Безлимитный интернет для Бабы Яги

Таня Коженика

Вы знаете, что стоит на аватарке у Бабы Яги?А что-нибудь о влиянии мухоморовки на детский организм?Ну может вам интересны черные котики?Всё это просто сказки…Но вдруг вы любите сказки? Вдруг?

Глава 6. Портал в Москву

Она сделала несколько шагов в лес, обходя лужу на лесной тропинке и… очутилась в вагоне московского метро. Московского, потому что Питерское или Нью-Йоркское, например, выглядят по другому.

Первый вопрос, который возник в связи с этой ситуацией: «А как я сейчас выгляжу?». И это было не только женское кокетство. Кто его знает, как народ в вагоне среагирует на ее привычный образ древней ведьмы.

За внезапное возникновение она не очень переживала.

Те, кто пользуется метро, знают, что люди в толпе редко замечают происходящее вокруг них. Лет 20 назад, может, и заметили бы. Но сейчас чтобы отвлечь человека от экрана смартфона нужно нечто большее, чем обычная баба Яга, неожиданно появившаяся в вагоне.

Похлопав себя по карману, она обнаружила, что конвертик, с которым она спешила на почту, на месте. И карман на месте. И маленькая сумочка с документами и деньгами никуда не делись. Выглядит, может, странновато и непрезентабельно, но в любом случае органично влиться в толпу цивильных москвичей не получится. Да и задачи такой нет.

А если присмотреться, то разных чудиков-неформалов в метро достаточно. Одним больше, одним меньше. Кому-то ее прикид и за крутой сойдёт.

Глянув вниз, на ноги, обнаружила, что и там все хорошо. Юбка длинная, своя. Правда заметно, что только что побывала в весеннем лесу.

На сумочке лежали две руки. Вполне себе красивые руки. Явно умеющие топить печь и таскать воду из колодца. Даже обидно как-то стало за эти руки.

И внезапно пришло решение пойти и сделать маникюр. Просто захотелось. Ну и что, что в лесу никто его не увидит. Просто для себя. И в парикмахерскую уж тогда. Но сначала на почту.

Пока она сидела в парикмахерской, поняла, что маникюр — не очень удачная идея. Любой самый крепкий акрил даже под тремя слоями шеллака с ее образом жизни через день облезет клочьями. Подумав, решила ограничиться массажем рук.

И ещё, посмотрев на галошки на ногах, зашла в торговый центр. «Гулять, так гулять», — сказала она, покидая его в крепких и удобных неубиваемых сапожках известной фирмы.

Однако! Вот так мы ходим на почту. Неведомыми лесными тропами… Было бы здорово после всех почт, салонов и магазинов так же шагнуть куда-нибудь и сразу оказаться дома, в лесу, недалеко от избушки.

Но пришлось добираться на электричке. А потом долго и спешно идти через деревню.

По щебенчатой дороге, освещенной фонарями.

Под присмотром любопытствующих глаз и носов, высовывающихся почти из каждого окошка.

Большинство людей, заходя в ночной лес, чувствуют себя неуютно. Им кажется, что все силы зла собрались в темноте и тянут хищные лапки, чтобы сцапать неосторожного человечка и скормить его волкам, вампирам и маньякам.

Только настоящая ведьма облегчённо вздыхает:

«Уф, наконец-то дома». И бодро шагает к своей избушке. Кто ж ее обидит в родном-то лесу?

На крыльце сидел Артурчик в человеческом, можно сказать, облике.

— Нормально так прибарахлилась, — затрындел он, — Мне додумалась еды нормальной принести? Тошнит уже от овсянки. Нет? Что ж ты за баба такая? Думаешь только о себе. Так и будешь жить одна.

Нелюдь он и есть нелюдь. Вот так. Сначала просит помочь и приютить на любых условиях… а теперь обжился, видимо. Начинаем требовать и давить на психику. Что ж, те, кто хотел его убить, возможно, несколько радикальны. Но не так уж и не правы.

День был отличный. Интересный. Даже Артуру не удалось его испортить. Почти не удалось. Завернувшись снова в морок и отправив Артура в его свиной закуток, она долго сидела на крыльце и смотрела вглубь темного леса. Пока окончательно не промёрзла до синих пупырышек.

Сапожки закрывать мороком не стала. Нравились они ей.

— Надо запомнить то место в лесу и сменить аватарку, — решила она перед сном, — Пусть хоть в ВК побуду красоткой.

История про наглое красивое платье.

Жила была девочка Маша. Она любила поздно вставать и рисовать волшебные сказки на грунтованном картоне. И, конечно же, у нее была мама. Мудрая, заботливая мама. Она-то и подарила Маше платье. Очень красивое. Наделось оно один раз перед зеркалом и скрылось в шкафу. Не… оно хорошее. Правда. Просто… Может, надеть не с чем?

И вдруг оно нагло заговорило. Когда Маша мерила прекрасные фиолетовые туфли. И душа просила именно их.

Но платье заявило:

— Фиолетовые не подойдут! Нужны серые. Или чёрные.

И правда, черные подходили не только к платью.

Их можно надеть почти ко всему. И дивные сиреневые туфли остались в магазине… А черные переселились в шкаф. И остались там лежать.

Следующим был авторский жакетик, приглянувшийся на выставке. Сидел он идеально. Божественный на ощупь. И такая игра цветов… Маша бы ушла в нем и носила, не снимая! Но вот платье… Оно снова подало голос из шкафа и брезгливо заявило:

— Со мной это не сочетается. Это будет выглядеть смешно и безвкусно. Платье поддержали туфли:

— Мы — стильные лаковые туфли благородного черного цвета. И носить нас с подобным самошитом — моветон. И жакетик остался на выставке, а Маша — без жакетика.

Именно тогда в ней зашевелилась неприязнь к платью. Оно висело в шкафу и требовало, требовало… Бусиков, которые Маше не нравились.

Сумку, которую противно взять в руки.

Макияжа, с которым Маша не узнавала себя в зеркале.

Однажды, заглянув в шкаф, Маша поняла, что там собран полный гардероб… какой-то незнакомой ей, чужой женщины. И он, подумала Маша, очень бы понравился маме. К нему не хватало только… Работы. Да, официальной, нормальной, «как у людей» работы. С 9 до 18. С предсказуемой зарплатой.

И мама счастливо воскликнула бы: «Ну наконец-то!».

А Маша тихонько бы перестала быть сначала художником, потом личностью. А потом вообще перестала быть.

— Дудки! — возмутилась Маша. И весь гардероб отправился к маме.

Сейчас она покупает только те вещи, которые ей нравятся, и которые она точно будет носить. Сочетаются ли они между собой?

Если они подходят Маше, значит подойдут и друг другу.