Мудрости кота Черныша

Том Белл, 2021

"Говорила же мама, не пей с кем попало"! Едва ли мудрый кот Черныш думал об этом, когда вчера вечером они со стариком Яромиром завалились в местную корчму. Столько самогонки за раз Чернышу еще не доводилось видеть. Хлебная. Медовая. Вишневая. И даже из березового сока! Он попробовал каждую! Вокруг кружились девчонки, бренчали гусли, а корчмарь только и успевал подливать напитки! Но хмурое утро принесло не только болезненное пробуждение, но и страшное открытие: друг Черныша, древний кудесник Яромир исчез, не оставив даже весточки. Борясь с жаждой и похмельем, кот начинает поиски, которые приведут его к открытию страшной тайны…

2

Черныш выскользнул из душной корчмы и первым делом бухнулся в сугроб. Живительный снег дарил успокоение и прогонял головную боль. На миг захотелось плюнуть на все и остаться здесь до самого утра. Постепенно вспоминались обрывки вчерашнего застолья. Столько самогонки за раз Чернышу еще не доводилось видеть. Хлебная. Медовая. Вишневая. И даже из березового сока!

Он попробовал каждую!

И теперь божественные нектары вдарили по нему, как орда кочевников по жидкому пехотному строю.

Черныш поморщился, вспомнив жирный поросячий бок и горклого заливного осетра, которыми заедал обильные возлияния. Он давно не пробовал крепких напитков, и оказался не готов к такому тяжкому испытанию.

— Только подумал, что завязал, — шепнул кот, — как они затащили меня обратно.

Но затем вспомнилось кое-что еще. То, отчего он вздрогнул и выскочил из холодных снежных объятий. В корчму их привел не сам старик Яромир, а его новый знакомец. Местный житель, с тощей рябой мордой и хриплым голосом. Пройдоха яростно зазывал Яромира отведать местных кушаний, а они с Чернышом после тяжелого пути были готовы слопать кабана. Долго их уговаривать не пришлось. Мерзавец всё подливал бражку, да выспрашивал старого кудесника про зачарованный посох. Хотя табачок, которым он угостил кота, оказался знатным. Заморский, небось. Да и старая лакированная трубка, которой этот упырь щеголял весь вечер, выглядела весьма знатно.

Из корчмы тем временем вывалился Хавроний. Ослепленный ярким полуденным солнцем толстяк был бледен, как поганка, и тщетно пытался протереть глаза.

— О, это, стало быть, ты, котик, — проворчал он, прислонившись к дверям корчмы. — Чего такой испуганный, будто бывшую жену увидал?

— Что за рябой хмырь живет в вашей деревне? — вместо ответа спросил Черныш. — Мерзкий такой, тонкий, как рябина…

— О-о, дык, это неуловимый Ждан, профурсетский сын, чтоб его.

— Неуловимый? Его поймать никто не может?

— Никто и не ловит, — хохотнул Хавроний. — Нахрен он никому не сдался потому как. Я б и рад его не пущать на порог, да только стервец всегда при деньгах. Живет он там, за мельничным холмом, по пути в Княжеград.

— Спасибо, Хавроний.

Черныш кивнул на прощание и побрел по заснеженной дороге. Он не сомневался: Яромир сейчас в доме рябого. И точно не как гость…