Смазки для взрослых – II

Тата Кёр, 2021

«Смазки для взрослых – II» обладают пикантным и возбуждающим вкусом. Вместе с героями эротических историй вы испытаете весь спектр удовольствий, почувствуете сексуальное возбуждение и безграничное желание оказаться в самом эпицентре событий. Шелковистая и текучая текстура пикантных откровений подарит вам длительное и невероятное удовольствие, то усиливающее ощущения, то замедляющее, то пробуждающее безграничные вибрации наслаждения. Выбирая «Смазки для взрослых» на вечер, вы отдаете предпочтение удовольствию. Эротические откровения разных эпох. Все герои вымышлены, совпадения случайны. Только 18+ ГОРЯЧО!!! Содержит нецензурную брань.

Смазка для Зиночки

За окном послышались сбивчивые крики, переходящие в ровный строй голосовых речевок. Топот марширующих ботинок отзывался тактом в груди Глеба Ивановича. Он держал в руке стакан портвейна и кивал головой, отсчитывая удары:

— Правой, правой… раз два три. Правой, правой… — портвейн ритмично колыхался в стакане, готовый в любой момент выплеснуться на новую скатерть, которую в честь праздника застелила Зинаида Федоровна.

Она стояла у окна и наблюдала, как студенты из института, где она преподавала физику, ровным строем маршировали мимо ее дома. Красивые, нарядные, со счастливыми лицами они пели строевую песню и размахивали флажками. Прохожие останавливались и присоединялись своими голосами, создавая мощную звуковую волну.

— Нам надо идти, Глеб, — вздохнула Зинаида и поправила оборку на платье.

Глеб Иванович одним глотком выпил содержимое стакана, захрустел его яблоком, накинул пиджак на плечи и, ущипнув нарядную жену за бок, вышел в парадную, чтобы на дорожку затянуться папироской.

Зинаида Федоровна шла чуть впереди, плавно раскачивая широкими бедрами. За ней шаркал муж, бесстыдно разглядывая ее спину и округлые ягодицы, к которым то и дело прилипала ткань платья, обрисовывая самые аппетитные части тела. В его захмелевшей голове рисовались картины, и он уже представлял, как вечером завалит ее на кровать и задерет цветастое в оборках платье выше ее рыжей кудрявой головы. Глеб Иванович уже в своих фантазиях слышал предательский скрип кровати и стук в стену древней одинокой старухи, что проживала с ними по соседству слева в стометровой коммуналке.

— Зиночка, ты опаздываешь… — пухленькая блондинка подхватила Зинаиду Федоровну под руку и увлекла за собой в толпу студентов.

Глеб Иванович разочарованно сплюнул себе под ноги и пошел дальше. Заводчане собирались чуть дальше у памятника. Толпа крепких мужиков грозно гудела прокуренными голосами в ожидании команды к движению. Через мгновение он слился с массой и окончательно переключил свое настроение на празднично-патриотическое.

После парада Зинаида Федоровна торопилась домой. Ей надо было вернуться раньше мужа и накрыть стол, чтобы Глеб Иванович остался доволен и не скандалил на всю коммуналку, обвиняя ее в бесхозяйственности и полном отсутствии внимания к нему.

— Зиночка, — догнала ее по дороге Ефросинья.

— Фрося, только быстро. Тороплюсь. Ты же знаешь, — вздохнула Зинаида и остановилась.

— Зиночка, у тебя юбка коричневая плиссированная была ниже колена, я видела. Очень надо. Выручи на один вечерок. А?

— На свидание собралась? — улыбнулась Зинаида.

— Ага. Степан пригласил в ресторан. Такой он галантный и внимательный, — загорелись щеки Ефросиньи, — выручишь?

— Приходи завтра в обед, — ответила Зинаида и быстрым шагом пошла в сторону дома.

Грусть волной окатила ее с ног до головы.

«Галантный и внимательный,» — буркнула она себе под нос, представляя Степана в костюме и в галстуке. Он держал букет цветов и с улыбкой шел на встречу с ее плиссированной коричневой юбкой, которую одолжила у нее Фрося.

«Пусть хоть юбка сходит на свидание,» — улыбнулась своей фантазии Зинаида и закрыла за собой дверь.

Она очень торопилась угодить мужу и первым делом побежала на кухню. Ее плита, вычищенная до блеска и шкафчик с чистой посудой за полуприкрытой занавеской из розового ситца украшали мрачную зеленую комнату. На столе стояла красная кастрюлька в белый горох. Крышка лежала рядом и докладывала тем самым, что баба Маша снова угощалась их котлетами и не успела замести следы.

— Баба Маша, я просила вас, если берете еду, не забывайте закрывать посуду, а то тараканы же… — в очередной раз Зинаида проговорила свою просьбу в сторону двери бабы Маши.

В ответ она услышала только сиплый кашель старушки. Глухота была ее удобной стороной.

Зинаида Федоровна поставила кастрюльки на огонь и достала из холодильника праздничную колбасу. Еще вчера она сняла ее с гвоздика на оконной раме, подсушенную и ароматную. И чуть подморозила растаявший жирок, который аппетитно просвечивался сквозь пленку. Красивыми колечками она разложила ее на тарелке и украсила листиками петрушки.

— Добрый вечер, — мужской приятный голос ворвался в ее жизнь внезапно и испугал до полусмерти.

— Добрый… — обернулась она.

— Вкусно пахнет, — кареглазый молодой человек улыбался приятной и очень голодной улыбкой.

— А вы кто? — спросила Зинаида Федоровна.

— Я Максим Солнцев. Ваш новый сосед. Вот… дали комнату, как молодому специалисту, — его взгляд волнительно задержался на красной кастрюльке в белый горох, из-под крышки которой доносилось приятное бульканье и аромат, сводящий с ума мгновенно и навсегда.

— Очень приятно, Максим. Меня зовут Зинаида Федоровна. Я преподаватель физики в судостроительном…

— А еще вы готовите очень ароматные котлетки… Котлетки? — кивнул он в сторону плиты.

Зинаида Федоровна отчего-то засмущалась, открыла кастрюльку, выловила из нее две котлеты и положила на тарелку. Она протянула парующие вкусности новому соседу:

— Угощайтесь. Они еще и вкусные…

Максим не стал себя долго уговаривать и принял подарок судьбы из рук приятной женщины, попросив при этом еще кусочек колбаски и хлебушка.

— Это прекрасно. Восхитительно. Превосходно… Зинаида Федоровна, вы просто… просто… фея…

Она наблюдала с каким удовольствием молодой человек уплетает ее котлеты, как он восторгается, причмокивает. Ее душа расцветала от его восхищения и истинного удовольствия.

«Фея…» — она смущенно улыбнулась, ее глаза увлажнились.

Зинаида Федоровна выловила еще две котлеты из кастрюльки и подложила в его тарелку. Они исчезли так же быстро, как и первые.

— Ммм… вы спасли меня от неминуемой погибели. Спасибо. Ваши котлеты… — не успел Максим договорить, как его прервал шум в парадной.

Зинаида почти вырвала из рук нового соседа тарелку и отвернулась к плите.

Хлопнула дверь в квартиру и тяжелые шаги Глеба Ивановича нарушили душевную атмосферу.

— Ты тут? — он ввалился на кухню, на ходу снимая пиджак. — Опачки.

Глеб смотрел на испуганного молодого парня взглядом разъяренного быка, в его голове сложился только ему известный сценарий.

— Максим Солнце. Солнцев — наш новый сосед. Дали комнату, как молодому специалисту, — Зинаида Федоровна решила спасти ситуацию. — Я все приготовила, можно садиться за стол.

— Аааа… так это меняет настроение. Максимка? А я Глеб Иванович, — он протянул руку Максиму. — А это, — он показал пальцем на Зинаиду, — моя жена. Зинаида Федоровна. Женщина серьезная. Преподаватель.

— Очень приятно. Я, пожалуй, пойду. Надо вещи распаковать… — заторопился Максим скорее удалиться в свою комнату.

— Эээ, нет. Ты что ж это, не уважишь своих соседей. Сейчас Зинаида стол накроет, посидим, выпьем, покумекаем.

— Может и баб Машу позовем, — предложила Зинаида Федоровна.

— Баб Маша, надевай платок цветастый, будем праздник справлять, — крикнул Глеб Иванович и увлек Максима к себе в комнату, где на новой скатерти красовались тарелки из буфетного сервиза, блестящие приборы и фужеры из хрусталя.

Глеб Иванович был человеком гостеприимным, водку наливал в праздничные рюмки щедро и сам частил с тостами, как мог. Котлеты в тарелке уже остыли и совсем не привлекали его внимания. Он любил поговорить, да с красным словцом, да на запретные темы. А вот закусывать совсем не любил. И после очередной тирады о заводе и «начальствах» уронил голову на руку и захрапел.

Баба Маша посидела с ними недолго, потому что съеденные до праздничного стола котлеты закрутили ее живот и она, сделав пару глотков компота, ушла к себе.

Захмелевший после второго тоста новый сосед умаляющим взглядом посмотрел на Зинаиду Федоровну. Она кивнула ему, разрешая выливать в последующем водку под стол на цветной ковер пока Глеб Иванович увлечен своими рассказами. Максим благодарно улыбнулся и на мгновение нырнул в ее зеленые глаза. Лишь на мгновение, потому что чуть дольше могло обернуться большими неприятностями.

Зинаида Федоровна сидела весь вечер, как на иголках. Очень суетилась и держала свой взгляд в рамках мужа, лишь на мгновение отвлекаясь на губы Максима, отвечающего на требовательные вопросы Глеба Ивановича. В ее голове до сих пор звучал приятный голос нового соседа и не менее приятный комплимент: «Фея…». Так Зинаиду никто не называл.

Максим помог убрать посуду со стола и довести Глеба Ивановича до кровати. Прощаясь, он еще раз поблагодарил Зинаиду Федоровну за восхитительные котлеты, нырнул в ее зеленые глаза и ушел в свою комнату разбирать вещи.

Зинаида долго лежала, не могла уснуть. Рядом храпел муж, закидывая на нее то руку, то ногу. Она тихонько высвобождалась и вновь улетала в свои мысли. Молодой сосед не выходил у нее из головы. Его карие улыбающиеся глаза, пухлые влажные губы и голос, напоминающий о ее волшебных способностях: «Фея…»

Муж тоже называл ее волшебной женщиной, но только немного с другим смыслом, обвиняя в колдовстве и наговорах, особенно с утра, особенно на больную голову: «Накаркала, ведьма». Она вздохнула, вытерла слезу, предательски покатившуюся по щеке, и отвернулась от него, чтобы провалиться в спасительный сон.

Глеб Иванович проснулся под утро. Жена тихонько сопела рядом. Он положил руку на ее грудь, чуть сдавил. Провел по мягкому горячему животу, бедрам, округлой попе. Она лежала к нему спиной и так удобно, что достаточно было скользнуть меж ягодиц и оказаться в ее горячей и влажной глубине. Он вошел в нее с третьей попытки, со второй она проснулась и смиренно вздохнула, подставляясь, чтобы не так было больно.

Каждое утро начиналось одинаково. С изнасилования. Он вбивал свой член, а она ждала, когда он кончит и успокоится.

Глеб Иванович перевернул ее на спину и взгромоздился сверху, закинул ее ноги себе на плечи и продолжил методично раскачивать кровать. Изголовье кровати билось о стену, в которую привычно постучала баба Маша. Глеб Иванович кончил и обессилено упал на жену.

— Давай переставим кровать. Бабу Машу будим все время…

— Я тебе переставлю. Пусть просыпается…

— Неудобно, Глеб.

— Неудобно ей… Почему ты не орешь? Зойка орет, Людка орет, а ты будто рыба воды в рот набрала. Гифридная что ли? — хлопнул он дверью и вышел в коридор.

— Фригидная… я — всхлипнула рыжеволосая женщина и прикрылась одеялом.

*

— Доброе утро, Зинаида Федоровна.

— Доброе, — она вздрогнула от неожиданности, — вас давно не было, Максим.

— Я уезжал на повышение квалификации в Москву.

— Голубцы будете? — она смотрела на него ясными счастливыми глазами.

— А Глеб…

— Он уехал. Тоже куда-то… Приедет скоро. Уже, — ее улыбка сменилась грустью.

— Как вы так умеете вкусно готовить? Это же просто гениально, — восхищался Максим и с удовольствием уплетал голубцы.

— Как так?

— Как фея…

Она смущенно улыбнулась и отвернулась к окну. Красивая женщина с доброй и теплой душой была глубоко несчастна. Приятный комплимент от молодого человека пробуждал в ней что-то живое и естественное. Она чувствовала мурашки на коже и легкое щекочущее желание утонуть в его объятиях. Хоть на мгновение.

Конец ознакомительного фрагмента.