Три рассказа

Сергей Николаевич Борисенко, 2020

В рассказах описывается разное время, разные места действия, различные возрасты героев, но они все объединены единой ноткой ностальгии о давно прошедшем детстве, отрочестве, юности.

А снег идет…

И вновь на Земле идет снег, вновь декабрь и приближаются сказочные, волшебные дни встречи Нового года. Раньше эти дни наполняли душу мечтами, надеждами на чудеса, а сейчас они наполняют ту же душу скорее воспоминаниями.

Детство.

Как хороши, как прекрасны дни в ожидании этого праздника: надо вести себя обязательно хорошо, слушаться родителей и старших. Даже старших сестру и брата, хотя они тоже ещё дети, но тех, кто плохо себя ведет и не слушается старших Дедушка Мороз не любит и наказывает. Он им не дарит подарков! Поэтому все дети чинные, послушные, аккуратные, хорошо себя ведут, кушают по утрам кашу и хорошо учатся в школе.

Мне лет пять — шесть, не больше. Я тоже в ожидании, ещё не знаю, чего, но старшие сестра и брат уже и меня «заразили» этим ожиданием самого — самого… праздника.

Мы живем в степном краю. Для нас елка — это уже экзотика. Здесь деревья не растут, а если растут, только посаженные руками людей и почти все тополя.

А елки не продают на елочных базарах, их закупают централизованно для детских садов, школ и домов культуры. Именно там и можно посмотреть на праздничное дерево. А вот дома у себя…

Но нам везло. Предприятие, в котором работает папа для своих сотрудников заранее заказывает новогодние елки и им привозят откуда — то из далека, из Сибири. Что такое Сибирь я тогда ещё не знал и не понимал, но очень завидовал тем, кто живет в Сибири, где растут елки, ведь они могут каждый день наряжать их и каждый день праздновать Новый год!

А вот у нас это можно только раз в году, когда Дедушка Мороз разносит их всем по домам. По крайней мере каждый новогодний праздник нам приносит, и папа потом устанавливает её. Елка большущая, высоченная, очень пушистая! И это не обманчивые детские воспоминания. Квартира, в которой мы жили была построена в сталинские времена по тем «лекалам», поэтому потолки были не чета нынешним двум с половиной метрам. Они были метра три, а то и выше!

Елка стояла под самый потолок, а на верху у неё сияла рубиновым цветом пятиконечная звезда. Её тоже устанавливал папа. А вот затем

начиналась наша очень приятная и любимая работа.

Из кладовой уже был извлечен на свет Божий старый чемодан, где хранились елочные украшения. Их было много! Каждую елочную игрушку доставали по очереди, только по одной штуке.

Самые яркие и красивые доставались брату. Он самый старший, десятилетний! На этом основании ему родители доверяли развешивать украшения на самом верху, а куда, если не на самый верх, на всеобщее обозрение и к всеобщему удовольствию, надо вешать самые красивые игрушки.

Те, что по — проще, но тоже красивые развешивала сестра. Она была младше брата на целых три года, но зато старше меня аж на два! Но ей доставались тоже тонкие стеклянные очень яркие. Правда, если брат цеплял разноцветные шары, прелестные фонарики, то сестре доставались сосульки, кукуруза, перец, морковь. Они тоже были прекрасны. Но фонарикам и шарам явно уступали. Иногда сестре удавалось перехитрить брата и она, как только брат отвлекался, тут же выхватывала из чемодана первый попавшийся ей фонарик или шар и прятала в заранее обдуманное ею место. И, когда завершали украшение елки, она гордо подходила к дереву и вывешивала свою припрятанную добычу, торжествуя свою викторию, победно поглядывая на старшего брата и с презрением на меня — младшего.

Да и было из — за чего. Ведь мне доставались лишь изготовленные из картона украшения. Они были не плохие. Блестящие, серебристого, золотого, зеленого, розового цвета прессованные из картона всевозможные попугайчики, синички, лошадки и прочая, презираемая старшими живность.

Конечно! Разве можно их сравнить со стеклянным зеркальным шаром или фонариком с вогнутой рифленой полостью. Когда лучик света в неё попадал, то он там многократно отражался и создавался эффект свечения изнутри.

Было из — за чего мне обижаться и желать поскорее вырасти, чтобы самому украшать всю елку.

Следует заметить, что если другие детские мечты не сбылись, то конкретно эта сбылась в полном объеме. Теперь я сам устанавливаю и сам же украшаю всю елку!

Последним штрихом в украшении всегда было развешивание елочных бус. Электрических гирлянд раньше не было и бусы с успехом их заменяли.

Они тоже были стеклянные, разноцветные, зеркальные, изготовленные в виде довольно крупных шариков, нанизанных на что — то очень прочное, наверное, на стальную проволоку, поскольку такой вес веревочка выдержать не могла.

Развешивали елочные бусы по спирали и они, красные, синие, зеленые, золотые, серебряные чередовались на елке и, отражая, падающий на них свет, выглядели, как настоящие электрические, светящиеся гирлянды!

Кроме этого, когда мы не видели, спали, мама или папа развешивали по веткам ещё и конфеты. Когда мы их находили — это был для нас огромный сюрприз!

А находили мы их во время игры.

Самая любимая игра у нас была — найти загаданную игрушку на елке.

Игра простая и очень приятная.

Загадал понравившуюся тебе игрушку, а остальные её должны были угадать. По принципу «тепло» — «холодно».

Вот только старший брат всегда обыгрывал нас. Конечно, он хитрил, чего мы с сестрой, ещё не умели. Если кто — то из нас угадывал загаданную им, то на этот случай у него всегда был «план «Б», то есть другая игрушка, которую ещё не называли в этой игре.

Но настоящий праздник начинался вечером в последний рабочий день отца. Чаще всего это было 31 — го числа.

Возвращаясь с работы, он привозил с собой два громадных (это для нас малышей громадных), душистых деревянных ящика, наполненных длинной, тонкой деревянной соломкой. А в открытых этих ящиках было полно красивых сладких яблок, в одном, и круглых пахучих вкуснейших мандаринов, в другом, выросших в загадочном Китае, где все люди только и делаю, что едят мандарины.

Вот это был праздник!

Отрочество.

Вот настал возраст, когда самым старшим из детей могу себя считать вполне законно, поскольку и сестра, и брат давно живут отдельно, далеко от дома родителей и живут они непонятной жизнью студентов. Летом они отдыхают не более двух недель, всё время чем — то заняты, а зимой их каникулы никогда не совпадают с новогодними праздниками, стало быть

приезжают к родителям лишь в конце января.

Чувствовать себя взрослым я ещё не научился, всё приходит постепенно. Пока набрался показного цинизма, неверия и недоверия.

В доброго Деда Мороза уже не верю, в то, что он способен сотворить чудеса и даже просто принести подарок — тем более. Дома — категорически против того, чтобы ставили елку, не маленький же! Но в школу, на Новогодний вечер, где в зале установлена большая, красивая елка шел с радостью. С радостью и мечтой. В мечте, конечно, сам себе не сознался бы, но она была. И была рядом, училась в соседнем классе, имела имя и фамилию. Но самостоятельно что — то предпринять, чтобы оказаться другом этой девочки, другом таким, без которого ей было бы всегда плохо, а со мной — хорошо, как это сделать, придумать не мог. И мечтал, что это чудо случится именно на Новогоднем вечере и как — то так, что сам ничего делать не буду, а вот она всё увидит, поймет и сделает… А уже завтра мы станем самыми близкими друзьями.

Но вечер заканчивался, на нем ничего волшебного не происходило, после его окончания каждый шел домой своей дорогой, а разочарование в добром волшебнике углублялось…

Первый раз без родителей.

Заканчивался первый семестр учебы в институте, приближался Новый год. Какой тут, к чертям собачьим, праздник: завершается зачетная неделя и начинаются экзамены. Первые в студенческой жизни экзамены. Они определят в дальнейшем всю твою жизнь: сдашь, все — будешь учиться дальше, завалишь — будешь всю оставшуюся жизнь лишь вспоминать, как аж полгода был студентом.

Конец ознакомительного фрагмента.