Листья цезаря

Соня Йонг, 2022

Ксения Сурова любит свою квартиру, плюшевого зайца Вениамина, и не может жить без любимого салата. Переписка с другом во время работы, запись к мастеру маникюра и отмена тренировки одновременно – всё это приводит к тому, что сообщение уходит другому адресату. Кто же этот загадочный Тим, который так легко влился в беседу, поддержал во время болезни и пообещал накормить самым вкусным в жизни Ксении «Цезарем»? И во что выльется эта случайная переписка?

Глава 1

«Увидимся сегодня?» — написал Тим, огорошив меня с утра пораньше.

«Не очень хорошая идея», — ответила я, пытаясь одновременно записаться на маникюр и отменить тренировку в зале.

«Почему?» — он добавил в сообщение кучу плачущих смайликов.

«Слушай, Тим, ты классный, но у меня такой график, что даже не представляю куда тебя всунуть», — я еле отыскала жалостливую рожицу с глазами кота из Шрека и откинулась на стуле.

Шеф сегодня опять не в духе — Машка стакан с кофе опрокинула на принтер, а потом залила слезами бумаги. Услышав вибрацию телефона, я вздохнула и покосилась на прозрачную дверь. Если шеф увидит, что я опять в телефоне, получу по первое число.

«Не надо меня никуда всовывать! И вообще, девушка, прежде чем такими предложениями разбрасываться, было бы неплохо сначала поближе узнать друг друга», — я уставилась на экран. Это не Тим. Тогда кто?

«Девушка, ау! Вы уже передумали меня всовывать?»

Я почувствовала дурноту — у меня никогда такого не было, чтобы я перепутала чаты. Всегда тщательно проверяю, кому и что пишу, после того случая, когда Светка с соседнего потока призналась в любви преподавателю экономики. Мы, как узнали, сначала посмеялись, потом отпоили дурочку минералкой. А нечего было мешать коктейли в компании незнакомых парней.

Результат попойки веселил весь курс в течение семестра: престарелый ловелас Михал Палыч взбодрился, начал зачёсывать редкие волосы на лысину и носить кожаный пиджак стиля семидесятых. Светка клялась, что писала своему бывшему — Мишке Озерцову, но переубедить сорок ржущих студентов было непросто.

«Так и знал, что вы только обещаете, а как до дела дошло, так сразу в кусты», — я прочитала очередное сообщение, смахнула чат в архив и отложила телефон. Хватит с меня на сегодня общения, надо и поработать ради приличия.

Я зарылась в отчёты, скрининг и мониторинг, отвлекаясь только на второй монитор с графиками поставок комплектующих. Не то чтобы тут требовалось что-то сложное, но утомительное ковыряние в цифрах, сопоставление серийных номеров и количества шлейфов, экранов и плат требовало от меня полного погружения. Я вообще по складу ума гуманитарий, но мама настояла, чтобы я получила «нормальную профессию».

Голодающих учителей в нашей семье хватило — после бабушки, отпахавшей на благо школы пятьдесят лет, мама твёрдо верила, что будущее надо строить за пределами родных пенатов, и вытолкнула меня во взрослую жизнь в другой город. Она же настояла на репетиторах и подготовке к поступлению на престижную специальность. Как же, экономист звучит гордо! А то, что я после получения диплома мыкалась по фирмам-однодневкам, так это я виновата, что не научилась жизни.

Хорошо хоть Машка порекомендовала меня Олегу Юрьевичу, а то пришлось бы возвращаться домой. Мама вдруг решила озаботиться моей личной жизнью, сменив свою точку зрения и принявшись активно предлагать мне женихов. Точнее, одного — Женьку Бондарева — сына маминой подруги.

— Ксюха, ты на обед идёшь? — Машка рывком распахнула дверь и отвлекла меня от таблицы.

— Ага, только не в «Фиесту», — я бросила взгляд на монитор и вздохнула, придётся проверять, что я тут намудрила за последние минуты, отвлёкшись на мысли о планах мамули. — Их цезарем только галлов пугать.

— Кого? — выпучила Машка глаза и мотнула головой в сторону выхода. — Давай бегом, пока Олег Юрьич не заставил ещё что-то делать.

— Эх ты, темень! Что, даже мультики про Астерикса с Обликсом не смотрела? — я сунула телефон в сумочку, сохранила документы и ринулась наружу, пока наш сердобольный шеф не вспомнил про что-нибудь очень важное. — Галлы — это кельтские племена.

— Да пофиг, — Машка зевнула, на всякий случай обернулась к кабинету шефа и вызвала лифт. — Нормальный там цезарь. Между прочим, даже Алексу понравился.

— Ой, твой Алекс только пыль в глаза пускает, а на деле такой же планктон, как и мы, — я повернулась к зеркальной стене лифта, поправила хвост на макушке и подкрасила губы. — То, что он в Италии проездом был, не делает его ценителем прекрасного и уж тем более знатоком хорошей кухни.

— Сама-то дальше своего Мухосранска не бывала, пока в универ не поступила, — огрызнулась Машка, оттолкнув меня от зеркала — в её безупречной укладке даже волосок не посмел бы лечь против желания хозяйки, но она все равно сделала вид, что недовольна.

— Ха! Между прочим, я в Питере была, по Красной Площади погуляла и вообще, не такая уж приземлённая, — я начла сгибать пальцы, чтобы посчитать месте, где побывала, но сдулась, понимая, что Машка права.

— Ну-ну, куда двинем-то? — она уже застегнула короткий пиджачок, поправила съехавшую набок чёлку и наморщилась. — Не в пельменную же!

— Погоди, тут недавно флаер дали, — я порылась в сумочке, достала смятый листок с рекламой ресторана и победно помахала им перед лицом подруги. — Вот! Буквально за углом! Пошли проверим, каковы на вкус колбаски герра Штольца!

— Фу, там же жиры одни, я на диете, — Машка поджала губы и отвернулась.

— Когда успела? — я двинулась в сторону нового немецкого ресторанчика, потащив Машку за собой. — В выходные наравне со всеми ела как не в себя.

— Потому и ела, чтобы перед диетой оторваться как следует, — Машка сопротивлялась. Ещё немного и станет упираться в асфальт каблуками, не жалея набойки.

— Ну куда тебе худеть, Машуля? — я повернулась к подруге и скептически оглядела плоский живот и тощие ноги. — Скоро рёбра пиджак порвут.

— Алекс сказал, что у меня складки на спине.

— Дурак он, — вздохнула я, понимая, что бой будет трудным — если Алекс что-то сказал, то убедить Машку в обратном почти нереально. — А ты у меня самая красивая, честно-честно!

— Не пойду, — упёрлась она, вырывая руку и отворачиваясь. — Я что зря четыре дня на гречке сидела?

— И ты дура, — ещё громче вздохнула я, понимая тщетность своих попыток. — Монодиеты до добра не доводят, лучше бы в зал со мной пошла.

— Я на йогу хожу и на пилатес, — обиделась Машка. — Вот охота мне пыхтеть в тренажёрке среди потных мужиков.

— Ну знаешь… я к герру Штольцу, а ты как хочешь, — зачем вообще было звать меня на обед, если она опять будет жевать салатные листья и вздыхать над моими тарелками?

Да, моя подруга была типичной блондинкой, хоть и не натуральной. Я всегда смеялась над глупыми стереотипами, но Машка быстро переубедила меня. Она только краску с головы смыла, а уже начала орать на Алекса, заметив на его пальто тёмный волос. Мы хором убеждали Машку, что это её собственный волос, но она не сдавалась.

Машка резко развернулась на каблуках и зацокала в ту самую кафешку, в которой цезарь был настолько вялым и унылым, что даже мне было неприятно его есть. Нет, я не то, чтобы привередлива в еде, просто всегда сначала заказываю цезарь в любом ресторане. Если он съедобен, то и остальное можно пробовать. Сколько разновидностей этого салата я перепробовала, что можно свою статистику вести в экселе. Самый вкусный я ела в Питере, в каком-то полуподвальном кафе. Там и сухари были хрустящими и соус не майонезный.