Близкая даль. Мистический роман

Татьяна Катушонок

События происходят в деревне, в 1940–1941 годах. Накануне войны активизируются мистические силы, и герои романа сталкиваются с необычными феноменами. Дружба, любовь, в том числе к Родине, чувство патриотизма – красной нитью проходят через произведение, а мистические истории заставляют задуматься, что в жизни не все так просто, как кажется на первый взгляд. Многие истории, описанные в книге, имели место в реальной жизни, происходили с автором, его родными и близкими.Полная версия.

ГЛАВА 20

КОГДА ДАРЬЯ ПОДОШЛА к полю, работа по спасению остатков урожая была в самом разгаре. Сначала подбирали то, что имело товарный вид, грузили на подводы и увозили в амбар, затем сгребали остальное и собирали в кучи по краям поля. До наступления темноты нужно было все убрать, поэтому работали без отдыха. Никто не жаловался на усталость, так как все прекрасно понимали, что на кон поставлен урожай года. Дарья подошла к работавшим женщинам и услышала шум приближающейся машины. «Кто это к нам пожаловал?» — удивилась женщина и посмотрела на дорогу. Черная эмка (ГАЗ-М-1. Автомобиль производился на Горьковском автомобильном заводе в 1936—1942 гг. Буква «М» в индексе модели существовала ввиду того, что завод стал носить имя Председателя Народных Комиссаров СССР того периода — Вячеслава Михайловича Молотова, цифра «1» — обозначала порядковый номер модели автомобиля.), неуклюже переваливаясь с одного гребня грязи на другой, медленно приближалась к полю. Дубов узнал машину председателя райисполкома и поспешил навстречу. Недалеко от поля легковая машина остановилась, и из нее вышел светловолосый мужчина средних лет в потертой кожанке и фуражке с высоким околышем. Увидев председателя колхоза, гость приветливо улыбнулся и, протянув Дубову руку, произнес:

— Добрый день, Петр Иванович! Вижу, вы время зря не теряете, всем миром урожай спасаете…

— Здравствуй, Эдуард Михайлович! — поприветствовал районное начальство председатель колхоза. — Вот уж кого не ждали…

— Зря, я с раннего утра по району колешу, хочу ознакомиться с положением дел в колхозах.

— Мог бы вместо себя инструктора прислать, — ответил Дубов.

— Свои глаза надежней, — улыбнулся Гладков. — Вводи меня в курс дела…

Гость сменил улыбку на деловую серьезность, достал из внутреннего кармана кожанки блокнот и направился к работавшим женщинам.

— Здравствуйте, товарищи! — приветливо улыбаясь, поздоровался мужчина. — Пополнение принимаете?..

— Конечно, — разогнув натруженную спину, ответила Елена Голованова. — Лишняя пара рук нам не помешает…

Женщина озорно глянула на председателя райисполкома и засмеялась. Люди на поле моментально оживились, обступили высокопоставленного гостя и стали расспрашивать, что привело его в село.

— Вы к нам по делу или как? — полюбопытствовала Ольга Щеглова.

— Хочу посмотреть, как вы живете, узнать, есть ли проблемы, и выяснить, чем можно помочь… — ответил Гладков.

Градов отошел от подвод со льном и присоединился к разговору.

— Здравствуйте, Эдуард Михайлович, — поздоровался мужчина. — Видели, что натворил ураган? До сих пор прийти в себя не можем…

Председатель райисполкома окинул внимательным взглядом поле и поинтересовался:

— Большие потери?

— Потери в урожае есть, но небольшие, — ответил агроном, — а насчет выполнения плана… должны вытянуть, конкретных цифр я сейчас назвать не могу, вот уберем все с поля — тогда подсчитаем…

— А в целом как? — поинтересовался Гладков.

Дубов ожидал этого вопроса, ему хорошо была известна принципиальность председателя и то, насколько дотошно вникает он в суть дела.

— Что смотришь на меня, как Ленин на буржуазию?.. — улыбнулся гость. — Докладывай, как обстоят дела…

— Дайте с мыслями собраться, — ответил Дубов, — это ж не байку рассказать, вам же точные цифры подавай…

— Верно, — кивнул гость, — мне все досконально знать нужно…

Дубов посмотрел на Пелагею и произнес:

— Бригадир, возвращайтесь к работе, отдохнули — и будет…

Женщины переглянулись и стали нехотя расходиться.

— До свиданья, Эдуард Михайлович! — почтительно кивнула гостю Екатерина Шульга. — Приезжайте, мы вам всегда рады…

— Благодарю, — ответил Гладков и, взяв Дубова под локоть, отвел в сторонку.

Градов растерялся, он не знал: то ли ему возвращаться к работе, то ли следовать за начальством.

— Петр Иванович! — окликнул он главу колхоза. — Если ко мне пока нет вопросов — я пойду…

Дубов оглянулся, махнул рукой в знак того, что мужчина может быть свободен, и продолжил разговор с председателем райисполкома.

— Как ты думаешь, Петр Иванович, сможете вы справиться с последствиями урагана?.. — поинтересовался Гладков.

— Думаю, да, серьезных разрушений нет. В конюшне снесло часть крыши, но животные не пострадали, ремонтная бригада там уже работает, так что крышу отремонтируют. В амбаре во время бури выломало дверь, работники ночной смены наскоро приладили ее, а утром плотники закрепили как следует, недалеко от амбара ураган повалил старую иву, благо здание и люди не пострадали… В деревне есть, конечно, разного рода повреждения: у кого-то забор ветром повалило, у кого-то хозяйскую утварь поломало, на хуторе Кругловых — колодец по бревнам разнесло, но в ближайшие дни мы все отремонтируем…

Гладков слушал председателя колхоза и не переставал удивляться его расторопности. «Многому мне у них надо поучиться… — мысленно рассуждал мужчина. — Мы в районе принимаем резолюции, постановления, пытаемся воздействовать на сознательность и патриотические чувства людей, а на деле все просто: вышло из строя — отремонтировали, не взошло — пересеяли, не справились с поручением — вынесли общее порицание…»

— Так ты говоришь — люди не пострадали?.. — уточнил гость.

— Нет.

— Хорошо… И то, что материалов у вас для устранения последствий разбушевавшейся стихии хватает — замечательно, к сожалению, у ваших соседей дела обстоят хуже: разрушены дома, коровники, конюшни, зернохранилища, об урожае и вовсе говорить не приходится…

— Правда? — огорчился Дубов. — Я думал, их эта беда не коснулась…

— Коснулась, и еще как… С утра езжу по колхозам, уточняю, какие убытки нанесены и какая помощь нужна. Кстати, коль уж ты сказал, что больших разрушений в деревне нет, может, после того, как все у себя отремонтируете — поможете соседним хозяйствам? Стройматериалами обеспечим… Зима на носу, до заморозков нужно успеть завершить ремонтно-восстановительные работы.

Дубов не знал, что ответить, у самих работы было невпроворот, дать свое согласие председателю райисполкома и не выполнить его Петр не мог.

— Ну так как — поможете? Чего молчишь? Если бы с вами беда приключилась — другие хозяйства в стороне не остались бы, — председатель райисполкома был уверен, что его довод сработает.

— Я за людей решать не могу, — ответил Дубов. — Соберем общее собрание, вынесем вопрос на обсуждение и проголосуем…

— Хорошо, только быстрее.

— Понимаю, но у нас хозяйство — коллективное, решения мы должны принимать сообща, иначе получается, как в старину: «Мы, Николай второй…»

— Хорошо, собирайте собрание, принимайте решение и давайте ответ как можно скорее.

— Постараемся, но сначала закончим свои дела…

— Буду ждать твоего звонка, а сейчас — садись, поедем, покажешь, как идут восстановительные работы.

Пока руководитель колхоза и высокопоставленный гость разговаривали, деревенская детвора и гущинские мужики обступили эмку и с интересом рассматривали чудо-технику. Автомобиль был красивый, черного цвета с красной полосой вдоль борта, и хотя он почти до верха был забрызган грязью — это не делало его менее притягательным в глазах людей.

— Красавец!.. — восторженно покачал головой Матвей Свиридов.

Мужчина открыл дверцу эмки, заглянул в салон и, сделав очередной виток вокруг автомобиля, подошел к шоферу.

— Сколько в нем лошадиных сил?.. — поинтересовался мужчина.

— Зачем тебе это знать? — спросил Селезнев.

— Интересно…

— Почем я знаю, может ты шпион… — улыбнулся шофер.

— Ты что, парень, какой я шпион? — оторопел Матвей.

— Какой, какой… Обыкновенный! Может, ты крутишься возле машины, чтоб выведать секретную информацию…

— Скажешь тоже, — насупился Матвей.

Селезнев увидел испуг в глазах мужчины и рассмеялся:

— Что, желание задавать вопросы пропало?..

Свиридов уставился на парня, не зная, шутит он или говорит всерьез.

— И все же, сколько лошадиных сил в двигателе автомобиля? — поинтересовался Митрофан Брагин.

— Пятьдесят! — гордо произнес Андрей.

Алексей Лужин прервал разговор с Федором Варенковым и спросил:

— Чего пятьдесят?..

— Лошадиных сил, — крикнул на ухо глуховатому земляку Матвей.

— Это и где?..

— В моторе, Алексей Степанович, в моторе…

Старик покачал убеленной сединой головой и произнес:

— Это ж надо, какая силища! На вид такая маленькая, аккуратненькая…

Селезнев, видя, какое впечатление произвела на сельчан эмка, ободрился и стал нахваливать машину.

— Мощность мотора этой, как вы выразились, штуковины — пятьдесят лошадиных сил, — пояснил парень.

— Вон оно что!.. — подивился Лужин. — А это, сынок, много?

Андрей с удивлением посмотрел на старика:

— Ну, вы, отец, даете — это ж целых пятьдесят ваших лошадей. Неужто мало?..

— Что ты, сынок, много! Это, как если бы мой конь тянул один за пять десятков лошадей…

Довольный, что достоинства автомобиля произвели на сельчан столь яркое впечатление, Селезнев распушил перья и стал воспевать хвалебные оды эмке.

— Хочу поинтересоваться, отец, с какой максимальной скоростью может бежать ваш конь?

Старик задумался, сдвинул на бок шапку-ушанку, которую носил на голове и зимой и летом и, почесывая плешивый затылок, произнес:

— Шут его знает… Быстро…

Ответ мужчины устроил шофера, Андрей почувствовал свою значимость и с нескрываемой гордостью заявил:

— Эта, как вы, отец, выразились, штуковина развивает скорость до ста пяти километров в час!

Мужики рты раскрыли от удивления.

— Ого!.. — покачал головой Лужин.

Сельчане стали рассматривать машину: кто-то норовил открыть дверцу эмки и заглянуть в салон, кто-то щупал рукой колеса, иные поглаживали корпус ладонью, дивясь зеркально-гладкой поверхности.

Селезнев торжествовал, он чувствовал себя героем дня, парень засунул руки в карманы кожаного пиджака и, наблюдая за мужчинами, важно комментировал:

— Кузов автомобиля — цельнометаллический…

Шофер недовольно глянул на Бронислава Луганова, пытавшегося пальцами отогнуть над колесом крыло автомобиля.

— Что ты делаешь?.. — сделал замечание парень. — Сказал же — корпус — металлический, не пытайтесь его погнуть, вы б еще на зуб его попробовали…

Шофер подошел к мужчине и отстранил его от эмки.

— Это вам не игрушка, — сердито произнес парень, — с техникой надо обращаться полюбовно, как с женщиной, тогда она будет служить исправно.

Андрей открыл дверку легковушки, вытащил из салона деревенских мальчишек и, шлепнув Саньку Сычева ниже спины, пригрозил: «Смотрите у меня!» Наведя порядок во вверенном ему хозяйстве, шофер отошел в сторону и, глядя на дорогую сердцу эмку, восторженно произнес:

— Видели, какая у нее рама? Не машина, а просто загляденье!

— Что и говорить, — кивнул Бронислав.

— А на салон вы обратили внимание?

— Красота!.. — восторженно произнес Луганов.

— Для тех, кто не разобрался, что к чему, поясняю: внутри салон обит коричневым шерстяным сукном, — горделиво заявил Андрей.

— Любота… — восторженно произнес Федор Варенков.

— Вот бы моей бабе такого сукна на зимнее пальто, — заметил Лужин.

— Что и говорить… — кивнул Федор. — Нам бы в Гражданскую таких вместо тачанок, ох и дали б мы жару белякам! В таком корпусе и пули, наверное, застревают…

— А то! — проведя ладонью по блестящему корпусу автомобиля, произнес Матвей. — Это не в тачанке ехать, еще скорость учти…

Мужчины представили картину, словесно нарисованную Матвеем, и засмеялись.

— Вот бы каждому из нас по такой штуковине — по воскресеньям бы на базар ездили… — улыбнулся Матвей.

— А что — здорово было бы! — засмеялись мужики.

— Ладно, поглазели — и хватит, — засуетился шофер, увидев, что Дубов и Гладков возвращаются к машине.

— Одно в этой штуковине плохо, — прощаясь с парнем, заметил Лужин, — коню можно дать попастись на травке, а автомобиль работает на бензине, если его под рукой не окажется — машина с места не сдвинется…

Едва старик успел договорить, как к эмке подошли руководители.

— Что, Андрей, замучили тебя мужики?.. — улыбнулся Петр. — Прости, в городе легковой автомобиль — дело привычное, а в деревне, кроме полуторок и сельхозтехники, они ничего не видят…

Селезнев сел за руль эмки и стал ждать указаний начальства. Гладков попрощался с сельчанами и, открыв дверцу автомобиля, произнес:

— Ну что, Петр Иванович, поехали? Дел невпроворот, мне еще в детский дом заскочить надо.

— Одну минуту, Эдуард Михайлович… — засуетился Дубов и осмотрелся вокруг.

Увидев у подводы Свиридова со льном, председатель окликнул его и распорядился, что он остается за старшего.

— Хорошо, — кивнул Матвей.

— Когда закончите, отведи Буяна на конюшню.

— Не волнуйтесь, оформим, как надо… — заверил Свиридов.

Дубов сел в эмку и сказал, что можно ехать.

— Так куда мы — на конюшню или зернохранилище? — уточнил Гладков.

— Сначала на конюшню…

— Хорошо, поехали.

Селезнев завел машину и попробовал тронуться с места, эмка заревела и зарылась носом в грязь.

— Поддай газку! — крикнул Гладков.

Шофер нажал ногой на газ, машина качнулась раз-другой и еще глубже зарылась колесами в глину.

— Тьфу ты! — ударил ладонью о руль Андрей. — Приехали…

Гладков недовольно глянул на парня:

— Ты это серьезно?..

— Еще бы, — нахмурился парень и, открыв дверцу эмки, глянул на увязшие в жидкой глине колеса, — надо рубить ветки и подсовывать под колеса, иначе не выберемся…

Дубов открыл дверцу машины и попросил односельчан помочь вытолкнуть легковушку из лужи. Мужчины оставили работу на поле и поспешили на выручку начальству. Наломав в придорожных кустах веток, сельчане снесли их к машине и попытались подсунуть их под колеса эмки. Гладков и Дубов выпрыгнули из машины и присоединились к работникам, вскоре совместные действия дали желаемый результат, и легковушка сдвинулась с места.

— Андрей, газани разок! — распорядился Петр.

Сельчане уперлись руками в кузов машины и по знаку Гладкова толкнули эмку.

— Пошла! — махнул рукой Дубов. — Спасибо, мужики! Не окажись вы рядом — не знаю, что делали бы…

— Не за что, — вытирая травой перепачканные грязью руки, ответил Матвей. — Тут после дождя только на тракторе можно проехать.

— Это точно, — кивнул Гладков.

Председатель райисполкома посмотрел на перепачканные глиной сапоги и свою кожанку и, глянув на Дубова, произнес:

— Ну и куда мы такие?..

— А хоть куда, — улыбнулся Петр.

Мужчины попытались отряхнуть одежду, но грязь только больше размазалась.

— Пусть подсохнет… — посоветовал Дубов. — А вот лицо и руки вымыть надо, недалеко речка, поедем, умоемся…

— Хорошо, — согласился Гладков.

Дубов нырнул в легковушку, и эмка, неуклюже переваливаясь с бока на бок, поползла в сторону деревни.

Сельчане проводили руководителей взглядом и вернулись к работе. К наступлению сумерек поле было убрано.

— Ура!!! — ликовала Тамара.

Девушка разогнула натруженную спину и озорно глянула на подруг.

— Пошли, — кивнула она Рудаковой.

— Одну минутку, только сгребу лен возле телеги, — ответила Фая и сосредоточилась на работе.

— Ну тебя… — фыркнула Коржакова и, перепрыгнув через лужу, пошла в деревню.

Она злилась на девчат, что они по-прежнему продолжали работать.

— Чего это она? — глянув однокласснице вслед, поинтересовалась Зинаида.

— Кто ее знает… — пожала плечами Фая.

— Не обращайте внимания, — посоветовала Настя и стала сгребать граблями остатки льна возле телеги.

Девушки собрали осыпавшийся с телег лен, отдохнули и отправились домой. От усталости одноклассницы едва держались на ногах.

— Еще немного, и я упала бы, — призналась Роза. — Не знаю, как завтра встану, спина просто разламывается… — девушка посмотрела на поцарапанные льном руки и вздохнула.

— Я тоже очень устала, кажется, упала бы и уснула… — тихо произнесла Зинаида.

— И я, — кивнула Фаина.

— Держитесь, девчонки, — подбодрила одноклассниц Анастасия.

Девушки дошли до реки, разулись и стали мыть перепачканные глиной сапоги.