Ворон

Таша Танари, 2019

Черные крылья ворона режут воздух, приближая ведьму и беса к свободе. Судьба подкидывает монету жизни адептки Дакасты: любовь или ненависть, надежда на будущее или смерть. Ощущение неизбежного прокрадывается в сердца людей, когда культисты нарушают покой ушедшего бога. Университет Чароплетства по-прежнему хранит свои тайны, а каждому из героев приходит время сделать непростой, но окончательный выбор. И убедиться, что тьма сгущается перед рассветом.

© Танари Таша, Хов Хельга

© ИДДК

Пролог

Факультет трансформации никогда не обладал той привлекательностью для адептов, которой могли похвастаться остальные. Например, если изучать стихии стремились многие, то превращать живое давалось не каждому. Искусство изменять мир, в частности материю, постигали лишь самые усидчивые маги, с особым складом ума. Преобразование чего-либо сопровождалось болью и страданиями. Подчиняясь воле чародея, мир перестраивался, но его плоть и кровь при этом также подвергались изменениям. Неважно, придавал ли он форму камню или превращал его в лед, суть в том, что физическая реальность с неохотой отдавала созданное богами. Неудивительно, что среди других адептов Университета чароплетства факультет трансформации пользовался дурной славой.

Теперь ситуацию ухудшило и то, что маг, похитивший бесценный артефакт «Сердце Ахоры», принадлежал к повелителям материи. Известие об этом разлетелось, как летняя пыльца, заражая адептов и преподавателей нездоровым волнением. Из-за происшествия в музее ректор ввел на территории ШтУЧКИ комендантский час. Последнее обстоятельство тоже сыграло немаловажную роль в том, что факультет трансформации стал негласным изгоем. До драк или оскорблений дело еще не дошло, но университет теперь походил на растревоженное осиное гнездо.

Как обычно это бывает, нашлись и те, кто воспользовался ситуацией. Шэдар получила возможность спрятать книгу на одной из кафедр опального факультета. Они с бесом устроили убежище в чучеле серого дракона. Чешуя мертвой рептилии поглощала любые магические эманации, являясь отличным схроном для беглецов — ведь теперь степной лис знал, что и кого искать. Шорох в очередной раз убедилась в коварстве Лао: пока она исступленно искала выход из иллюзорного мира, он растянул магическую сеть над всей территорией университета, вплетая ее в защитный купол. Птица оказалась в клетке.

Шэдар не следовало ставить только на Дакасту, она второй раз за полгода поторопилась и теперь пожинала плоды своей глупости.

— Что будем делать? — спросил вездесущий бес, который уже помирился с Проглотом.

Тот великодушно разрешил на себе ездить, и хвостатый наслаждался моментом — чудовище считало его своим другом, что в будущем сулило немалый куш.

— У тебя есть предложения? — не особо надеясь на чудо, поинтересовалась Шэдар.

— Да, есть, — кивнул рогатый, а потом удивил: — Давай сдадимся ректору.

— Издеваешься? — не поверила ведьма.

— Как ни странно, нет. — Бес был невероятно серьезен. — Мы тут с Проглотом подумали и решили, что это лучший вариант.

— Ну-ка, ну-ка, — не удержалась Шэдар и села на любезно подставленный корень.

В отличие от беса пень обладал галантностью, никак не вязавшейся с образом ожившего дерева.

— Давай сдадимся Лао, — с энтузиазмом повторил рогатый.

Он звонко ударил копытами по бокам пня, из брюха Проглота раздался характерный дзинь. Бес блаженно прикрыл глаза и, казалось, забыл обо всем на свете.

— Ты хоть понял, что сказал? — Шэдар поймала себя на мысли, что у хвостатого повредился рассудок.

— Конечно! — Он предвкушающе потер руки и даже прихрюкнул от своей гениальности. — Смотри, Лао думает, что в книге мы с тобой вдвоем. О малыше-то маг не знает.

Ведьма окинула «малыша» скептическим взглядом, тот гордо приподнялся на корнях.

— И? — уже понимая, к чему клонит беглец из пекла, все же уточнила она.

— Малыш сожрет его! Как там люди говорят: и волки сыты, и овцы целы.

— Нет! — яростно вскинулась Шэдар. — И думать не смей.

— Я так и знал, — процедил бес. — Ты все еще любишь этого узкоглазого интригоплета.

— Ревнуешь? — усмехнулась Шорох.

— Да, — честно признался бес. — Ты моя ведьма.

Пень под рогатым взбрыкнул, и тот исправился:

— Наша с Проглотом.

— Ясно, — Шэдар не смогла сдержать улыбку — никогда ее еще не делили столь искренне. — Давай воспользуемся твоим планом, когда не сработает мой.

— И что мы сделаем? Знаешь ли, мне надоело сидеть внутри чучела.

Ведьма тяжело вздохнула и закашлялась. Чтобы проникнуть во чрево дракона, им пришлось повредить его магическую оболочку, и теперь внутренности рептилии тошнотворно воняли.

— Мы подождем, я чувствую: скоро на нашей дороге появится перекресток.

— И это твой план?! — взвизгнул бес.

— Успокойся, хвостатый. Чтобы сделать из Проглота оружие, нам понадобится время, заодно и наши следы потускнеют. Второй раз я лучше подготовлюсь к встрече с Алой!

Глаза ведьмы опасно блеснули, бес сглотнул.

— С чего ты…

— Не сомневайся, она придет. Используем свое заточение с умом.