О чем рассказал веер

Сергей Макеев, 2020

Книга «О чём рассказал веер» – это сборник рассказов о веерах. Писатель Сергей Макеев и коллекционер Татьяна Макеева представили редкие веера из своего собрания; в каждом сюжете веер служит своего рода зеркалом, в котором отразились образ главной героини, ее семья, родные и друзья, а также культура, быт, традиции и нравы в России конца XIX – начала XX века. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Веер «Тысяча лиц»

Несколько дней у Старцевых гостил брат мужа — Федор Ильич, инженер-путеец. Он вернулся из Маньчжурии, где русские строили Китайско-Восточную железную дорогу. Ольге Николаевне он привез в подарок редкий китайский веер.

— Такие веера в Китае называют «веер тысяча лиц», — рассказывал Федор Ильич. — В Европе их чаще именуют «мандаринскими» — ими пользовались китайские чиновники, которых еще португальцы прозвали у мандаринами, от санскритского слова mandari — командир, начальник.

Ну а торговцам они известны как «кантонские», поскольку их отправляли из портового города Кантон, или по-китайски Гуанчжоу.

Веер плие «Тысяча лиц», бумага, рисунок, аппликация тканью и слоновой костью.

Остов: дерево, роспись золотом по лаку.

Китай, середина XIX в.

Ольга Николаевна внимательно рассматривала много — фигурную композицию.

— По-моему, лица и одежды наклеены.

— Верно, лица — это разрисованные пластинки из слоновой кости, они все разные, никогда не повторяются. А одежды — аппликация из тончайшего шелка.

Ольга Николаевна закрыла, а потом медленно раскрыла веер.

— Так вот откуда этот странный эффект, — сказала она. — Когда разворачиваешь веер, мерцание слоновой кости и блеск шелка создают иллюзию движения, словно фигур становится больше — действительно, тысяча лиц!.. Ну а что, собственно говоря, изображено на веере? Кто все эти люди?

— Точно сказать не могу, — развел руками Федор Ильич. — Но обычно на веерах такого типа изображали собрание чиновников, сцены из придворной жизни или из театральных постановок. Знаешь, Оля, китайцы очень странные. Они искренне считают, что мы все должны знать особенности их жизни, разбираться в их религии, традициях и культуре.

— Наверное, и мы им кажемся странными, — заметила Ольга Николаевна. — Мы знаем китайцев только как старательных и услужливых работников, преимущественно по китайским прачечным. А их родина — страна уникальной древней культуры. Сейчас начали переводить средневековую поэзию Китая. Вот, например…

Она взяла с полки книгу, заложенную закладкой, и прочитала:

…Здесь государь

Проводит дни с гостями,

Я слышу —

Музыка звучит опять.

Те, кто в халатах

С длинными кистями,

Купаться могут здесь

И пировать…

И три небесных нимфы

В тронном зале,

Окутав плечи

Тонкой кисеей,

Под звуки флейт,

Исполненных печали,

С гостями веселятся

День-деньской…^[2]

Молчавший до тех пор Иван Ильич сказал:

— Разница в том, что и китайцев когда-нибудь поймут. А русских — никогда. Даже мы сами…

Веер плиант, перья, дерево, шелковые ленты.

Франция, 1900-е гг.

Примечания

2

Гао Ши (707–765), поэт эпохи империи Тан. Перевод Ё. Эйдлина.