Маленький горбун

София де Сегюр

Родители маленькой Христины ведут светский образ жизни и почти не обращают на дочь внимания. Девочка привязывается к соседскому мальчику Франсуа – сыну самого богатого человека в округе. Добрый и отзывчивый мальчик обладает единственным недостатком – он горбун. Но Христина не замечает физического увечья своего друга и ценит его за душевные качества. Автор повести – французская писательница XIX века Софья де Сегюр (урожденная Ростопчина), чьи книги для детей до сих пор очень популярны в Европе.

Глава IV. Характеры обрисовываются

Завтрак подходил к концу, и Бернар спросил графиню, не позволит ли она ему, Христине, Габриели и Франсуа встать из-за стола. Графиня де Семиан охотно отпустила детей, и они побежали играть в сад.

— Мой добрый Франсуа, — сказала Христина, — как я благодарна тебе за то, что ты хотел меня защитить. Я уже просто и не знала, как есть, чтобы мамочка была довольна.

— Потому-то я и заговорил о тебе, Христина, — вздохнул горбун, — я видел, что ты не решалась есть и чуть не плакала. Мне было очень грустно за тебя.

— Я тоже опечалилась, когда мне показалось, что мама смеется над тобой.

— О, из-за этого не надо печалиться. Я уже давно привык, что надо мной постоянно смеются и, уверяю тебя, нисколько не обижаюсь. Только мне тяжело, когда это делают при папе: он сразу становится таким печальным. Бедный папочка так любит меня!

— О, да, — вставил Бернар, — он гораздо лучше тети Каролины Дезорм, которая совсем не любит бедную Христиночку!

— Ты ошибаешься, Бернар, — перебила его Христина, — ошибаешься, уверяю тебя. Мама меня любит. Только она так занята, что ей некогда обращать на меня много внимания.

— Почему же ей некогда? — удивился Бернар.

— Ей нужно делать визиты, — объяснила Христина, — то и дело одеваться, к ней часто приходят портнихи, и она примеряет платья. Потом приезжают гости и тоже отнимают у нее много времени. Потом они все вместе уезжают. Потом… Потом у нее еще много занятий.

— А что ты делаешь в это время? — спросил Франсуа.

— Я остаюсь с моей бонной. И вот это ужасно! Минна такая злая.

— Почему же ты не расскажешь об этом маме? — поинтересовался Франсуа.

— Потому что бонна будет страшно бранить меня за это и даже… побьет. Потом наговорит на меня неправды мамочке, и папа тоже накажет меня.

— Отчего же ты не скажешь маме, что бонна так зла и несправедлива? — не унимался Франсуа.

— Ах, Франсуа, мама мне не поверила бы, она всегда верит Минне.

— Ну, тогда я расскажу это своему папе и попрошу передать все это твоей маме, — сказал Франсуа.

— Нет, нет, голубчик, пожалуйста, не делай этого! Мама все равно мне не поверит, а Минна станет еще больше бранить и бить меня. Я это рассказываю только тебе, потому что люблю тебя больше всех на свете.

— Но ведь ты несчастна, бедная Христина, и я не могу выносить этого.

— Нет, что ты! Когда я бываю здесь, особенно с тобой, мне очень хорошо, и ведь я прихожу сюда почти каждый день!.. И вообще, когда Минна не со мной, я не бываю несчастна.

— Как бы мне хотелось, чтобы папа бывал у вас, — заметил Франсуа.

— Почему же он у нас не бывает? — спросила Христина.

— Потому что у твоей мамы постоянно сидят гости, она живет очень роскошно, и папе это не нравится.

— Но ведь он же бывает здесь, у дяди и тети Семиан? Ведь это то же самое.

— Он говорит, что нет, уверяет, что все вы очень хорошие, но что твои дядя и тетя не стараются наряжаться, что они принимают гостей просто, без особых приготовлений, потом он говорил еще что-то. Только я забыл…

Бернар и Габриель, которые убежали было вперед, теперь вернулись, и Бернар сказал:

— Скучно ничего не делать. Не начать ли нам ловить раков?

— Да, да, — подхватила Габриель, — попросим дать нам сеточки для ловли раков и корзинки.

— Но ведь нужно, чтобы кто-нибудь из взрослых пошел с нами, — заметил Бернар. — Кого бы попросить?

— Вот как раз идет синьор Паоло, — заметил Франсуа, — только, к несчастью, он не видит нас.

Дети повернулись к итальянцу и стали громко звать его:

— Сюда, синьор Паоло, сюда!

Перонни посмотрел в их сторону и быстро зашагал к ним. Отвесив детям низкий поклон, он поинтересовался:

— Синьоры и синьорины, чем Паоло мочь служить вам?

— Милый синьор Паоло, — начал Франсуа, — не поможете ли вы нам приготовить сачки для ловли раков?

— Конечно, синьор, я есть всегда к вашим услугам, — сказал итальянец и прибавил: — О, Паоло благодарен, он никогда не забывать ничего хорошего и ничего дурного.

После этого все разбежались за необходимыми принадлежностями для ловли раков. Через несколько минут дети и Паоло уже были подле светлого говорливого ручья. Паоло суетился, ходил взад и вперед, развертывал сачки, опускал их в воду.

— Не туда, не туда, синьор Паоло! — со смехом закричали дети. — Смотрите, ветки цепляются за сачки.

Паоло переменил место.

— Не туда, не туда! — опять закричали Бернар и Габриель. — Разве вы не видите, что тут совсем нет воды? Тут одни камни!

— Синьор Бернардо, — заметил Паоло, — вы должен поверить мне: рак любить каменистые места.

— Да, — кивнул Бернар, — раки прячутся под камнями, которые лежат в воде, а тут булыжники совсем не закрыты водой.

— Синьор Бернардо, у рака есть ножки, — наставительно заметил Перонни.

— Да, — ответил Бернар, — на них он и ползает в воде, но он никогда не выходит на берег, чтобы лазать!

— Синьор Бернардо, у рака есть хвост, — продолжал итальянец.

— С его помощью он поддерживает себя в воде, а не в воздухе!

— Синьор Бернардо, у рака очень толстая кожа.

— Ах, да перестаньте, синьор Паоло! — с досадой воскликнул Бернар. — Говорю вам, что сеточки стоят очень плохо и что их нужно передвинуть. Дайте мне сачки, я поставлю их как следует.

— Ну, пожалуйста, синьор Бернардо, — сдался итальянец.

Он передал мальчику рукоятку сачка, сетка которого уже зацепилась за корень, торчавший из берега. Бернар взял сетку и перенес ее вместе с двумя другими в маленькую заводь, в которой шевелилось несколько раков.

Пока мальчик устанавливал сеточки, Паоло стоял подле него не двигаясь и молча, он был немножко смущен, немножко недоволен, но не решался этого показать. Франсуа и Христина заметили, что он обижен, и подошли к нему.

— Дорогой синьор Паоло, — тихонько сказал ему маленький Франсуа. — Хотите, возьмем четыре оставшихся сачка и поставим их подле камня, близ которого вы хотели поместить все сетки? Я уверен, что там есть-таки раки.

— Вы думать так, синьор эчелентиссимо^[13]? — с веселой улыбкой сказал Паоло.

— Да, да, конечно, Франсуа прав, милый синьор Паоло, — сказала Христина, — пойдемте с нами.

Итальянец весело улыбнулся и тотчас же схватил забытые сачки, привел их в порядок, ловко опустил в воду и стал терпеливо ждать раков. Вскоре действительно множество их показалось из-под берега. Бернар поднял свой сачок и с торжествующим видом закричал:

— Я поймал трех.

Паоло поднял свои сеточки и громким голосом ответил:

— Я поймать восемнадцать, и превосходных!

— Восемнадцать? Возле этого большого камня? Да этого не может быть!

Бернар и Габриель вместе подбежали к сачкам итальянца, стали считать добычу, в сеточке действительно оказалось восемнадцать очень крупных раков.

В сеточке действительно оказалось восемнадцать очень крупных раков.

— Правда, — сказала Габриель, — синьор Паоло был прав.

— А Бернар не прав, — заметила Христина, обращаясь к своей двоюродной сестре и отводя ее в сторону. — Бернар обидел бедного синьора Паоло, такого доброго, кроткого и любезного.

— Все это правда, но он смешной, — улыбнулась Габриель.

— Что за беда, раз он добр?

— Так-то так, но быть смешным или безобразным все-таки очень неприятно и досадно.

— Скажи, Габриель, разве ты не любишь нашего милого Франсуа?

— Конечно, люблю, только, говоря откровенно, я не хотела бы быть такой, как он.

— А я считаю его до того хорошим, что люблю в сто раз больше, чем Мориса и Адольфа де Сибран, этих красивых мальчиков.

— Ну, я не скажу этого. Конечно, Франсуа очень добр, но мне стыдно за него при посторонних, — призналась Габриель.

— Я никогда не буду стыдиться Франсуа, — с жаром сказала Христина, — мне хотелось бы быть его сестрой, чтобы никогда не расставаться с ним и всегда бывать там, где бывает он.

— О, мне бы не хотелось иметь горбатого брата…

— А я была бы счастлива, если бы у меня был такой добрый, хороший брат.

— Синьорина Христина хорошо говорить, хорошо поступать и хорошо думать, — послышался голос Паоло.

Итальянец подошел к двум девочкам так, что они его не видели и не слышали его шагов.

— Как дурно подслушивать, синьор Паоло, — сказала Габриель, — вы испугали меня.

— Разве люди всегда пугаться, когда они говорят некоторые вещи, синьорина? — с лукавой улыбкой спросил Паоло.

— Я не сказала ничего дурного, — заметила Габриель. — Надеюсь, вы не пойдете рассказывать об этом Франсуа.

— Почему вы так надеяться? — поднял брови Паоло. — Ведь вы не сказать ничего недоброго или дурного.

— Конечно, нет, — заметила Габриель, — но мне все-таки не хотелось бы, чтобы Франсуа знал, о чем мы говорили.

— Почему вы не хотеть? — приставал Паоло. — Ведь вы же…

— Синьор Паоло, синьор Паоло, — послышался голос Франсуа, — пожалуйста, подойдите сюда, помогите мне вынуть раков и насыпать их в мою корзинку.

Итальянец повернулся и пошел к горбатому мальчику, который вынимал последних раков из сеточек и складывал их в закрытую корзинку.

— Зачем вы позвать меня, когда все есть кончено, синьор Франческо? — спросил Паоло.

Франсуа сильно покраснел:

— Потому что вы мне были нужны… Я хотел, чтобы вы мне помогли.

— Нет, нет, это не так, — покачал головой Паоло. — Тут есть что-то другое, чего я не понимать… Сказать мне правду! Паоло не болтать, он никогда никому ничего не сказать.

— Ну, хорошо, я скажу вам, — наконец сознался Франсуа, — я позвал вас, потому что бедная Габриель смутилась, а вы мучили ее, и мне хотелось избавить ее от неловкости.

— Значит, вы слышать, о чем разговаривать синьорины?

— Да, слышал, только не хочу, чтобы они знали об этом.

— И вы прийти на помощь Габриели, — с удивлением сказал Паоло. — Вот это хорошо, это очень хорошо. Я сделать так, что вы стать большой, как ваш синьор папа. Вы еще это увидеть!

— Я сделать так, что вы стать большой, как ваш синьор папа. Вы еще это увидеть!

Франсуа рассмеялся, он не верил обещаниям Паоло, но был ему очень благодарен за его доброе желание.

Дети и итальянец еще некоторое время продолжали ловить раков; это была чудесная ловля: в течение двух часов они поймали больше сотни раков — главным образом, благодаря Паоло и Франсуа, которые хорошо и правильно расставляли сеточки.

День окончился счастливо решительно для всех. Каролина Дезорм была в восторге от того, что она может пригласить в Орм двух новых знакомых, и приветливо разговаривала с де Нансе. Наконец она пригласила его с сыном приехать к ней обедать через день. Де Нансе уже собирался отказаться, но вдруг увидел тревожный и умоляющий взгляд своего бедного мальчика. И принял приглашение — к восторгу Христины и ее задушевного друга Франсуа. Каролина пригласила также Паоло Перонни, который принялся низко раскланиваться в знак благодарности. Граф и графиня де Семиан обещали непременно приехать в Орм, взяв с собой Бернара и Габриель.

Уезжая, Каролина Дезорм позволила Христине сесть в коляску, так как ей уже незачем было усиленно охранять свое платье. Христина была так довольна весело проведенным днем, что совсем не думала о своей бонне и вспомнила о ней, только выходя из экипажа. На ее счастье, Минна еще не возвратилась, и Христина, которой жена кучера Даниеля помогла раздеться, успела лечь в постель и заснуть раньше, чем вернулась бонна.

Примечания

13

Эчеленти́ссимо — здесь: скрытный человек (итал).