Лаврушка

Тата Кит, 2021

Когда твои родственники регулярно показывают на часики, намекая на то, что они, вообще-то, тикают, а ты все еще без кольца на пальце и дитя внутри, приходится идти на крайние меры. Моей крайней мерой стал сосед-бабник. Он прикидывается моим женихом перед бдительными родственниками, а я прикидываюсь его пугалом. Ревнивой девушкой-истеричкой, которая отпугивает многочисленных пассий одним только фееричным появлением в его квартире. Вчера я была женой, внезапно вернувшейся из командировки. Сегодня – нимфоманкой, которая жаждет быть третьей. А завтра… А кто знает, кем я буду для него завтра?....

Глава 1

Что может быть приятнее, чем проснуться утром с отличным настроением и не чувствовать давление этого мира в висках?

Только утренний горячий душ, а после него неторопливое смакование свежесваренного кофе на балконе, с которого открывается прекрасный вид на город.

Зеленый парк у дома расслабляюще шумит кронами деревьев под бесконечным чистым небосводом. Офисные здания на другом берегу реки сверкают начищенными до блеска окнами в лучах июньского солнца. А с соседнего балкона неторопливо спускаются чьи-то ступни. Мужские ступни.

Какого…?!

Чем ниже опускались ступни, тем длиннее и волосатее ноги мне являлись. Ноги, между которыми без труда можно было заметить, что тот, кто не носит плащи, еще и о трусах ничего не слышал.

— Оп-оп, — приговаривал тихий голос, которому принадлежали ноги, что сейчас пытались нащупать кончиками пальцев металлическую балюстраду моего балкона.

— Лавров, ты совсем охренел?! — шипела я, не зная, куда деть свои глаза.

— О, соседка, привет! — прошипел мужчина в ответ, но с большим позитивом. — Не подскажешь, далеко мне еще до твоего балкона?

— Не подскажешь, где ты свои трусы оставил, экстремал чертов? — стянула с головы полотенце, которым были обмотаны влажные после душа волосы и, не глядя, вытянула перед собой.

— Шестой этаж, Шуня, — напомнил Лавров высоту локации, с которой свисал.

— Во-первых, не называй меня Шуней, Лаврушка. Во-вторых, немного вперед ногами пощупай, — ворчала я, бросая на его ноги брезгливый взгляд, вместе с тем до чертиков боясь, что он, в самом деле, может свалиться вниз.

— Приятно знать, что ты меня узнаешь не по лицу, — ехидно проговорил Лавров, когда спрыгнул на мой балкон.

— Прикройся, придурок! — швырнула в него полотенце, которым тот не очень торопливо обмотал бедра. — Просто, вряд ли на всей планете найдется второй такой идиот, который перекроет шрам от аппендицита надписью «Здесь был аппендицит. Нашедшему — вернуть».

— Это же гениально, Шуня, — возмутился Лавров и нагло схватил мою чашку с кофе. Сделал уверенный глоток и поморщился. — Ты же в курсе, что человечество производит сахар?

— А ты в курсе, что та дама, с балкона которой ты сейчас свешивал свои причиндалы, замужем? — ткнула я пальцем вверх, прямо туда, где был расположен тот самый балкон.

— Ей было так одиноко вчера вечером, — состроил он грустную рожицу и выпятил нижнюю губу.

— Ну, да, — закивала я активно и направилась в квартиру, выхватив у самовлюбленного индюка свою чашку с недопитым кофе. — Ей было одиноко, а твоя утешалка как раз без дела висела.

— Эй! Моя утешалка очень редко висит, между прочим… — следовал он за мной в квартиру.

— Не хочу ничего знать, — остановила его взмахом руки. — Хотя, нет. Кое-что хочу знать. А чего ты не через дверь свою утешалку вынес?

— У нее муж, просто, неожиданно свою привез, — пожал он плечами. — А я красивый, меня бить нельзя.

— Ну-у, тут я бы поспорила. И насчет красоты и насчет того, что бить нельзя.

— Камон, Шуня, — подошел он ближе, и мне пришлось задрать подбородок, чтобы не разорвать контакт глаз. — Признайся, что ты меня тайно хочешь. Я всё пойму.

Положила ладони на крепкую широкую грудь и заглянула с поволокой в зеленые глаза мужчины.

— Хочу, Лаврушка, — выдохнула ему в губы, почти испустив стон. — Очень хочу, — огладила его грудные мышцы, прошлась ноготками и резко ущипнула за самые чувствительные места. — Зад тебе надрать хочу!

— Ай! — взревел он и отпрыгнул от меня, хватаясь за поврежденные места. — Соски в тиски! Так нечестно!

— А мне понравилось, — ехидно улыбнулась, и сложила руки под грудью, с нескрываемым наслаждением наблюдая за тем, как Лавров скакал по моей гостиной, пытаясь унять боль.

— Всегда знал, что женщины коварные существа, — пыхтел он, чуть ли не плача.

Вгляделась в красные следы, оставленные на его груди, и поняла, что переборщила с мощностью «тисков».

— Андрей, сильно больно? — с опаской приблизилась к мужчине, который даже не обратил внимание на мой вопрос, продолжая морщится и пыхтеть от боли. — Прости! Я не думала, что так сожму.

— Больно мне, больно! — продолжал страдать Лавров, раскачиваясь на месте. — Всё болит. Ничего не помогает.

— Ну, прости. Правда… — состроила сочувствующую рожицу. Докоснулась кончиками пальцев до алеющего участка кожи и вздрогнула, когда Андрей зашипел. — Может, лёд приложить?

— Может, тебя на лопатки приложить и сверху лечь? — неожиданно крепко прижал он меня к себе.

В изумрудных глазах горел озорной огонек. На лице с легкой темной щетиной не осталось ни капли страдания и боли. Вместо этого его губы изогнулись в плутовской улыбке и потянулись к моим.

— Говоришь, женщины — коварные существа? — подыграла его извечной любимой игре.

— Ты даже не представляешь, насколько, — вторил он мне, продолжая тянуться к моим губам.

— Смелее, Лавруш, — шептала я. — Еще смелее.

Когда между нашими губами осталось не больше пары сантиметров, резко поднялась на носочки и укусила его за нос.

— Исаева! Чтоб тебя! — отпрянул он от меня, теперь уже хватаясь за нос.

— Перестань баловаться и помни, что ты — мой фиктивный парень. Фиктивный, Лаврушка, — повторила с нажимом. — У нас взаимовыгодное сотрудничество.

— Открывай, урод! — прогремел на лестничной площадке мужской голос и послышался сильный стук в дверь. Не в мою. — Я знаю, что ты там!

На цыпочках подошла к глазку и вгляделась. В дверь квартиры напротив, которая принадлежала Лаврову, стучал огромный лысый мужик.

Стучал весьма настойчиво. Еще немного и он попросту снесет ее с петель.

— Черт! Это муж твоей соседки сверху! — прошептал Андрей, тоже взглянув в глазок. — Так, Шуня, пора вспомнить о нашем договоре.

— Что ты предлагаешь? — прошипела я.

— Секс.

— Лавров, блин! — ткнула кулаком ему в плечо.

— Изобразить, развратница, — едва сдержал он смех.

— Ненавижу тебя.

Растрепала волосы. Спустила халат с одного плеча. Побила себя немного по щекам и начала шумно дышать, словно только что с марафона.

— Оу! — присвистнул Лавров, оглядев меня. — А я хорош!

— Открывай, придурок, пока я сознание не потеряла от гипервентиляции.

Приобняв меня за талию, Андрей распахнул дверь моей квартиры и нарочито строго спросил у лысого мужика:

— Тебе чё надо?

— Ты!… тут?! — нахмурился мужик, поняв по нашему внешнему виду, что Лаврову, явно было некогда ублажать еще и его жену.

Всеми силами, почти повиснув на руке Андрея, изображала блаженство на своем лице. Дышала так громко и глубоко, что голова немного закружилась.

— А где я должен быть? — еще строже спросил Лавров, и тут даже мне стало немного страшно.

— Я… — растерялся лысый сосед. — Не парься, короче, мужик, — махнул он рукой и направился к лестнице, ведущей наверх. — Показалось.

Лавров не сводил взгляд с лестничной площадки до тех пор, пока этажом выше не хлопнула входная дверь, свидетельствующая о том, что сосед вошел в свою квартиру.

Рука на талии ожила и притянула меня ближе к литому торсу.

— Ну, ты, Шуня, и актриса, — выдохнул он восхищенно, глядя в глаза. — Не хочешь лизнуть мой оскар?

— Иди в задницу, Лавров, — толкнула соседа в грудь и закрыла перед его носом дверь своей квартиры.

— Шунь, а как я к себе без ключа попаду?

— В карманах ключик поищи, — злорадствовала через дверь.

— А я без карманов, — нарочито разочаровано произнес Андрей и, зная, что я смотрю в глазок, для большей убедительности сорвал с себя полотенце, под которым не было ничего, кроме голого бесстыдника.