Агент влияния

Уильям Гибсон, 2020

Уильям Гибсон прославился трилогией «Киберпространство» («Нейромант», «Граф Ноль», «Мона Лиза овердрайв»), ставшей краеугольным камнем киберпанка и определившей лицо современной литературы на десятилетия вперед. Тираж «Нейроманта» составил 6 миллионов экземпляров, но очень быстро жанровому революционеру стали тесны рамки любого жанра – и за совместной с Брюсом Стерлингом стимпанк-эпопеей «Машина различий» последовали «Трилогия Моста» («Виртуальный свет», «Идору», «Все вечеринки завтрашнего дня»), действие которой происходит в своего рода альтернативном настоящем, и «Трилогия „Синего муравья“» («Распознавание образов», «Страна призраков», «Нулевое досье»), где привычный инструментарий киберпанка использован для осмысления дня сегодняшнего. А затем явились «Периферийные устройства» – главный визионер современности вернулся наконец назад в будущее! На то, чтобы сделать следующий шаг, потребовались долгие шесть лет, но продолжение оправдало ожидания с лихвой. Итак, познакомьтесь с нашей современницей Верити Джейн, заклинательницей приложений. Таинственная компания «Тульпагеникс» поручает ей бета-тестирование прототипа искусственного интеллекта под названием «Юнис» – что в альтернативном XXII веке привлекает внимание инспектора Эйнсли Лоубир, уже знакомой нам по «Периферийным устройствам». Срез, в котором живет Верити, создан «любителем адских миров» Веспасианом; здесь Дональд Трамп не выиграл президентские выборы и Британия проголосовала за то, чтобы остаться в Евросоюзе, – однако гибридная война в Сирии чревата глобальным и самым что ни на есть горячим конфликтом. «Юнис» и Верити – вот те агенты влияния, которым, возможно, под силу спасти мир… Впервые на русском! В формате a4.pdf сохранен издательский макет.

11

Дерево отношений

Верити двигалась в узком каньоне между стеной и ненужным куском гипсокартона под верстаком Джо-Эдди, в двух дюймах от комков пыли и бумажки от жевательной резинки, которую кто-то сложил до минимально возможного размера.

Тут Юнис открыла видео-окошко, разделенное на шесть одинаковых частей.

В каждой было по незнакомому человеку, двое из них — женщины.

— Кто это? — Верити выпрямилась в офисном кресле и остановила дрон безымянным контроллером, который Юнис загрузила в ее телефон.

— Нечто вроде «Убера», — сказала Юнис, — только для слежки за людьми.

— Да ладно! И как это называется?

— «Шпикр», — ответила Юнис и на миг выдала название белой гельветикой. — Ты правда в этом году почти не выходила в сеть?

— За кем они следят? — Уже зная ответ.

— За тобой.

Верити пригляделась. Молодая латиноамериканка в нижнем правом углу показывалась в другом ракурсе, с другим разрешением.

— Слева внизу, это ж в «Три и семь»?

— Картинка с тамошней камеры. Еще две с уличных. Дронов всего четыре, и одним ты шастаешь под мебелью.

Девушка в «3,7» была полностью занята телефоном.

— Что она делает?

— Играет в «Кенди-краш-сагу». Нецифровая слежка — скука смертная.

В другой части окошка белый мужчина сидел за рулем автомобиля, глядя прямо вперед и, очевидно, не замечая висящего перед ним дрона. Верити подумала, что настолько незапоминающееся лицо, вероятно, плюс при такой работе.

— Их натравил на тебя Гэвин. Думает, его не вычислить.

Верити начала выводить аппаратик из-за гипсокартона.

— Раз они посадили кого-то в «Три и семь», значит вчера за нами наблюдали.

— Наблюдал человек из «Курсии». Фамилия Прайор. Нашла его на паре уличных камер. Распознавание выдало полное досье. Хреновый тип. Шестеро со «Шпикра» — неопасные. Тот, что за рулем, просрочил алименты, остальные вообще полностью законопослушные граждане.

Окошко исчезло.

— Что им надо? — спросила Верити, когда дрон обогнул край гипсокартона.

— Увидеть тебя. Поскольку я не даю «Тульпагениксу» нас мониторить, Гэвин нанял эту публику.

Верити вернула дрон в кухню, где сидела за столом перед открытым пеликановским кейсом. Кто-то перехватил дрон — то ли Юнис, то ли кейс. Он завис, скорректировал положение и опустился ровно в свое гнездо.

— Ты нашла их с помощью дронов?

— С помощью дронов и накопленного банка лиц.

— Что это значит?

— Тебе не понравится, — сказала Юнис, — но это значит, что ты должна увидеться со Стетсоном Хауэллом.

— Исключено.

— Тебе нужен кто-то, кого они голыми руками не возьмут. Он — лучшее, что у тебя есть. Я построила дерево отношений. Там видно, что со всеми другими, кто мог бы тебя выручить, ты познакомилась через него. И в отличие от твоего Стетса им не с чего тебе помогать.

— Он не «мой» Стетс. — Очень хотелось зашвырнуть мобильный через всю кухню, но Верити напомнила себе, что телефон ее, а она разговаривает с Юнис через наушник и тульпагениксовский телефон.

— Но козлом ты его не считаешь.

Зазвонил телефон Верити, и ей снова захотелось швырнуть его через всю кухню, поскольку номер высветился незнакомый.

— Алло.

— Верити? Это Стетс.

— Стетс, — механически повторила она.

— У меня на другой линии твоя новая личная помощница. Она говорит, нам надо встретиться.

— Правда?

— Говорит, сегодня утром у тебя единственное окошко в расписании. Верджил тебя заберет. Через двадцать минут?

Верджил Робертс, который, по общему мнению, выглядел так, будто у Жанель Монэ^[15] есть брат-близнец, был в глазах людей, не приближенных к Стетсу, его универсальным мальчиком на побегушках, однако на самом деле, помимо прочего, исполнял в фирме роль штатного критика.

— О’кей, — сказала Верити, — через двадцать минут. Увидимся. — Провела пальцем по экрану, отключаясь. — Черт побери, Юнис…

— На сейчас это единственный вариант, который может вытащить нас из задницы. Ясно?

— Блин, — сказала Верити, нехотя признав, что это примерно означало «да»; через двадцать минут она уже садилась на пассажирское место электрического «БМВ».

— Как ты? — Верджил, широко улыбаясь, правой рукой пожал ее левую ладонь.

— Сложно. Куда мы едем?

— Фримонт, — ответил он (Юнис тем временем оцифровала его лицо); название улицы ничего Верити не сказало.

Верджил встроился в поток транспорта на Валенсия-стрит.

— А ты как? — спросила Верити.

— Пашу на него. В основном всякая фигня с ремонтом, но в невбубенных масштабах. Ты работаешь?

— Холостяцкая берложка, — сказала Юнис, и очки заполнил аэрофотоснимок. Залитые солнцем верхние этажи небоскреба, пронзающие сфотошопленную сахарную вату облаков. — Невеста наводит красоту на верхние два этажа. Площадь — примерно три теннисных корта.

Картинка исчезла.

— Только что устроилась, — ответила Верити, — но рассказывать не могу.

— Если это не связано с демонтажом мрамора, считай, тебе повезло. Мрамора там до хрена и больше, прежний владелец, похоже, не знал, что бывают другие материалы. Кейтлин хочет, чтобы каждый грамм пошел в оптимальную переработку, а значит, снимать его надо целиком, не раскалывая.

У нее зазвонил телефон.

— Извини.

— Ничего-ничего, — ответил Верджил, сворачивая на другую улицу.

— Не злись на меня, — сказала Юнис.

— Есть за что. — Верити говорила бодро, поскольку Верджил ее слышал.

— Это ситуационное.

— Постоянное, если все будет продолжаться так же, — сказала Верити, когда Верджил сворачивал на Четырнадцатую.

— Нам нужно оставаться внутри их системы обратной связи. Иногда мне придется выталкивать тебя из зоны комфорта.

Впереди возник угрюмо-укоризненный фасад Арсенала.

— Когда меня толкают, это вне зоны моего комфорта.

— В данный момент за нами хвост, — сообщила Юнис. — Чувак с просроченными алиментами. Еще четверо ждут машин, чтобы ехать, куда он скажет. Одна осталась в «Три и семь» на случай, если ты вернешься. Не отбрыкивайся от моих советов.

Верити глубоко вдохнула, медленно выпустила воздух.

— Ладно.

Они миновали Арсенал и ехали мимо муралов с протестами против обуржуазивания района.

— Нам надо будет сесть и все со Стетсом перетереть. Втроем.

— Как это будет выглядеть? В смысле устройств?

— Обойдемся тем, что у него есть. В худшем случае подопрешь чем-нибудь мобилку и включишь громкую связь, а я буду в виде аватары.

— Темы?

— Твоя новая работа, мое мнение о твоем работодателе.

— То, что ты мне сказала? — Верити глянула на Верджила, который вел машину чересчур сосредоточенно.

— Именно, — ответила Юнис, — и твои мысли по этому поводу. Никто никого к стенке не припирает. Мы даем ему шанс решить, хочет ли он с нами связываться.

Мимо микротрущоб из картонных коробок и магазинных тележек, накрытых синим полиэтиленом из магазинов «все по доллару».

— Это не только от него зависит. И не только от тебя.

— Знаю. Но мы почти приехали. Отбой.

— Ладно. Пока. — Верити опустила телефон.

Они проехали под эстакадой перед мостом.

Дальше — СоМа^[16], затем, несколько кварталов и поворотов спустя, безупречно чистый бетонный съезд. Верджил притормозил, белая стальная решетка пошла вверх, машина вновь тронулась, и Верити, обернувшись, увидела, как решетка опустилась.

Примечания

15

Жанель Монэ Робинсон (р. 1985) — американская чернокожая певица, автор песен, рэперша, актриса и продюсер.

16

Район Сан-Франциско южнее Маркет-стрит.