Шесть месяцев

Тигран Казарян

Роман «Шесть месяцев» является третьим произведением в трилогии «Однажды в Европе я встречу любовь». Почти слепая девушка из Нюрнберга находит в себя силы изменить мир к лучшему, давая возможность слабым и беспомощным людям прожить достойно на Земле. К тому же ей придется столкнуться с болью других людей, гонимых войною в Европу. Но Бог не оставит ее одной и подарит ей любовь. Настоящую, первородную и нерушимую. Именно такая любовь способна на все. А главное: найти друг друга: потерявшихся в хаосе войны людей.

Глава 2

Жасмин вышла из автобуса, достала из сумки трость и пошла к одному из частных домов города Кель. Этот маленький небольшой городок расположился на другом от Страсбурга берегу реки Рейн. Два города были настолько связаны с друг другом, что несмотря на то, что они принадлежали разным государствам, люди считали Страсбург и Кель одним городом. Трамваи и обычные городские автобусы связывали два города. На машинах были французские и немецкие номера. По обе стороны реки слышны немецкие и французские разговоры. Практически объединенный город стал двуязычным.

Отличался Кель от Страсбурга, тем, что здесь расположились множество игровых заведений. В Германии казино легальный и не сложный бизнес, так, что французы частые гости таких мест.

Выходило, что Жасмин жила в Германии, а работала во Франции. Она была командирована и прикреплена к специальному отделу по правам человека с ограниченными возможностями. Ее профиль — глухие и слепые люди. Как специалист по связи с общественностью и рекламы, она должна была участвовать в разработке вспомогательных маркеров и сигналов в городских условиях для облегчения ориентации слепых в пространстве.

Обычные нормальные люди не замечают ее работы, а если и видят, то не совсем понимают ее значение.

Например, почему в общественных местах края лестницы маркированы желтым цветом. Для слабовидящего человека монотонная лестница выглядит как ровный подъем. Они не могут различить края лесенок.

Или другой пример, желтого цвета перила около лестницы, ведущей, скажем, в подземный переход. Нормальных людей раздражает неподходящий и негармонично выбранный цвет. Но дело не в красоте, а в практичности. Просто, так лучше перила попадут в поле зрение почти слепого человека.

Обычный прохожий пройдет по каменным плитам, из которых сделаны улицы, и не ощутит ногами различные шероховатости на них. Такие бугорки и выступы на этих квадратных плитках несут определенную информацию для слепого человека.

Жасмин участвовала в разработках новых концепций современного европейского города, населенного пункта, где нет ограничений и препятствий для инвалидов. Это целая научная дисциплина. Она была выпускницей школы для слепых Нюрнберга, в последующем получила специальность по пиару. Девушка хорошо разбиралась в компьютерном дизайне и рекламы, также владела языками.

Командировка продолжалась уже два месяца. Осталось столько же. За это короткое время она так и не нашла приятелей, возможно, так и не подружится ни с кем. На нее обращают внимания мужчины, лишь когда она снимает свои большие широкие очки. Но в таком случаи она уже сама не видит пристальных мужских глаз. Многие знакомые женщины говорили ей, что она привлекательна внешне. Сама она не понимала, по какой причине. У нее обычное продолговатое лицо, карие глаза, чуточку широкие брови, темно-русые волосы, нос с едва заметной горбинкой. Она не обладала типичной северно-европейской внешностью.

Вечерами Жасмин сидела в своей маленькой комнатке под крышей трехэтажного частного дома и занималась любимым занятием: читала книги на разных языках. Книги эти не были детективами или триллерами. Жасмин читала темы, в которых чувствовала дефицит. Она нуждалась в том, что ищут в ее возрасте девушки: знакомства с молодыми людьми и любовь.

Так она боролась со скукой: задерживалась на работе и читала про любовь. Жасмин боялась своего будущего, видя, как одиноко живут ее учителя с такими же проблемами здоровья. Она была согласна почти на все, лишь бы испытать телесные ощущения любви. Но проблема была в том, что знакомиться с молодыми людьми она не умела. Да и потом, когда познакомится и дело так далеко пойдет, что надо делать? Как вести себя дальше? Она, уже думая об этом, начинала смущаться и стыдиться от самой себя. Девушка не хотела быть монашкой без монастыря.

Она считала дни, когда обратно поедет в Нюрнберг. Осталось несколько лишь дней. Жасмин хотела снова вернуться в школу для слепых, но уже в качестве педагога.

Неожиданно зазвенел ее телефон. Она взяла трубку и увидела, что есть пропущенные звонки от одного и того же номера. Жасмин сначала смутилась. Обычно она выключает звук на работе и потом перезванивает во время пауз или после работы. Но на этот раз звонки поступили уже к вечеру, и она забыла после выхода из здания вновь включить телефон.

Она позвонила теперь сама:

— Добрый вечер, Клаудия. Извините, что пропустила звонок.

— Здравствуй, ты моя красавица. Ничего, ничего. Главное, что сейчас мы можем поговорить. Правда?

— Да конечно, говорите, я Вас слушаю.

Клаудия было уже за пятьдесят лет, и она когда-то была воспитателем Жасмин в интернате для слепых. Временами она просила об небольших услугах Жасмин, в основном помочь по работе с детьми или по консультациям других детских заведений, где учатся дети с ограниченными возможностями.

— Дорогая, я знаю, где ты сейчас и зачем. Но знаю также, что скоро ты домой поедешь. Ты могла бы мне оказать одну услугу?

— Да, я в понедельник буду уже в Нюрнберге. Что мне надо сделать?

— Жасмин, надо проверить одно детское учреждение на маркеры для плохо зрячих детей. Это детский садик. Там детишки с психическими и неврологическими отклонениями. Здесь не далеко, под Нюрнбергом. Мы оплатим тебе дни и транспорт. Впрочем, как всегда.

— Хорошо, Клаудия. Это понятно. А надолго?

Жасмин уже искала работу по своему профилю. И все усилия были направлены на поиск места для специалиста по мультимедиа.

— Я в курсе, Жасмин, что ты ищешь по специальности работу. Но у меня для тебя есть сюрприз.

— Сюрприз? — удивилась девушка.

— Точно. Но расскажу, как ты приедешь. Только просьба: можешь прийти в школу в воскресенье? С понедельника я в отпуске. Мы с супругом вылетаем.

— Хорошо, я согласна. В пятницу у нас укороченный день. Так что сразу же после работы я собираюсь на поезде приехать в Нюрнберг.

— Отлично, девочка моя. Давай, как приедешь, позвони, и мы договоримся точно, во сколько в моем кабинете мы встретимся.

Они распрощались. Жасмин выключила телефон и задумалась. «После завтра пятница. Снова в дорогу. А я уже так привыкла к месту. Давно уже не писала».

Она достала из тумбочки толстую, но маленькую тетрадь. И положила на кровать. В очках при освещении она видела достаточно хорошо: могла четко видеть предметы в полуметре от себя. Чуть дальше различала и распознавала предметы и людей, но, не в деталях. То есть, если знакомый человек вдруг покрасил волосы или одел очки, или макияж другой, то она уже не узнала его.

Жасмин приняла душ и легла в постель. Открыла свою записную книжку. Последняя запись сделана аж месяц назад. В этот день ей есть о чем писать. «Сегодня я увидела то, что многие зрячие люди могут не заметить. Одна девушка, вполне приличная на вид, меня помогла в темноте добраться до автобусной остановки. За одну минуту она превратилась в девушку, торгующую телом. На этой остановке были и другие люди, Но, весь ужас был в том, что они не заметили или, что еще хуже, не обратили внимания на это. Они привыкли к тому, что молодая красивая женщина вынуждена зарабатывать хлеб таким образом? Мало вериться, что не видят, что твориться вокруг. В лучшем случае они подумают, что ей, этой грешнице, самой нравится, чем она занимается. И это в тот день, с которого начинается история равноправия женщин. Нет, не верю. До сих пор мы подчиняемся мужским правилам. Как одеваться, как вести себя, кому молиться. Лишь бы мужчинам удобно было. Здесь я видела много пар мусульманских. Лучше бы я этого не замечала. Муж красиво одет легко и просто, по сезону, с красивой прической. А рядом жена, вся укутанная в темные вещи. Наверное, ей даже жарко, не говоря уже об удобстве. И мы в наши дни в Европе считаемся равными с мужчинами? У этих парней в машине я заметила полумесяц висящий. На заднем сидении детские вещи. Наверняка, они женаты. И жены ждут их дома, не подозревая о планах своих супругов. Это такая форма равенства. И причем тут религия и культура, если она мучает и унижает женщину?! Перед этой проституткой остановилась красивая белая машина. Боже, я всегда мечтала, что за мной приедет принц на белом коне. Наверняка, об этом мечтают все женщины на Земле. Но, Боже, что за принцы теперь? Они могут на своих белых конях лишь покупать и потом унижать женщину. На другое они способны? «Да» — скажешь ты Господь, но где они? Или я и многие девушки недостойны их?! Все же пусть все мы будем достойны принцов на белых конях. Нет, не важно, на чем. Главное, чтобы были принцами. Ведь каждый парень способен им быть, если захочет, конечно».

Жасмин сняла очки и, вытерев слезинку от щеки, погасила лампу. Она всегда засыпала почти ровно в десять часов вечера.