Поминуха в Кушмарии

Сергей Евстратьев, 2018

Уважаемый читатель, ты сегодня смеялся? Нет. Негодовал? Да! Тогда эта книга для тебя. Doctor honoris causa, профессор и академик, экономист Сергей Евстратьев, доказав, что остроумие сильнее ума, если им пользоваться с умом, а современная экономика и юмор – синонимы, перешел на сторону литературы. Его ироничный и озорной взгляд оценены. Он удостоен премии «Золотой телёнок» Литературной газеты, звания лауреата Национального конкурса драматургов, Союзом писателей Республики Молдова дважды признан писателем-сатириком № 1. В 2017 г. за книгу «Сказки для взрослых» и в 2018 г. за книгу «Поминуха в Кушмарии», которая перед вами. Мы уверены, читая ее, вы будете смеяться и грустить, возмущаться и улыбаться. Что еще нужно хорошей книге?

12. Удивления

Сумки, взятые во дворе Анны, за крышкой гроба, достигли адресатов быстро. Получатели были разные, но их реакция на полученное оказалась схожей.

На винзаводе удивились первыми. На принесенной листовке над фото депутата красовалась надпись: «Ваш выбор верен. Мы приносим истину».

— Кто переделал заказ? Но решение оригинальное, — главный инженер взирал на листовку с веселым интересом, — по крайней мере, нашу крышу будут знать все. Теперь замечания. Пропущено название «Наш сокол», отсутствует исходный градус крепости, исправьте, — и передал пачку начальнику отдела маркетинга.

В офисе законодателя среагировали не сразу. Начальник штаба, рассматривая принесенную листовку, почесал затылок и обратился к заместителю:

— Уважаемый, ты с головой сегодня дружишь?

— Более того, я с ней сплю. Но сегодня у нас временные разногласия. Одна половина хочет пива, а вторая — спать.

— Это нормально. Посмотри, что принесли? — и начштаба протянул этикетку.

— А что, название листка «Наш Сокол» и подзаголовок хорош: «Каждый глоток дает жизни ток». Интересно будет смотреться и колеретка с логотипом партии. Утверждайте, не прогадаете!

Весьма удивились и в мэрии утреннему выпуску газеты «Капитал».

Помощник примара, в обязанности которого входило читать прессу перед докладом шефу, почесал за ухом. Примар, всегда хваливший эту газету, никогда не отказывал ее корреспондентам в интервью. А тут? На последней, всегда читаемой странице, взывало большое фото дома Анны, с крышкой гроба у дверей и поднявшего морду Кагора, смотрящего на прокурора и депутата. Помощник решил с сообщением не спешить: сначала надо разобраться.

Не меньше недоумевал и начальник Главного управления архитектуры, проектирования и внедрения. Лишь вчера он дал разрешение на пристройку к балкону дома главного редактора газеты и не мог понять причины неблагодарности. Он вызвал своего заместителя и, не предлагая сесть (такой прием он позаимствовал у генерального примара, что свидетельствовало о крайней степени раздражения), ткнул пальцем в лежащую на столе газету «Капитал»:

— Видел?

— Мне не до сплетен, — пожаловался зам, — снег сошел, дороги, вы видите, требуют снова ремонта, а деньги на него растаяли вместе со снегом. Финансовое управление не хочет войти в положение.

Шеф на комментарии не среагировал:

— Я подчеркивал неоднократно: игнорируя прессу, мы ослабляем себя. С четвертой властью надо дружить, тем более перед выборами. Завтра на планерке доложишь. Узнай, чей интерес?

Дальнейшие указания прервал звонок оранжевого прямого телефона. Хозяин кабинета взял трубку, другой рукой остановил зама:

— Понял, господин помощник. Завтра перед планеркой доложу, чем вызвана публикация, — положил трубку, — ясно, кто звонил? Не завтра, а сегодня, в 17.00, доложишь мне.

Газета с заголовками без текста привлекла внимание не только руководителей главка. Два инспектора отдела внедрения, просмотрев почту, среди которой были и газеты, обменявшись взглядами, вышли. В курительной комнате спокойно задымили. Лица коллег были похожи на два воздушных шарика. Только один надутый — Ионел, среднего роста, лысыватый, с небольшим брюшком, а второй, спущенный, — Аркадий, высокий, кучерявый, худой, с университетским значком на лацкане пиджака:

— Что скажешь? — начал Аркадий.

— Удивлен. Я посмотрел генеральный план города. Этот квартал с бабушкиным домом сносу не подлежит. Газетные заголовки — провокация. Грохот на ровном месте.

Ионел берег оставшиеся на голове волосы и начал их поглаживать правой ладонью:

— Но раз шум возник, значит, это отклик на чей-то интерес. Причем, заметь, вне наших стен и не по нашей инициативе, грех его не использовать.

Аркадий почему-то оглянулся, хотя в комнате, кроме них, никого не было:

— А кто спорит? Сложность в том, что шефы уже в курсе.

— Но детали у нас, а они определяют начальную цену, — Ионел продолжал волосяную глажку, — яйца курицу не учат, яйца курицу несут. Ответ в редакцию готовить нам. Я съезжу на место происшествия за достоверной информацией, ты ее учтешь, обобщишь. Нашу справку, не дожидаясь поручения, отдашь начальству. Понял? — Ион кивнул. — А параллельно, чтобы не терять темпа, — Аркадий снова оглянулся, — я думаю, нужен Фома-маклер.

Тут в курилку вошли сотрудник из соседнего отдела с мужчиной в вельветовом пиджаке. Пиджак говорил с такой скоростью, что недостатков в дикции не замечалось. При этом слова опережали смысл: сказал, а мысль уже ушла. Шарики сразу вспомнили об успехах на Евровидении кушмарйского ансамбля с бабушкиным барабаном, оценили его дальнейшую перспективу и радостно направились увеличивать свой вклад в благополучие жителей столицы.

Выйдя, Ионел кивнул в сторону курилки:

— С кем это Нику?

— Старший менеджер фитнес-клуба. Был танцором, теперь, мягко выражаясь, бизнес-леди, — и засмеялся.

На этот раз генеральный примар узнал о публикации в «Капитале» самостоятельно. Вдоль боковой стороны здания примэрии образовалась аллея транспарентности, как ее назвали в новые времена: это были выстроенные в ряд газетные витрины. Иногда мэр прохаживался по аллее, и тогда его обязательно замечал какой-нибудь корреспондент, фотографировал и задавал традиционный вопрос: «Что сегодня в газетной прессе больше всего привлекло внимание городского головы?». На этот раз примар назвал газету «Капитал», которая своевременно обратила внимание на заботы простых тружеников. Войдя в свой кабинет, он немедленно вызвал первого зама:

Конец ознакомительного фрагмента.