Зверь в тебе

Татьяна Володина

Хорошо ли вы знаете себя и тех людей, что живут рядом с вами? А действительность, окружающая вас, – она такая, какой вы ее себе представляете?Капитан полиции Борис и продавец мебельного салона Яна были уверены в реальности своего мира, пока не столкнулись лицом к лицу с чудовищным преступлением. И весь привычный уклад полетел в пропасть. Теперь мужчине и женщине придется не только раскрыть дело, но и увидеть зверя в себе, понять его и самое главное – осознать, что делает человека человеком.

Глава 2. Иногда они исчезают

Второй день смены начался с того, что Яна едва не проспала. Накануне вечером, после работы, они с Сергеем совершили чудесную неспешную прогулку до дома, всласть наговорившись наедине. Придя домой, они немного постояли бок о бок в дверном проеме детской, полюбовавшись на мирно спящего сына, от которого кошка уже удрала, чтобы встретить хозяев у самой двери. Потом они действительно заварили вкуснейший расслабляющий травяной настой, а пока он набирал крепость и цвет, приняли вместе душ, который, как того, впрочем, и стоило ожидать, перешел в страстный и бурный сеанс любви. Выпитый чуть позже травяной сбор окончательно снял с тела и разума все тревоги дня и помог Яне крепко и сладко заснуть — причем настолько крепко, что утром будильник она попросту не услышала.

Но внутренние часы, по всей видимости, хоть и отставали, но всё-таки худо-бедно тикали, а потому за двадцать минут до планируемого выхода из дома Яна всё-таки проснулась, посмотрела на настенный циферблат-проектор, взвизгнула что-то нечленораздельно-нецензурное и стала судорожно собираться. В итоге на работу она опоздала всего на 3—4 минуты, что на общем фоне совсем не было уголовно наказуемым деянием. Хотя это и был понедельник, и управляющая уже была в офисе, она никогда не звонила так рано в салон, и никаких опасных последствий опоздание Яны за собой не понесло.

Она не спеша включила осветительные приборы, компьютер, кулер, заварила себе так и не выпитую дома чашечку крепкого сладкого кофе и, взяв миниатюрную вазочку с овсяным печеньем, расположилась на рабочем месте, чтобы просмотреть утреннюю почту от руководства и поздороваться в онлайне с коллегами, работавшими в других салонах. Наслаждаясь каждым глоточком бодрящего обжигающего напитка, она лениво наблюдала за тем, как открываются магазины по соседству с ее салоном: проходили туда-сюда продавцы и менеджеры, здоровались и перебрасывались друг с другом шутками, приветствовали ее, интересовались, как дела, сколько и чего она продала на выходных. Яна вежливо и весело отвечала, шутила в ответ — словом, все было как обычно.

Лишь одно обстоятельство смущало ее: мебельный салон, в котором работала Елена, все еще открыт не был. Прозрачные двери из толстого стекла были закрыты, на них все так же висела табличка «Извините, у нас ЗАКРЫТО, приходите завтра». За стеклом было темно и никого из продавцов видно не было. Яна всё-таки поднялась с удобного компьютерного кресла и, с сожалением оставив чашку, прошла к двери соседнего магазина. Подергала за ручки на дверях — так и есть, заперто. Странно. Лена обычно на работу не опаздывает — напротив, частенько приезжает пораньше, всё на том же автобусе, который ходит по расписанию, — сидит в салоне, подбивает заказы, делает отчеты по продажам, приводит в порядок выставку, словом, работает даже до открытия. Что с ней сегодня? Тоже проспала, что ли? Или автобус сломался? Вот уж воистину, понедельник — день тяжелый!

Яна вернулась в свой салон и достала мобильный телефон, чтобы позвонить приятельнице и узнать, в чем же дело. «Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети…» — услышала она в трубке. Непонятненько. В полном недоумении она набрала номер другого продавца салона, сменщицы Елены, Натальи. Наталья бодренько ответила на звонок и отрапортовала, что Лена ей не звонила, о невыходе не предупреждала, и вообще она не в курсе, что случилось. Номера Лениного мужа у нее тоже не оказалось. Звонить руководству не захотели ни одна, ни другая, так как не хотели подставлять Лену, если она действительно опаздывает — да и потом, администраторы мега-молла в любом случае поставят их в известность, когда пройдут «дозором» и обнаружат, что магазин всё еще не работает.

Что же случилось с Леной? Этот вопрос крутился в Яниной голове всё утро, тем более что ни час, ни два часа спустя приятельница так и не появилась на работе. Позвонившая управляющая ненадолго отвлекла ее от размышлений о соседке, загрузив рабочими моментами, отчетами и прочей рутинной текучкой. Выполнив порученную работу, Яна обнаружила, что, как она и думала, администраторы центра действительно позвонили руководству Елены, после чего, уже ближе к середине дня, в салон вышла Наталья — естественно, недовольная тем, что ее выдернули на работу в ее выходной день. Она перекинулась с Яной парой-тройкой фраз, после чего пошла выполнять свои должностные обязанности, хотя, по правде говоря, в тот день их было не так уж много. Понедельник есть понедельник, и людей в центре гораздо меньше, чем, скажем, в выходные дни. Можно смело сказать, что их практически не было: коридоры и проходы магазина были грустны и пустынны.

Уже во второй половине дня на мебельную площадку спустился мрачный взъерошенный мужчина, на которого Яна сначала не обратила особого внимания, решив, что это просто очередной праздношатающийся гуляка, которому нужно убить время в ожидании чего-то. Как оказалось, решила она так совершенно зря: прошло совсем немного времени и выяснилось, что это был муж Елены. Сначала он долго о чем-то говорил с Натальей, и Яна, которая не следила за их разговором, была неприятно удивлена, когда увидела соседку, с изменившимся от тревоги лицом, идущей по направлению к ее салону. Мужчина шел рядом, опережая напарницу Елены на пару шагов, и выражение его лица мало чем отличалось от выражения лица женщины — разве что интенсивностью выраженных чувств. Говоря простым языком, парень был в шоке.

— Яночка, познакомься, — едва успев войти в салон, заговорила Наталья, — это Михаил, муж Лены.

— Очень приятно, — только и сумела сказать Яна, протягивая мужчине руку для рукопожатия. Она не могла оторвать взгляд от его лица, и с каждой секундой, что она смотрела на него, ей почему-то становилось всё страшнее и страшнее. — Меня зовут Яна.

Михаил молча пожал ей руку, и молодая женщина вздрогнула: мужская ладонь была, казалось, ледяной. Но он и после рукопожатия не отпускал ее руки, глядя прямо в глаза и продолжая молчать, и ей пришлось освободиться чуть ли не силой. Контакт глаз она также вынуждена была разорвать первой, так как его взгляд пугал ее, хоть она и не понимала, чем именно.

— Яна, Михаил пришел узнать, где Лена, — прервала вынужденное молчание Наталья.

Яна недоуменно перевела взгляд с Натальи на Михаила, потом снова на Наталью.

— А я откуда знаю? — спросила она. Потом спохватилась и задала еще один вопрос: — То есть как это «узнать»? А Вы что, не знаете, где Ваша жена? — обратилась она к Михаилу.

Он посмотрел на нее взглядом убитого горем человека и покачал головой. Похоже было, что он настолько расстроен и растерян, что даже просто говорить ему сложно.

— Но как же так? — продолжала Яна. — Разве она Вам не сказала, куда уходит?

Михаил нервно сглотнул и наконец заговорил:

— Лена вчера не вернулась с работы, и никто из знакомых не знает, где она.

Потрясенная, Яна автоматически то ли села, то ли упала в кресло, с трудом осознавая, куда вообще садится. Ноги в какую-то секунду подкосились и отказывались держать.

— Как это не вернулась? А куда она подевалась?? — Она и сама понимала, что говорит чушь, но слова будто бы говорились сами собой. — Куда она могла исчезнуть из автобуса?

— А почему ты думаешь, что из автобуса? — снова вступила в разговор Наталья.

— А откуда еще? Я сама лично видела вчера, как она торопилась на автобус. Она всегда выходит в одно и то же время, когда мой муж приходит за мной. Лена заскочила к нам попрощаться и быстренько побежала, чтобы не опоздать на рейс.

Михаил скривился, и его повело в сторону, Наталья, вовремя сориентировавшись, подставила мужчине стул, на который он и свалился в итоге. Женщины, независимо друг от друга, отметили, что его и без того не слишком смуглая кожа стала почти мертвенно-бледной. Яна поймала себя на том, что боится, как бы Ленин муж банально и позорно не грохнулся в обморок прямо тут. Она быстренько вскочила и сбегала к кулеру за стаканом воды, который, при поддержке Натальи, влила в полуобморочного Михаила.

— И что делать теперь? — задала еще один «очень умный» вопрос Яна. — Вы в полицию обращались? Друзьям звонили? Родственникам? В больницы?

Михаил кивнул.

— Я обзвонил уже всех родных и друзей, кого вообще смог найти. Никто ничего не знает. В полиции заявление не приняли — сказали, что срок еще маленький. Я думал, может, тут у вас хоть кто-нибудь что-нибудь знает. В конце концов, именно кто-то из вас, местных, ее вчера последним видел.

Яна поняла, что мужчину нужно если не обнадежить, то, по крайней мере, хоть как-то привести в чувство, иначе они с Натальей вполне могут заполучить на руки бесчувственное тело, с которым вообще потом непонятно, что делать.

— Слушайте, — сказала она. — Подождите паниковать. Лена чем-нибудь болела? Может, ей плохо стало, голова закружилась, свалилась где-нибудь, и ее подобрали и в больницу отвезли?

— Да нет, — немного подумав, ответил Михаил. — Я не припомню ничего такого.

— На улице скользко. Она могла просто поскользнуться и удариться головой. Сотрясение мозга — упала — потеряла сознание — очнулась в больнице — лежит и не может Вам позвонить, потому что телефон потеряла или разбила.

— Я обзвонил больницы, никого похожего на нее у них нет. Лена приметная, ее сложно с кем-то перепутать.

Тут Яна не могла не признать его правоту: Елена действительно была женщиной яркой, бросающейся в глаза не только цветом волос, но и характером, манерой речи и поведения. При всем безразличии персонала государственных больниц ее не могли бы не заметить или забыть. Но, с другой стороны, если она, скажем, разбила голову, без сознания, волосы в крови — там и не поймешь, какого они цвета и какой манеры поведения их обладательница.

— А документы у нее какие-то с собой были? — подала новую идею Наталья.

— Нет, — уверенно ответил Михаил. — Я утром проверял — все документы дома.

— Ну вот, — продолжила Наталья, — она может быть где-то в больнице, например, без сознания и документов при ней нет. А состояния разные бывают, иногда по приметам сложно человека опознать, он это или не он. Может, вам следовало бы проехать по больницам лично с ее фотографией — вдруг она где-то лежит?

Михаил поднял голову и заинтересованно посмотрел на нее.

— А вот об этом я не думал, — медленно проговорил он. Видно было, что ему и правда сложно произносить слова. — Я, пожалуй, так и сделаю. Только поеду домой, найду хорошую фотографию.

— А можно еще и друзей попросить Вам помочь, — поддержала идею Яна. — Вы можете разделить больницы, чтобы поскорее отработать эту версию. Может быть, ей сейчас нужна Ваша помощь. Кстати, а дети с кем?

— Дети в школе, — ответил мужчина, снова нервно сглотнув. — Я не говорил им пока, что мама не ночевала дома. Сказал, что поздно пришла и рано убежала, срочные дела.

— И не говорите пока ничего, — как-то по-особенному мягко сказала Наталья, накрыв ладонями ледяные пальцы мужчины. — Лучше будет, если они пока ничего не будут знать, возможно, и волноваться пока не о чем.

— Может, Вы и правы, — медленно, с расстановкой произнес Михаил. — Я очень надеюсь, что она действительно где-нибудь в больнице. Не очень здоровая, но зато живая.

Женщины переглянулись. Им одновременно стало не по себе, как будто холодное дуновение дурного предчувствия опалило кожу.

— Мы тоже надеемся на лучшее, — кивнула головой в ответ Яна. — Давайте пока не будем паниковать. Лену нужно искать. Действовать и не киснуть — это лучшее, что Вы можете сейчас для нее сделать. — Она сделала паузу, переведя дыхание, и добавила: — И всё-таки хорошо бы настоять, чтобы полицейские приняли заявление. Они обязаны это сделать.

— Да, конечно. — Михаил кивнул и порывисто встал. То есть он попытался встать, но, видимо, голова снова закружилась, и он со всего маху упал обратно на стул. Потом виновато посмотрел по очереди на обеих женщин. — Извините, — пробормотал он. — Что-то я не в себе, кажется…

— Вот что, — решительно прервала его Яна. — Давайте мы сейчас все вместе попьем сладкого кофе, Вы немного отдохнете, а уже потом поедете.

— Отличная идея! — несколько преувеличенно бодро поддержала коллегу Наталья. — У меня есть очень вкусные шоколадные конфеты, я сейчас принесу.

— Спасибо, девочки! — проникновенно сказал Михаил. — С удовольствием выпью ваш чудесный кофе с прекрасными конфетами. Спасибо вам и за поддержку, и за помощь.

— Совершенно не за что, — ответила Яна и, как и Наталья, сделала вид, что не заметила, что глаза мужчины блестят.

Полчаса спустя, когда их импровизированная кофейная церемония подошла к концу и уже почти совсем похожий на живого Михаил уехал, в проходе между салонами Натальи и Яны собрался небольшой стихийный митинг. К двум женщинам подтянулись продавцы из соседних салонов, которые тоже знали Елену и также общались с ней. Известие о том, что вчера вечером она пропала, эта разношерстная компания восприняла по-разному.

Кто-то из женщин (а представительниц прекрасного пола среди продавцов было подавляющее большинство) не нашел в этой ситуации ничего страшного или пугающего. Ну подумаешь, решила женщина сходить налево и не рассчитала своих возможностей — делов-то! Погуляет немного и вернется. А хороший левак, как известно, только укрепляет брак. Другие считали, что, возможно, Елена просто опоздала на автобус и стала ловить машину, чтобы добраться домой — а там, в дороге, тем более зимой, могло произойти что угодно. Может, стоит сейчас где-то заглохшая машина, и ее водитель и пассажирка ловят попутки, чтобы им помогли добраться куда-то, откуда можно позвонить домой.

Но были и такие, что подозревал худшее. Поскользнулась, упала, ударилась головой и лежит сейчас где-то в сугробе. Опоздала на автобус, поймала попутку, в которой ее и завезли куда-то, изнасиловали, ограбили, убили и выкинули где-то за городом в сугроб, и лежит сейчас она — см. выше. Или просто переходила дорогу, на улице темно, водитель ее не заметил, сбил — и лежит она, см. выше два раза…

На этой почве коллеги-конкуренты чуть не переругались, благо вовремя вмешались администраторы центра, разогнавшие бездельниц и бездельников по их рабочим местам, а потом попросившие Наталью и Яну объяснить им, в чем дело и по какому поводу вообще тут был организован «евромайдан». Выслушав историю, они тоже решили, что с Еленой всё-таки что-то произошло — возможно, конечно, не самое плохое, но искать ее однозначно нужно, хотя бы своими силами, пока полиция не хочет принимать заявление о пропаже человека. Со своей стороны, они предложили Наталье передать ее руководству, чтобы те подали заявку в управляющую компанию мега-молла с просьбой просмотреть записи камер наблюдения за искомый период — возможно, на записях удастся увидеть, куда, как и с кем уходила с работы Елена. Эта свежая и оригинальная идея очень вдохновила Наталью, и та ушла звонить. Яна вернулась на рабочее место, чтобы приступить к своим непосредственным обязанностям, и только там поняла, что номер телефона она у Михаила так и не взяла.

В общем-то, в этом не было ничего страшного. Яна, сама не зная почему, была уверена, что Михаил обязательно объявится с новостями: как минимум — позвонит в салон Наталье, как максимум — приедет сам. Кстати, нужно все-таки у соседки спросить, может быть, он оставил номер телефона ей. И при этом какое-то неясное беспокойство не оставляло Яну. Ей казалось, что она забыла что-то важное, а вот что именно, она не помнила. Пыталась вспомнить — и не могла. Мысль была какой-то тонкой, прозрачной, через которую просвечивали остальные, и очень скользкой, ее невозможно было поймать, она уворачивалась и просачивалась сквозь пальцы, как живая. Устав охотиться на собственные мысли, Яна забросила это бесполезное занятие, по опыту зная, что важно задать мозгу цель — а дальше он справится сам. Она была убеждена, что рано или поздно обязательно вспомнит, что же именно она забыла и к чему оно вообще относится.

Вечером по мега-моллу снова стали прогуливаться люди. Мини-версия «музейного дня» отвлекла Яну от размышлений. Она дала несколько более-менее приличных консультаций, сделала пару-тройку калькуляций и даже начала делать дизайн-проект спальни для симпатичной молодой пары. Задание было интересным, комната у молодых была нестандартной, и работа захватила Яну с головой. Она была занята вплоть до самого закрытия, когда пришло время наводить красоту на салон, чтобы с чистой совестью сдать его сменщице.

За этой работой ее и застал Сергей, который, как обычно, пришел забрать супругу с работы. Улыбка, приветствие, короткое объятие, поцелуй — и Яна огорошила мужа новостью: Елена пропала. Сергей ошарашенно уставился на нее.

— Что значит пропала? — не поверил он. — Как? Куда? Когда?

— Говорят, что вчера она не вернулась с работы домой, и, насколько мне известно, на настоящий момент ничего не изменилось, — не переставая протирать стеклянную дверцу шкафа, ответила Яна. — Сегодня приезжал ее муж, рассказал, что обзвонил уже всех родственников и знакомых, никто не в курсе, а у нее самой телефон вне зоны доступа.

Сергей задумчиво почесал в затылке. Лицо его выражало недоумение.

— Ерунда какая-то, — произнес он. — Мы же с тобой лично видели вчера, как она уходила на автобус. Куда она могла потом деться?

— Вот над этим вопросом мы и ломаем сегодня голову. Сидим и выдвигаем версии, только воз, как говорится, и ныне там…

— Слушай, а полиция что говорит?

— А что они скажут? — пожала плечами молодая женщина. — Всё как обычно. «Вот убьют — тогда приходите». В приеме заявления отказали по причине маленького срока отсутствия.

— Ну да, — согласился Сергей. — Всё как всегда. Выждите три дня — и приходите, если ваша пропажа не объявится… Хотя я слышал, что сейчас вроде бы как-то менялись регламенты… Если я опять-таки ничего не путаю.

Яна задумалась. Муж вряд ли что-то путал. Он был очень любознательным, интересовался многими, на первый взгляд совершенно между собой не связанными фактами из различных областей человеческой жизни. Как и откуда он брал ту или иную информацию, а главное — по каким критериям выбирал, о чем читать или спрашивать знающих людей, для нее до сих пор оставалось загадкой. Но это, впрочем, было неважно сейчас. Важнее было то, что, раз Сергей усомнился в трехдневном сроке с момента исчезновения человека для принятия заявления о пропаже, то на это явно были причины. Нужно было уточнить информацию и всё-таки связаться с Михаилом: может быть, он уже всё-таки подал заявление.

А может, они зря загружают всем этим свой мозг, и Елена уже давно нашлась, сидит сейчас дома, закутанная в теплый банный халат после душа, пьет ароматный глинтвейн или горячий чай с медом и обнимает двух своих очаровательных рыжих сорванцов? Ах, как Яне хотелось, чтобы так оно и было!!!

Между тем уборка подошла к своему логическому завершению, и Яна, вымыв руки и оставив Сергея в салоне, прошла в соседний — к Наталье, поделиться новыми размышлениями и поинтересоваться, есть ли новости от Михаила. Как оказалось, новостей пока не было. Он до сих пор так и не позвонил, и двум женщинам только и оставалось, что гадать на кофейной гуще и строить гипотезы, тем более что и Наталья, ошарашенная исчезновением Елены не меньше, чем ее соседка, точно так же забыла взять у Михаила номер телефона. Так что ничего другого они сделать не могли, кроме как ждать и надеяться, что тревога всё-таки была ложной, и Елена найдена и вернулась в лоно семьи.

На том они и распрощались, договорившись оставаться на связи. На следующий день у Яны планировался выходной, но Наталья клятвенно заверила ее, что будет держать руку на пульсе и своевременно сообщать ей, если вдруг появятся какие-то новости, будь они хорошими или плохими.

Яна и Сергей возвращались домой своим обычным маршрутом, коротая дорогу за ставшим уже традиционным неспешным разговором, и на это раз его темой всецело была только и исключительно Елена и ее таинственное исчезновение. Из того факта, что за целый день ее муж так и не вышел на связь, оба единодушно решили, что она так и не нашлась. Вряд ли бы Михаил на радостях забыл сообщить такую новость перепуганным им женщинам. Так что пока, скорее всего, ситуация яснее и понятнее не стала. Но куда же всё же делась Елена??

— А знаешь, солнце, — после паузы в разговоре вдруг сказал Сергей, — я очень рад, что ты предложила мне встречать тебя с работы.

— Почему? — не поняла Яна. — Ты ж сначала вроде как не в восторге от этой идеи был. Или понравились ежедневные прогулочки под луной?

Она выжидательно посмотрела на мужа, слегка склонив голову в его сторону. В глазах ее светилось неприкрытое лукавство. Даже в ситуации, когда где-то поблизости происходило что-то непонятное и, возможно, неприятное, она не могла не внести элемент игры в их общение.

Он отметил ее тон и почувствовал, как сердце его защемило с необычайной силой. Так сильно и резко, что ему пришлось остановиться, чтобы ощутить почву под ногами и заякориться на этом ощущении. Яна недоуменно посмотрела на него и тоже остановилась. Выражение ее лица изменилось.

— Что? — коротко и резко выдохнула она.

— Мне страшно подумать, — медленно ответил мужчина, — что на месте мужа Лены мог бы быть я. И это ты куда-то пропала бы. И я бы искал тебя и не находил. И что-то нужно было бы сказать сыну, пока мы искали бы тебя…

Голос отказал ему, и он судорожно сглотнул и отвернулся. Яна подошла вплотную к мужу и прижалась к нему, примяв щекой тут же начавший таять слой свежего снега на его дубленке. Потом подняла голову, чтобы увидеть взгляд Сергея, и с неприятным удивлением увидела, как изменилось его лицо. Глаза были прищурены, брови сошлись на переносице, челюсти были судорожно сжаты. Мужчина выглядел так, словно ему было очень больно. И ей вдруг тоже стало страшно.

— Что ты придумал такое?! — излишне резко и громко сказала она. — Ну что ты придумал?? Никуда я не исчезну и не пропаду. Никогда. Ты слышишь?? Ни-ко-гда! Даже думать о таком не смей!

Порывисто, страстно она обняла его, насколько позволяли теплые зимние одежки и длина ее рук.

— Я уверена, что и Лена тоже обязательно найдется. Что бы там ни произошло с ней, она найдется. Она мать и не сможет бросить своих детей сиротами. Ты ее знаешь, она откуда угодно вылезет и вернется к своим.

Она замолчала и перевела дух. От эмоциональных разговоров на морозе у нее перехватило дыхание и запершило в горле.

— И я очень тебя прошу, родной, — еле слышно добавила она, вернув себе способность говорить, — не переноси на нас чужие ситуации. Всё и всегда может быть, но не нужно пугать себя и меня. Я попросила тебя, ты не отказал мне и даже сам нашел удовольствие в том, чтобы каждый день встречать меня с работы. И со мной не произойдет ничего плохого, потому что со мной ты. — Она умолкла, подняла глаза и искренне улыбнулась мужу. — А пока ты со мной, никогда и ничего плохого произойти не может по определению.

Сергей наклонился и холодными губами поцеловал ее в губы.