Криминальное трио

Сергей Редькин, 2023

Говорят, не родись красивой, а родись счастливой. Но как быть, если беды преследуют девушек именно из-за яркой внешности, пробуждающей в мужчинах не только повышенный интерес, но и самые низкие инстинкты? Грубость, агрессию, желание надругаться, поглумиться, растоптать?.. Вдоволь натерпевшись подобных унижений, героини романа «Криминальное трио. Побег» решаются на отчаянный шаг: вырваться из-под гнета человека, возомнившего себя их хозяином, а заодно и отомстить ему. В борьбе за свободу и новую жизнь девушки действуют смело, дерзко, авантюрно. Но достаточно ли такого «арсенала», чтобы противостоять тирану и судьбе-злодейке?

Глава 2

Две недели назад.

— У нас будет ребенок! — радостно сообщила Олеся Бондаренко приятную новость Герману Ковалеву. Она сидела на кожаном диване в его личном кабинете. Этот диван был здесь неслучайно, ведь он повидал много разных цыпочек. На нем хозяин кабинета удовлетворял свою похоть и проводил кастинги для претенденток на работу в его клубах.

Также на этом диване, и не раз, Герман и Олеся занимались бурным сексом. Девушка светилась от счастья и надеялась, что после такого известия мужчина наконец-то сделает ей предложение руки и сердца.

Герман Ковалев на секунду завис, переваривая в голове информацию, которая свалилась на него как гром среди ясного неба. По выражению лица Ковалева было заметно, что новость эта ему не по душе, ведь в ближайшем будущем он не видел себя в качестве мужа и отца.

— Ты в этом уверена? — спросил Герман Олесю раздраженным голосом.

— Да, на все сто процентов, я была вчера у врача, и он это подтвердил, как и мои анализы, — ответила девушка, не заметив радости в глазах мужчины.

Герман был мнительным человеком и современной медицине не доверял. Он знал, что за хорошие деньги в наше время можно купить любую справку. Чем многие женщины и пользовались, чтобы женить на себе объект своего желания. Именно так сейчас Герман думал об Олесе. Последнее время она стала ему сильно надоедать со своими прихотями и хотелками. И мужчина искал повод, чтобы порвать с девушкой все отношения. Это вначале их отношений все было круто, включая страстный секс.

Они познакомились больше трех лет назад, когда Олеся Бондаренко подрабатывала в эскорте. А перед этим она жила и училась в Киеве. Девушка мечтала попасть на эстраду и принимала участие в разных кастингах и шоу. Петь, конечно, она не умела, а вот танцевала очень хорошо. Так Олеся познакомилась со своим первым псевдопродюсером, сулившим ей золотые горы, но на деле оказавшимся кем-то вроде сутенера. Он уговорил девушку переехать в Москву, типа там у него есть подвязки. И стал подкладывать ее под разных мужиков, говоря, что так надо для Олесиной карьеры. Когда она поняла, что занимается обычной проституцией, сразу же бросила своего «благодетеля». Но так как возвращаться домой Олеся не хотела, а жизнь в столице была очень дорогой, девушка пошла работать в эскорт и теперь спала только с богатыми клиентами. И таким клиентом поначалу и был Герман Ковалев.

Девушка тогда безумно понравилась бизнесмену, и он не хотел, чтобы его пассия спала с кем-то, кроме него. Герман предложил Олесе работу стриптизершей с приличным гонораром, и та согласилась на его предложение. Ведь танцевать она умела очень хорошо, а это было лучше, чем трахаться со всякими пузатиками и извращенцами, пусть даже за большие деньги. Немного погодя у них уже был не только секс, но и что-то вроде отношений.

— Ты что, не рад? — обратилась к Ковалеву Олеся, понимая, что этот вопрос нужно выяснить до конца.

— Ну, вообще-то я пока не планировал иметь детей! — грубым тоном ответил ей Герман, начиная заводиться. — Как это могло произойти? Ты ведь принимала таблетки? — посмотрел он суровым взглядом прямо в глаза девушки.

— Ну извини, пару раз я их забыла выпить, — робко прошептала Олеся, видя его состояние.

— Что ты сделала? — нервно переспросил мужчина, быстро меняясь в лице.

— Пару раз перед этим я забывала выпить таблетки. Ну… они просто у меня закончились, а другие я купить не успела, — оправдывалась Олеся, надеясь таким образом смягчить свою вину.

— Блядь, ты что, дура, наделала?! — зло выкрикнул Герман, покраснев, как помидор. Он резко подскочил к девушке и со всего маху несколько раз ударил по лицу кулаком.

— Дура конченая! — гневно кричал Ковалев, не контролируя свою ярость, и только кровь на Олесином лице привела его в чувства.

Девушка сидела с разбитым носом и заплывшим глазом. Ей было очень больно и обидно, ведь она ничего такого не сделала — просто сообщила возлюбленному о своей беременности… А тот так жестоко с ней поступил! Как последний мерзавец.

— Значит так, сука! — Герман схватил Олесю за волосы и пронзительно посмотрел в ее искалеченные глаза. Девушка впервые видела Ковалева в таком состоянии: раньше он был с ней нежен и ласков, а сейчас превратился в настоящего монстра и психопата.

— Ты сделаешь аборт, и это не обсуждается! — он замахнулся, чтобы еще раз врезать Олесе по лицу, но потом передумал и отпустил растрепанные волосы девушки. Та сидела и плакала: все ее лицо ныло от боли, а сердце — от обиды. Герман же спокойно вернулся к столу, вытирая окровавленные костяшки.

— Ну что ты расселась, тварь, давай иди отсюда! — указал он Олесе рукой на входную дверь.

— Ну что, ковырялка, доигралась? Сейчас мамочка будет тебя трахать! — эти слова вылетели из уст зрелой зэчки.

Она стояла между раздвинутых ног другой арестантки, лежащей на деревянном столе. Девушку насильно положили и крепко держали две шестерки, которыми руководила заключенная по кличке Метла. Их жертвой была девчушка, совсем недавно заехавшая в эту тюрьму.

Новенькой было всего восемнадцать лет, и она чем-то напоминала Альбину, поэтому Татьяна Белова взяла ее под свою опеку, чтобы бедолагу не трогали другие арестантки с грязными мыслями в голове.

Метла грубо срывала со своей юной жертвы одежду под улюлюканье шестерок. Они находились в швейном цеху, где работали осужденные, чтобы заработать немного денег и получить досрочное освобождение.

Заключенная по кличке Метла отбывала девятилетний срок за убийство своего сожителя, с которым они не поделили награбленное добро. Тюрьма для нее была чем-то вроде второго дома. Она сразу же положила глаз на новенькую, как только та здесь появилась. В планах Метлы было морально сломать девушку, а затем сделать ее своей сексуальной рабыней. Осуществить все это ей помешала Татьяна Белова, взявшая девушку под свою опеку и оберегавшая ее от этих мерзких созданий. Ведь когда-то Татьяна и сама была новенькой, и ей через многое пришлось пройти, чтобы завоевать уважение и авторитет остальных заключенных. Во всей этой ситуации была одна маленькая неприятность: через несколько дней Татьяна Белова должна выйти на свободу по досрочно-условному освобождению, и тогда новенькой уже никто не сможет помочь. Метла плотоядно смотрела своими серыми мутными глазами на красивое обнаженное тело девушки, с которой уже была сорвана вся одежда, и пускала слюни в предвкушении сексуальных забав и извращений.

— Не дергайся, соплячка, тебе же хуже будет! — Метла и ее шестерки громко заржали. Они не обращали никакого внимания на мольбы и просьбы пленницы о пощаде. Для них она была куском мяса, с которым можно было делать все что угодно.

Метла схватила изящные груди девушки и начала грубо мять их своей пятерней. Кожа на ее пальцах была очень шершавая от нехватки правильного ухода и витаминов. Женщина наклонилась и стала целовать упругую грудь новенькой, при этом слегка ее покусывая своими неровными и корявыми зубами. Все это происходило под пристальными взорами шестерок, которые держали руки и ноги девушки, чтобы та не оказывала сопротивления. Они стояли и облизывались, пока их хозяйка получала удовольствие от ласкания молодого и красивого тела, ведь их собственные тела были настолько отвратительны и безобразны, что вряд ли могли вызвать хоть какое-то сексуальное желание.

За этим гадким занятием мерзавки не заметили появления Татьяны Беловой, примчавшейся в цех, как только другие арестантки, уважавшие ее, рассказали, что там происходит. В одной руке она держала металлическую трубу небольшого размера, а в другой — темный платок с тяжелым булыжником внутри. Татьяна долго не размышляла, а сразу же подскочила к шестеркам и нанесла им несколько ударов по головам. Свою атаку Белова сопровождала резкими криками, как это делали воины в древние времена, чтобы привести противника в замешательство и обратить его в бегство с поля боя. Первой шестерке она разбила голову до крови, и та, держась за окровавленные раны, отступила в сторону, отпуская руки плененной девушки. Второй шестерке повезло намного меньше, чем первой: кроме головы, Татьяна сломала ей нос и раздробила челюсть. Раненая арестантка от дикой боли рухнула на грязный пол, держась обеими руками за изуродованное лицо. В боевом строю остались только Татьяна и Метла. Они обменялись ненавидящими взглядами и готовы были порвать друг друга в клочья.

* * *

— Зря ты, Белова, за нее вписываешься! Ты скоро уйдешь, а она останется, — Метла злобно оскалилась, оголив кривые зубы, и плюнула на пол в сторону Татьяны.

— А может, я сейчас тебя грохну и никуда не уйду! — ответила ей Белова, размахивая тяжелым платком, тем самым заставляя соперницу отойти от девушки. Метла видела, что Татьяна сотворила этим примитивным оружием с ее шестерками. Бывалой зэчке не хотелось оказаться вместе с ними в лазарете, поэтому она пыталась уйти от прямого столкновения.

— Все равно она будет моей, слышишь, тварь? — выкрикнула Метла и тут же получила сильный удар камнем по голове. Это Татьяна метнула в нее свой платок и попала прямо в яблочко. Метла от боли взревела, как раненый зверь в диких джунглях. Она накрыла рукой свое лицо. Из-под ее пальцев сочилась кровь — рана оказалась серьезной.

Разборка между враждующими сторонами была остановлена главной охранницей, появившейся в цеху в сопровождении пяти ее коллег с резиновыми дубинками на изготовке.

— Что ты решила насчет ребенка? — поинтересовалась Альбина Белова у подруги. Она с сочувствием смотрела на Олесю Бондаренко, лицо которой было усеяно синяками и отеками после побоев Германа Ковалева.

— Я не буду делать аборт, и точка! Я хочу этого ребенка, даже если его отец такой урод и подонок! — гордо сказала девушка и попыталась улыбнуться, но из-за опухших губ это получилось как-то смешно. Альбина обняла ее, словно родную сестру.

— Ну, ты же понимаешь, что он все равно заставит тебя это сделать? — грустным голосом то ли спросила, то ли констатировала младшая Белова.

Девчонки сидели на кухне в съемной двушке. Эту квартиру они снимали уже несколько лет, так как на собственные пока не заработали, да и вряд ли когда заработают. Хотя в свое время Герман пообещал Олесе купить жилье, но так до сих пор этого и не сделал. Как говорится в одной пословице: «Обещанного три года ждут». Ну а в случае с Ковалевым сроки и вовсе затянулись.

— Я знаю, что заставит… Но мы что-нибудь придумаем, правда, подруга? — обратилась Бондаренко к Альбине, моральная поддержка которой ей сейчас была так необходима.

— Конечно! — твердо ответила Альбина, чтобы успокоить Олесю после всего того, что она пережила из-за этого засранца Ковалева. — Через пару деньков выходит Татьяна, она нам поможет. Я уверена, — еще более убедительным и радостным тоном произнесла Альбина, вспомнив о любимой сестре, которая скоро к ней вернется.

— Это круто! Ее помощь нам будет кстати! — воодушевилась Олеся Бондаренко, и девчонки прижались друг к другу, как котята.

Герман Ковалев смотрел в лицо своему заместителю. Тот расположился напротив босса и внимательно слушал его. Зам был в джинсах и темной рубашке с длинными рукавами.

Мужчине было примерно столько же лет, сколько и Герману. Он очутился на этой работе после того, как его поперли из органов за превышение должностных полномочий и мелкие взятки. Экс-полицейский оказывал услуги преступникам за определенную сумму и только благодаря таким же коррупционерам и связям не попал в тюрьму. Так же в свое время он «сотрудничал» и с боссом Германа, который тогда был здесь вроде бухгалтера, так как хорошо шарил в финансах. Ведь за его плечами была финансовая академия. Ковалев умел грязные деньги превратить в чистые благодаря разным хитроумным схемам отмывания преступного капитала.

После того как главарь группировки вынужден был свалить в США, он назначил Германа смотрящим за его легальными активами. А все оставшиеся члены банды стали подчиняться лично Герману Ковалеву. Вот и сейчас он давал своему заместителю персональное поручение, которое касалось непосредственно девчонок, а именно Олеси Бондаренко и Альбины Беловой.

— Я хочу, чтобы они оттуда не вернулись! — Герман сурово смотрел на заместителя, давая понять, что к этому вопросу нужно будет отнестись очень серьезно. — Пусть они исчезнут из моей жизни раз и навсегда, особенно эта истеричка Олеся. Я не хочу ее больше видеть, — Ковалев не стал говорить своему заму о беременности девушки, да и зачем тому знать такие личные подробности сексуальной жизни начальника. — Ты понял, о чем я говорю? — переспросил он заместителя.

— Да, конечно, — коротко ответил подчиненный, потирая влажные ладошки. Ведь босс ему намекал, что девчонок нужно будет замочить.

— И когда они собираются на Мальту? — поинтересовался заместитель, чтобы сориентироваться по срокам и детально подготовить план ликвидации девушек. Убийство решено было совершить за границей, но Герман задумался: как заманить на остров Олесю Бондаренко, ведь она вряд ли добровольно согласится отправиться туда после того, как он ее жестоко избил.

— Я пока не знаю точную дату их отъезда, но где-то примерно недельки через три — четыре. Как только все будет организовано, я сразу же тебе маякну, — сказал Герман своему заместителю.

После того как девчонки встретили Татьяну из тюрьмы, они отправились в сауну, чтобы там отметить ее выход на волю, а заодно смыть с девушки весь этот ужасный тюремный запах. Ведь теперь она была свободным человеком — и душой, и телом. После жаркой парилки, где подруги хорошо прогрели свои косточки, они уселись в комнате отдыха на шикарных диванах из кожи. Их стройные обнаженные тела были укутаны легкими белыми простынями, а на головах возвышались специальные банные шапки. На столе перед девушками находилось много светлого пива и бутылочка красного вина для беременной Олеси. К холодному пивку прилагались разные орешки, чипсы и, конечно, копченая красная рыба.

Татьяна Белова смотрела на сестру своими добрыми глазами, хотя в жизни они видели очень много подлости и зла от людей. Девушка так долго ждала, чтобы очутиться на свободе! И вот она, наконец, здесь, на воле. Но в памяти Тани постоянно всплывал образ той молоденькой заключенной, которая так сильно была похожа на Альбину. У Беловой-старшей душа и сердце болели за новенькую, ведь теперь она осталась там одна, без ее покровительства. И Татьяна точно знала: эти мрази до девушки доберутся и сломают в ней человека, превратив ее в овощ.

— Как ты сильно изменилась, сестренка! — нежно сказала Татьяна, делая глоток холодного пива.

— Да, жизнь на свободе тоже не сахар, если тебе некому помочь! — сказала Олеся, объясняя Татьяне взросление ее сестры.

Перед этим девчонки рассказали ей о своих проблемах с Германом Ковалевым. Белова-старшая хорошо понимала, что имела в виду Олеся. Ведь она хорошо знала, через что прошла ее младшая сестра, когда Татьяна угодила за решетку. Если бы не девичья доверчивость юной Тани, которая заставила ее влюбиться в подонка… А на тот момент девушке это было просто необходимо: после гибели в автокатастрофе родителей она нуждалась в человеческой поддержке, душевном тепле и мужской любви.

Татьяне пришлось перевестись на заочное отделение в университете, чтобы пойти работать в банк, потому что она должна была содержать и сестру, и старенькую бабушку. Слепая любовь Беловой-старшей привела к тому, что она взяла в этом банке кредит под залог их квартиры. А полученные деньги доверчивая Таня отдала этому проходимцу на развитие бизнеса. Чтобы не возвращать ей деньги, возлюбленный Татьяны подкинул в ее машину наркотики и сдал девушку в полицию. Так она получила семилетний срок за сбыт и хранение наркоты.

Платить кредит было нечем, и банк забрал квартиру Беловых в счет погашения долга. Сердце старенькой бабушки этого не выдержало, и она умерла. Так Альбина осталась сиротой, да еще и без жилья. На тот момент она окончила среднюю школу, но ей не было восемнадцати лет, и поэтому органы опеки намеревались поместить девочку в интернат до ее совершеннолетия. Альбина этого не хотела, поэтому она сбежала от опеки и пряталась какое-то время у неравнодушной соседки. После своего совершеннолетия Альбина Белова устроилась работать в «Макдональдс», где встретила первую любовь, которая оказалась такой же горькой, как и ее маленькая жизнь. Выяснилось, что парень, в которого она втрескалась, поспорил с коллегами, что уложит наивную девушку в постель. Альбине тогда крупно повезло, что нашлись добрые люди и открыли ей глаза до того, как она уже собиралась отдаться коварному мачо. После этого случая Альбина и познакомилась с Олесей Бондаренко, когда пошла заливать свое горе в ночной клуб.

— Как я рада, что ты вернулась! — с гордостью произнесла Альбина. Она действительно была счастлива. Ведь кроме сестры и подруги у девушки больше не было родных и близких.

— Я тоже очень рада оказаться на свободе! И теперь никто не посмеет вас обидеть! Я этого не допущу! — заверила Татьяна Белова. Олеся Бондаренко провела рукой по тому месту на лице, куда ударил ее Герман Ковалев. Она до сих пор помнила этот щелчок и сильную боль, пронзившую щеку после его ударов.

— Мы обязательно накажем этого ублюдка, я вам, девчонки, обещаю! Мамой клянусь! — произнесла Татьяна.

После упоминания о маме у Альбины навернулись слезы, ведь ей очень не хватало родителей, которые так рано ушли из жизни, оставив своих девочек на произвол судьбы.

— За нас, девчонки, и чтобы у нас все было хорошо! — провозгласила Татьяна тост, поднимая полную кружку светлого пива.

— Да, за нас! — поддержала ее Олеся, возвышая бокал с вином. Альбина присоединилась к остальным, подняв кружку с пивом.

После сауны девчонки оказались в летнем кафе, где они решили продолжить отмечать возвращение Татьяны.

— У нас что, на лбу написано: «Трахните нас»? — грубо спросила Татьяна Белова.

Она смотрела безразличным взглядом на подвыпившего мужчину, подошедшего к ним. Их столик располагался в конце зала: девушки специально выбрали это место, чтобы не привлекать к себе внимания посетителей мужского пола, — хотелось просто отдохнуть, без всяких заморочек. Но не вышло: ими все же заинтересовалась группа мужчин, культурно отдыхавших за другим столиком.

— А ты че дерзишь? Я же к вам по-хорошему подошел! — ответил незваный гость и изменился в лице. Приветливость его резко превратилась в озлобленность. Мужчина сердито смотрел на Татьяну: как она посмела ему нахамить, ведь он не привык к такому обращению.

— А мы тебя и не звали, — поддержала подругу Олеся Бондаренко, отпивая вино из стаканчика. Ей тоже не понравился этот тип и его хамское поведение.

У девчонок на столе находилось несколько бутылок холодного пива «Миллер», бутылка водки и бутылка красного вина, а на закуску имелся шашлык из свинины и жареные крылышки.

Мужчина оперся руками о край стола. Он перевел свой мерзкий взгляд с Татьяны на Олесю, которая высказала ему свое мнение.

— Я не пойму, вы че, лесбиянки? — попытался хам оскорбить достоинство девчонок.

— А тебе какое дело, лесбы мы или нет? — парировала Татьяна Белова.

В воздухе повисло напряжение, и оно могло вылиться в серьезный конфликт.

Грубиян нахально улыбнулся:

— Да мне похер, кто вы там, просто член сосать лучше, чем манду лизать! — его пьяные глаза пробежались по всем девчонкам и остановились на Альбине.

— Ведь правда, крошка? — эти слова предназначались исключительно младшей Беловой.

— По себе, что ли, судишь? — огрызнулась Татьяна, отвечая на оскорбление в их адрес. Девчонки мечтали поскорее избавиться от этого мудака, который надоедал им своим безобразным поведением.

— Слышь ты, шалава, за базаром следи! — мужчина смотрел на Татьяну бешеными глазами. Его лицо стало красным, как переспелый томат: еще немного и рванет.

— Эй, дятел, катись-ка ты отсюда колбаской по Малой Спасской! — резко сказала девушка, устав от бреда пьяного визитера.

Эти слова были последней каплей: мужик яростно зарычал, как рассерженный бык, увидевший красную тряпку. Его приятели сидели с напряженными лицами и ждали, чем все это закончится. Они пока не хотели вмешиваться в конфликт, который начал набирать серьезные обороты.

— Ну, ты, сучка, и борзая! Наверное, давненько по харе не получала! — шипя, как змея, выдал хам, пуская свои мерзкие слюни во все стороны.

— А ты попробуй, если у тебя кишка не тонка! — предложила ему Татьяна, явно намекая на то, что конфликт можно исчерпать только мордобоем. Она ни капельки не боялась дебошира, что и доказывала на деле.

— Ага, и не только кишка, но и писюн тоже! — подлила масла в огонь Олеся Бондаренко. Она ненавидела мужиков после того, как жестоко с ней обошелся Герман Ковалев. И сейчас девушка мстила этому самцу за все прошлые обиды.

— Блядь, ну вы, сучки, вообще берега попутали! — заорал мужик и со всего маху ударил кулаком по столу, опрокинув наполненные стаканчики. Спиртное мгновенно разлилось по поверхности, образовав большую лужу.

— Ты че, совсем с головой не дружишь? — выкрикнули одновременно Татьяна и Олеся Бондаренко. Девчонки вскочили со своих мест и напряжено глазели на дебошира. Они уже были готовы сцепиться с ним, как возле их столика нарисовались два охранника. Им было лет по двадцать пять или чуть больше, оба смотрелись неплохо: их накачанные тела говорили о том, что это явно были спортсмены. Парни были в джинсах и обтягивающих футболках темного цвета.

— Мужчина, угомонитесь! И вернитесь за свой столик! — твердо произнес один из охранников.

Дебошир оценивающе посмотрел на парней и понял, что его шансы против них малюсенькие, даже если его друзья впишутся в драку.

— Окей, парни, я вас услышал! — он поднял руки, словно сдавался. — А с вами, сучки, мы покалякаем позже! — добавил хулиган и направился за свой столик.

Друг мужчины показал девушкам непристойный жест. Он своим языком упирался в щеку, намекая им на минет. Татьяна и Олеся продемонстрировали ему средние пальцы, на что хамло ответило тем же.

— Они от вас не отстанут! — сказал охранник, по очереди посмотрев на девушек. Его напарник молчал. — Здесь они вас вряд ли тронут, а вот за пределами кафе — возможно! — добавил парень, вытерев вспотевший подбородок.

— Ничего, мальчики, мы как-нибудь справимся! — решительным тоном ответила ему Татьяна Белова. Она не хотела просить ребят о помощи. Девушка привыкла все проблемы решать сама, ни на кого не надеясь. Альбина, используя белые салфетки, успела уже вытереть лужицу со стола. Парни пожали плечами и удалились.

— Таня, я боюсь! — прошептала Альбина, испуганно посмотрев на сестру. Она всегда так делала в детстве, когда ей было очень страшно. И старшая Белова всегда ее успокаивала, как могла. — Они ведь нас просто так не отпустят! — добавила Альбина.

— Ничего, прорвемся! Правда, Олеська? — обратилась Татьяна к подруге за моральной поддержкой.

— А куда мы денемся, когда разденемся? — пошутила Олеся, пытаясь поднять боевой дух всей компании.

— Ну что, еще по одной и валим? — предложила Татьяна Белова, посмотрев на девчонок.

— Наливай! — коротко сказала Олеся и плеснула себе вина, в бутылке осталось еще немного спиртного. Девчонки выпили по бокалу и закусили мясом.

— Так! — Татьяна посмотрела на сестру. — Это тебе, — она протянула Альбине газовый баллончик, вытащив его из своей сумочки.

— Что это? — спросила девушка, повертев в руках незнакомый ей предмет.

— Это газовый баллончик. Снимаешь крышку и жмешь! Ну, как дезодорант! — коротко объяснила Белова-старшая, как пользоваться устройством.

— А у меня вот что есть! — хвастливо сказала Олеся, вынимая из сумочки электрошокер.

— Где взяла? — поинтересовалась Татьяна ее приспособлением.

— На работе у охранника сперла! — шутливо ответила Олеся Бондаренко.

— А вот и мой талисман удачи! — Татьяна продемонстрировала девчонкам выкидной ножик ручной работы. Это был подарок одной сокамерницы в знак уважения.

— Мы как будто на войну собрались! — подвела итог внимательная Альбина. Девчонки на ее слова только улыбнулись.

— А разве это не так? — задала риторический вопрос Татьяна, которая стала явным лидером в их компании. — Ну что, пошли? — сказала девушка, встав первой. Затем поднялись с мест Альбина и Олеся. Перед тем как двинуться к выходу, Олеся Бондаренко прихватила со стола недопитую бутылку с вином.

Разборка между теми подвыпившими мужиками и девушками случилась за углом кафе, где не было посторонних глаз. Мужчины стояли напротив девчонок, с перевесом в одного человека.

— Ну что, лярвы, встаете на колени и просите у нас прощения, а потом дружненько делаете нам минетик! — с довольной улыбкой озвучил свои условия дебошир. Он однозначно был главным среди своих друзей.

— Вас как раз четверо, двое встают на колени и сосут у приятелей, а потом можете поменяться местами, а мы постоим, посмотрим! И определим, кто из вас лучший минетчик! — Татьяна словесно опустила этих мужиков. За несколько секунд девчонки услышали в свой адрес столько грязи, сколько не слышали за всю свою жизнь.

— Парни, научим этих шалав уму-разуму! — выкрикнул главарь и двинулся на Татьяну вместе с пузатым приятелем.

Из-за прилично выпитого им алкоголя дебошир не смог нанести точный удар, он промахнулся, и его рука прошла рядом с лицом Беловой. Девушка, в свою очередь, отскочила в сторону и врезала ногой прямо ему по яйцам. Он согнулся в три погибели, ругаясь всеми бранными словами, которые знал.

— Сука, мои яйца! — прохрипел хулиган, держась за больное место обеими руками.

Его пузатый друг смотрел на Татьяну ненавидящими глазами, он сжал руки в кулаки, готовясь навалять ей по полной программе.

— Даже не думай! — предупредила Татьяна, выкидывая лезвие ножа.

Она продемонстрировала мужику сей опасный предмет, чем, конечно, заставила противника задуматься о последствиях. Друг мгновенно протрезвел и боязливо смотрел на ножик.

А вот Олесе Бондаренко повезло намного меньше: она умудрилась выхватить еще один фингал, только уже под второй глаз. Мужик, который подарил ей этот синяк, стоял и улыбался, радуясь своему шедевру.

— Блядь, ну как же так! — досадовала девушка. Она сверлила суровым взглядом мужика, который так некрасиво разукрасил ее лицо. Олеся присела и демонстративно разбила бутылку с вином прямо о бордюр. У нее в руке осталась часть бутылки в виде розочки с острыми концами.

— Иди к мамочке, гондон! — грозно выкрикнула девушка и двинулась на противника.

Он понял, что дела его плохи, и начал пятиться. Мужик искал глазами какой-нибудь предмет, чтобы отбиваться от Олеси. Вдобавок она продемонстрировала ему рабочий шокер, пуская небольшие разряды в воздух.

Последнему приятелю из этой дурной компании повезло меньше остальных. Он думал, что ему досталась соплячка, с которой легко разобраться, но вышло все наоборот. Когда мужик, как маньяк, набросился на Альбину, та пустила ему в глаза приличную дозу газа из баллончика. И теперь этот мудак держался за обожженные глаза, на какое-то время потеряв зрение.

— Мои глаза! Сучка, я ничего не вижу! — визжал он, как резаный поросенок. Эти вопли достали Олесю Бондаренко, поэтому девушка подошла ближе и пустила в дело шокер, вырубив бедолагу на неопределенный срок. Теперь их было трое на трое.

— Ну что, задрот, может, вскрыть тебе горло? — Татьяна Белова держала ножик возле кадыка дебошира, который стоял перед ней на коленях. Для пущей убедительности и устрашения она надавила острым лезвием ему на шею, оставляя там небольшой порез, из которого моментально начала сочиться кровь, капая прямо на чистую одежду мужчины.

— Мне больно. Перестань! — умолял ее дебошир. Он оказался в том положении, в котором, по его мнению, должны были оказаться эти девчонки.

— Хочешь жить — проси у нас прошения! — заявила Татьяна, желая, чтобы он извинился за ту грязь, которую вылил на девчонок.

— Хорошо, простите меня за все, — прошептал ослабевший мужик, чтобы спасти свою шкуру. Его оставшиеся друзья даже не пытались вызволить своего главаря, так как поняли, что с этими девчонками шутки плохи.

— Нет, так не пойдет! — грозно выкрикнула Татьяна, снова надавив на шею острым лезвием ножа. — Давай, скажи вот так: «Девчонки, простите нас, козлов, мудаков и гондонов!»

Дебошир повторил за ней слово в слово, хоть делать это ему было очень неприятно. Получилось, что три бабы оказались сильнее этих мужиков. Олеся Бондаренко подошла и пнула хама ногой в то же место, куда и недавно Татьяна. А чтобы он не орал, как дикий кабан, девушка вырубила его шокером, получив хоть какую-то компенсацию за фингал.

На следующее утро после бурного вечера Татьяна Белова получила неприятное известие. Ей сообщили, что молоденькая арестантка, которую она защищала в тюрьме, умерла, вскрыв себе вены. Это произошло после того, как ее жестоко избили и изнасиловали Метла со своими шестерками. Татьяна поняла, что жизнь на воле не очень-то сильно отличается от жизни за решеткой. Ведь и тут, и там полно всякого дерьма. Именно в этот момент она твердо решила наказать Германа Ковалева за его подлые дела. А после — свалить за границу и уже там начать жизнь с чистого листа.