Амамутя. Путь огненного бога

Сергей Саканский, 2014

Когда московский бизнесмен получил приглашение на литературный вечер, он и представить себе не мог, что с этого момента вся его жизнь круто изменится. Увлеченный любовью к молодой поэтессе, он отправится с нею в далекое путешествие на поиски древних реликвий, но в итоге разгадает самую главную, самую страшную тайну мироздания. Конец света, ожидавшийся в 2012-м году, так и не состоялся, но древний дух огня предлагает взамен нечто более ужасное для всех жителей Земли.

Можно ли дотронуться до тайны рукой?

В детстве, сидя на обрыве над Волгой, глядя, как мимо идут баржи, Иван думал, что тоже когда-нибудь уплывет по реке. Он очень любил стихотворение Некрасова, знал его наизусть и повторял, как заклинание.

…То, как играющий зверек,

С высокой кручи на песок

Скачусь, то берегом реки

Бегу, бросая камушки,

И песню громкую пою

Про удаль раннюю мою…

Иван искренне завидовал Делле, наблюдая череду ее впечатлений, каждое из которых было первым. Девушка впервые в жизни управляла судном, впервые видела шлюз, впервые ступила на остров. Это был небольшой кустистый островок на Клязьминском водохранилище. Иван вильнул вправо с судоходной линии и воткнул «Джинса» носом в песок. Делла спрыгнула на пляж, побежала, танцуя, разбрызгивая кварцевые радуги. Иван спрыгнул с кормы и поплыл вдоль берега, взмахом гребущей руки приглашая Деллу присоединиться к нему.

Вместе, смеясь и брызгаясь, сделали круг и взобрались на катер с купальной платформы. Искупался и Барабан, безошибочным звериным инстинктом поняв, как пользоваться эти складным приспособлением. Намокнув, пес оказался на удивление худым, способным пролезть в узкую щель, впрочем, непонятно, зачем лазать по щелям водолазу…

Сидя на платформе, Делла болтала ногами, производя такой фонтан брызг, что тяжелый катер чуть было не сошел с пляжной мели.

Девушка была совершенно счастлива. Глядя на дальний берег, продекламировала стихи:

— «…И умудрённый человек почтит невольно чужестранца, как полубога, буйством танца на берегах великих рек…» Нравится?

— Очень. Ты сочинила?

— Нет, Мандельштам, — она нахмурилась и закусила губу.

Иван понял, о чем она закусила. Он думал о том же. Их непонимание взаимно: Делла не знает классических шуток, общепринятых реалий прошлого, а Иван — стихов.

Двинулись дальше, снова вошли в сталинский канал. Иван вел осторожно, особенно при расхождении со встречными лодками, которых здесь оказалось достаточно много, несмотря на будний день. Иные судоводители были навеселе, не очень беспокоились о сигналах и отмашке. Один глиссирующий «Пегас» чуть не задел катер бортом, волной его швырнуло на стену, Иван врубил резервную мощность и едва вырулил.

Ближе к вечеру Делла стала часто замолкать, искоса посматривая на Ивана. Ее смущение можно было отнести к щекотливой ситуации в связи с первой совместной ночевкой, но кто знает, что у этой девушки на уме?

Он вспомнил свои утренние мысли — о том, что она действует не сама по себе, а является частью какого-то заговора. Вспомнил молодого человека, который приходил на верфь. Тот улыбался, весь такой гладкий, будто только что от визажиста, блестел безукоризненно уложенным чубчиком.

Первый наезд уже произошел: несколько контрольных служб заинтересовались предприятием Ивана. Пожарные планы были на верфи не те и висели не там. На кухне рабочие развели полный бардак и антисанитарию. Парень из Николаева, который ночевал в цехе, считай, жил, попутно исполняя обязанности секьюрити, не имел регистрации в Москве… Молодой человек пришел, чтобы со всем этим разобраться, помочь выкрутиться из трудного положения. Это был второй этап рейдерской операции.

У Ивана в кабинете на стене уже несколько дней висела фотография в рамке: выпускной класс, где красовались молодые лица и Клепикова Ивана, и Руденко Владимира. Был среди этих мальчишек еще кое-кто…

— Вот наш класс, — сказал Иван. — Мой заместитель учился со мной. А еще говорят, что нельзя делать бизнес с друзьями…

— Это мне не очень интересно, — заявил молодой человек, и его твердое «рэ» прозвучало угрожающе.

— Вот эта личность вам не знакома? — Иван щелкнул ногтем по голове Орлова Сергея. — Также мой одноклассник и друг. Кстати, я, пожалуй, ему и позвоню по поводу всех этих внезапных неприятностей. Вам не стоит беспокоиться.

По мере того, как он говорил, лицо юноши менялось. Вряд ли он узнал Серого по фото, скорее, сначала прочитал фамилию и имя, а уж потом и поэтому — узнал. Иван отщелкнул крышку телефона, будто и вправду собрался немедленно звонить.

— Подождите, — сказал молодой человек. — Возможно, произошло недоразумение.

— Вот как? — Иван закрыл телефон. — А по поводу охраны для дочери моего компаньона Руденки, которую вы хотели к ней приставить…

— Вряд ли ей что-либо угрожает. Поэтому охрана и не нужна, — юноша говорил по-питерски, употребляя остатки «ятей» в словах и сильно акцентируя звук «ч».

Подобно парню из Николаева, он был гастарбайтером в столице с небольшим стажем, еще не полностью овладев ее языком, как и сам Иван когда-то. Оканье и чтоканье… Ивану уже достаточно надоела эта комедия.

— Тогда ваши услуги нам вовсе не требуются, — ласково сказал он, еле сдерживая себя, чтобы не шлепнуть печать на эту ладную рожу.

Когда юноша исчез, в комнату вошел Руденко, покачивая головой. Все это время он был за дверью, в душевой кабине.

— Невероятно, но это сработало, — сказал он. — Надо бы послать Сереге анонимный букет гвоздик.

Ход был парадоксален еще и потому, что они не знали ни телефона, ни адреса Сергея Олова по кличке Серый, своего одноклассника, который был одним из крупных бандитов, уцелевших в гражданской войне, ныне известным бизнесменом и политиком, да и никогда с ним особо не дружили.

Конец ознакомительного фрагмента.