Каникулы выдумщицы

Татьяна Тронина, 2003

Весь санаторий стоит на ушах! Люди приехали насладиться спокойной жизнью, а вместо этого приходится слушать леденящий душу вой, доносящийся из леса, и не спать ночами, глядя на таинственные огни, что мелькают между деревьями Одна лишь Муся радуется – где тайны, там и приключения! В разгар общей суматохи она решает проследить за Германом, в которого влюблены почти все девчонки санатория Зачем он прячется в подземельях разрушенной графской усадьбы? Вперед, за ним! Мальчишка по кличке Самурай вызвался сопровождать Мусю Приключение начинается!

«…Верная моя подруга Оля!

Помнишь, перед отъездом из Москвы я тебе сказала, что ужасно не хочу ехать в этот санаторий? Так вот, предчувствия меня не обманули! Здесь плохо, здесь очень плохо — настолько, что я не нахожу слов, чтобы выразить мое отчаяние…

Я звонила маме и просила забрать меня отсюда, но она меня не послушалась и сказала, что я страдаю ерундой и хочу ее смерти. Она всегда так — когда я ей жалуюсь, говорит, что я хочу ее смерти, хотя я ее очень люблю и желаю ей дожить до ста пятидесяти лет.

Ты спросишь, Оля, почему мне здесь так плохо, и я отвечаю тебе по порядку. Во-первых, у меня нет друзей. Это, конечно, не страшно, хуже другое — у меня появились враги. Вернее, один враг — в лице одной особы по имени Светка. Она очень вредная и настраивает остальных против меня. Про нее и ее козни — разговор особый, расскажу отдельно…

Во-вторых, я влюбилась. Его зовут Герман. Ты, конечно, скажешь, что в любви тоже ничего страшного нет, а я тебе отвечу, что нет ничего хуже безответной любви. Сначала я думала, что я ему интересна и что он, возможно, тоже испытывает ко мне какие-то чувства, но потом оказалось все не так, и я страдаю в одиночестве. Он старше меня и уже окончил первый курс факультета психологии, потрясающе умный и красивый. Сколько раз я давала себе слово не влюбляться в ребят старше себя, но сейчас, похоже, наступила на те же грабли…

В-третьих. Ты, разумеется, в курсе, как я люблю писательницу Полину Истокову, ты знаешь, что все свои карманные деньги я трачу на ее книги. Даже в этот санаторий я привезла ее новый роман (про девушку, которая мечтала стать красавицей и любила одного молодого человека, но он ее бросил и связался с одной аристократкой-фотомоделью…) Так вот. Ты не поверишь, Оля! В этом санатории я встретила эту самую Полину Истокову!! Только это никакая не Полина и не Истокова, а самое настоящее чудовище. То есть это, конечно, человек, но такой отвратительный и ужасный, что и представить себе трудно!!!

В-четвертых, мне грозит опасность. Вообще, наверное, всем, кто живет в этих местах, грозит страшная опасность! Пока еще никто не умер, но, я думаю, скоро будут первые жертвы…»

Глава 1

Быстрые сборы, короткие проводы

Родители у Муси были хорошие люди — она в этом никогда не сомневалась. Папа работал главным бухгалтером в одной конторе, которая торговала оргтехникой — то есть всякими компьютерами, принтерами, факсами, сканерами и прочей ерундой, без которой люди уже и дня не могли прожить — до того их довел технический прогресс. Поэтому Мусин папа вечно носился с какими-то счетами, документами и то и дело пугался и бледнел, когда речь заходила про налоговую полицию.

Муся знала, что все эту самую полицию не особенно любят, и очень переживала за своего папу. Он был ответственный работник и дела своей фирмы вел честно и безупречно, только он все время боялся, что ошибся где-нибудь в документах, написал не ту цифру или забыл приписать где-нибудь нолик. Потому он всегда ходил с озадаченным видом, как будто напряженно думал о чем-то.

Мама у Муси работала доктором в поликлинике. Профессия ее называлась сложно, с первого раза и не произнесешь — отоларинголог. Или просто — «ухо-горло-нос», но мама этого названия не любила, она говорила, что так эту профессию называют только необразованные люди.

Она была хорошим специалистом, ее очень ценили в той поликлинике, где она работала, и даже домой все время звонили люди, которым была нужна консультация по поводу болезни. Мама им всем помогала. Иногда отчитывала строгим голосом и требовала, чтобы они соблюдали ее рекомендации и принимали те лекарства, которые она прописала, а иногда очень ласково уговаривала не бояться операции по удалению гланд.

Даже Муся уже неплохо разбиралась во всех этих болезнях и знала многие их названия. Она с удовольствием позволила бы и себе удалить гланды, правда, их ей удалили в раннем детстве.

Словом, у Муси были замечательные родители, только у них очень мало времени оставалось на дочь. Муся все понимала и не обижалась на них.

Но раз в году, перед летом, начиналось настоящее сумасшествие. Дело в том, что у Мусиных родителей не было ни дачи, ни родственников в деревне, куда можно было бы отправить дочь. В летний лагерь Мусю они тоже отправлять не хотели — утверждали, что там творится безобразие и она может научиться плохому.

Муся про все плохое, что может случиться в жизни, уже прекрасно знала (теоретически, конечно) и была твердо уверена, что ее никто не собьет с пути истинного. Она была уверена, что никогда не будет пить, курить, пробовать наркотики и прочую ерунду. Кроме того, от других ребят она слышала, что в этих лагерях ничего такого кошмарного не происходит и напрасно ее родители воображают всякие ужасы.

Но их переубедить было трудно, и каждое лето они придумывали что-нибудь такое, отчего Муся приходила в отчаяние. Например, в позапрошлом году они отправили ее к тете Ариадне, которая жила в Феодосии, на Черном море. Черное море — это хорошо, и тетя Ариадна очень добрая женщина, только ей было совершенно не до Муси, она целое лето выращивала помидоры. Скука страшная! А прошлым летом Муся жила в настоящем женском монастыре на Валдае. Монашки тоже оказались очень добрые, но и им было не до Муси — они все время молились и тоже работали на огороде. Словом, не повеселишься…

Этим летом родители решили отправить свою дочь с другой тетей — Василисой (попросту — с тетей Васей) в санаторий куда-то в Ямскую область, к черту на кулички.

— Не бери ничего лишнего, — сказала мама перед отъездом. — Тетя Вася за тебя вещи таскать не будет, у нее и так большой чемодан. Девочкам вредно поднимать тяжести…

Муся знала, на что она намекает — мама не хотела, чтобы дочь брала с собой много книг. Летом надо отдыхать, а не сидеть, скрючившись, над книжкой и напрягать зрение.

— Хорошо, — кротко ответила Муся. — Теплую куртку и резиновые сапоги я не буду брать.

— Ты с ума сошла! — возмутилась мама. — Ты что, моей смерти хочешь? А вдруг холода наступят, а вдруг пойдут проливные дожди — ты промокнешь в туфлях, и у тебя начнется ангина!

Муся вздохнула с видом мученицы:

— Мамочка… я каждое лето беру с собой резиновые сапоги и теплую куртку, но еще ни разу они мне не пригодились. Зачем мне лишние вещи! Кроме того, ты слышала прогноз на лето — обещали сухую жаркую погоду.

— Муся, о чем ты? Ты же знаешь, нельзя верить этим метеорологам, они вечно все путают! Я бы даже сказала, что у них все прогнозы получаются наоборот — раз они обещали теплую погоду, значит, лето будет холодное и дождливое.

Пришлось Мусе запихивать в чемодан дурацкую куртку и позорные резиновые сапоги. Позорными они были потому, что в Китае, откуда их привезли, решили сделать их в виде двух веселых лягушек зеленого цвета, с нарисованными глазами и лапками на мысах. Такие сапоги очень подошли бы какой-нибудь маленькой девочке. Но Муся считала, что, когда человеку уже четырнадцатый год (вернее, четырнадцать исполнится следующей зимой), носить это безобразие уже нельзя. Правда, с мамой спорить было бесполезно…

Места в чемодане осталось только на одну книгу.

Муся очень любила популярную российскую писательницу Полину Истокову — та писала замечательные романы про любовь, неземные страсти и трагические повороты судьбы, от которых хотелось плакать и верить в то, что какая-нибудь подобная неземная любовь случится в будущем и в ее, Мусиной, жизни.

Выбор пал на последнюю книгу Полины Истоковой под названием «Скажи мне «Да!», которую Муся еще не читала — купила накануне отъезда в книжном, истратив все свои карманные деньги.

Поезд в Ямск уходил поздно вечером, почти ночью.

Папа с мамой проводили Мусю на вокзал. На перроне они встретились с тетей Васей, которая едва не опоздала на посадку. И немудрено — носильщик тащил за ней огромный чемодан, больше похожий на сундук.

— Василиса, что там! — всплеснула мама руками.

— Колбаса, ванильные сухари, макароны, маринованные огурцы… — начала старательно перечислять тетя Вася. Была она толстая, румяная, добродушная и очень напоминала большой бело-розовый пончик.

— Разве вас там не будут кормить? — испугался папа.

— Будут! — радостно ответила тетя. — Говорят даже, что очень хорошо будут кормить, но надо же пожевать что-нибудь в свободное время…

Папа облегченно вздохнул — Муся была очень худенькой, невысокой девочкой, которая выглядела младше своего возраста, поэтому ему вовсе не хотелось, чтобы его дочь морили голодом.

Папа с мамой наспех надавали тете Васе советов, чтобы она следила за Мусей и берегла ее, и посадили их в вагон, на два нижних места.

Через пять минут поезд тронулся, и Муся замахала родителям руками, прижав нос к оконному стеклу. Из глаз ее текли слезы — больше всего она хотела остаться в Москве, и ей было все равно, что летом в городе детям оставаться неполезно.

— Ну вот, слава богу, отправились, — вздохнула тетя Вася, доставая бутерброд с колбасой. — Детка, перекусить не хочешь? Очень успокаивает!

Муся молча затрясла головой, размазывая по лицу слезы. Она легла на полку, укрылась колючим одеялом и попыталась уснуть — очень мешал стук колес и тетя Вася, которая все время бубнила, что ребенок худенький и заморенный, но она берется восстановить здоровье любимой племянницы…

Как ни странно, но Муся уснула и проснулась только ранним утром, когда поезд уже подходил к Ямску. Это был маленький старинный город, но его Муся почти не запомнила, потому что они сразу же сели на рейсовый автобус и поехали к санаторию, где должны были провести большую часть лета.

Автобус ехал долго, подпрыгивая на каждой кочке, внутри у него что-то екало и громыхало — Муся даже подумала, что он развалится по дороге на отдельные винтики-шпунтики, — и под конец ее стало тошнить от тряски и запаха бензина. Она побледнела и положила голову на плечо тете Васе, которая с аппетитом обгрызала куриную ножку — трудности пути тетке были нипочем.

Наконец они оказались в санатории «Медвежий источник».

Муся легла отдыхать, а тетя убежала куда-то по делам, разведывать обстановку…

Прошла целая неделя, за которую Муся убедилась, что «Медвежий источник» находится в самом глухом и заброшенном уголке страны, куда даже транспорт не каждый день ходит. В заполярных просторах тундры и среди вулканических сопок Дальнего Востока и то веселее!

Во-первых, основной заезд отдыхающих ожидался лишь в середине июня. Сейчас по территории бродили лишь пожилые бабушки и мелкие детишки, в основном детсадовского возраста, с которыми общаться было совершенно неинтересно.

Во-вторых, от тети Васи не было никакого толку — она ведь устроилась в этот санаторий поварихой и теперь пропадала на кухне целые сутки, только к ночи приходила спать в комнату, в которой они жили, вся пропитанная запахом жареной картошки и мясных биточков, очень счастливая и усталая.

— Я люблю свою работу — в ней столько смысла и благородства! — заявляла она и ложилась спать. Засыпала она мгновенно, а во сне храпела. В Москве у Муси была своя комната, и она не представляла, что это такое — спать с людьми, которые храпят. Поэтому Муся мучилась бессонницей и глядела в темное окно, за которым шумел густой лес. Лес был страшный, и иногда Мусе казалось, что какие-то мрачные черные тени бродят между деревьями, словно призраки…

Вообще санаторная жизнь была очень тосклива — люди жили от завтрака до обеда и от обеда до ужина. Главным развлечением были лечебные процедуры и походы к этому самому знаменитому источнику, который находился недалеко от санатория. Все ходили туда со своими стаканчиками и пили воду, которая текла из расщелины в небольшой скале.

Вода считалась целебной, и она якобы помогала от многих болезней. В это Муся совершенно не верила. Врач санатория, Марь Иванна, хорошая знакомая тети Васи, прописала Мусе пить по стакану воды перед едой, для аппетита, чтобы подрасти и окрепнуть.

На самом деле вода пахла тухлыми яйцами, и от нее Мусю тошнило. После таких процедур есть совсем не хотелось! Правда, другие пациенты санатория воду эту очень уважали и тайком пили даже больше, чем прописывала им Марь Иванна.

Вокруг были знаменитые Ямские леса, которые тянулись на десятки километров, в них водились кабаны, зайцы, лисы и даже медведи, гулять в них не рекомендовалось, потому что легко можно было заблудиться.

Словом, Муся окончательно пала духом…

Однажды перед завтраком тетя Вася опять погнала ее к источнику.

— Детка, надо идти! — сказала она, собираясь на рабочее место. — Через полчаса жду тебя за столиком, в столовой. Сегодня морковная запеканка!

Сама тетя Вася воду из источника не пила, потому что аппетит у нее и так был хороший.

Муся уныло кивнула. Она взяла свой стаканчик и поплелась к источнику за группой старушек, которые оживленно обсуждали какой-то мексиканский сериал. Мимо проехали двое малышей на трехколесных велосипедах. «Им-то хорошо! — с досадой подумала Муся. — Тут, наверное, на сто верст нет ни одного человека моего возраста!»

До источника было минут десять ходьбы. Муся уже почти дошла, как вдруг из-за кустов, закрывавших дорогу, она услышала веселые голоса.

— Прикинь, старуха, у него на голове были настоящие дрэды! — засмеялся кто-то.

— Ну и что? — ответил другой голос, не менее жизнерадостный.

— А то! Их же расчесать нельзя… от них же вообще никак не избавиться. Можно только налысо побриться и ждать, пока новые волосы вырастут…

Про дрэды Муся знала — это такая прическа, когда из волос делают что-то вроде свалявшихся колбасок. Только подростки могут обсуждать это!

Муся возликовала сердцем и ускорила шаг.

За поворотом открылась небольшая площадка, выложенная мраморными плитами. В конце ее находился тот самый источник — из расщелины в темной скале текла целебная вода. Края площадки тоже были выложены старым мрамором в виде бортиков, и на этом бортике сидели две девчонки в шортах и коротких топиках.

«Новые отдыхающие! — обрадовалась Муся. — Наверное, сегодня утром приехали!»

Она налила в стаканчик воды и села на бортик недалеко от девчонок, делая вид, что занята очень важным делом. Она надеялась, что они сами обратятся к ней.

Девчонкам было лет четырнадцать, они весело болтали друг с другом и не думали обращать на Мусю никакого внимания. Она пила воду, давилась и краем глаза косила в их сторону… Одна из них выглядела настоящим лидером — такая энергичная, раскованная. Подруга называла ее Светой. Муся всю жизнь мечтала быть такой, как эта Света, — так же независимо держать голову и так же громко, не смущаясь окружающих, говорить…

–…так вот, и этот тип мне заявляет… а прикинь — клуб только что открылся, и этот ди-джей, которого я жду, еще не пришел! Такой облом, Валь…

Другую девчонку, не такую яркую и самоуверенную, звали Валей.

— Ой, Свет, мы же на завтрак опоздаем! — вдруг спохватилась эта Валя, посмотрев на часы. — Мамахен уши оторвет!

Они схватили свои стаканчики и прошли мимо Муси, даже не посмотрев в ее сторону.

«Полный облом! — вздохнула Муся, оценив ситуацию Светиным словом. — Кажется, в свою компанию они меня не примут…»

Преодолевая отвращение, она допила воду из своего стакана. И в это время из-за кустов вышла другая девочка, тоже примерно Мусиного возраста.

Розовый комбинезон до колен делал ее похожей на Карлсона, который живет на крыше, потому что была она довольно упитанной. Муся с надеждой посмотрела на нее, но что-то в облике вновь прибывшей немного смутило ее.

Вообще Муся старалась быть ко всем справедливой и никогда не судила о людях только по их внешнему виду. Да мало ли кто как выглядит — может быть, человек он хороший! Вот и сейчас она улыбнулась особе в розовом комбинезоне, стараясь быть приветливой. Тем более что особа эта в упор смотрела на Мусю.

— Привет! — сказала незнакомка басом и шмыгнула носом.

— Привет, — кивнула Муся. — Ты на водопой? Вот он, источник…

— Ага, — ответила девочка в розовом комбинезоне и подставила свой стакан под струю воды. — Меня зовут Катерина. А тебя как?

— Муся. Очень приятно…

Катерина села рядом с Мусей на камень и залпом выпила свой стакан.

У нее была коса из черных густых волос, губы бантиком, и большие карие глаза, немного выпученные, как будто эта Катерина все время чему-то удивлялась.

— Ну, как? — осторожно спросила ее Муся, когда та вытерла губы тыльной стороной руки.

— Отлично! — пробасила новая знакомая и опять с удовольствием шмыгнула носом. — Я, пожалуй, за добавкой…

Муся поразилась тому, что эта целебная гадость может кому-то нравиться. Наверное, Катерина не распробовала ее…

— Не пей больше того, что тебе доктор прописала… — она попыталась остановить Катерину, но та лишь отмахнулась.

— А теперь в столовую, а то опоздаем!

Они шли рядом по дороге. Катерина пыхтела, как слон, и все время шмыгала носом. Муся заметила, что ее новая знакомая каждый раз делает это с новым выражением — то радостно, то печально, то с недоверием, то выражает этим звуком восторг.

Муся узнала, что Катерина примерно ее возраста, живет в Москве и чемпионка среди юношества по шахматам.

— Я сюда с бабушкой приехала, — сообщила она. — Бабушка в молодости тоже была почти чемпионкой мира по шахматам. Сейчас позавтракаем и будем с ней тренироваться. Все говорят, что передо мной великое будущее!

Что такое быть «почти чемпионкой», Муся не поняла, но переспрашивать не стала — очень скоро стало ясно, что ее новая знакомая гулять и развлекаться не собирается, а все свободное время будет сидеть за шахматной доской. «Ничего себе подруга… — опять приуныла Муся. — С ней каши не сваришь!»

Потом она еще несколько раз видела издалека Свету с Валей — они все время шушукались и хихикали, и было видно, что не намерены никого пускать в свою компанию.

На обед тетя Вася принесла Мусе двойную порцию котлет.

— Ешь, детка! — строго сказала она. — А то ты совсем бледненькая!

Когда она ушла, Муся отдала котлеты Катерине, чему та очень обрадовалась.

— Хочешь, я тебя в шахматы играть научу? — великодушно предложила она взамен.

— Спасибо, — ответила Муся. — Я в них немного умею, а большего мне и не надо, потому что чемпионкой в этом виде спорта я становиться не собираюсь.

— И правильно! Потому что я бы все равно тебя победила! — предостерегающе шмыгнула носом Катерина.

Муся еще не знала, что скоро вся ее жизнь в этом санатории пойдет вверх тормашками, потому что на следующий день в «Медвежий источник» прибудет тот, кто заставит ее потерять покой…

…В любовь с первого взгляда Муся верила, но с ней самой такого никогда не случалось. Все те, кто когда-то нравились ей, были давно известны — еще в детском саду она влюбилась в мальчика, который ходил в подготовительную группу (сама Муся тогда посещала старшую, то есть была на год младше своего избранника). Целый год она бродила за ним по пятам, вздыхала и безвозмездно предлагала ему свои игрушки, пока ее вдруг не озарило, что она влюблена.

Правда, роман закончился на самом интересном месте — родители мальчика переехали в другой район, а сам мальчик, естественно, отправился в первый класс.

Потом Муся тоже пошла в школу и стала влюбляться во всех более-менее известных старшеклассников, которых видела на перемене. Разумеется, они не обращали на нее никакого внимания. Она наблюдала за ними издалека, вздыхала и придумывала всякие романтические истории, в конце которых эти мальчики предлагали ей дружбу навеки. Один из ее героев имел первый разряд по легкой атлетике — он быстрее всех бегал стометровку, другой считался гением математики и носил очки с толстыми стеклами, а третий писал стихи к памятным датам, и все называли его будущим Пушкиным.

Но в один прекрасный день в этом самом «Медвежьем источнике» Муся опять влюбилась, причем влюбилась с первого взгляда — такого, как уже говорилось раньше, с ней еще никогда не было.

Произошло это следующим образом. Изнывая от тоски, она шла по узенькой тропинке среди лип и глазела по сторонам — одним словом, любовалась природой. А что ей оставалось делать, кроме как любоваться этой природой — Света с Валей решительно не замечали ее, Катерина круглые сутки резалась со своей бабушкой в шахматы, тетя Вася пропадала на кухне.

Впереди на тропинке показался человек на велосипеде, который тоже глазел по сторонам…

Короче, когда Муся заметила, что на нее сейчас наедет некто на велосипеде, а этот самый некто обнаружил, что перед ним возникло препятствие на дороге в виде невысокой худенькой девочки, было поздно.

— Ах! — пискнула Муся и сделала неуверенный шаг влево.

— Черт! — сказал некто, и переднее колесо велосипеда тоже повернуло налево.

— Мама… — растерянно пробормотала Муся и шарахнулась вправо — туда, куда как раз пытался повернуть руль незнакомец.

— О-о-о-о… — сказал он, теряя равновесие, потому что справа из земли торчала коряга. Переднее колесо велосипеда наткнулось на нее, и водитель рухнул на землю.

— Ах ты… — сдавленно пробормотал незнакомец — он больно ударился локтем об эту самую корягу. — Смотреть надо, куда идешь!

— Ой! — с запоздалым раскаянием воскликнула Муся. — Я нечаянно…

И только тогда они разглядели друг друга как следует.

На дороге перед Мусей лежал юноша в зеленых шортах и черной майке с изображением Мэрилина Мэнсона, с черными волосами до плеч и огромными серыми глазами, которые в данный момент с возмущением смотрели на Мусю.

Он был гораздо старше ее — старшеклассник или, может быть, даже студент. Сердце ее дрогнуло и забилось сильнее…

— Больно? — спросила Муся, готовая отдать всю свою кровь для переливания и даже руку для пересадки.

— Ничего, — буркнул юноша, потирая ссадину на локте. — До свадьбы заживет.

Он встал, сел на велосипед и покатил дальше. А Муся так и осталась стоять на узенькой тропинке, прижимая руки к груди. Она смотрела ему вслед и думала, что ее поездка в этот дурацкий санаторий имеет глубокий смысл.

Она смотрела до тех пор, пока зеленые шорты и черная майка не скрылись среди деревьев, а когда они скрылись, поняла окончательно и бесповоротно — это любовь…

Муся отдавала себе отчет, что вряд ли юноша обратил на нее внимание, что у нее нет никаких шансов, но в ее груди всегда жила вера в чудо.

Она увидела его в столовой, потом за ужином — разумеется, он и не взглянул в ее сторону. Он был все время один и что-то писал в записную книжку.

Даже Света заинтересовалась вновь прибывшим — они с Валей о чем-то шептались за своим столом, глядя на загадочного юношу.

«А вдруг он писатель! — с вдохновением подумала Муся. — Или математик, разгадывает теорему Ферма…» Вова Брюквин, ее прошлая школьная любовь и гений математики в толстых очках, тоже все время строчил что-то в свою записную книжку.

Она наблюдала за ним целый день, а потом не выдержала и подошла к Катерине, когда та направлялась к источнику с кружкой. Катерина, хоть и резалась все время со своей бабушкой в шахматы, обладала удивительной способностью все и про всех знать.

Откуда она черпала свои сведения, Муся не понимала, однако факт оставался фактом.

— Слушай, Кать… — шепотом сказала она, хотя вокруг не было ни души — одни деревья. — Ты не в курсе, кто этот парень? Ну, черненький, в майке с Мэрилином Мэнсоном…

— Который только вчера приехал? — деловито спросила Катерина, наливая в стакан воды из источника.

— Да, совсем недавно…

Казалось, Мусин вопрос будущую чемпионку мира по шахматам совсем не удивил.

— Все им интересуются! — с осуждением шмыгнула она носом. — Как будто делать больше нечего…

— Да я так, просто из любопытства, — пожала Муся плечами. «Интересно, а кто еще им интересуется?» — подумала она.

— Про него еще Света с Валей спрашивали, — ответила Катерина, словно прочитав Мусины мысли. — Конечно, такой красавчик… только я считаю, противоположным полом надо интересоваться лет после двадцати-тридцати, когда все главные дела в жизни уже сделаны. Ну, институт закончить надо, на работу устроиться и все такое… Карьера должна быть на первом месте!

В который раз Муся убедилась, что ее новая знакомая — очень неромантическая особа.

— Так ты про него не знаешь… — пробормотала она разочарованно.

— Нет, отчего же, знаю, — спокойно сказала Катерина, наливая себе второй стакан. — Его зовут Герман. Он студент, закончил первый курс. Будущий психолог.

И Катерина шмыгнула носом в этот раз с уважением, потому что считала Германа человеком серьезным.

— Как интересно… — задумчиво произнесла Муся, так и не решаясь выпить свою порцию лечебной гадости, — она держала в руках стакан и болтала его содержимым. — А что он такое пишет все время?

— Какую-то курсовую работу. По психологии. Точнее сказать не могу…

— Спасибо, Катя, — сказала Муся. — Я, в общем, не то чтобы этим Германом заинтересовалась, просто любопытно знать про каждого приехавшего сюда…

— Да я понимаю! — многозначительно воскликнула Катерина и выпила третий стакан подряд. — Ох, вкуснятина…

Муся вся перекривилась и сделала первый глоток.

Места вокруг были необыкновенно красивые — цвели липы вокруг источника, летали бабочки, как одержимая куковала в кустах кукушка…

— Хорошо! — заявила Муся, щурясь на солнце. «Его зовут Герман. Он милый и серьезный. А вдруг у нас получится подружиться?»

— Да чего же хорошего-то? — неожиданно сказала Катерина, сидя на бортике и болтая ногами.

— Ну… природа… птички поют!

— Птички! — презрительно шмыгнула носом Катерина. — Смотрю я на тебя, Муся, и удивляюсь — какая же ты наивная. Просто не от мира сего. Природа! Да знаешь ли ты, что мы находимся в центре аномальной зоны, где в любой момент может что-то неожиданное случиться?

— Нет! — побледнела Муся, ничего не понимая. — Когда меня сюда папа с мамой отправляли, они ничего не говорили… Какая еще аномалия здесь?

— А такая, — заявила Катерина, очень довольная, что опять знает больше всех. — Ты вот про этот лес слышала? Никогда туда не ходи, потому что там всякие ужасы творятся. Призраки по ночам ходят, огни всякие светятся, и звуки разные слышатся… а ты говоришь — птички поют!

— Это сказки, — справившись со своим страхом, уверенно произнесла Муся. — Вот у нас соседка в Москве была — ей тоже всякие аномальные явления мерещились. А потом ее в сумасшедший дом отправили и вылечили. Теперь ей больше ничего не мерещится!

— Так это совсем другое! — с досадой возразила Катерина. — Что психам черт-те что может мерещиться — я про это знаю. Здесь другое дело — уже многие эти явления замечали, даже в газетах про это писали. Типа здесь пространство искривляется, и есть вход в какое-то другое измерение… Вот в прошлом году сюда целая бригада специалистов по аномальным явлениям приезжала, со специальными приборами… Что, тоже сказки?

— Какой кошмар… — растерянно пробормотала Муся. — Кать, а как же ты согласилась сюда поехать?

— А что? — пожала плечами Катерина. — Я не боюсь. И потом, не буду же я в этот лес ходить…

Вдалеке, за деревьями, виднелись полуразрушенные башни старой дворянской усадьбы.

— Видишь? — кивнула в ту сторону Катерина. — Там тоже люди раньше жили. И что? Где они теперь!

— Ой, мамочки… — задрожала Муся. — Нет, ты меня не пугай, ты лучше скажи, что все это неправда. Газетная сенсация!

— Хотела бы… — философски шмыгнула носом Катерина. — Сейчас же все за сенсациями гоняются — то летающую тарелку увидят, то снежного человека найдут… Но я так сказать не могу. Дело в том, что я прошлой ночью проснулась, выглянула в окно, там среди деревьев какие-то огни перемещаются. Причем разного цвета — желтые, зеленые, синие… нет, вру — синих не было. Еще красные!