Прощание с котом

Хиро Арикава (2024)

Еще до появления в жизни Сатору Мияваки кота со «счастливым» именем Нана, его первым питомцем был Хати. Брошенный на произвол судьбы и непривлекательный для прохожих из-за кривого хвостика, малыш обрел новый дом в семье Мияваки. Правда, для этого Сатору пришлось решиться на настоящую авантюру и поднять на уши своих родителей, родителей лучшего друга да и вообще всю округу… «Прощание с котом» — это семь историй, проникнутых тонким психологизмом, светлой грустью и поистине кошачьей мудростью. на страницах книги читателя ждет встреча как с уже полюбившимися персонажами из «Хроник странствующего кота», так и с новыми пушистыми героями, порой несносными и выводящими из себя, но всегда до невозможности очаровательными. Манга-бонус внутри!

Насыщенная поездка

Хроники странствующего кота

«Позвольте представиться: я кот, зовут Нана», — сказал бы я, подражая самому известному коту Японии, но не буду. Все-таки у героя романа Нацумэ Сосэки «Ваш покорный слуга кот» не было имени. И вообще, сейчас уже никто не говорит «позвольте представиться» — разве что самые пожилые коты. Я еще молод, поэтому давайте больше не будем о прошлом.

Кстати, меня зовут Нана. Да, имя звучит как женское, но моей вины тут нет.

Мой хозяин, Сатору, хороший парень, но вкусы у него немного странные — именно он выбрал мне имя, даже не спросив. Причина кроется в моем милом загнутом хвостике, который напоминает цифру «семь» — по-японски «нана».

Может, с придумыванием имен у него туговато, но для кота он сосед отличный. А я — отличный сосед для человека.

Пять лет мы жили вместе безо всяких проблем, но теперь кое-что изменилось, и Сатору больше не может держать меня у себя. Как только хозяин узнал об этом, он сразу начал действовать. Он связывался со всеми своими знакомыми и, если кто-то соглашался меня взять, сразу же вез меня на смотрины.

Вообще ему не стоило так переживать. Сатору подобрал меня, когда я был уже взрослым и самым что ни на есть бродячим котом. Да, я стал домашним, но это не означает, что я растерял навыки жизни на улице.

Сатору не может оставить меня у себя? Так мне всего лишь надо вернуться на улицу! Однако Сатору настолько распереживался за мое будущее, что ничего вокруг не замечал. Нет, правда: он явно меня недооценивал.

В общем, он таскал меня от одних своих знакомых к другим. Но в мои планы, конечно, эти встречи не входили — благодаря моим усилиям ни одна из трех ни к чему не привела.

Я надеялся, что Сатору оставит свою затею отдать меня кому-то из знакомых, но путешествовать мне нравилось, так что в дороге я особо не жаловался. Мы передвигались на серебристом фургоне. В дальнюю дорогу даже брали с собой мой лоток, поэтому, считаю, лично мне машина подходила идеально.

Благодаря нашим поездкам я узнал гораздо больше, чем знают простые коты. Побывал в двух городах, где прошло детство Сатору, в деревне, на рисовых полях, на море и даже на Фудзи. Оставайся я простым уличным котом, до конца жизни довольствовался бы видами родного города.

Уверен, ни один кот в Японии не видел столько же, сколько я. И я буду помнить места, которые показал мне Сатору, до самой смерти.

Сейчас мы направлялись уже к четвертому знакомому Сатору. После обеда выехали из Токио, повернули на запад и теперь гнались за вечерним солнцем.

Закат заливал лицо Сатору оранжевым. Он опустил козырек, но солнце все равно его слепило. Хозяин взглянул на меня — я свернулся калачиком на пассажирском сиденье — и улыбнулся.

— У тебя зрачки прямо как две ниточки, Нана.

У нас, котов, особенные глаза: они регулируют количество света, который в них попадает. Из-за этого, когда вокруг ярко, зрачки становятся меньше, а в темноте, наоборот, увеличиваются. Сейчас они сузились до предела.

— Говорят, у мужчины должен быть острый взгляд, а у женщины — мягкий. Но ты, Нана, можешь смотреть и так и так…

Ну да. Я чуть-чуть пошевелил усами.

Жаль, конечно, что Сатору не может сузить зрачки, чтобы солнце его не слепило. Хотел бы я одолжить ему свои глаза — все равно сейчас я просто дремал на пассажирском сиденье.

— О, мы почти в Киото, — пробормотал Сатору, взглянув куда-то вверх, — читал указатели, видимо. — А на скоростном поезде всего за полчаса доехали бы уже до Кобе.

Хозяин вел фургон весь день и заметно устал.

— Остановимся в Оцу, передохнем.

Если перекусим, то я не против. Но сначала в туалет.

Лоток стоял на заднем сиденье, и я уже хотел перебраться туда, как вдруг за стеклом золотым цветом вспыхнула водная гладь, и ей не было видно конца. Чтобы получше присмотреться, я встал передними лапами на панель под лобовым стеклом и вытянул шею.

— Тоже интересно стало? — засмеялся Сатору. — Красота… Самое большое озеро в Японии!

Что? Так это не море?! Не бывает таких огромных озер!

— Посмотрим поближе.

Нет, мне и отсюда хорошо видно. Когда смотришь на море издалека, представляешь себе морепродукты, которые там водятся, романтическую атмосферу… Но стоит подойти поближе, и тебя сразу оглушает шум волн — такой тяжелый, пугающий, как в фильмах ужасов.

— Хотя, если заедем, много времени потеряем.

Вот-вот, не надо делать ничего лишнего.

В итоге Сатору ненадолго остановился на площадке для отдыха. Как только солнце перестало отражаться в глади озера, он сел в машину и мы продолжили путь.

На ужин Сатору насыпал мне простого сухого корма, но добавил к нему сушеного тунца, и я, сам того не заметив, объелся. А досыта наевшихся животных, как известно, клонит в сон — такая у нас физиология.

Я свернулся на переднем сиденье клубком, а что было дальше — не помню. Вроде бы Сатору гладил меня по спине, и сквозь сон я подумал, что, наверное, мы встали в пробку.

Я услышал, что двигатель заглох, и открыл глаза — Сатору как раз отстегивал ремень. Что, уже приехали в гостиницу?

— О, проснулся? Хочу немного прогуляться перед заселением.

Я потянулся, и Сатору взял меня на руки. Мы вышли из машины, и свежий вечерний воздух защекотал в носу — я чихнул.

Солнце давно скрылось, и теперь казалось, будто вершины гор вдалеке вот-вот сольются с ночным небом.

— Смотри.

Все еще сидя на руках Сатору, я повернулся туда, куда он показал… Ого! У подножия гор блестели бесчисленные огоньки, настолько яркие, что там было светло, как на солнце. Человек даже ночь умеет превратить в день — вот здорово.

— Про такой вид говорят: на десять миллионов долларов!

Только люди пользуются деньгами как мерой. Причем у всех стран валюты разные. Меня деньги совсем не интересовали, и я зевнул.

— Хм… Десять миллионов по нынешнему курсу — это сколько? Где-то восемьсот миллионов иен? — Сатору задумался и что-то долго считал в уме. — Получается, четыре миллиона восемьсот тысяч кошачьих консервов со вкусом курицы?

О, ничего себе…

Я невольно взглянул на Сатору. Я до конца жизни столько не осилю, даже если буду съедать по целой баночке в день. Вот, значит, чего стоит увидеть это море огоньков — четырех миллионов восьмисот тысяч консервов с курицей.

Хотя я бы все равно выбрал не зрелище, а еду.

— Что, уже надоело?

Ну, огни и огни, что тут такого? — опять зевнул я.

Гостиница, в которой мы остановились, рекламировала себя как единственное место в округе, где люди могли останавливаться на ночь с животными. И правда, уже на ресепшене я почувствовал запахи множества собак и кошек.

Поужинали мы еще в дороге, когда останавливались у озера, так что теперь оставалось только лечь спать — время было позднее.

Номер оказался небольшим, но чистым и уютным. И все же снимаю балл за то, что телевизор поставили плоский. В этом отношении в отеле, который держали друзья Сатору и где мы останавливались на ночь в одну из поездок, мне понравилось куда больше. К сожалению, сейчас в Японии почти не найти мест, где специально для котов ставят старые ламповые телевизоры.

Свободно гулять по коридору и холлу с животными запрещалось, но разрешалось оставлять их в номере — пожалуй, эта гостиница все-таки была одной из лучших.

Пока я осматривал комнату, Сатору отправился мыться. Из-за закрытой двери я слышал, что поет он процентов на двадцать громче обычного — значит набрал полную ванну горячей воды.

Сатору вышел из ванной, и я разминулся с ним в дверях. В ванне должна была еще остаться вода.

Не знаю почему, но вода на дне ванны, на удивление, вкуснее той, что мне обычно наливают в миску, поэтому после Сатору я всегда запрыгиваю на крышку, которой ванну закрывают сверху^[6], чтобы попить.

В этот раз я собирался сделать так же, но просчитался.

— Нана, нельзя!

Почему это? Все знают, что коты могут пить, откуда им вздумается.

Я не обратил внимания на Сатору и прыгнул… и тут же оказался в воде! Крышки не было. Едва я успел мяукнуть, как стал погружаться в горячую мыльную воду. Вода уходила из ванны, поэтому она была заполнена только наполовину, но этого хватило, чтобы я промок целиком.

— В отелях нет крышек для ванн!

Мог бы раньше сказать!

Я хотел выпрыгнуть, но нижней частью тела все еще находился в воде, и твердо устоять на ногах не получалось. Тогда я попытался зацепиться за бортик когтями, но они соскальзывали, да и силы, чтобы подтянуться на одних передних лапах, мне не хватило бы.

Пока я барахтался в воде, мне на помощь прибежал Сатору: достал меня из ванны и опустил на пол.

Первым делом я отряхнулся — брызги полетели во все стороны. Уже вдвое суше. Затем я вошел в комнату и только приготовился вылизываться, как за мной снова кинулся Сатору.

— Нет-нет, вода же мыльная! — С этими словами он взял меня на руки.

А что мне остается? Я же весь мокрый!

Сатору занес меня в ванную и закрыл за собой дверь.

И что ты собираешься делать? Почему у меня плохое предчувствие?

— Отличная возможность тебя помыть… Сейчас только мыло возьму.

Не-е-е-е-ет!

Я высвободился из рук Сатору и бросился к двери, но она была накрепко заперта. Тогда я начал царапать между ней и косяком, но ничего не вышло.

— Не убежишь!

Сатору крепко схватил меня обеими руками, поставил в опустевшую ванну и начал натирать мылом.

Черт, я тебе этого так просто с рук не спущу!

В итоге вся ванная была в воде. Сатору даже пришлось попросить у работников отеля новую пижаму и полотенце взамен мокрых.

Я лежал на сухом полотенце и старательно вылизывался, а когда Сатору принес фен, я злобно взглянул на него и поморщил нос.

Если направишь на меня эту надоедливую жужжащую штуку, мы и до завтра не помиримся, ясно тебе?

— Но ты можешь простыть… — неуверенно постарался убедить меня Сатору, но, кажется, понял, что я не отступлю, и послушно убрал фен.

Тут у него зазвонил мобильный. Мелодия была такая, что, казалось, вот-вот прямо из телефона вылетит птичка.

— Да, алло… Да, только приехали! Спасибо вам огромное.

По обрывкам разговора я понял, что звонил тот, с кем мы планировали встретиться завтра, — преподаватель из университета, где учился Сатору. Сейчас он работал в каком-то местном институте.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

6

В Японии ванну накрывают резиновой, пластиковой или деревянной крышкой, чтобы вода не остывала.