Русский характер

Татьяна Хамаганова (2021)

В книгу бурятского писателя вошли рассказы о русской деревне, с целой галереей образов русского характера. Серьезные и смешные, наивные и добрые, чудные и непутевые, мечтательные и деятельные. Все они — очень живые и естественные. Множество диалогов, переданных ярким народным языком, позволяет читателю остро почувствовать эмоции персонажей. Издание адресовано почитателям русской прозы всех возрастов.

Бизнесмен Икар

Нынче летом Мишка Финогеев чуть не умер от ужасающей боли. Даже сознание потерял на какое-то время. Еле спасли.

Районная больница стоит в трех километрах от нашей деревни Заикино, так его баба рекорд побила. На своем стареньком велосипеде это расстояние покрыла за пятнадцать минут. Обратно подлетела на скорой. Мишку увезли, а оттуда — прямо в город. Операцию сделали. Вытащили из желчного пузыря три камня и подарили ему на память, чем он очень гордился. Бережно хранил их в спичечном коробке.

На днях к нему зашел сосед, Макар по прозвищу Икар. Так его назвали не в честь легендарного «пилота» Икара, сына Дедала, а потому что после одного случая на него нашла икота и по сей день не проходит, язви ее.

А дело было так. Как-то по пьяному делу стал доказывать мужикам, что перелетит через нашу речку Задолбанку по воздуху. Поспорили на три бутылки «катанки». Закрылся он в сарае и две недели сооружал крылья. Вылезал на свет божий только по острой нужде, то есть в уборную. И вот в положенный срок на потеху мужикам и детворе вытащил из «ангара» свое творение и огородами пошел на самый высокий берег речки. А крылья-то, мама моя, непонятно из чего сделаны! Тут и провода, и рейки, марля, перья кур и еще бог знает что!

Прикрепил себя к крыльям бельевой веревкой, украденной по такому случаю у жены, и… сиганул с берега вниз! Тут и мужики перекрестились. Макар-то не то чтобы на тот берег перелететь, даже до воды не добрался. Лежит болезный на одном крыле и дымит, как подбитый самолет. Поначалу мужики не поняли: почто он дымит-то? Один даже матюгнулся: «Эх, мол, фашисты проклятые подбили орленка!». Первой пришла в себя детвора. Она кубарем покатилась вниз и оттащила незадачливого орленка от тлеющего костра. Оказалось, ребятня после купания не до конца потушила костер, возле которого грелись и сушились. С тех пор он пожизненно стал икать и превратился из Макара в Икара. Икал-то он нечасто, надо сказать, но, когда волновался, мог икнуть четыре раза подряд.

Пришел, значит, Икар к Мишке и говорит:

— Слухай сюды, Мишк, есть идея, ик. Нашел я в прессе интересную информацию, главно дело, полезную, ик.

— Чего? — не понял Мишка.

Надо заметить, что башка Икара завсегда была полна идеями, потому как читал он много и без разбора, а главное, быстро, через две строки на третью — диагональю. Чего не поймет, сам додумает.

— Мишк, есть возможность попасть в книгу Лох-Несса!

— Чего?! — опять не понял Мишка.

— Чаво, чаво! В книгу, говорю, Лох-Несса, ик, ик, ик! Знаменитыми станем на весь мир. Понял?! Есть возможность!

— Не понял, — сказал Михаил.

— Ты чё, завсегда такой мутный али по субботам? — съехидничал Икар. — Про книгу рекордов слыхал когда-нибудь? Про Лох-Несса? Во темнота, ик!

— Слыхать-то слыхал, только будто Гиннесса называется, — неуверенно поправил Мишка. — Привираешь, однако.

— Ядрена корень! Конешно, Гиннесса! Попутал маленько. Лох-Несс — это вроде чудища из озера, што ли? То ли в Финляндии, то ли в Норвегии, а может, и в Англии. Не помню. Да ладно, разберемся. Я чё хочу сказать…

— Вали быстрей, чего опять выдумал? — прервал раздраженно Михаил.

— Камни у тебя сохранились?

— Какие камни? — снова не понял мужик.

— Ну, которые из тебя недавно выудили?

— А то! — заулыбался Мишка.

— Покажь!

Михаил осторожно достал из кармана заветную коробочку, где на ватке аккуратно лежали три черных камушка. Долго разглядывал их Икар, щупал, удивлялся, икал, потом сказал:

— Во, Мишка, сколько желчи в тебе. Вона какие камни наворачиваешь! Идея у меня гениальная! Чем впустую, зазря желчь свою тратить, людям настроение портить, себя изводить, давай твою ядреную желчь на дело пустим.

— Скажешь тоже, на дело. Ты бы на себе испробовал, какие боли страшные испытал. Вовек не забыть. Думаю, даже бабы при родах так не воют. А ты шутки тут шуткуешь, — возмутился Мишка.

— Допустим, при родах ты не стоял, не тебе говорить про баб-то. Послушай сначала, чего такое я предлагаю, а потом возмущайся.

— Ну?

— Недавно я прочитал в журнале, то ли «Огонек», то ли «Техника», а может, вообще «Аргументы с фактами», но это не суть важно, одну интересную статейку. Стали выращивать жемчуга искусственным путем, ик! Чуешь, чем пахнет?

— Про то давно обсказывают. Нашел чему удивляться, — хмыкнул Михаил.

— Не чуешь? Это, промежду прочим, тебя касается.

— Я-то здесь при чем?

— Ты же желчью на всех без толку исходишь, вот и будем в тебе жемчуга выращивать искусственным путем. Теперь понял? — важно заявил Икар.

От удивления у Михаила глаза округлились до размера крупных раковин:

— Сам-то понял, чё сказал? Совсем свихнулся умом после падения в Задолбанку. Во ляпнул! Шиза прикатила?

— Мишк, ты успокойся. Я дело говорю, вот те крест! Знаешь, как дорого ценится натуральный жемчуг? А выведенный человеком, то есть в человеке, жемчуг будет цениться в миллион долларов! Это же открытие мирового масштаба, ик! Это же переворот в науке… в лице Михаила Финогеева! Чуешь?

От возмущения Мишка не смог слов нужных найти, а только крутил пальцем у виска. Икар полдня его убеждал. Энергии потратил много, слов — еще больше. Мишка ни в какую! Тогда он выдал последний аргумент:

— Если ты дашь согласие, я тебе ставлю литр чистой водки, учти, не катанки, — обессиленно изрек Икар.

Михаил задумался…

— Ладно, можа, и договоримся. Только ты меня за дешевку не держи. Я себя уважаю. Я согласный только на два литра и сена моей скотине накосишь на зиму!

«Дорого запросил, черт лысый, — подумал Икар. — За идею, вообще-то, по идее, он должон ставить мне».

— Ну черт с тобой, ставлю три бутылки! — решительно махнул рукой Икар. — А сена сам заготовишь, ну, я подмогну тебе маленько, так и быть.

На том и порешили. Правда, Мишку одолевали сомнения: а ну как опять возобновятся боли? На что у Икара был железный аргумент, мол, все равно он исходит желчью, значит, в любом случае камни наворачиваться будут.

— Процессом надо управлять! — убеждал Икар. — Добиваемся округлости, гладкости и перламутровости, тогда и болей не будет. Жемчуга в виде горошинок сами выкатятся через желудочно-кишечный тракт естественным путем. Успевай только подбирать, ик!

— Чего?! — опешил мужик.

— Значит, так, — продолжил деловито Икар, — с этого дня в корне меняем твой рацион.

— Я што, скотина, чё ли? — обиделся Михаил.

— Скотина не скотина, а подопытным кроликом, то есть улиткой придется поработать. Бизнес есть бизнес! — сурово сказал Икар. — Для начала проглоти вот эти три бусинки.

Икар вытащил из кармана облезлые шарики-бусинки, облепленные крошками табака. Увидев абсолютно неаппетитные предметы, Мишка брезгливо поморщился и наотрез отказался их глотать.

— Ты думаешь, на пустом месте жемчуга растут? Как бы не так! Нужна основа, остов, понимашь? — разволновался Икар. — Вустрица эта сначала заглатывает осколок чего-нибудь твердого, опосля начинается процесс. Результат налицо — жемчуг! Понял? И мы с тобой должны все силы навострить на добычу жемчуга, раз начали бизнес.

— Штой-то я сомневаюсь в твоей затее, — вяло покачал головой Михаил.

— Сомненья прочь, уходит в ночь! — запел воодушевленный Икар. — Не боись, парниша! После того как заглотнешь эти бусы, начнешь, ик, усиленно налегать на толченую скорлупу куриных яиц, запивая кислым молоком и лимонным соком. Шкурку лимонную тоже можешь сожрать.

— А это еще зачем?! — возмутился Михаил.

— Ты с рождения такой тупой али притворяешься? — съехидничал Икар. — Он ядреный, он проймет!

— Да пошел ты! Не буду ничего глотать! Жри сам хоть куриный помет, хоть конский навоз, а меня не тревожь своими дурацкими идеями, — обозлился Мишка и, плюнув под ноги, зашагал прочь.

Такого поворота дел Икар никак не ожидал. Он решил было, что дело уже в шляпе, бизнес начался. От досады матюгнулся вслед Мишке, постоял, почесал затылок и пошел домой, решив уговорить на это дело свою жену.

— Даже выгодно, — пробормотал он, — во-первых, доходом ни с кем не надо делиться, во-вторых, процесс гораздо проворнее пойдет. Желчи-то у жены хоть отбавляй, даже удивительно, чего до сих пор у нее камни не завелись?