Меня там нет

Татьяна Первах

Татьяна обычная девушка, которая живет в ожидании сказки после не сложившейся семейной жизни. И сказка является ей, но в другом обличье. Она влюбляется в парня, он без ума от нее. Но они разделены границами двух миров: мира реальности и мира снов. Проводя вместе ничтожное и кем-то несправедливо отмеренное им время, они понимают, что жизнь друг без друга становиться невозможной. Что же делать? Способны ли их чувства потягаться с беспощадным временем и законами этих миров?

***

Сославшись на недомогание, она попросила шефа разрешить ей уйти с работы пораньше. Анатолий Иванович, седеющий мужчина пятидесяти лет, который, не смотря на свою тучность, был необычайно подвижен и всегда полон идей, удивленно вскинул брови и поглядел на нее поверх очков.

— У тебя через неделю презентация, Кругова. Ты не забыла?

Болезненным голосом она ответила, что, конечно же, нет. Ей и правда тогда казалось, что она начинает болеть. Пульсирующе сдавливало лоб, и тело бросало из жара в холод и обратно. Сейчас ей как никогда хотелось домой, в постель.

И вот она шагала по дороге, которая огибала ненавистную ей теперь гаражную линию и вела к дому. Шла ни как обычно в сумерках, а при свете сентябрьского, но еще вполне теплого солнца. Прошлый сон с поразительной четкостью встал у нее перед глазами. Голоса, запахи, прикосновения… она как будто снова очутилась там. Увидела теплый и такой искренний взгляд того мальчишки. Воспоминание мягко коснулось ее губ, и они отозвались улыбкой. Облизнув их, она непроизвольно втянула носом воздух, прикрыв глаза, будто в надежде уловить его запах. Запах воздуха после дождя, нежных весенний цветов, пробудившихся после долгой зимы, запах свежесорванных ягод малины, которые торопишься отправить в рот. Этот запах нельзя ни с чем спутать.

Во сне она не задавалась вопросам кто он. Она просто знала, что он есть и всегда был с ней рядом. Знала это так же, как и то, что солнце встает по утрам, а вечером садиться. Это закон, который не нуждается в доказательствах. Там, рядом с ним, впервые за много лет она почувствовала что-то, то, что всегда искала, мечтала попробовать на вкус. Она остановилась. Покой. Вот что она обрела с ним. С добрую минуту она простояла пораженная этой мыслью. Медленно двинувшись дальше, сунула руки в карманы пальто. Рука наткнулась на что-то внутри. Вытащив оттуда едва начатую пачку сигарет, посмотрела на нее с таким удивлением, как человек, который бы нашел в холодильнике пару своих туфель. «Ты вина…» — прошептал ей в самое ухо голос с мерзким акцентом. Резко сжав ладонь с необычайной силой, и превратив пачку в комок, она швырнула ее так далеко, как только могла. Картонный ком скрылся в желтеющих кустах акции.

Скинув туфли в прихожей, она прошла в гостиную комнату и плюхнулась в кресло, не снимая пальто. Звуки улицы исчезли, тишина одинокой квартиры заполнила ее голову. Она любила и ненавидела ее одновременно.

Любила возвращаться в свой маленький дом после шумного офиса, гула голосов в общественном транспорте, равнодушных лиц прохожих и болтовни соседских бабушек, которых она каждый вечер встречала у подъезда. Они всегда спрашивали, как она поживает. Просто, потому что нужно было спросить. Она говорила им, что все хорошо просто, потому что нужно было ответить. И от этой фальши ей тоже хотелось скорее спрятаться за своими стенами. Любила этот контроль и размеренный ход своей жизни, когда ты знаешь что и где лежит и чем ты займешься завтра вечером. Быть хозяйкой положения. Что может быть лучше?.. Но иногда по ночам, лежа без сна в своей постели, она думала, что все это… не честно. Это как дышать полувздохами, как пить воду, представляя, что это вино. Может просто оттого, что это была ночь, ведь как говориться, она честнее дня и ночью совсем другие мысли. У нее хорошая работа, маленькое, но своё жильё, друзья, с которыми она может быть сама собой. И вроде бы все правильно, все так, как должно быть в жизни взрослого человека. Но она все равно порой чувствовала себя обманутой. Она всегда горела зеленым индикатором, извещая, что все системы в норме и стабильны. А ей хотелось гореть красным, желтым, фиолетовым и другими цветами, которые нельзя даже вообразить. Хотелось засыпать и не знать наизусть завтрашний свой день. Съесть на завтрак огромный вредный бутерброд, а не овсянку. Уставать не только от работы и проводить время по вечерам не только в компании своих книжек, которые всё учили её жить.

Упёршись взглядом в стенку напротив, где на стене висели большие часы в виде кошки, огромные глаза которой бегали вправо-влево в такт секундам, она не заметила, как начала дремать. Обычный недосып взял свое.