — Как же мы здесь воспроизведём точную картинку? Для этого надо ехать в ту кафешку.

— Должно получиться, — сказал Александр. — В случае дежавю тоже нет полного совпадения — совпадает лишь обобщённая картинка. Сколько длится эффект дежавю?

— Несколько секунд…

— А чаще даже меньше. Это мозг находит очень похожую картинку, вернее, такой же обобщённый код, в котором суммируются основные образы и их положение: дом, левее дерево, за ним — речка. А потом этот код ведёт к деталям — вот тогда ты и понимаешь, что на самом деле это другое место.

— А почему бы мозгу просто не запоминать целую картинку? — вмешался Виталий.

— Это требует очень большого объёма памяти и быстродействия. Для таких картинок надо слишком много места, и тяжело находить связи — например, вспомнить, где видел двухэтажные дома.

— Но сравнение только обобщённых кодов, без деталей, может дать ложное совпадение, — начала вникать Анна.

— Может, но в некоторых случаях скорость поиска важнее точности совпадения. Вот идёшь ты в тайге и вдруг видишь что-то большое. Мозг моментально выдаёт тебе совпадение с образом медведя, ты адекватно реагируешь и, скорее всего, остаёшься живой.

— Это если ты ещё быстро бегаешь и по лесу ходишь не один, — улыбнулся Виталий. — Кто-нибудь да убежит.

— Ну тебе и это не поможет, — хмыкнул Александр и снова повернулся к Анне. — Если же окажется, что это была коряга, то ничего страшного не произойдёт. Да и код всё-таки достаточно сложный, поэтому то же дежа-вю случается очень редко.

— И как мы это сделаем без кафешки? — спросил Виталий. — Может, мы его просто похитим и туда увезём?

— Нет, кафе нам не нужно. Чтобы совпал код, нам надо найти объекты, концептуально похожие на те, что были в кафе: белая скатерть, вилка, нож и стакан воды. И салфетка, разумеется. Только то, что он видел, когда писал формулу.

Александр оглянулся вокруг.

— Столик у нас есть. Простынь сойдёт за скатерть. Стакан тоже есть. Нам нужны нож и вилка, — Александр повернулся к Виталию и хлопнул его по плечу. — Давай, на тебя вся надежда. Ты у нас специалист по связям с общественностью и конкретно по медсёстрам. Покажи нам класс.

Виталий пожал плечами и вышел в коридор.