Сборник приключенческих морских рассказов

Сергей Петрович Екимов, 2022

События рассказов проходят в конце прошедшего и начало текущего веков. Герои наши современники. Стихия и различные факторы ставят им, казалось бы, непреодолимые задачи. Упорство и мужество позволяет справиться с вызовами и задачами текущего дня. Несгибаемая воля, оптимизм и конечно, морской юмор – вот слагаемые успеха. Приятного прочтения…

Вместо предисловия

…За плечами более тридцати пяти лет службы в Военно-морском флоте, большая часть из которой была корабельной. Балтийский, Северный флот, Каспийская флотилия… Но память упорно возвращает в Кронштадт, самое начало службы. Наверное потому, что именно здесь «закалялась сталь» моряка — надводника. Вспоминая те, уже далекие годы, конечно, первое что приходит на память это люди, с которыми пришлось служить, дружить, работать. Те, кому и сегодня спустя «тысячу лет» хочется сказать слова благодарности… или вспомнить добрым словом.

В сборнике представлены рассказы о морской жизни и приключениях моряков Кронштадта, Балтийска, Северного флота… и не только.

Благодарю Вас читатель, что выбрали мой сборник. Уверен — скучно не будет.

Кронштадтские мотивы. Торпедоносец

Северная часть Финского залива.

Вторая половина лета. Начало девяностых прошлого столетия.

Корабли дивизиона рейдовых тральщиков возвращаются в Кронштадт. Завершаются учения под руководством командира бригады кораблей ОВР. Дивизион, кажется, успешно сдал совместную задачу и сейчас не спеша возвращается домой — в Кронштадт. За время выхода корабли не слабо потрепало. Трое суток ветер разгонял волну с юга, волна разгулялась почти до двух метров. Но вчера к вечеру «маркизова лужа» успокоилась. И теперь «мускулы» рейдовых тральщиков можно было расслабить.

Путь проложен «Севканом» (северный морской канал). В те годы, рейдовые тральщики часто здесь ходили. По основному — Кронштадтскому фарватеру — «монстры» (большие корабли и суда) ходят, а здесь глубина небольшая — в самый раз для РТ-шек. Да и путь с морских полигонов, расположенных в северной части залива, почти вдвое короче.

Командир рейдового «корунда» 595 старший лейтенант Петров на мостике, отсюда удобнее корабль под мост целить.Сегодня этого моста уже нет. Кстати, мост этот многие знают, он в клипе «Иванушек» есть. Песня, кажется, «Тучи» называется.

Место здесь не спокойное — течение постоянно меняется — то на запад, то на восток. Да и работы по возведению дамбы который год продолжаются — «Камазы» постоянно камни насыпают, вот и крутит под мостом — то туда, то сюда.

У Сергея это уже не первый самостоятельный выход. В марте он сдал все зачеты на самостоятельное управление кораблём, но это только теоретическая часть. Практику только в море комдиву можно сдать.

В конце апреля, когда лёд окончательно сошёл и начались выхода в море, комдив назначил наставника Петрову — командира РТ-454 Олега Ковалёва. «Корунд» Олега ещё на ремонте был. Вот и ходил Олег с молодым командиром — пути дороги показывал, да маневрам корабля обучал. Но долго мучиться не пришлось — дороги — фарватеры Сергей знал, ещё на катерной практике в училище не раз по «маркизовой луже» ходили. Да и рулём, машинами корабля тоже быстро овладел.

Олег сразу понял, что Петров к самостоятельности рвётся, поэтому только подсказывал иногда, когда уже всё наперекосяк становилась. Бывало, придут в полигон Олег скажет: «Если что не так, зови…», — и в каюту уйдет. А Сергей «потеет» на мостике, но лишний раз помощи не просит. Уже на вторую швартовку летёха сам пошел и пришвартовался, как накануне Олег показывал.

— А чё там, мы сюда на катерах курсантами заходили, — с гордостью Сергей говорил наставнику в каюте, когда свой «лайнер» без толчка и навала к центральному причалу форта «Обручев» поставил. Олег лишь улыбался в ответ.

— Командир 595–го программу практической подготовки освоил, — на следующий день докладывал Ковалёв командиру дивизиона, — к сдаче зачета готов.

— Быстро что-то, — с недоверием отвечал каптри, — ладно на задаче проверю.

И вот с конца мая Сергей ходит самостоятельно…

— Этот лейтенант готов, на звание — старшего лейтенанта «бумагу» я уже отправил — объявил своё решение комдив на совещании, после выхода тральщика Петрова на курсовую задачу, — «добро» самостоятельно ходить, «ведущим» конечно рано, а «ведомым» вполне.

Все командиры тепло приветствовали тогда это известие, ещё бы — плюс ещё один допущенный командир «в строю». Теперь и дежурство ему распишут.

Сегодня, правда, на борту у Петрова каптри со штаба бригады, «посредником» на учение вышел. Кто-то рассказывал, что он раньше то ли командиром, то ли помощником на тральщике каком-то был. А сегодня артиллерист в штабе бригады, поэтому очень дотошно стрельбу проверял — с комендором час беседовал, артиллерийскую установку всю исползал.

— Ладно, командир, — после выполнения всех стрельб объявил флагман Петрову, — нормально у тебя…пойдет.

— Что за чёрт, корабль вправо тащит, — удивленно Сергей отмечает «несанкционированный» маневр корабля, — в чём дело рулевой? Рулевая машина в строю? Почему вправо катимся? Я же «лево пять» приказывал.

— Товарищ командир, рулевая машина в строю…мне здесь команду дали, — испугано отвечает из рубки рулевой.

— Что? Кто? — Петров вваливается в рубку, — отставить, руль «лево пять».

— Товарищ капитан третьего ранга, — рулевой машет головой на командирский «трон».

— Какое вы имеете…у Вас допуск есть? — плохо сдерживая раздражение, кипит старлей на весь ГКП.

— Мне показалось,…так ровнее будет, — артиллерист понял, что не прав, но хочет сохранить «своё лицо».

— Ровнее! Да здесь отброс воды от мола, при восточном течении, под углом надо, а то мигом на камнях окажемся, — не унимается Сергей, — и соленоид на буксире…сейчас резко вправо потянет.

— Я как лучше…, — сдался каптри окончательно.

— Товарищ капитан третьего ранга, прошу в управление кораблём не вмешиваться, — более спокойным тоном говорит Петров, видя как «корунд» возвращается на курс и «крокодил» не успел вправо съехать, — …и не принято на корабле место командира занимать, — намекая на «трон-кресло».

Командир дивизиона определил «корунду» Сергея идти последним, или как говорят — крайним. Шесть кораблей дивизиона рейдовых тральщиков вытянулись в «колбасу» — кильватер то есть, и следуют по «севкану» не спеша — узлов восемь, технику берегут. Больше половины «тральцов» старенькие, более двадцати лет, а самый «ветеран» — тральщик Сергея.

Берегут технику командиры в «век перестройки и великих изменений». Сбои с обеспечением имуществом, топливом и даже продуктами уже дают о себе знать.

Прошли траверс «пороховых» — склады в акватории «Финиша», что рядом с пляжем Кронштадта находятся. Склонившееся к горизонту солнце окрасило багрянцем водную поверхность, особенным — лазурным цветом окрасился купол Морского собора. Тогда крыша главного собора моряков России золотом — серебром ещё не сияла и креста не было.

— Не следовать за мной, — голос комдива нарушил тишину, надвигающихся навигационных сумерек.

«Корунд» 220, на котором идет комдив, неожиданно начал поворот влево. Неясная тревога повисла в телефонных трубках УКВ-связи. Сергей отчетливо видит, как все командиры перешли на левый борт мостика и напряженно вглядываются в «двадцатку».

— Наверное, какую-то вводную отрабатывают, — это каптри «бригадный» смотрит в бинокль.

«Двадцатка» застопорила ход и от рекомендованного курса отошла далековато.

— Не похоже, — отзывается Петров.

Тральщик Сергея уже подходил к «военному углу», это угол Военной гавани Кронштадта только с внешней стороны. На нем пост рейдовой службы и помещения «стенда измерения полей» располагаются. Остальной караван «малышей» уже в Средней гавани Кронштадта.

— 595-й, вам поставить «хвост» на штатное и вернуться ко мне,…максимальным ходом, — тревожный голос комдива ещё раз разрезал тишину, — на «двадцатке» пожар в машинном отделении, все средства БЗЖ (борьбы за живучесть) на верхнюю палубу, готовить к передаче.…Ускорить маневр!

— Понял, я 595-й, прием, — коротко ответил старлей, мурашки предательски побежали по спине — «двадцатка» горит… вот чёрт!

— Обе машины вперед самый полный,…боцман,…Плахинин,…на мостик, — Сергей оглянулся на «двадцатку».

Сизый дым стелется по поверхности воды Невской губы. Да, для выхлопа главных двигателей много дыма — «пожар» значит… и уже «приличный».

— Есть, товарищ командир, — боцман Голованов и командир отделения мотористов Плахинин одновременно поднялись на мостик.

— «Двадцатка» горит,…Игорь, нужен максимальный ход, все огнетушители наверх — к вьюшке выставляй, — заметно волнуясь, командир ставит задачу Плахинину, — вооружай два шланга на юте,…воду подашь по команде.

Старший матрос мигом умчался выполнять поставленные задачи.

— Так боцман, теперь «крокодил»,… — сталей напряженно мыслит, — зайдем в гавань, надо остановиться,…перетащить соленоид под борт, потом…на южную стенку, минут сорок минимум.

— Да, быстро не выйдет, — боцман включился в мыслительный штурм, — а если не ждать пока ошвартуем «крокодил», подойдем… отвяжем…и уйдем…на обратном пути ошвартуем его как положено, а?…

— Нет, опасно, — хмурится старлей, — ночь надвигается, «крокодил» встанет посреди Купеческой, какой-нибудь патрульный катер напороться может, да и когда вернёмся не ясно…как там с «двадцаткой» будет.

— Тогда я на нём останусь, — не сдаётся боцман, — всё сам сделаю.

— Вот это верно, — повеселел командир, — давай так,…зайду в гавань…на инерции вперед…переставим соленоид…как прошлый раз, помнишь?…на левый борт…курс направлю на место стоянки и отпустим «крокодил». Ты на него пересядешь и как на торпеде доедешь до места. Как, сможешь?

— Смогу, — твердо отвечает Голованов, — только наш конец швартовый подлиннее возьму, пригодится…

— Тогда давай Женя, вперёд, спасательный жилет надень, — строго говорит командир, видишь в Лесные (Лесные ворота Средней гавани) заходим.

«Корунд» на полном ходу вошел в гавань, только на циркуляции начали снижать ход. Практически, одним движением тральный расчёт перевёл соленоид под борт. Кормовой конец крепить не стали, легли на курс в Купеческую гавань. Боцман ловко перелез на трал.

— Дистанция девятьсот метров, скорость «крокодила» совпадает с тральщиком, — прикидывает в уме Сергей расклады, — значит, метров с семисот можно отпускать,…скорость только до восьми узлов надо прибавить. Трубка лага давно убрана, придется по оборотам главных двигателей.

— Всё отпускаю, Евгений, держись, — нос корабля направлен на «цель», — отдать соленоид!

— Поехали, — весело, с азартом кричит боцман, подражая Юрию Алексеевичу.

Ботинки боцмана в воде — бурун воды на восьми узлах скрывает тело трала в воде, лишь клеймные коробки, да швартовочные кнехты двигаются над поверхностью гавани.

И конечно, старший матрос Голованов, присев на корточки, вцепившись двумя руками в носовой кнехт, мчится к месту швартовки соленоидов.

— Стрельба в настоящее место цели, — вспоминает Сергей учебу в училище на кафедре ПЛО (противо-лодочного оружия), — руль право пять.

В «школе гардемаринов» на Васильевском в Питере, минеры осваивали все специальности — и штурмана, и противолодочника и даже, помнится, гидрографа. Видно, не зря, — вот пригодились навыки «торпедной стрельбы».

Корабль медленно отходит от трала и «крокодил» словно торпеда несется сам. Но мысли старлея уже далеко — пожар на «двадцатке».

— Машинное отделение, — Сергей на ГКП кричит в «банан» громкоговорителя «каштан», — Плахинина на связь.

— Плахинин на связи, — не сразу отвечает «каштан».

— Как обороты главных? — с тревогой спрашивает командир. Машины старые, греются быстро на высоких оборотах, ресурс уже дважды продлевали.

— Левый тысяча триста пятьдесят, правый тысяча триста семьдесят, — ответ из машинного отделения, — температура ползёт, закипим! Командир над картой, по таблице прикидывает скорость и время сближения с «двадцаткой». Долго!

— Игорь, надо по тысяче пятьсот, — Сергей не торопит с ответом, — наши горят!

–… пятьсот?!… — эхом отзывается машинное отделение, — попробуем.

Сергей поднялся на мостик, лучами наполовину скрывшегося за горизонт солнца, подсвечена «двадцатка».

Обороты Плахинин явно добавил, бурун воды от форштевня необычно высок. Сергей поправил курс на аварийный корабль и спустился на ют. Здесь всё готово — огнетушители выставлены у тральной вьюшки, два пожарных рукава выложены на палубе, готовы к приему воды. Пожарный насос работает — это старлей слышит по характерному гулу с левого борта. Аварийная партия на месте…Надо успеть!

— 595 — й, вам подходить к моему левому, — комдив давно видит, как мчится «корунд» Сергея на всех парах, — подготовить два углекислотных огнетушителя для передачи,…аккуратнее на швартовке.

Не сложный маневр Сергей выполнил с первого раза.

Оказалось, что пожар удалось потушить и сейчас экипаж «двадцатки» готовится к повторной разведке очага пожара. Свои огнетушители уже использовали, а без них в аварийный отсек нельзя, РБЖ (руководство по борьбе за живучесть корабля) не велит.

Вот и ждали Сергея, видя как тот «глиссирует» по Невской губе.

К причалу ошвартовались поздно, около часа ночи, боцман встречал корабль с улыбкой и «угощениями». После успешной швартовки «крокодила», Евгений прошелся по Южной стенке и собрал приличный «улов» яиц чаек, которые гнездились там с апреля по октябрь.

На завтраке, уплетая яичницу за общим столом в кубрике, Сергей вспомнил про мотористов: «Как это вы скорость держали? Откуда силёнки? Ничего не пожгли?».

— Нет, товарищ командир — не пожгли, — за всех отвечал стармос Плахинин, — воду забортную на двигатель прямо сверху лили — на «рубашку» и кожух, температура в норме была, вот и сумели почти час на тысяча пятьсот мчаться.

— Не знал, что так можно, — удивился Сергей.

— Ну,…ни так чтобы,…но мы на уборке урожая, так частенько делаем, — стармос даже движением рук показал, как воду льют, — только там воды не хватает, вот и ездим через два часа к пруду на «пролив движка».

…На следующий день, комдив проводил разбор учений, — что хорошо, что плохо. Подробно разбирали тральные дела, и про пожар не забыли. В конце разбора, комдив вдруг с улыбкой обратился ко всем: «Я такой скорости от 595-го никак не ожидал. Даже в моё время он так не летал».

Комдив командовал, как говорится в своё время, 595-м. И сейчас, отмечая прыть Сергея, каптри, возможно, с удовольствием предвидел — долгий морской путь этого старлея.…Как знать?

…Уже в курилке, дивизионный штурман Андрей Стародумцев, поведал всем собравшимся, как стоя на ЗУР-е, увидел странную картину.

— Из-за носа спасательного судна «Карпаты» выскакивает трал-торпеда и мчится прямиком в Купеческую гавань. Верхом на трал-торпеде сидит матрос и размахивает лассо, — штурман хихикнул и потешно закатил глаза, — я думал «глюки».

Сергей не курил, но любил посидеть, посмеяться со «старыми морскими волками», байки послушать, да что-нибудь дельного для себя узнать.

— Это кто же у тебя такой торпедоносец? — спросил Пётр Фёдорович, командир 443-го, старший мичман, непревзойдённый мастер швартовок «корунда».

— Боцман — Женя Голованов, — отвечал Сергей.

— А! Этот может,…волжанин, — подхватил Александр Павлович, тоже старший мичман, командир 46-го тральщика, а через два года боцман учебного корабля «Гангут»,

— т о р п е д о н о с е ц!…

…Долго ещё разлетался в тот день смех командиров кораблей дивизиона рейдовых тральщиков над Купеческой гаванью.

«26» января 2022 года

Записки моряка. Курсантская

Ленинград.

Зима, далекие-далекие восьмидесятые…

Курсант второго курса «школы гардемаринов», что находится на Васильевском острове Питера, Серёжа Петров вышел из вагона метро на станции «Балтийская». Сегодня можно не торопиться — у Петрова зимний отпуск. Сессия сдана успешно, ещё неделя заслуженного отдыха. Несмотря на то, что поход по магазинам был почти бесполезен, настроение приподнятое.

В обычный «увольнительный» день станцию «Балтийская» проходишь на повышенных оборотах. И причин здесь две: первая, электрички в родной Ораниенбаум ходят по расписанию нечасто, а увольнение «не резиновое» — надо многое успеть. А вторая причина повышенной скорости «прошареных», как теперь говорят, курсантов это военный патруль.

В те времена, патрулей в Питере была уйма — на вокзалах, станциях метро, улицах и проспектах. Встреча с патрулём — неминуемое замечание. Они тоже план выполняют. И тогда всё — «месяц без берега», то есть — без увольнения.

Сергей имел личный печальный опыт, поэтому формулу «увидел патруль — беги» вывел без посторонней помощи. При этом — «беги» — означало многое… перейди на другую сторону, сядь в проезжающий транспорт, поменяй направление движения и собственно — беги.

Неписанные курсантские правила «прохода Балтийской» были такие: выходить надо во-втором или третьем вагоне — главное, в потоке пассажиров. Если патруль стоит внизу эскалатора — ныряй в толпу и противоположную сторону от патруля.

Патрульные пробиться к тебе не смогут! Проверено не раз!

Если нет патруля внизу, то обгоняй спешащих пассажиров и вверх шагай по движущейся лестнице. Не ленись! Выходи на свободное пространство. Пригодится.

За десять метров до верхней площадки — стоп… отдохни и гляди в оба. Патруль рядом — переходи на бег и в свободный выход — а там их три, два из них на вокзал по ступенькам и один «в город» — на площадь привокзальную. Вылетел на «оперативный простор» даёшь «газу». Всё, в отрыв!

Третья «засада» военного патруля это вокзал — напротив расписания. Здесь всё просто — увидел сразу ходу на перрон — «мол, опаздываешь». Для убедительности на часы посмотри.

И ещё две премудрости есть. На патруль смотреть только боковым зрением. Прямо нельзя, если что «не видел — не слышал». А если «гонка-преследование» всё же началась, надо понять кто тебя гонит. Если наш — моряк, то до угла, а там «по рукам» и разойдёмся. Ну, уж если «пехота» преследует, тогда жми по полной. И не думай ни о чём.

Здесь Сергей за себя спокоен — неоднократный призёр военных ВУЗ-ов. Всё, что больше ста метров, он «дельфин в открытом море».

По той же причине, от старшего брата — «пятака» (курсанта пятого курса) того же училища, жёсткий"инструктаж"в свой первый училищный патруль получил — бег только до угла.

Но сегодня это всё ни к чему. Сергей одет в гражданскую одежду и проход патруля даже в трёх метрах не опасен. Есть время посмотреть по сторонам. Всё таки, красивое в Ленинграде метро — гранит, лепнина, свет и чистота.

Ну вот, кстати! Вспомни — «они» и появятся. Вот внизу стоят сердешные. Все «зелёные» — офицер и два курсанта. Шинели отутюжены, стрелки на рукавах и под хлястиком. Красные повязки на рукавах огнём горят.

Поправив спортивную шапку на голове (бритый затылок демаскирует) Петров шагнул влево. Не надо искушать судьбу. До часа пик ещё далеко. Народу в метро немного. Средняя лестница бежит вниз, левая наверх, правая отдыхает. Обыденное спокойствие…

Вдруг, это спокойствие разрывает какой-то шум-гам с верхней площадки. Ещё через минуту возмутители предстают перед Сергеем. По эскалатору вниз торопится курсант в морской форме, шапка — «бдрм» (сдвинута назад). Значит «ленкомовец» (т.е. курсант училища подводного плавания имени Ленинского комсомола, расположенного неподалёку). За ним с отставанием в тридцать метров мелкими шашками движется грузный раскрасневшийся майор и два курсанта в черных шинелях. Может медики или моряки — не видно.

Убегающий явно выигрывает, дистанция увеличивается. Не подвел бы электропоезд на платформе.

Но майор, похоже, тоже не робкого десятка. Настроен решительно — изловить бедолагу!

И патрульные напирают. Не сдаются.

Середина лестницы пройдена. И тут майор заметил патруль внизу. Истошный вопль «Задержать!» оборвал надежду… уходящего от погони, отпускника Петрова и две дюжины пассажиров с интересом наблюдающими, за происходящим. По закону жанра фильма «Берегись автомобиля» большинство явно было на стороне курсанта.

Тем более что шансы уже не равны!

Под крик майора «ленкомовец» замедлил ход, увидел расставляющих силки внизу военных. Оценивающе осмотрелся и… ловко перекатился на длиннополой шинели по парапету на лестницу, уходящую вверх. Военные снизу завопили, тыкая пальцами в след уходящему от погони. Чернобровый, вспотевший от бега, майор оторопел. Такой кульбит ему явно не по плечу.

А курсант уже «развел пары» при движении вверх. Прыгая через ступеньку, не глядя на преследователей, промчался мимо.

Овации громче Сергей слышал только в «Мариинке», когда на первом курсе на оперу-балет водили. Теперь уже точно вся публика была на стороне «ленкомовца». Радостно хлопала в ладошки даже бабуля, что ехала рядом с Сергеем. Её рыжая старинная лисья шапка съехала на бок и норовила упасть.

В том, что «бегущая лань» принадлежит к славному братству подводников, Сергей уже не сомневался. В тот момент, когда легкий корпус моряка проносился «по траверзу», на мгновение дух благородного ликера"Амаретто"окутал всё пространство. А четыре шитые золотом галочки на рукаве шинели свидетельствовали об опытности четверокурсника.

Не добравшись до верхней площадки пару шагов, подводник перешёл на шаг и победно поднял руки вверх.

Публика ликовала и вопила от восторга.

Этот жест напомнил Петрову победный бег Александра Белова по баскетбольной площадке в знаменитом олимпийском матче с американцами.

Сергей, конечно, не знал ни фамилии, ни имени лихого подводника. Но в тот момент отчетливо себе представил — это будущий отважный командир подводной лодки.

И как от баскетболиста Белова в семьдесят втором, зазнайки-американцы ещё получат от выпускника ленинградского «Ленкома» в морях и океанах увесистую порцию «весёлых сюрпризов».

…Далекие-далекие восьмидесятые.

«16» июня 2022 года

Кронштадтские мотивы. Лоцман

Санкт-Петербург. Река Нева.

Набережная Лейтенанта Шмидта.

Конец июля. Начало двухтысячных.

…Ночь уже обняла Питер своими мягкими и влажными ладонями.

На дебаркадере, что стоит на левом берегу рейда номер четыре, собралось много народа. Дневная июльская жара сменилась долгожданной прохладой. Начало двенадцатого ночи,… но шум-гам только нарастает. В половину двенадцатого назначена тактическая летучка с командирами-капитанами кораблей-судов. «Тактическая летучка» это такое совещание со всеми, кто причастен к выходу военных кораблей из акватории реки Нева, после праздника — День Военно-морского флота.

Ленинградцы-петербуржцы много повидали вариантов празднования этого Дня. В семидесятые-восьмидесятые годы прошлого столетия более ста различных «плав средств» участвовало в празднике военных моряков. Именно тогда Серёжа Петров полюбил грандиозность военных кораблей, красоту морских ритуалов и выбрал профессию военного моряка. Вырос Серёжа в семье моряка, по-настоящему влюблённого в море. Отец служил механиком на кораблях спасательного отряда Ленинградской базы и часто рассказывал морские байки. Это всегда было увлекательно и завораживало маленького Серёжу.

В училище, будучи курсантом, Сергей несколько раз поучаствовал в морском празднике.

— Помнится — гребли на веслах в шлюпке от Авроры до стадиона имени Ленина, — делится воспоминаниями начальник штаба кронштадтской бригады овр Сергей Петров с командиром МПК (малый противолодочный корабль) с бортовым номером триста четырнадцать, — там километров шесть, не меньше, да по две-три тренировки в день. Хорошо, ещё по течению… А называлось это — регата гребных судов. Были времена.

Потом пришли годы перестройки, и военные корабли перестали ходить под мостами. В лучшем случае собирались по семь — восемь кораблей на единственном — четвертом рейде, напротив училища имени Фрунзе. Последний «пир во время чумы» проходил в 1996-м, в трехсотлетнею годовщину флота России.

Петров тогда командовал тральщиком — «сапфиром» и участвовал в празднике сполна — тралил и подрывал мину перед Петропавловкой.

… До прошлого величия не дотянулись до сих пор.

Но спустя десятилетие вновь мосты-ворота Невы распахнулись для военных моряков.

Командир корабля Антон Супранов заметно нервничает — под мосты Невы впервые зашел на корабле. Теперь выход ещё! Заходили они тоже вместе, но тогда проще было — против течения, и буксир на бочку помогал становиться. Стоит «противолодочник» на рейдовых бочках далеко, выше легендарного крейсера Аврора, — первый в парадном строю.

И выходить ему предстоит дальше остальных кораблей.

Сперва надо пройти Кировский, то есть Троицкий мост, после Дворцовый, и «на закуску» — Благовещенский, когда то — мост Лейтенанта Шмидта.

Очень сложный маневр для быстроходного МПК-ашки. Чтобы Троицкий пройти, надо к левой набережной прижиматься, потом сразу на центр Невы править. Под Дворцовым проскочить, и снова — влево, на створ Горного института корабль выводить.

Скорость Невы пять узлов, и течение крутит на изгибах гранитных набережных, а малый ход корабля восемь узлов.

В общем, есть над чем попотеть!

Начальник штаба и командир корабля ни один час над картами просидели, планшеты дополнительно начертили, расчету ГКП (главный командный пункт) растолковали — что к чему, тренировки провели. Но не спокойно на душе у обоих — малейшая оплошность и «тысячетонная махина» может «в печататься» в опору моста или ещё куда.

— Прибыл командир базы, — громко доложил вахтенный с причала, все поспешили в зал для совещаний.

Ещё зимой военно-морской базой прибыл командовать вновь назначенный контр-адмирал с Тихоокеанского флота. Вникающий во все проблемы, не упуская каждую мелочь, командир базы старался лично участвовать в «жизни вверенного объединения».

Вот и сегодня, он сам проводит летучку и уж точно останется до конца выхода кораблей с рейдов. Расселись, начали докладывать по порядку — кто, в какое время, в каком обеспечении. Потом лоцманов представили. Оказывается, на каждый корабль из «питерского» торгового порта лоцманов заказали.

— Лучше бы буксиры заказали, — не удержался Петров, от новости про лоцманов, — что мы дороги не знаем.

Назначили лоцмана и на «триста четырнадцатый» — Игорь Спиридонович невысокий, интеллигентного вида, в белой рубашке слегка кивнул головой, когда его представляли в зале заседаний. На вид Игорю Спиридоновичу чуть больше пятидесяти лет.

В заключение тактической летучки, адмирал начал задавать вопросы — вводные. «Подал вводную» и Антону: «…Корабль лежит на курсе входа под мост. Течением нос корабля резко начало разворачивать вправо. До моста пятьсот метров. Ваши действия?».

— Перекладываю руль лево десять, правой машиной работаю вперед, левую стопорю, выравниваю курс… — докладывает каптри.

— Вы бездарен, — коротко и сурово прерывает доклад адмирал, — кто старший на этом корабле?

— Я, капитан второго ранга Петров, — резко встает Сергей.

— Вы что скажете? — командир базы не может скрыть раздражение.

— Командир прав, правой машиной работать вперед, рулём можно и пятнадцать — двадцать, в зависимости от сноса, — спокойно отвечает Сергей.

Пауза…

— Вы тоже… бездарен, — угрюмо тянет адмирал, — а что скажет лоцман?

— Левой машиной надо поработать назад, курс корабля выровнять и продолжить движение, — Игорь Спиридонович декларирует убедительно и чётко.

— Ну, вот же, — восторженно вскрикивает командир базы, уничтожающим взглядом смотрит на стоящих Петрова и Супранова, — не зря лоцманов заказали.

— Так ведь заднего хода нет,… — каптри пытается осторожно возразить.

Но адмирал не обращает на него внимание.

— Надеюсь, с вами у нас промашек не будет, — обращается к лоцману адмирал, — а то сами видите,… какие у нас моряки.

— Я научу ребят как кораблём управлять, — с явным превосходством в голосе Игорь Спиридонович смотрит на офицеров…

… — Как же так, он инструкцию средств движению не видел, маневренные качества корабля, — говорил Антон Петрову глядя за борт, когда они возвращались на рабочем катере на корабль, — лоцман называется, даже не подошёл.

Темная вода за бортом катера переливается разнообразным светом. Это отражаются дорожные фонари, отблески от редко подсвеченных окон Эрмитажа, фары машин и ещё… множество питерских огней плавают в Неве.

Небо затянуло тёмно-фиолетовыми тучами, начал накрапывать дождь.

— Ладно, не кипятись, прибудет на корабль — мы его посвятим в наши «таинства», — отвечал капдва не унимающему командиру корабля. А «таинства» заключаются в том, что на корабле-противолодочнике по проекту — заднего хода нет.

Точнее есть, после того как остановишь главные двигатели, корабль почти километр вперёд пройти должен — за это время винты перестают вперед вращаться и только тогда можно назад машинами работать. Особенность такая!

Ох уж, много особенностей на кораблях наших… да и на флоте в целом. Понимать надо!

На часах три часа утра, через сорок минут сниматься.

— А лоцмана всё нет, — говорит командир корабля начштаба, — как в «Пиковой даме».

— Не прибудет и ладно, всё равно уже изучить ничего не успеет, — отвечает Петров, — сами пойдем.

Питерское небо разогнало тучи и сейчас выставило напоказ свой млечный путь.

За десять минут до съемки с бочек Игорь Спиридонович вступил на борт корабля с подошедшего буксира, уточнять маневренные качества корабля не стал. Супранов и Петров, в то время, были заняты процессом съёмки корабля и даже не сразу заметили прибывшего лоцмана.

— Руль вправо, держите на левую оконечность моста, — уверенно командует на мостике лоцман после того как корабль снялся с бочек и начал двигаться к Троицкому мосту.

Антон смотрит на Петрова, тот согласно кивает.

— Рулевой, руль право пятнадцать, держать на левую оконечность моста, — подает команду каптри.

— Обе машины на ходу? — спрашивает лоцман.

— На винт работает средняя, правая и левая на холостом, — Антон стоит за рулевым и контролирует поворот корабля.

— А у вас три машины? — удивляется лоцман.

— А вы не знали? — Петров вплотную подходит к Игорю Спиридоновичу, — может инструкцию дать изучить.

…Лёгкий шёпот на ходовом мостике.

— Нет, не надо, — насупился лоцман, — а скорость корабль быстро набирает…

На курс входа под Троицкий мост вышли идеально. Но корпуса за три — четыре до моста корабль резко повело влево, течением крутануло.

— Правая машина назад, — лоцман напряженно вглядывается на нос корабля.

— Заднего хода нет, — механик удивленно и твердо говорит на весь мостик.

— Как нет? — Игорь Спиридонович обеспокоенно вскрикивает, — а что делать? Скорость большая… сейчас на опору напоремся.

— Командир, левой работай вперед, — Петров уже забыл про существование лоцмана.

— Левая вперед малый, руль право десять! Очень внимательно рулевой! — Антон напряженно смотрит, как корабль на скорости двенадцать узлов проскакивает опоры Троицкого моста.

— Хорошо прошел, левую стопори и на середину канала выходи, — это Петров с правого крыла мостика кричит Антону.

— Есть, — каптри снова за рулевым, правит на середину.

Дворцовый мост прошли спокойно, а перед Благовещенским выяснилось что подводную лодку не сняли с бочек и она мешает маневру «противолодочника».

— А где лоцман, — Сергей вспомнил о Игоре Спиридоновиче, когда увидел «препятствие», — почему ваш диспетчер не сообщил?

Игорь Спиридонович стоял в углу ходового мостика, практически не реагирующий на происходящие события. На вопрос Петрова лоцман не уверенно пожал плечами.

— Спасибо, господин лоцман, вы «многому ребят научили», — Сергей указывает на диван, — посидите здесь и чайку попейте.

Снова командир и начштаба разошлись по крыльям мостика — так удобней в узкий проход моста корабль целить.

Через двадцать минут «триста четырнадцатый» ошвартовался на плавпричале недалеко от дебаркадера. Где-то со стороны Ладожского озера начинало быстро светлеть — летнее долгое питерское солнце начинало свой ход.

…Морской канал Санкт-Петербурга для военных кораблей откроется только после десяти часов утра — экипаж уже лег отдыхать, дежурный дизель-генератор мерно стучит с левого борта. После нервного прохода под мостами легкая дрожь корабля передалась и Петрову.

Или бессонная ночь давала о себе знать.

Сергей стоял на левом спардеке — под иллюминаторами командирской каюты, когда в него буквально влетел командир корабля.

— Товарищ начштаба, вы представляете, этот нахал ещё подпись требует, — «фальцетит» от негодования Супранов.

— Кто, Антон,…и что требует? — все треволнения дня окончательно утомили Петрова.

— Лоцман, — каптри отходит в сторону, за ним стоит Игорь Спиридонович с какими-то бумажками в руках.

— Вы обязаны подписать акт выполненных работ, корабль выведен с рейда и ошвартован…без замечаний, — Игорь Спиридонович протягивает лист бумаги Петрову.

— А вы… обязаны были прибыть заблаговременно на корабль, изучить инструкцию средств движения, убедиться в исправности…довести до командира особенности плавания…установить связь с диспетчером, — Сергей начал раздражаться словам «нахала», — так в обязательном постановлении порта написано, Игорь Спиридонович.…А?

Конец ознакомительного фрагмента.