Девочка Ада

София Устинова, 2020

Нас объединяет горе. Мы оба потеряли близких людей. И если он спокойно может обойтись без меня, то я, увы… Мне может помочь только ОН, но цена, которую просит, кажется неподъемной. Она думает, что я ей во спасение. Глупая девчонка! Нет никого опаснее меня, особенно для неё! Мной управляют желания: похоть, месть и жажда наживы. И я вытряхну из неё всё до капли, а девчонку выкину из своей жизни, как ненужный хлам. Содержит нецензурную брань.

Глава 9

Бориска

После такого заряда ощущений, мои мысли была далеки от войны, ненависти и отвращения. Я откровенно витали в облаках. Видимо, неисправимая идиотка, но решила быть на вечере красивой и организовать шикарный ужин при свечах. Если не получится реанимировать былое отношение Ада ко мне, а о том, что он мог быть страстно влюблённым — прощальный поцелуй сказал, то хотя бы, как цивилизованные люди спокойно поговорим по душам.

Перед тем, как озадачиться нарядом, договорилась с кухаркой, Алевтиной Николаевной, и она заверила, что всё будет в лучшем виде и именно по вкусовым предпочтениям хозяина.

А потом я по обычаю увлеклась подбором наряда: и нижнее белье, и чулки, и платье, и туфли. Если уж одеваться к свиданию, так от и до! Но так, чтобы без лишнего провоцирования — моему телу покой нужен, да и понимала, что спешить не стоит — не готова я к очередному мерзкому и болезненному акту.

Ох, и волновалась я. Готовить — не готовила, но помогала сервировать стол. Аромосвечи, чтобы было максимально комфортно, интимно и расслабляюще. Но уже после часа ожидания Андрея, бездумно смотрела на стол: еда остывала, я от скуки запалила свечи и какое-то время потягивала бутылку сухого, наблюдая, как воск деформировался под пляской огоньков.

Когда напилась настолько, что была готова на подвиги, решилась на разговор с Адом. Но его мобильный не отвечал, и немного подумав, я набрала главный клуб.

— Клуб «Элиот» — протянул женский голос, во мне всё ощерилось.

— А… — собирала мысли в кучу, — Андрея Адакова могу услышать?

— К сожалению, он занят, — тягуче продолжала раздражать тётка. — А кто его спрашивает? — на долю секунды показалось, что она знала кто я, и этот вопрос был скорее издевательским, чем вежливо-шаблонным.

— Я его… — запнулась, всем и каждому говорить, что мы помолвлены глупо, моё имя тоже весьма громкое. Тем более в этом бизнесе, я не последний человек. Ну, пусть не я — мой отец. И БЫЛ. Но фамилия громкая. — Бориска Митич, — непослушным языком отозвалась вслушиваясь в звуки на заднем фоне. Мужской голос или показалось?

— И всё же, мне очень жаль, — лживо сочувствовала, и я ни на йоту не поверила в её сожаление. — Я обязательно ему передам, что вы звонили.

Стерва так быстро сбросила звонок, что я не успела спросить…

И почему-то тесно в груди. Внутри сердце хоть и размеренно билось, но как-то сильно, с отчаяньем что ли. Мне так горько стало, что я дожала остатки вина и не заметила, как провалилась в сон.

А проснулась от приятного тепла и чего-то укачивающего. Смаргивая липкий сон, пыталась разобраться, кто это и что происходило, пока не поняла — я на руках Ада.

— Чшш, спи, — бесстрастно прошелестел Андрей, шагая по лестнице наверх. Я была обижена. Даже больше — зла, но вместо разборок и требования поставить меня на ноги, обвив за шею, приластилась к его груди.

Ад как-то шумно выдохнул, когда поерзала, устраиваясь в его объятиях.

— Не рыпайся, — недовольно брякнул, словно я барахталась, мешая движению. На деле я была не в той кондиции, чтобы сильно брыкаться. Вялая, как рыба на суше под солнцем.

— Ты обманул, — пробормотала тихо, не в силах промолчать. И не для ругани, а чтобы обозначить свою обиду.

— По поводу?

— Сказал, что приедешь! — еще горше стало.

— А ты ждала?! — начал с вопроса, но сам же закончил ответом.

— Да, — бесцветно пробурчала, носом в него утыкаясь, потому что тепло в его руках и уютно, как бы дико не звучало.

— Яду в еду подсыпала? — бросил странное предположение, уже входя в комнату.

— Нет, — даже не сразу нашлась с ответом.

— Нож или пистолет припрятала? — размашистым шагом спальню пересек.

— Нет. Всего лишь хотела поговорить, — проворчала, уже жалея, что вообще начала этот бессмысленный разговор.

— О чём? — неожиданно бережно положил меня на постель Ад. И так внимательно рассматривал, что я затаилась, и тогда его глаза взглядом коснулись моих губ.

Он был так близко, неправильно и волнительно, что я, словно под гипнозом, следила за лицом Андрея. На него набежала тень, губы поджались в плотную полосу, в глазах появился недобрый блеск, лоб прорезала глубокая морщинка.

А я продолжала, затаив дыхание, чего-то ждать.

Однозначно не секса и боли!!! Это даже не оспаривалось!

Но я почему-то больше помнила то яркое, удушливое чувство, которое меня переполнило в момент его поцелуя, на улице. И именно повторения этого я к своему удивлению ждала.

Поцелуй нежный, переходящий черту просто прощального: мягко насильственный, который под конец становился настолько жадным и полным страсти, что его-то я и ждала.

Вряд ли бы позволила. Взбрыкнула точно, но очень чисто по-женски, чтобы успокоить пострадавшее от цинизма и эгоизма этого мужчины самолюбие, очень хотелось.

Хотя бы увидеть попытку. То миг, как потянется, склонится.

Но не грубый, бесчувственный, а вот такой, как сейчас: мягкий взгляд, задумчивая улыбка, вкусный запах. Его аромат! Капелька пота смешанная с его дорогущей туалетной водой. Именно на Аде это сочетание меня невообразимо волновало.

И как бы дико не звучало — это был мой запах. Аромат моего мужчины!

Между нами повисло щекотливое молчание. Уже порядком затянутое. Во рту до невозможности пересохло, и я на автомате облизнула губы. Адаков жадно проследил за моим посылом. Опять выдохнул резче обычного и потянулся, словно в свою очередь ждал от меня сигнала, а получив, решил действовать.

Я затаилась, во все глаза таращась на склонившегося ко мне Андрея. И чем ближе он ко мне был, тем острее вспоминала, как мерзко со мной поступал всё это время. Отвращение накатило так сильно, что за секунду до поцелуя, я отвернулась, не позволяя его губам прильнуть к моим.

Он замер в нескольких миллиметрах от меня, рвано сопя в щёку. Его горячее дыхание опалило мне кожу.

А мне отчаянно не хватало кислорода. Сердце едва не выпрыгивало из груди. Мысли истерично таранили черепушку. Я изо всех сил цеплялась за реальность, страшась шлепнуться от страха в обморок.

Вот был бы позор?!

Ничего не могла с собой поделать, но дрожала, кляня себя за трусость, слабость. Нужно было яд в тарелку, и нож под подушку! Может, тогда бы он стал со мной считаться? Может, тогда бы призадумался, что не так делал?

— Спи, — шикнул Ад, а в следующий миг мне стало прохладно. Свободно.

Раздались удаляющиеся шаги, и только тихо скрипнула, закрываясь дверь, меня охватило не то разочарование, не то радость.

Не тронул!

Ушёл.

И что это было?

У него, что, совесть проснулась?

Или уже так нагулялся, что я не нужна?

Покрутилась в постели с маетными мыслями и уснула.

***

— Мне нужно уехать, — за завтраком объявил Ад, как бы между прочим. Он даже ничего не сказал по поводу моей вчерашней пьянки. Ни язвительного, ни надменного — полный игнор. Я была благодарна, но всё же мог бы извиниться для разнообразия!

— Конечно, — пожала плечами, всем видом изображая, насколько мне плевать. Пфф! Можно подумать я расстроилась. Но секундой погодя насторожилась:

— А я? — Нет, не хотела с ним поехать, наоборот, этого варианта испугалась.

— Здесь останешься, — кивнул Адаков, потягивая чёрный кофе. — С тобой останутся трое: Вадим, Егорыч и Лёд. Они будут с тобой всё время! И будут с тобой везде, куда бы ты не пошла.

— Спать тоже со мной? — цинично подметила, как бы невзначай.

— Когда мне надоешь, можешь хоть со всеми и разом, а пока воздержись от секса, как и рекомендовал врач, — очень любезно отозвался Андрей.

Я прикусила язык.

Лучше молчать!

Ведь поругаемся. Как пить дать!

— Ты решил стать галантным? — вскинула брови, когда передо мной собственноручно дверцу машины открыл.

— Не тешь себя глупыми мечтами, девочка. Это всего лишь жест, дабы быстрее тебя в машину усадить.

— А мы… на одной? — не спешила внутрь.

— Да, и это не для того, чтобы тебя в машине отыметь, а чисто рациональность. Зачем две машины использовать? Меня проводишь, и в универ поедешь.

— Мда? — наморщила носик. — А вот я не очень сентиментальная. И рациональность мне чужда. Может, лучше здесь простимся и на разных, чтобы я не опоздала? — невинно ресничками поморгала. Вот ни грамма не желала с ним в одной машине ехать. Так близко друг к другу.

— Ты всё же чего-то нафантазировала на мой счёт. Зря, Барбариска, не забивай свою очаровательную, но такую пустую голову, иллюзиями. Я не милый парень. Я не добропорядочный брат подруги. Я не внимательный ухажёр. И нежный любовник. Я АД! Так что рот закрой, и лезь в машину, иначе утрамбую, и как ты сломаешься при этом, меня не сильно беспокоит.

— Я тебя ненавижу. Никогда бы не подумала, что смогу кого-то так люто ненавидеть, но вот ты… — сбивчиво призналась.

— Меня это ничуть не трогает, — бесстрастно качнул головой Андрей. — Я тебе не навязывался, сама пришла.

— А ты мог бы по-хорошему. А ещё лучше, притупить мою бдительность и рассказать, есть ли подвижки в расследовании, кто маньяк, который меня преследует, вместо очередных угроз и плевков в мою сторону. Я же готова на контакт. Я же…

— Если бы я был всесильным, — спокойно перебил меня Ад, — уже бы давно правил миром, но я всего лишь человек, Барбариска. И дело, увы, продвигается не тем темпом, который бы мне хотелось, а по мере моих сил и возможностей. Но я дал слово, а своё слово — держу! Всегда, — припечатал значимо. — А теперь, будь хорошей девочкой, — процедил сквозь зубы. — И, прежде чем совершить очередную глупость, вспомни, что ты моя с потрохами.

— Ты жуткий, — прошипела я, преисполненная новой ненавистью к этому животному, монстру, дьяволу.

— Я это переживу. А ты? — риторический вопрос. — Я предупреждал, что со мной не будет сладко и гладко. Советовал. Могла просто отписать всё своё добро и гулять с миром.

— Хватит мне напомнить, что я в долгах! Что я слаба. Глупа! И никчемна! — взбрыкнула я, зло в машину забравшись. — Ты тоже, знаешь ли, не герой моего романа, — продолжила, только Адаков сел на заднее сиденье рядом со мной. — Я мечтала о сильном, умном, терпеливом, любящем. Кто силу против женщины не применяет. Кто делами доказывает свою мужскую суть. Мужчина, прежде всего, защитник!

— А женщину что, по-твоему, делает женщиной? — озадачил меня в свою очередь Андрей.

— Мужчина! — холодно подметила я, игнорируя явный плевок. — Не членом и не кулаками, а тем, что позволяет женщине быть рядом и чувствовать себя уверенной, защищенной, любимой и нужной.

— Значит, я преуспел почти по всем пунктам, — мрачно подытожил Ад. — Ты сама сказала, я единственный, кто может тебе помочь. И ты со мной как за каменной стеной!

— Андрей…

— Для тебя я Ад, Барбариска. И молись, чтобы огонь, бушующий во мне по твоей вине, не спалил тебя всей мощью, на которую способен. А я близок к этому, как никогда.