Клетка

Соня Майзенгер, 2023

На что способен отчаянный человек? Его душа плутает в темном лесу, не в силах найти выход в то время, как разум жаждет мести. Беспощадной и одновременно сладкой. Алессио ни перед чем не остановится для достижения поставленной цели, даже если придется попрощаться со своими принципами и загнать невинную овечку в клетку. В клетку, из которой она однажды вырвалась на долгожданную свободу.

Глава 3

Алессио

Легкий ветер прошелся по обнаженной коже, заставив сонно натянуть одеяло выше. Не открывая глаз, провел рукой по второй половине кровати, но та оказалась холодной. Приглушенный вялый стон сорвался с губ, и я распахнул веки. Внимательно осмотрел обстановку перед собой.

— Агата? — проговорил хриплым голосом, поднимаясь с постели. Еще вчера мечтал провести половину дня в кровати, не думая о проблемах, но, видимо, планам не суждено сбыться. — Агата, ты где, милая?

В ответ последовала тишина. Я нахмурился. Обычно Агата включала что-то на фоне во время готовки или других дел, но сейчас в доме не было ни звука. Адреналин быстрее вырабатывался в крови. Я начал перебирать в голове даты, укорив себя, что мог забыть о важном дне, но моя жена прекрасно помнила о каждом нашем празднике. Возможно, она просто готовила сюрприз. Прикрыв глаза, прошептал про себя:

— Пожалуйста, я не хочу боли, — вымученный вздох. — Может, я все же забыл о чем-то? Годовщина свадьбы? День нашего знакомства? Первый поцелуй?

Ветер чуть усилился, развеивая легкий тюль. Не тратя времени впустую, я поспешно покинул спальню. Сердце бешено билось внутри, в горле пересохло, но я всеми возможными способами старался выкинуть мрачные мысли. Они лишь вместе с паникой усугубляли положение и не давали трезвому разуму обдумывать пути для разрешения проблемы.

— Агата, какого черта происходит?

Кровь закипала от неясности. Я ненавидел находиться в неведении. И как бы ни старался совладеть с бушующими эмоциями — никакого результата. Они взяли контроль надо мной, насмехаясь.

Дверь в соседнюю комнату громко соприкоснулась со стеной, когда я перешагнул порог, судорожно оглядывая каждый сантиметр помещения. В мастерской Агаты не было ни единого признака присутствия. Две нетронутые швейные машинки стояли у стены; куча раскрытых тканей на столе ожидала, когда к ним вновь прикоснутся и создадут очередной шедевр. Окно оказалось распахнутым на ночь, и сильный ветер раздул обрывки тканей и при этом нагнал неприятные мурашки.

Грязно выругавшись и не найдя своей жены, выбежал из мастерской, не закрывая двери. Следующая цель — кабинет. Я не хранил секреты от Агаты. У нее был полный доступ ко всем документам и файлам. В этой части дома расположилась также небольшая библиотека, и моя жена иногда любила там оставаться, усаживаясь в уютное кресло рядом с книжными полками, в особенности когда я работал рядом. Но и там я никого не нашел. Раскрытая книга лежала на одной из полок, папки с бумагами аккуратно сложены на крае стола.

— Агата! Это уже совсем не смешно! У меня не было в планах ранним утром играть в прятки. Где ты? — тон голоса стал отчаяннее, руки уже немного дрожали, а челюсти сжимались: от злости, что не хватало сил, и паники, заполнившей все тело.

Заскрипели деревянные половицы под ногами, в то время как я решил спуститься на первый этаж и продолжить свои поиски в остальной части дома. Надежда ни на миг не покидала меня, боролась со страхом и мрачными мыслями. На мгновение остановился на последней ступени и зажмурил глаза до появления ярких пятен, прижимая пальцы к вискам. С силой потер кожу и сам не сумел разгадать, что пробормотал, но показалось, что это как-то могло помочь.

— Я уже схожу с ума, — себе под нос прошептал и медленно распахнул веки, несколько раз моргая, чтобы сфокусироваться.

Осмотревшись со своего места, я по-прежнему никого не замечал. Дыхание начало сбиваться. Кухня встретила пустотой и прохладой, а цветы напоминали о недавнем приятном вечере, однако не было чьей-либо одежды или столовых приборов, что могло бы сказать о столь раннем завтраке второго человека в доме. Панорамные окна, открывавшие вид на небольшой сад, не смогли дать подсказки и помочь в поисках. Яростно ударив ладонью по стеклянной поверхности, из груди вырвалось рычание.

Агата никогда не играла со мной, не убегала, не пряталась. На нее это не было похоже. Ее одежда висела в прихожей. Небольшой коридор привел меня к ключнице рядом со входной дверью. Если бы Агата покинула дом, то ключей от ворот и машины тут бы не было. В дом никто не проникал, сигнализации я не слышал ни ночью, ни уже под утро, и следов чужого проникновения также не было.

Во всем доме я не мог найти человека, за чью жизнь волновался больше, чем когда-либо за свою. На пике бушующих эмоций смахивал все, что только попадалось под руку, даже если это были антикварные вещи.

— Это же не могло оказаться реальностью, — почти безмолвно начал я, осматриваясь по сторонам еще раз. — Я же прекрасно помню, как мы вчера вместе приехали домой, вместе принял ванну, устроили романтический ужин. Все те события мне лишь приснились, это не могло оказаться чертовой правдой!

Внезапно послышались шаги по щебню. Мы не ждали сегодня гостей, а ключи от дома никому не давали. Недолго думая, помчался к выходу и с удивлением обнаружил, что та оказалась незапертой. Осторожно нажав на ручку, стараясь издать как можно меньше шума, я высунул голову.

Агата в одном ночном платье небесно-голубого оттенка подставила лицо утреннему солнцу, обнимая себя руками. Она выглядела умиротворенной и беззаботной. Я облегченно выдохнул — жена же не обернулась и заметила меня лишь тогда, когда я, преодолев расстояние по щебню босыми ногами, схватил ее за плечо, разворачивая лицом к себе.

— Почему ты не отзываешься? Почему я должен бегать и искать тебя по всему дому?!

Она испуганно заглянула мне в глаза. Я продолжал разъяренно сжимать плечо так, что, скорее всего, на нежной коже останутся темные отметины. Вина уколола меня. Уже в следующую секунду мысленно успел отругать себя за то, что применил такую грубость. Я никогда не позволял себе подобного. Не имел права причинить своей жене боль. При громких ссорах мог повысить голос, но, усмирив нрав, извинялся, ведь не должен так пугать ее, создавать из себя зверя. Я убрал руку с плеча: красный отпечаток зло смотрел мне в душу, смеясь над мимолетной слабостью. Чуть наклонившись, оставил невесомый поцелуй в качестве извинения.

Агата не сказала ни слова о своем разочаровании или возможных неприятных ощущениях. Внимательно наблюдала за мной. Я опустил голову, но вдруг почувствовал теплое прикосновение к щеке. Она ласково улыбалась, протянув руку к моему суровому лицу, мягко поглаживая большим пальцем.

— Прости, я не слышала, как ты звал меня, — тихо выдала она. — Не хотела будить. Ты и так почти без выходных работал всю неделю, да и приезжал глубокой ночью, потом снова ранние подъемы. Не хотела тревожить в твой единственный выходной. И еще ты так сладко спал.

— Я испугался, что…

— Что тот кошмарный сон оказался реальностью?

— Да, он не выходит из головы который день, — я опечаленно рассмеялся и нежно накрыл своей ладонью ее. — Я похож уже на психа какого-то. Надо найти время на психолога.

— Да, дорогой, тебе давно стоит найти того, кто излечит твою душу. Ты выглядишь совсем не важно в последние дни.

— Сегодня же возьму отпуск и куплю нам билеты. Как ты смотришь на Австрию?

Агата промолчала на мое предложение, улыбка не коснулась ее лица, в отличие от меня. Не желая искать скрытого подтекста в эмоциях и накручивать себя тревожными размышлениями, я поцеловал ее в макушку и прижал к себе. Зарылся носом в пышные русые волосы, щекотавшие нос. Почти мгновенно Агата отреагировала на мой порыв любви и обняла в ответ, утыкаясь в грудь. Я оставил еще несколько поцелуев на ее макушке и осторожно приподнял лицо за подбородок, вынуждая заглянуть мне в глаза, на что жена смущенно улыбнулась и прикрыла веки из-за ослепительного солнца.

Мои губы моментально нашли ее и мягко принялись сминать, наслаждаясь каждой секундой. Прижимая крепче к своему телу, я неторопливо поглаживал по спине, словно хотел так успокоить ее, но скорее себя. Сердце перестало выпрыгивать из груди, и теперь кислорода становилось меньше из-за желанного касания губ. Поцелуй с Агатой был похож на сладкий мед: его всегда мало, им невозможно насытиться. В этот момент не хотелось страсти, исключительно нежности.

Внезапно она отстранилась и сделала шаг назад. В уголках глаз скопились слезы. Я хотел подойти ближе, заключить в теплые объятия и отправиться в дом, но она вытянула руку, останавливая меня. В ее взгляде читались тоска и сожаление, с губ сорвался вымученный всхлип.

— Прости, дорогой, но это все оказалось реальностью.