Освобождённые воды. Фантастическая повесть

Сергей Михайлович Казначеев

Есть идея – распрудить водохранилища на Волге и сбросить освобождённые воды в засушливые земли, степи, пустыни Средней Азии и Калмыкии. Вопрос, актуальный сегодня, решается на рубеже XXI–XXII веков.Но благими намерениями вымощена дорога в ад. Утопия оборачивается антиутопией: в обезвоженных районах начинаются эпидемии, южные края заболачиваются. Разумный проект грозит глобальной катастрофой…*в оформлении обложки использована картина В. А. Джанибекова

БУРНЫЕ ПОТОКИ

Через день они снова стояли над тем же обрывом. Вода уже бурными потоками устремилась в каналы, протоки и искусственные резервуары. Она была подобна орлице, внезапно выпущенной из тесной клетки на свободу, не доверяла своим чувствам, клекотала, взмахивала волнами как крыльями, не веря тому, что способна парить легко и своенравно. Но вместо того, чтобы устремиться в гордый полёт, она совершала широкие, неуверенные круги. Вместе с чувством неожиданно накатившей воли, вода ещё не верила в то, что ей предоставлена полная свобода. Она была подобна женщине, разбуженной против её желания, и оттого — недовольной и раздражённой.

Парамон Водограев, наоборот, с нескрываемым восхищением взирал на свершающееся священнодействие. Несмотря на глубокое безразличие к религиозным домыслам и догмам, он сам отчасти ощущал себя богом, демиургом, которому суждено было стать великим преобразователем природы. Освобождённая вода представлялась ему вездесущей материей, которая способна на любые дела в пользу человечества. Танзиля, не решавшаяся перечить его переживанием, стояла за могучей спиной гидроинженера и скромно помалкивала. Но мужчина остро почувствовал резкий перепад в женском настроении.

— Ты что, опять чем-то недовольна?! Ведь мы так долго работали над этим проектом!

— Да нет, довольна, очень довольна!..

Он не очень-то поверил её словам — на лице Танзили было написано безмолвное зуахтарское (почему-то он запомнил это странное слово) потрясение.

— Ладно, чего ты!.. — поспешил он подбодрить свою верную помощницу и снова притянул к себе. Та зарделась, вспыхнула и провела ладошкой по глазам.

— Теперь ваши цветы напьются вдоволь? — спросил Водограев, но его вопрос прозвучал скорее как утверждение.

— Да, да!..

За водохранилищем уже показывалось узкая полоска обнажающегося дна, покрытого толстым слоем столетнего ила: от него провеивало духом гниения. Рыба, оказавшаяся в тинистых бочагах, гибла и затухала. Безумные чайки реяли над поверхностью, не зная, радоваться или горевать им над нежданно подаренной обильной добычей. «Ничего! — уговаривал себя Парамон. — Скоро всё просохнет. Отдохнувшая почва придёт в себя, почувствует плодородную силу, способность рожать. Придут роботраки земледельцев. На плодотворной почве зазеленеют сады, поля, луга. Под осень зажелтеют нивы, не хуже, чем на китайских лёссовых подзолах. А пока… пока надо просто переждать…» Вместе с тем, он не мог не признаться себе, что непреодолимое чувство смутной тревоги гнездилось и в его гордой, самоуверенной душе.

В этот миг, нарушая беззаботное созерцание, слегка засвербело в ладоннике гидролога, призывно пискнул сигнал е-коммуникатора, и в тишине прозвучала лёгкая мелодия из старинного фильма. Парамон ответил. Брови его стремительно взметнулись вверх и скрылись в спадающей на лоб шевелюре. Он начал разговор в режиме конфиденциальной связи, изредка вставляя короткие реплики-вопросы

— Да! — отозвался он. — Что? Как?.. Не может быть?! Но по легенде, это же должно быть где-то на Ветлуге!.. Чёрт знает что такое!.. С ума сойти можно!

— Что-то случилось? — встревоженно отозвалась Танзиля.

— Да. Звонили из-под Нижнего. Говорят, над поверхностью показались купола града Китежа. Слышала о таком?

Та утвердительно кивнула, хотя и вряд ли отчётливо понимала, что имеется в виду.

— Всё! Срочно вылетаю туда.

— А.. на чём?

— За нами уже выслали авиасани.

И в самом деле, вскоре заслышалось мощное лопотание мультипропеллеров и подвывание систем антигравитации. Вскоре на волжский утёс грациозно спустилось многоместное воздушное судно.

Он повернулся к вопросительно смотрящей на него помощнице:

— Мне нужно срочно быть на верхней Волге! Вы готовы следовать со мной?

— Конечно, шеф, — кротко отвечала она, и это прозвучало почти как «Да, мой господин!..» Почувствовав эту неловкость, она осмелилась спросить, что это за легенда, которую упомянул Водограев. «Потом, потом!..» — коротко буркнул тот.