Циклоп и нимфа

Татьяна Степанова, 2020

Эти преступления произошли в городе Бронницы с разницей в полторы сотни лет… В старые времена острая сабля лишила жизни прекрасных любовников – Меланью и Макара, барыню и ее крепостного актера… Двойное убийство расследуют мировой посредник Александр Пушкин, сын поэта, и его друг – помещик Клавдий Мамонтов. В наше время от яда скончался Савва Псалтырников – крупный чиновник, сумевший нажить огромное состояние, построить имение, приобрести за границей недвижимость и открыть счета. И не успевший перевести все это на сына… По просьбе начальника полиции негласное расследование ведут Екатерина Петровская, криминальный обозреватель пресс-центра ГУВД, и Клавдий Мамонтов – потомок того самого помещика и полного тезки. Что двигало преступниками – корысть, месть, страсть? И есть ли связь между современным отравлением и убийством полуторавековой давности?..

Глава 7

Ближний круг

— Открываю, открываю, подождите!

Кто-то, точно выпь на болоте, тревожно и страстно выкликал это из-за массивных въездных ворот поместья Псалтырникова.

Катя и Клавдий Мамонтов завезли майора Скворцова в Олимпийский комплекс, переправились через мост и спустя десять минут уже оказались в пункте назначения. Катя весь путь молча просматривала список подозреваемых. Сидела она сзади — и то и дело ловила на себе взгляды Мамонтова, которые он бросал в зеркало.

— Ближний круг, — Клавдий первым нарушил молчание.

— Они нам вряд ли что расскажут, — сказала Катя.

— Будем пытать, — Мамонтов усмехнулся. — Страховая инквизиция. Люди в черном.

— Да уж, оделись мы с вами как-то излишне идентично.

— Я всегда подозревал о нашем внутреннем сходстве, — Мамонтов теперь уже пристально смотрел на Катю в зеркало. — Вам, Катя, идет черный цвет. И белый тоже. Ну и где тот межгалактический таракан, с которым нам предстоит сразиться?

Они сигналили у ворот поместья минут пять, пока не послышались те истошные крики. Ворота распахнулись, машина въехала, и… Маленький суетливый человечек метнулся чуть не под колеса мамонтовского внедорожника.

— Полиция? Вы опять к нам? Госссподи боже, и когда это все кончится!

— Мы из страхового фонда, — сказала Катя вежливо. — У нас дело к…

Суетливый человечек всплеснул руками, кликнул пультом, закрыл ворота и стремглав побежал по дороге к дому, видному за деревьями. Еще явно не старый, но лысый, черноглазый и весь какой-то облезлый, он напомнил Кате мартовского зайца из сказки про Алису. Он и бежал, как тот заяц по кроличьей норе, — что-то бормоча, взмахивая руками, подпрыгивая на ходу.

— Это Тутуев Эдуард Захарович, — Мамонтов повернулся к Кате. — Из списка. Между прочим, он в прошлом губернатор Ахтырской области^[4].

— Это бывший губернатор? — Катя смотрела вслед Тутуеву. — А что же это он сейчас… в привратниках здесь?

Они медленно ехали следом за бегущим Тутуевым. Катя оглядывала большой участок, заросший лесом, посыпанные гравием дорожки. И двухэтажный особняк с пристройками, покрытый серой штукатуркой на манер английских домов. Левая пристройка еще в лесах. В правой — стеклянное панорамное окно и стеклянные двери, а за ними угадывался спортзал.

Катя и Клавдий вышли из машины и по ступеням поднялись на открытую террасу. В плетеном кресле сидел мужчина лет за сорок — круглоголовый крепыш в дорогом спортивном костюме и кроссовках. Тоже лысый, с надменным недовольным лицом и полным отсутствием шеи — голову словно прилепили на его покатые плечи.

— Не полиция, не полиция это! Всем отбой! — трещал тревожно Тутуев.

— Что вам угодно? — сухо осведомился лысый крепыш.

— Мы из страхового фонда, — вежливо ответила Катя, — мы приехали по делу к Макару Псалтырникову — сыну нашего клиента, ныне покойного.

— Эдик, сгоняй за Меланьей, — распорядился крепыш, обращаясь к Тутуеву. — Макар без жены никакие вопросы не решает.

— Это… лучше ты сходи, она… Барыня на меня кричала утром. Поругались мы с ней.

Крепыш поднялся из плетеного кресла.

— Барыня? — переспросил Клавдий Мамонтов.

— Домашнее прозвище, — крепыш окинул их оценивающим взглядом. — Подождите здесь, сейчас мы их позовем.

Они скрылись в недрах дома.

— Второй — это Ярослав Лишаев, — шепнул Мамонтов Кате. — Тот компаньон Псалтырникова, про которого майор нам говорил.

Катя пожалела, что невнимательно изучила список и фотографии тех, кто присутствовал на похоронах. Ей было досадно, что Мамонтов узнает обитателей поместья с ходу по снимкам, а она в этом плавает.

Они ждали минут десять. И стало ясно — их специально заставляют ждать на пороге. А затем в дверях появилась очень красивая пара. Катя вынуждена была признать, что сын Псалтырникова Макар и его жена Меланья производят ослепительное впечатление. Она явно старше — ей под сорок, он моложе лет на пять. Она — яркая брюнетка, белокожая, черноглазая, чернобровая. Кудрявые волосы небрежно подколоты, модный свитер открывает одно плечо. Рваные джинсы, бриллиантовое обручальное кольцо Cartier на пальце. А он яркий блондин с голубыми глазами, подбородок украшен ямочкой, стройный, поджарый, сильный. Красавец в стиле французского актера Бенуа Мажимеля. Явно с прекрасными манерами. Одет просто, но стильно и дорого — оксфордская рубашка, серые брюки, мокасины. Катя вспомнила сведения из списка — Меланья не носит фамилию мужа, она в списке подозреваемых значится как Смирнова.

— Добрый день, проходите в гостиную, присаживайтесь, — Макар — само радушие — пригласил их в дом. — Из фонда звонили. Там же у них завещание отца.

Катя и Мамонтов расположились в большой гостиной у камина, на диванах, напротив супружеской пары.

— Приносим вам искренние соболезнования, — начала Катя свою «страховую песнь». — Фонд опечален смертью нашего уважаемого клиента. Фонд выполнит все свои обязательства по страховке. Однако возникли некоторые сложности с началом оформления выплат.

— Какие сложности? — спросил Макар.

— Фонд запросил официальные власти, ведущие расследование гибели вашего отца. Они пока не дали нам никаких объяснений, что же стало причиной смерти. И в фонде этим крайне обеспокоены. Потому что если имеется хоть малейшее подозрение в том, что имел место суицид клиента, то договор теряет…

— Какой еще суицид! Савву Стальевича убили, — мрачно изрекла Меланья. — Макар, помолчи, дай мне сказать… Это огромное горе, что так внезапно обрушилось на нас, не может заставить нас закрыть глаза на вопиющие факты. Полицейские нам объявили — это отравление. Экспертиза нашла в теле свекра яд. Вы понимаете, что это значит?

— Одной из версий полиции является версия самоубийства, — ответила Катя. — Они нам прямо так и заявили. И фонд не может на это не реагировать должным образом.

— И какова реакция фонда? — спросил Макар.

— Мы пришли к выводу, что необходимо независимое детальное расследование происшедшего.

— И они прислали вас все это расследовать?

— Да, — кивнула Катя. — Если вы, как сын и наследник, не имеете на это возражений. Вы, конечно, можете отказаться, но боюсь, что тогда с выплатой страховки возникнут значительные сложности и…

— Расследуйте, — Макар пожал плечами. — Что вам для этого нужно? Обыскать дом? Опросить всех нас?

— Нам потребуется сбор информации, — проговорил Клавдий Мамонтов. — Мы будем вынуждены задержаться в городе, посещать ваш дом и разговаривать с теми, кто…

— Да с кем угодно беседуйте, — Макар глянул на Катю. — Я нашим всем скажу — Ларисе — это помощница и секретарь отца, Дроздову Ивану Аркадьевичу, кузину Галу попрошу. Она ради дяди и меня все сделает. И горничная наша Маша с вами поговорит. И Кузьма, он у нас тоже помощник по хозяйству. Но с гостями отца сами уж договаривайтесь. Я их заставить не могу.

— Спасибо, что вы так быстро решили все эти вопросы, — поблагодарил его Мамонтов.

— Я не ради денег это делаю, — пристально глядя на Клавдия, произнес Макар. — Не ради страховки. Мой отец мертв. И полиция нашла какой-то яд. Я хочу понять, что это такое. Что вообще случилось. Я бы, может, сам детектива нанял, если бы фонд этим не занялся. В этом деле надо разобраться до конца.

— Это хладнокровное убийство, — повторила Меланья. — Мой свекор Савва Стальевич никогда бы не наложил на себя руки. Он был религиозный человек.

— Да, я читал в интернете насчет его визитов со всем своим департаментом на Афон, — не удержался Клавдий Мамонтов.

— Пресса может зубоскалить как угодно, — отрезала Меланья. — Но мы его знали лучше, чем кто-либо. Он верил в Бога. Он был предан своей семье. Он любил нас. Меня, детей… Он обожал Макара. Он никогда бы не ушел вот так… так страшно, позорно…

— Хорошо, мы приняли к сведению ваше мнение, — согласилась Катя. — С кем первым нам лучше поговорить? Кто, кроме вас, столь близко знал его?

Супруги переглянулись. Макар словно спрашивал у жены совета.

— Поговорите сначала с Ларисой. Это его помощница, она у него работала много лет. Лариса Суслова. Мы же последние годы не виделись с Саввой, — Меланья вздохнула. — Мы в Лондоне, он здесь. Общение только по скайпу. А она была с ним все время. Она потом вызовет для вас всех остальных побеседовать.

— Где нам ее найти?

— Идите в кабинет Саввы. Она там бумаги его разбирает.

— Простите, а кто обнаружил вашего отца в то утро на берегу мертвым? — спросил Мамонтов у Макара.

— Эдичка.

— Кто?

— То есть, я хотел сказать, Тутуев Эдик, — Макар отвечал Мамонтову, а смотрел на Катю. — Это так, домашнее прозвище. Не обращайте внимания. У нас у всех здесь есть милые домашние прозвища. Тутуев нашел отца прямо в воде.

— Мы и с ним побеседуем, — объявила Катя.

— Да, конечно, только постарайтесь выбрать его светлый момент.

— То есть?

Макар постучал пальцем по виску. И улыбнулся Кате. А она подумала — он не убит горем. Он не очень-то скорбит по отцу. Он явно оказывает ей знаки внимания. Или хочет очаровать — вот так сразу? И он чертовски красивый парень. Такого красавца даже властной жене трудно держать под каблуком.

Примечания

4

Ахтырская область — название целиком и полностью — фантазия автора. Любые совпадения случайны (прим. ред.).