(не) твой малыш

Соня Вишнякова, 2023

День, когда я узнала о беременности, должен был стать самым счастливым днём в моей жизни. Но он не стал таким. В этот день я узнала об измене мужа. Если он так поступил со мной, я не останусь в долгу. Тогда он никогда не узнает моей тайны.

Глава 11

Чувствую дрожь. Не могу её унять. И ещё новое, необычное чувство злости и даже ненависти разгорается внутри. Запоздалое желание сказать что-то дерзкое, дать отпор. Только сейчас уже поздно что-то говорить.

— Кто это, твой бывший? — присел передо мной на корточки Антон и вопросительно посмотрел.

Я кивнула и пояснила:

— Мой бывший муж.

— Даже так, — удивлённо приподнял брови Антон. — Это его ребенок?

Снова кивнула. Хочется поделиться, возможно, от этого станет легче, а лицо этого парня прямо располагает к себе с первых минут нашего знакомства. Однажды я поняла, что могу безоговорочно доверить ему своё здоровье, а значит и свой секрет, который, наверное, и не секрет вовсе. Это я так придумала и себя убедила. Сложно теперь разубеждаться.

— Ты его любишь? — прямой взгляд требует правды.

Я не отвела глаз, неуверенно покачала головой.

— Нет.

— Любишь, это ясно.

— Не люблю, — упрямо нахмурилась тому, в чём он пытается меня убедить, — он меня бросил.

— Это не важно.

— Для тебя может и не важно. Говорю же, не люблю, — я поскорее встала, взялась за ручку коляски, — Спасибо, что помог мне.

— Не за что. Только он ведь не отцепится просто так. У вас ребёнок…

— Он не знает, что это его ребенок, — выпалила я резко.

— Так, стоп, что-то я не понял, ты ему не сказала? — удивлённо посмотрел Антон, стоя напротив.

— А ты сказал бы человеку, который сменил замок и выставил твои вещи за дверь? — говорю, дерзко огрызнувшись.

— Ну ты даёшь, — покачал головой и перевёл взгляд на коляску.

— Это не я даю, это он даёт, — я толкнула коляску к выходу.

Кажется, я ошиблась, сказав ему правду. Значит, больше я не стану объяснять постороннему человеку всю ситуацию, как она есть, если он сам сразу ничего не понял. Бывают же такие непонятливые.

— Аля, так нельзя, — стоит, не помогает мне выталкивать коляску.

Он что, ещё и слегка возмущён?

— Ты будешь учить меня, как можно и как нельзя? А выставить меня на улицу можно было? — злюсь всё сильнее, хоть и стараюсь держать себя в руках.

— Тоже нельзя.

— Значит, мы в расчете, — с наигранной весёлостью развела руки в стороны, а потом снова схватилась за коляску и начала толкать её к двери.

— Ну послушай…

— Открой дверь, Антон, — говорю недовольно и требовательно.

— Хорошо, я открою, но ты должна выяснить…

— Никому и ничего я не должна, запомни это, — очень злюсь, — Ему было удобнее так, а мне вот так. Всё. У каждого своя дорога.

— Ты неправа.

— Всё, я больше не хочу об этом говорить. Если не хочешь, чтобы мы поссорились, прекращай и ты, — сказала я категорично.

Пресловутая мужская солидарность. Даже предателей они оправдывают.

— Ладно, — он открыл дверь, я выкатила коляску в коридор.

— Подожди, — вдруг сказал Антон.

— Что? — я остановилась в ожидании новых аргументов того, что я неправа.

— Извини меня, извини. Ты не заслужила, — сказал виновато.

— Ладно, спасибо что помог, — я скосила взгляд, вроде извиняя, но все что он сказал раньше, уже начало работать против него.

Я ушла к себе, закрыла дверь на два замка.

Знаю, никто не гонится за мной и не пытается забрать у меня сына, не имеют права. Но два замка всё-таки лучше, чем один.

Теперь уже я сама набрала Вету.

— Да, что там? Я работаю.

— Потом перезвони мне, когда будет минутка. Это важно, — сказала я поспешно, сестра очень не любит, когда её отвлекают от работы.

— Окей, сейчас мальчика достригаю и перезвоню.

Я отключилась. Отстегнула корзину с ребёнком от коляски, потянула в кухню. Поставила корзину на два придвинутых друг к другу стула. Так всегда ставлю корзину, когда что-то делаю в кухне. Чтобы малой был перед глазами, когда проснётся. И чтобы он меня видел.

Даня пока спит. После прогулки, дома, он обычно просыпается и я его кормлю.

Через десять минут Вета позвонила. Я не стала устраивать лишние подготовки и сразу выдала:

— Тимур приходил.

— Как, что, почему, а как он узнал?

— Я не в курсе, как он узнал. Он видно заранее знал, где я живу, потому что я поднялась, а он уже здесь. Ты не знаешь, как так получилось?

— Ты думаешь, я ему сказала? — возмущение на том конце.

— Я так не думаю, — говорю строго, на самом деле, больше не на кого думать.

— А у меня ощущение, что ты намекаешь на меня. Поверь, я бы никогда не дала твой адрес этому козлу, — разгорячилась сестра.

— Ладно. Верю тебе, успокойся. Я тебя не обвиняю, просто мне интересно, как так получилось, что он был на этаже раньше меня.

— Значит, следил. Мне откуда знать. И что он хотел, сказал что-то? А ты? — сыплет сестра вопросами.

— Ничего не сказала. Как раз со мной был Антон и он попросил Тимура отцепиться от его девушки, — говорю гордо.

— Не поняла, какой Антон?

— Ну, сосед, помнишь?

— Ах, тот компьютерщик. И что было дальше?

— Ничего, я вошла в квартиру Антона, а Тимур отчалил. Ушел, — отвечаю, расстёгивая молнию на комбинезоне ребёнка.

— Это только что было?

— Да, полчаса назад.

— Ничего себе. Так, ладно, у меня клиент пришел, на пять. Я вечером к тебе забегу после работы. Обсудим.

— Хорошо, только я тебя умоляю, Вета, если Тимур придёт к тебе и будет спрашивать, не говори о главном, — поспешно напоминаю.

— Да ничего я не собираюсь говорить. Я — твоя сестра, а не его.

Даня зашевелился, начал открывать ротик и кряхтеть. Потом открыл глазки, повел ими в одну и в другую строну, увидел меня и улыбнулся.

— Ладно, давай, малой просыпается, — быстро сказала я сестре.

— До вечера, — выкрикнула она и отключилась.

Я начала возиться с сыном. Сняла с него уличный комбинезон и шапочку.

— Проснулся, мой зайчик, — я потянулась к сыну. А он протянул ко мне маленькие ручки.