Горящие вишни

Том Белл, 2021

Мастер Кацухиро – последний из истинных мхаграев, воинов, что идут по Пути чести и добродетели. Его магический богородный дар уже много веков стоит на страже Як’Хары и власти Императора. Но, даже прожив сотни лет, полных ошибок и сожалений, не каждый сможет научиться важнейшей мудрости: умению прощать самого себя. И когда беда вновь нависает над родным краем, Кацухиро вместе с юной ученицей Кай Си привычно отправляется в бой. Однако враг, с которым им придется столкнуться, помнит все ошибки старого мастера. Сможет ли древний мхаграй победить того, кто оставил на его сердце рану, что не заживет и за тысячу лет? Какую цену придется заплатить? И что случится, когда загорятся осенние вишни?…

3. Ночная гостья

Чайную церемонию, как полагается, предваряло безмолвие.

Кай Си постаралась, подав чай быстро и без лишних вопросов. Когда девочка разлила горячий напиток по узким фарфоровым чашкам из древнего сервиза мастера и зажгла все светильники в гостевой комнате, Кацухиро отправил ее спать. Только оставшись наедине с незваной пришелицей, он позволил себе обратиться:

— Сановница Гэй ла, — с почтением кивнул он и жестом предложил гостье занять место за чайным столиком в центре комнаты.

Женщина расправила полы каригину¹³ и села напротив хозяина дома. Кацухиро внимательно наблюдал за резкими и встревоженными движениями женщины, за неровным блеском в ее темных глазах, видел растрепанные черные волосы, собранные в небрежный пучок на затылке, заметил слой грязи и лесной пыли на краях ее одежды. Гостья продрогла, но при этом походила на взмыленную лошадь. Она явно спешила, и ее визит состоялся в тайне. Мхаграй мысленно перебрал всех знакомых людей из окружения женщины, с которыми могут возникнуть проблемы, если об этой встрече кто-нибудь узнает.

— Кацухиро-баг’шан, — голос Гэй лы дрожал подобно лепестку сакуры на ветру, готовый сорваться вслед за бурными порывами. — Прошу простить мой незваный и неожиданный визит.

— Вы выглядите встревоженной, сановница, — сухо проговорил мхаграй.

— Кацухиро, прошу, для вас просто Гэй ла, — женщина смущенно потупила взгляд. — Мы же договаривались.

— Наша прошлая беседа, — припомнил богородный, — состоялась при совершенно иных обстоятельствах, и все же мне казалось, я ясно выразился, сановница.

— Вы все также твердолобы, мастер-мхаграй.

— Твердолобость и верность добродетелям и делают меня мхаграем, — Кацухиро погладил усы, чувствуя, как напряглись мышцы спины. Женщина пыталась завести разговор на тему, которую он избегал уже много лет. — Что касается вас…

Гэй ла с интересом подалась вперед, отчего прорезь между ее одежд на груди раскрылась чуть шире. Кацухиро не придал этому значения и закончил мысль:

— Вы позволяете себе слишком много, сановница.

— Вы так считаете? — возмутилась женщина наиграно. Мхаграй сразу распознал фальшь и неуверенность в ее речи. — То, что я женщина, значит, я не могу открыто выразить чувства?

Кацухиро нахмурился. Он не любил, когда им пытаются манипулировать. Гэй ла уже не впервые пыталась добиться близкого расположения мхаграя. И этот разговор повторялся всякий раз, когда он посещал столицу по делам и натыкался во Дворце на сановницу. Терпение старого воина подходило к концу. Он решил расставить все по своим местам раз и навсегда.

— Сановница Гэй ла, давайте будем честны друг с другом. Пообещайте, что выслушаете меня до конца.

Гостья покорно кивнула и мхаграй продолжил:

— Если бы ваш брат не был управителем столицы на протяжении последних пятнадцати лет, вы бы никогда не получили возможность стать крупнейшим торговцем Пылью. Ваши плантации маргрума воистину велики. Вся наша страна не собирает столько Пыли, сколько делаете вы одна. Но все это получено обманным путем. Я прожил слишком долгую жизнь, чтобы не понимать этого. Ложь, угрозы чиновникам, взяточничество. Думаете, я не знаю, как вы с братом заработали баснословное состояние? С вашей властью может потягаться только солнцеликий Император. И даже он вам не указ, ведь вы с легкостью купили себе сан при Дворе. Первая женщина на государственном посту за всю историю! На моей памяти такого не бывало.

Гэй ла молча слушала слова мастера, будто проглотив язык.

— Поэтому, — Кацухиро гневно сдвинул брови и сжал кулаки, — когда вы пытаетесь добиться моего расположения, я отчетливо вижу, как вы лжете. Я не стану игрушкой в руках жадных богачей. Я могу лишь стать вашим палачом, когда вся правда выплывет наружу.

Женщина взяла чашку с остывшим чаем дрожащими руками и поднесла ее ко рту. Кацухиро же даже не притронулся к своему. Внутри него бурлил гнев, какого он не ощущал уже очень давно.

— Я надеялась, — наконец нарушила молчание гостья, — что мы сможем поговорить…

— Если вы пришли только за этим, сановница, мне нечего вам предложить.

— Вы должны мне помочь!

Чашку выпала из рук женщины и покатилась по деревянному полу, разбрызгивая янтарную жидкость. Гэй ла округлила глаза и схватила мхаграя за рукав кимоно. Она оказалась совсем рядом. Кацухиро чувствовал ее тепло. Запах ее сандаловых духов. И страха. Лоб гостьи покрылся испариной, а в учащенном дыхании был слышен хрип.

— Вам лучше уйти, сановница, — Кацухиро потянул руку, пытаясь высвободиться из хватки.

— Прошу, выслушайте меня.

Мхаграй тяжело вздохнул.

— Я даю вам один шанс объясниться, прежде чем выставлю вас за порог.

— Поймите, мой брат… — Гэй ла запнулась, не решаясь продолжить мысль. Она отпрянула от мужчины, вернулась на место и еще раз старательно разгладила полы одежды. — Мой брат, управитель столицы Хань ло, уважаемый человек в городе. Все, что вы сказали — правда. Благодаря его злодеяниям смогла получить толику власти и я, простая женщина. Многие были недовольны моим появлением во Дворе Императора. Они пытались обесчестить меня и прогнать прочь. Тогда Хань ло принял меры. Все противники, один за другим, исчезли, и я получила возможность взращивать маргрум и получать из него Пыль сколько мне заблагорассудится.

Гэй ла наклонилась, подняла с пола чашку и вернула ее на чайный столик.

— Однако потом, — вновь заговорила женщина, когда ее дыхание выровнялось и успокоилось, — Хань ло изменился. Я долго не понимала, что происходит, пока не подслушала сегодня вечером его разговор.

— С кем? — нахмурился Кацухиро.

— Я не знаю их, — покачала головой Гэй ла. — С виду они похожи на жителей южных провинций и одеты подобающим образом. Но их лица…я… Я боюсь, что это гхануры.

— Гхануры? Здесь? — воскликнул мхаграй. — Бесчестие! О чем они говорили?

— О вторжении, Кацухиро-баг’шан. С юга движется Орда, возглавляемая безумным богородным. Говорят…он тоже мхаграй, как и вы…

Кацухиро не нашелся, что сказать. Он потерял дар речи.

— Невозможно… — протянул он вполголоса.

— Вы знаете, о ком он?

Мхаграй хмыкнул и грозно посмотрел на собеседницу. Его тон стал холоден, как лед на горных вершинах:

— Что еще он говорил?

— Хань ло готовит переворот! Он намерен разобраться с вами. Ведь вы, баг’шан, последнее препятствие между ним и Императором. В назначенный час он даст команду, и купленные генералы повернут войско против столицы. Вместе с Ордой они сметут всякое сопротивление, и тогда Хань ло воцарится в этих землях, а гхануры получат столько Пыли, сколько захотят.

Кацухиро поднялся и подошел к распахнутой перегородке. Холодный ночной воздух помог привести мысли в порядок и остудить пыл. Кай Си была права. Перемены не просто грядут. Они уже ворвались в их жизнь. Пришла пора мхаграю вернуться в мир и навести порядок среди смутьянов и предателей. Он совершит правосудие и спасет страну от захватчика. Как и много раз до этого.

— Где Хань ло сейчас? — спросил мхаграй, закрыв глаза.

— Он вместе со спутниками отбыл из столицы сразу после разговора, — ответила Гэй ла. Она робко подкралась к мастеру и замерла в двух шагах. — Я не готова потерять все, что мне дорого. И…не хочу потерять вас.

Женщина попыталась коснуться плеча Кацухиро, но, поймав его ожесточенный взгляд, одернула руку.

— Что еще он говорил?

— Встреча с заговорщиками произойдет на исходе следующей недели, в лесу Аокигахара.

— В лесу висельников? — хмыкнул мхаграй. — Хорошо. Там я и покончу с предателями.

— Вы же не собираетесь отправиться туда в одиночку, мастер?

— Я сделаю все сам, сановница.

Гэй ла решительно выступила вперед и встала рядом с мхаграем.

— А если он подошлет убийц сюда, пока вы будете в отлучке? Что будет с вашей юной ученицей?

— Мой слуга защитит ее ото всех напастей.

— А если убийц будет много? Думаете, калека защитит ваш дом, мастер?

Кацухиро едва не зарычал. Женщина будила в нем странный, давно позабытый гнев. Он с трудом контролировал это раздирающее чувство. Ладони зудели, жажда вновь ощутить шероховатую рукоять меча. В носу свербело от недостатка железного запаха крови. Кацухиро хотел кого-нибудь убить. И даже знал кого именно.

— Позвольте мне укрыть ваших домочадцев у себя, Кацухиро-баг’шан

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

13

Каригину — традиционный элемент одежды, нечто среднее между мантией и плащом, в который облачались чиновники и аристократы для выезда на охоту.