Как песок сквозь пальцы

Татьяна Алхимова, 2023

Мистер Лиам Бакори неожиданно для себя оказался в Людерице, пытаясь понять, что с ним не так: сломанное время, вереницы чёрных паучков, выход из тела. Доверившись коллеге, он погружается в неизвестный энергетический мир, надеясь отыскать ответы на вопросы. Но они, как и всегда в этой жизни, не бывают простыми и понятными.Лиаму и его товарищам предстоит узнать, какое отношение к происходящему имеет загадочная художница, как освободиться от оков особого дара и сохранить при этом жизнь, разум и надежду на светлое будущее.

Глава 1-6

Каждый день в Людерице начинался одинаково: яркое голубое небо, жаркий иссушающий ветер, редкие прохожие и машины тех, кто не мог добраться до работы пешком. Чуть позже появлялись туристы, группками спускающиеся к морю. Лиаму здесь даже нравилось, хоть он и не любил жару. Зато маленькие города — уважал и питал к ним какие-то совершенно особенные чувства. Может потому, что вырос в далёком ирландском захолустье, и детство его оказалось на удивление счастливым.

Как бы ни хотелось мистеру Бакори понежиться в постели ещё немного, вспомнить что-нибудь сладкое и вкусное из призрачного прошлого, но у желудка были собственные планы на это утро. Лиам смачно потянулся, с удовольствием выскользнув из-под шершавой простыни. Джоя тихо посапывала на его кровати, забравшись с головой под подушку.

— Чудо, — шепнул с улыбкой он, быстро накинул лёгкие брюки и футболку, чтобы спуститься на первый этаж, не преминул заглянуть в ванную.

На кухне уже вовсю кашеварил Саша, что само по себе не удивительно, но всё равно забавно: каждый раз, когда этот добродушный русский парень брался за готовку, у него выходило что-то ужасное на вид, но невероятное на вкус.

— Доброго утра! — бодро поздоровался Лиам, заглядывая другу через плечо.

— А! Это ты… — Саша тревожно оглянулся, но увидев товарища, расплылся в улыбке. — Поздновато.

— Плохо спал. Перегрелся, наверное, — пожал плечами мистер Бакори, деловито шарясь в холодильнике. — У нас молоко кончилось?

— Олли допил последний стакан минут пятнадцать назад. Он как раз убежал в магазин, подожди чуток.

— Ну, как всегда! — возмутился Лиам. — Надо вставать в несусветную рань, чтобы опередить кого-нибудь из вас.

— Надо! Не спорю. Моль говорит, что вы там с Джоей шумели ночью… — издалека зашёл Саша, разливая что-то половником по тарелкам.

— Ты же знаешь её… Болтала без умолку всякие глупости.

— Я никогда не болтаю глупости! — раздался возмущённый голос Джои из-за спины Лиама, и он чуть вжал голову в плечи, опасаясь атаки.

— Ой, да ладно! Постоянно трещишь как газонокосилка, — рассмеялся Саша, выставляя на стол тарелки с чем-то странного серовато-белого цвета, отдалённо напоминающим кашу. — Овсянка, сэр Лиам и госпожа Джоя. Орешки и фрукты прилагаются.

С этими словами он с размаху опустил на белую столешницу огромное блюдо, благоухающее свежими, яркими кусочками всего подряд.

— Если бы я не была голодна, — набивая рот кашей, продолжала возмущаться малазийка, — я бы тебе устроила сейчас хорошенькое утро! Газонокосилка! А ты тогда… Ты! Бесчувственный, как платяной шкаф!

— Детский сад… — протянул Лиам с полуулыбкой.

— Чего?! — тут же переключилась на него Джоя. — Между прочим, это из-за тебя мы перестали употреблять матерные слова. Мистер Бакори, видите ли, не выносит брань. Тьфу. Будто бы не в двадцать первом веке живём.

— А я считаю, что так даже лучше. Ли прав, — поддержал друга Саша. — Хорошего в мире не так много, чтобы ещё и матом его засорять. Всё же это грязь. Мысли и слова имеют силу, и их надо хорошенечко контролировать. Разве есть что-нибудь такое, что невозможно выразить без ругательств?

— Есть! — крикнула Джоя и так посмотрела на Сашу, что он чуть отшатнулся от стола.

— Кхм… Давайте сменим тему, — миролюбиво попросил Лиам.

— Да! Тем более, я обдумала то, о чём мы с тобой говорили ночью, и у меня родился план! — малазийка ловко отодвинулась, скрипнув стулом по полу, и строго обратилась к товарищам. — Давайте попробуем вот что!

— Что? — тоскливо протянул Саша, убирая со стола.

— Бросай это своё скучное дело и за мной! Лиам! — заливисто крикнула Джоя уже из гостиной.

Друзья переглянулись, Лиам на всякий случай пожал плечами и развёл руки, мол, “сам ничего не понимаю”. Тем временем малазийка шустро опустила жалюзи и задвинула шторы, погрузив гостиную в мутный полумрак, а сама устроилась в глубоком сером кресле, подобрав ноги.

— Ли! Ложись! Или садись, — скомандовала она, указывая на диван. — А ты, Саш, не шуми.

— Если бы я ещё понимал, что происходит, — буркнул он недовольно. — Чего вы удумали ночью?

— Я предложила Лиаму суперспособ восстановления энергии и поддержания силы! — гордо выпалила Джоя.

— А? — лицо Саши изобразило крайнее удивление, потом настороженность, но в итоге он рассмеялся. — Что за бред?

— Ничего не бред! Ли это пригодится, пусть попробует. Контроль сознания, погружение в него же, эмоциональный и мыслительный фильтр… Ты думаешь, его просто так коротнуло? Нет! Он устал! Его голова не выдерживает нагрузки…

— Старею, Саш, — тоже улыбнулся Лиам, тем не менее устраиваясь на диване. — Джо, что делать?

— Закрыть глаза и дышать для начала. Сосредоточься на своём дыхании, будто бы ты и есть оно. Ничего больше не думай, не чувствуй, не отвлекайся. Наблюдай! — от возбуждения Джоя потёрла руки и поёрзала в кресле. — Ух, как хочется, чтобы получилось!

— Ты из Ли хочешь адепта йоги сделать? — продолжал веселиться Саша, глядя на подругу озорным, колким взглядом.

— Не-а. Начну учить его медитировать, а там, может, и до чего-нибудь поинтереснее доберёмся!

— До чего это?

— Выход в астрал, — шепнула Джо, смерив друга строгим учительским взглядом.

Саша опустился на жёсткий плетёный ковёр рядом с диваном и переводил взгляд с внимательной Джои на спокойного Лиама. Мистер Бакори не был приверженцем всякого рода духовных практик и учений, всю жизнь следовал рациональному пути и больше доверял своему разуму и логике, чем возможности управлять сознанием через физические упражнения. Он еле сдержал улыбку, вспомнив, что несмотря на убеждения, всегда придавал огромное значение снам и иногда приметам. Сегодняшняя ночь — яркий тому пример.

Неужели с его мозгом происходили какие-то изменения, подсознание ли тому было виной, усталость, как говорила Джоя, или же это последствия “короткого замыкания” так сказывались? Как бы там ни было, но паучки точно олицетворяли время, секунды, которые по неизвестной пока причине утекали из Лиама. Ему стало не по себе. Если бы в комнате он ночевал один и Джоя не проснулась, то открылись бы его глаза вовремя сами или нет? Может, никакого мистера Бакори сейчас уже не существовало бы?

Лиам честно пытался сосредоточиться на дыхании. Вот грудь его легонько вздымалась, забирая тёплый воздух, а потом… Что? Ему показалось, что момент, когда нужно было сделать выдох исчез, будто его и не случилось вовсе. Лёгкие снова наполнялись, и Лиам следил за ними ещё внимательнее. Теперь выдох удалось поймать. Перед глазами же, как назло, всплывали разные картинки-воспоминания, словно в старой диораме. И, конечно же, мозг с удовольствием цеплялся за эти крючки, будто глупая голодная рыба. Сосредоточиться, как просила Джоя, оказалось непросто.

С закрытыми глазами, почти в полной тишине, Лиам слышал, как дышал и шевелился Саша рядом с диваном, как ёрзала Джоя, хотя она явно старалась делать это осторожно. Он не подумал спросить, что должно случиться, зачем и сколько следить за дыханием. Малазийка говорила что-то про отключение сознания, то есть, следуя логике, надо перестать думать и анализировать. Наблюдать — значит просто констатировать.

И Лиам снова взялся за попытки ассоциировать себя с дыханием. Но теперь произошло что-то совсем уж странное и неожиданное: его руки вдруг потеряли вес, стали как перья лёгкими и воздушными. Казалось, что ладони колышутся под дуновением несуществующего ветра. Мистер Бакори попытался уловить и удержать это ощущение. Он будто бы раздвоился — один Лиам тяжёлый и спокойный дышал, сидя на диване, а другой — невесомый, осторожно отделялся и плыл, колыхался вокруг живого тела.

— Джоя! — вдруг резко открыл глаза Лиам, невольно испугавшись того, что тот, второй, оторвётся и будет унесён ветром.

— А?! — подскочила она как ужаленная, Саша тоже встал.

— Это круто! Но жутковато, — в диком восторге заговорил Ли. — Сначала я следил за дыханием, как ты и говорила. А потом мне показалось, будто я раздвоился и одна часть меня, лёгкая-лёгкая, словно вышла изнутри.

— И ты испугался, что она тебя покинет? — чуть ли не захлопала в ладоши Джоя.

— Эй… Вы ничего не курили? — вмешался Саша.

— Дурак, — констатировала Джо, плюхнувшись рядом с Лиамом и ухватив его за руки. — Вот! Это именно то, о чём я говорила. Тебе наверняка знакомо такое состояние, да и мозги тренированные!

— И всё же я требую объяснений! — не мог угомониться мистер Экель, тревожно перевязывая волосы чёрной лентой.

— Астрал! — гаркнула на него малазийка так, что он вздрогнул. — Хочу попробовать научить Ли выходить в астрал. Так и тело отдохнёт и вообще… Ему проще будет.

— Ну вы и сказочники…

— Не! Я не понимаю, чем ты недоволен? — продолжала бузить Джоя. — Это же реально классная штука!

— А раньше ты где была? Сколько лет… Пять? Семь?

— Так я ж не думала, что с Ли всё плохо… Думала…

— Лиам?! — теперь уже Саша повысил голос и с ужасом уставился на друга до селе молчавшего.

— Ну… — Лиам задумался, стоило ли говорить, что произошло ночью. Джоя, конечно, всё равно разболтает. В общем-то, это её работа — следить за состоянием здоровья команды. — Короткое замыкание — это полбеды. Сегодня ночью из меня утекало время…

— Ага! В виде пауков! Они ползли из-под его простыни на улицу. И самое жуткое знаешь что? — Джоя не выдержала, подскочила с дивана к Саше, встала на цыпочки и почти дотянулась до его лица. — Ли старел. На моих глазах! Морщины… Волосы! Саш!

— Что за… — протянул он и, пользуясь моментом, прижал малазийку к себе, заглядывая, то в её глаза, то в глаза Лиаму.

Входная дверь с грохотом распахнулась и тут же захлопнулась. Из коридора выскочил запыхавшийся, красный как рак, Олли Готто собственной персоной. Лица на нём не было, вернее было, но искажённое маской тревоги и местами — ужаса.

— Вы чего тут? — с придыханием зашипел он. — Уходим!