Рожденная магией

Хейзел Бек (2022)

Ведьм не существует, верно? У Эмерсон Вилди прекрасная жизнь. Самый молодой президент торговой палаты в истории Сант-Киприана и успешная владелица книжного магазинчика. Ее окружают друзья, всегда готовые прийти на помощь. О чем еще можно мечтать? Но однажды на Эмерсон нападают странные существа, и она неожиданно убивает их с помощью … магии. В этот момент она обнаруживает, что вся ее идеальная жизнь была ложью. Теперь Эмерсон должна научиться контролировать свой дар, а также разобраться со старыми чувствами к своему другу детства Джейкобу Норту, чтобы победить опасного врага, который таится на тихих улочках и в реках Сант-Киприана. Эмерсон придется рисковать не только магической силой, но и жизнью… Справится ли она?

6

Мне бы не хотелось отвечать на этот вопрос, но друзья смотрят на меня с явной озабоченностью. Мне не удастся скрыть тот факт, что Скип своими насмешками практически вынудил меня прийти на кладбище.

Скип.

Скип? Неужели он…

Конечно нет.

— Я хотела проверить, как там поживает багряник. — И на этих словах я забываю, что привело меня в гостиную Джейкоба. Воспоминание об увиденном утром сбивает меня с ног. — Мои багряники! Их нашинковали. Фестиваль. Что мне делать?

— Эмерсон… — Джейкоб шокирован.

— Только ты так можешь, Эм, — смеется Джорджия.

— Узнать, что ты ведьма, а волноваться насчет фестиваля, — вздыхает Элоуин, явно отчаявшись услышать от меня нечто более соответствующее поводу.

Но кто, кроме меня, позаботится о фестивале? Может, в нашем городе полно волшебников, но что-то я не припомню, чтобы кто-то еще вызывался организовать мероприятия. И я не помню, чтобы кто-то исполнял свои обязанности, применяя магию. Хотя… Я всегда сомневалась, что Зандер действительно оклеивал плакатами отдаленные уголки нашего городка. Возможно, он применял магию, а не обходил пешком много километров по городу.

— Она права, — сдержанно произносит Джейкоб. У него есть веские основания, чтобы так говорить. Ведь я всегда права. — Люди ждут Эмерсон. С минуты на минуту она должна открыть свой магазин, как всегда вовремя, и изводить всех вопросами о вечерних мероприятиях.

— Я не извожу…

Джейкоб бросает на меня строгий взгляд, и я замолкаю. Я редко так делаю, но… его глаза до сих пор такие ярко-зеленые.

— Пока мы не поймем, что случилось, у нас нет времени на другие вопросы.

Но Зандер, вокруг которого все еще чувствуется не свойственная ему злость, мотает головой.

— Нам нужно знать. Почему ты решила проверить багряники, Эм? Именно утром, до восхода солнца, никому не сказав ни слова.

— Я оставила записку, — пытаюсь выкрутиться я.

Я перевожу взгляд с Зандера на Джорджию. А потом на Элоуин. И наконец на Джейкоба. Но никого из них мой ответ не удовлетворил. И это не справедливо, ведь только что я узнала и приняла тот факт, что они лгали мне долгие годы. Я напоминаю себе, что я — та девушка, которая принимает вызов и стремится навстречу приключениям, а не та, что с воплями бежит от них подальше. Или прячет голову в песок. Хотя сейчас оба эти варианта кажутся мне очень привлекательными.

Я прочищаю горло.

— Я просто хотела проверить, все ли на своих местах. — Это даже не ложь. А недосказанная правда. В тот момент я, наверное, считала, что обязана проверить деревья самостоятельно, а в итоге я ощутила себя полной дурой. Но я не собираюсь купаться в этом чувстве. Я не видела иного выхода.

— Потому что… — напирает Зандер, скрестив руки на груди.

Звучит так, словно он в чем-то меня обвиняет.

— Потому что я всегда все проверяю перед началом фестиваля, — надменно отвечаю я. — Ты меня не знаешь? Я — твоя кузина Эмерсон, и я славлюсь педантичностью с самого рождения.

— Правда? В шесть часов утра? Это больше, чем педантизм, Эм. Даже в твоем случае.

Он смотрит на меня с подозрением. И этот взгляд заставляет меня ерзать, хотя я точно не делала ничего подозрительного.

Я вздыхаю. Я мало знаю о магии, но хорошо представляю, к чему ведет этот разговор.

— Утром мне позвонили и… заставили волноваться, намекнув, что с багряниками что-то не так.

— Ты не сказала мне, что куда-то поедешь. — Упрек Джорджии, хоть и высказанный мягким тоном, немного меня ранит.

— Я оставила записку, — повторяю я.

— Кто тебе звонил? — спрашивает Элоуин. В отличие от Зандера она не сердится.

Я могла бы соврать. Могла бы наплести что-нибудь, но они слишком хорошо меня знают. И понимают, что я не теряю голову. Я собираю близких, и мы придумываем план.

Я не переправляюсь через реку и не бегу на кладбище еще до зари — без причины.

— Скип, — бормочу я.

И тут я понимаю, что никто не ожидал такого ответа. Они понятия не имели, что Скип имеет к этому отношение. Я вспоминаю, как самодовольно он общался со мной по телефону. И у меня появляется нехорошее ощущение. Я думаю о магии. О колдунах. Неужели это он послал за мной тех тварей?

Может ли он… призывать существ из ночных кошмаров и заставлять их выполнять его приказания? Тот же человек, который не в состоянии принять ни одного местного постановления?

Какая-то часть меня не хочет об этом спрашивать, потому что я вообще не хочу знать ответ. Но…

— Скип — ведьмак?! — Голос у меня довольно визгливый.

— Да, — простонала Джорджия. — Именно такой ведьмак, как ты думаешь. Он годами говорил всем, что его фамильяр — дух животного, который помогает магу в его делах, — это ягуар, но оказалось, что это всего лишь грустный маленький хорек, которого зовут Стефлемон. Знаешь, как парни любят придумывать, что у них якобы есть подружка, но она живет в Канаде? Этот якобы ягуар — примерно то же самое.

— Мы все считаем, что Скип стоит за нападением на кладбище? — Прочистив горло, она окидывает собравшихся взглядом. Она не спрашивает меня, а смотрит на Джейкоба, который погрузился в свои мысли.

Пора решать проблему так, как я решаю их всегда.

— А мы можем просто пойти к верховным ведьмам и сказать им, что у меня есть волшебные силы, и попросить их вернуть мне память? Если пойдем сейчас, то успеем решить этот вопрос до начала фестиваля. Я не открою вовремя книжный магазин, но ведь ведьмы меня поймут?

Я — ведьма. Жуткий Скип Саймон — ведьмак. Сара Вилди была настоящей ведьмой. Я как-нибудь привыкну к новым реалиям.

Все смотрят на меня как никогда раньше. Словно они знают больше меня и даже немного меня жалеют. Словно я блуждаю в темноте незнания. И вдруг я понимаю, что в принципе так все время и было, просто я этого не осознавала.

Бог бы с этими мыслями, сейчас не время.

— Мы не можем никому сказать, — тихо, но со стальной ноткой в голосе говорит Джейкоб. Это его обычный способ решения конфликтов — привычный для человека, который живет через реку от города и часто просто пережидает время. Я придираюсь к нему не потому, что у меня к нему чувства — никаких чувств нет!

Хотя если подумать, того, что было между нами в старшей школе, возможно, не происходило вовсе. Я делаю мысленную пометку, чтобы вернуться к данному вопросу позже, когда я буду одна и наконец выплесну накопившиеся чувства.

Но сейчас мне нужно победить в более серьезном деле.

— Что ты имеешь в виду? У меня есть сила, я — ведьма. Они что, не могут вернуть мне память? Если учесть, что в прошлом я не давала согласия на то, чтобы ее стерли. Потому что насколько я помню, я могу…

— Если тем человеком, который хотел тебе навредить, был Скип, то все не так просто, — предупреждает Элоуин.

— Почему?

Они все обмениваются взглядами: они явно что-то знают, и я чувствую себя аутсайдером. Словно ребенок. Ненавижу это чувство, но не представляю, как мне с ним бороться.

Пока не знаю.

— Джойвуды не просто стоят во главе Сант-Киприана. Они — верховный ковен всех волшебников во всем мире. Их снова и снова избирают правящими волшебниками. Править может только полный ковен, сообщество, состоящее из семи волшебников, во главе которых стоит Воин — один из видов волшебников, — терпеливо объясняет Джорджия. — Кэрол Саймон и есть Воин ковена, и поэтому фактически она стоит во главе всех волшебников очень долгое время.

Я пытаюсь принять этот неожиданный удар. Потому что Кэрол Саймон — жуткая женщина, одна из тех, в чью ведьмовскую сущность я запросто могу поверить. И она — мать Скипа. Так что да. Это действительно проблема.

— Она будет защищать Скипа, — заявляет Зандер так уверенно и с такой серьезностью, что я вспоминаю, как когда-то Элоуин за эту горячность считала его очень привлекательным. — Поверь мне. Ты будешь в опасности, если они узнают. Сначала надо понять, что именно там случилось.

— Скип бесится, когда его уличают в неблаговидных поступках. И как в тот раз, Кэрол не даст тебе возможности говорить, — произносит Джейкоб.

Я пытаюсь вспомнить, как мне стерли память, но не могу. В голове пустота.

— Но я не помню, что было в прошлый раз, — говорю я Джейкобу.

Он выдерживает мой взгляд. У него такие яркие зеленые глаза! Он отличается от того Джейкоба, которого, как мне казалось, я знала.

Джейкоб поворачивается к Джорджии:

— Отведи Эмерсон в книжный магазин. Но сначала отмой ее и научи простому заклинанию. Мы с Элоуин позаботимся о багряниках. Нам нужно минимизировать ущерб. Зандер…

Но кузен мотает головой:

— Мне нужно выйти на смену на переправе, иначе отец начнет задавать вопросы. А нам пока лучше сохранить все в тайне.

— Чем меньше людей вовлечем, тем лучше, — соглашается Джейкоб. — Будь начеку. Следи за теми, кто будет искать признаки нападения на Эмерсон. Осторожность не повредит.

Я таращусь на Джейкоба, который по-генеральски раздает приказы. Прямо как я.

— Ты умеешь брать на себя ответственность, когда хочешь.

Мои слова ошарашили Джейкоба. Не знаю, почему они его так удивили. Все бросились выполнять его приказания. В этом мире он — главный, при том, что в мире людей я всегда считала себя самой деятельной. Судя по всему, в мире волшебников Джейкоб выполняет ту же роль.

Мне пора принять данность мира ведьм, но я не знаю, что делать с тем, что я теперь здесь не главная. Конечно, когда я освоюсь с магическим миром, то приму на себя роль руководителя. Это та роль, для которой я была рождена.

И эта мысль меня греет.

— Если мы не можем пойти к Джойвудам, у нас есть другие варианты, — говорит Элоуин, и хотя я не знаю, что это за варианты, судя по тону Элоуин, они никому не понравятся.

Так и есть.

— Нет, — твердо возражают Зандер и Джейкоб хором, и в воздухе повисает напряжение.

Кажется, Элоуин все равно.

— Он может нам помочь. Он все знает.

— Николас Фрост — предатель! — резко бросает Зандер. — Мне не нужна помощь предателя.

— Это трудный вопрос, — соглашается Джейкоб. — Фросту нельзя доверять.

Они говорят об этом человеке так, словно мы все его знаем.

— Кому?

Джорджия кладет руку мне на плечо, как она делала это на кладбище.

— Пойдем, Эм. Нам надо зайти домой до того, как мы отправимся в книжный магазин. Пусть они сами обсудят детали.

Я хмурюсь при мысли о том, что Джейкоб и Зандер — да и кто бы то ни было — будут решать вопросы без меня, но Джорджия крепче сжимает мне плечо, и я делаю шаг по направлению к двери.

И тут до меня доходит, что нам не обязательно идти к переправе, как мы делали это обычно.

— Так добираться удобнее, — поясняет она, и ее голос раздается у меня в голове.

И вот мы уже летим по воздуху. Как утром. Это не тот полет, который я представляла — как у Питера Пена, с распростертыми руками и парением. Никаких волшебных напевов, чтобы создать светящиеся огненные шары. Просто свист воздуха, секунда в невесомости, и вот ты уже там, куда хотел попасть.

Теперь мы в башне Джорджии. Она тут же убирает руку с моего плеча и быстро расхаживает по комнате: кристаллы стучат, шарфы развеваются, а ветряные колокольчики позвякивают у окна.

— Надо много успеть за короткое время, — бубнит она. — Скрыть твои глаза. Иначе все обо всем догадаются с первого взгляда.

— Может, я хочу, чтобы они поняли.

Потому что женщины должны заявлять о своей силе. Мы знаем, кто выиграет от их молчания, а в нашей семье так не принято. Джорджия мрачно качает головой.

— Это слишком опасно. Такого не должно было произойти. У тебя не должно было быть ни одного проблеска силы, и уж тем более ты не должна была сразить наповал нескольких существ безо всякой подготовки.

Я киваю так, словно ее слова имеют для меня смысл, а в глубине души я уже начинаю думать, что миру волшебников нужны большие перемены, потому что я всегда была могущественной. И не важно, какого цвета у меня глаза.

Но я оставляю свои мысли при себе, а Джорджия раскладывает вокруг нас кристаллы, зажигает свечи и шепчет что-то, напоминающее заклинание… Да, это оно и есть.

Ха-ха…

Когда-то я насмехалась над ней, закатывала глаза. Но все оказалось реальностью. Все происходит на самом деле. Я чувствую гул вокруг нас и внутри себя тоже.

— Разве ты не всегда была такой? — спрашивает чей-то голос. Он похож на голос моей бабушки.

Джорджия приказывает мне стоять в центре круга из кристаллов. Она тоже входит в него, встает рядом, глубоко дышит и берет меня за руки. Она выдыхает и смотрит прямо на меня.

— Мы произнесем небольшое заклинание, чтобы спрятать золотой цвет глаз. — Глаза Джорджии светятся. — Повторяй за мной, концентрируйся на том месте, откуда начнет распространяться жар. На энергии. Я тебя поведу, но ты сама произнесешь заклинание.

— Почему ты шепчешь, чтобы произнести заклинание, а когда летаешь — не делаешь этого? И почему мне надо произносить заклятие, хотя я убила адлетов одним словом «умри»?

— Есть несколько способов использовать силу, — отвечает Джорджия. Она старается тщательно подбирать слова. Чтобы я поняла сказанное как можно лучше. — Полет… это основы. Элементарно. Он внутри нас. Как бы объяснить получше… Слова, мысли, кристаллы — это атрибуты, благодаря которым ты раскрываешь свою силу. Магию для личных нужд в основном используют даже без применения слов, просто сконцентрировавшись. А магию для внешнего мира — заклятия, огонь, защитную магию — нужно претворять с помощью слов или атрибутов. Но эти слова и атрибуты не обязательно какие-то особенные. Ты сфокусировала свой страх и свою силу на адлетах, и когда произнесла «Умрите!» вслух, этого было достаточно, чтобы получить результат.

Я бы хотела, чтобы эти слова обрели для меня больше смысла, чем они имеют сейчас.

— А у вас есть руководство пользователя? — спрашиваю я, стараясь, чтобы мой голос не звучал раздраженно.

— Это не так просто описать в руководстве пользователя. Не волнуйся. — Джорджия тепло мне улыбается. — Мы тебя научим. Будешь практиковаться. Происходящее снова обретет для тебя смысл.

Произнося эти слова, она заплакала. Ничего себе.

— Ты чего?

Она старается изобразить улыбку.

— Мы всегда знали, что внутри тебя есть нечто такое, Эм, но не понимали, что с этим делать. Я не думала, что буду стоять перед тобой вот так, не скрывая свою суть, и мы будем теми, кто мы есть на самом деле. — Она мотает головой, стряхивая захлестнувшие ее эмоции, которые мне непонятны, ведь я в отличие от нее вообще не ждала этого момента. — Это были долгие десять лет.

— Я не знаю, как… творить чудеса, — признаюсь я, чувствуя, что тоже вот-вот расплачусь. Ненавижу признаваться, что чего-то не знаю или не умею.

— Эмерсон, — моя лучшая подруга стискивает мне руки, — может, ты и не знала, что ты ведьма. Но ты всегда творила чудеса.