Возвращение в таинственный сад

Холли Вебб, 2015

Сиротский приют переезжает из Лондона в старинное поместье Мисселтвейт. Эмма очень скучает по своей кошке, и ей совсем не нравится в громадном старом доме. Правда, вскоре Эмме начинают открываться его тайны. Она узнаёт о мальчике, который плачет по ночам, находит дневник девочки по имени Мэри, а ещё – сад. Очень таинственный сад…

Глава вторая

Эмми сошла с поезда уставшая, с неудобным коричневым свёртком в руках. Противогаз, привязанный к поясу, бил её по бедру. Они несколько часов провели в душном вагоне, и хотя в Йорке пересели на другой поезд, перерыв получился короткий. Им разрешили только быстренько сбегать по нужде. У Эмми затекли ноги, и теперь их немного покалывало. Платье смялось и липло к спине.

Дети и трое взрослых растерянно застыли на платформе. Несколько секунд спустя мисс Ласкоув взяла себя в руки, тряхнула головой и расправила плечи:

— Нас обещали встретить. Выстраивайтесь в цепочку — и за мной. — Она наклонилась поднять Руби. Девочка выглядела совсем измотанной, едва стояла на ногах и рисковала вот-вот выронить любимого мишку.

Поезд вдруг зафыркал, заскрипел и с грохотом укатил по железной дороге, оставив бывших обитателей сиротского дома «Крейвен» одних на узкой платформе. Шум колёс вскоре стих вдали, и воцарилась гробовая тишина. Даже на их глухой улочке всегда слышался слабый гул машин, а здесь тишину не нарушало ничто, кроме едва различимого позвякивания упряжи где-то за крошечным зданием станции. Полуденное солнце низко висело в небе, а на поросшем травой склоне с другой стороны железнодорожных путей жужжали пчёлы.

Вдруг они заметили, что к ним спешит носильщик с тележкой, нагруженной деревянными ящиками из багажного отделения.

— Мисс Ласкоув? Машина вас тамова поджидает.

Дети растерянно уставились на него, смущённые сильным йоркширским акцентом. Мисс Ласкоув благодарно улыбнулась носильщику и проследовала за ним через тесное помещение с билетной кассой во двор за станцией, где их ждало необычное разнообразие транспорта.

Водитель в аккуратном тёмном костюме и фуражке кивнул мисс Ласкоув и, осторожно забрав у неё Руби, посадил девочку себе на предплечье. Малышка так утомилась, что только взглянула на него со слабым интересом и сразу уткнулась в рукав его куртки. Водитель задумчиво посмотрел на остальных детей и произнёс:

— Думаю, в автомобилях для них местечка хватит, мисс. А для багажа мы захватили телегу. — Он перевёл взгляд со скромных коричневых свёртков на запряжённую лошадьми телегу, покачал головой и улыбнулся. — Да может, и зря, у вас и складывать-то туда, почитай, нечего.

Мисс Ласкоув оглянулась на изнурённых долгой поездкой детей и вздохнула:

— Пришлось ехать налегке. Кажется, мисс Сауэрби говорила, что постельное бельё и всё самое необходимое нам предоставят.

— Мабуть, и хватит того на всех, — ответил йоркширец и хмыкнул. Второй водитель, стоящий у соседней машины, рассмеялся:

— Не знаю, не знаю, может, валетом их положат.

Дети ошарашенно уставились на него. Что он имеет в виду? Им что, придётся делить кровати?!

Первый водитель подманил к себе Эмми и показал пальцем на второй автомобиль, огромный кремово-чёрный «Остен»:

— Полезай туда, девчушка. Таких крошек, как ты, там семь или восемь поместится на заднем сиденье.

Эмми первой села в машину, следом посадили и остальных. Младших детей водрузили на колени старшим. Эмми поморщилась, когда ей протянули маленького Томми, всего влажного и пропахшего потом. Неудивительно — он весь день провёл в поезде. Она плотнее запахнула его пальтишко и прикрыла ладошкой нос.

Эмми выглянула в окно поверх вязаного капюшона Томми. Автомобиль двигался плавно и быстро, совсем не как трясущийся поезд. Судя по всему, станция Твейт — Эмми прочла название на табличке — принадлежала небольшой деревушке. Мимо промелькнули часовня и несколько скромных деревенских домов с выкрашенными в белый стенами. Правда, при каждом из них был пышный буйный садик, окружённый забором. Эмми прежде не доводилось такого видеть, и на мгновение — короткое, внезапное, предательское мгновение — её сердце наполнилось теплом.

Машина скользила по узкой дороге, обрамлённой деревьями, вверх по холму. Внезапно перед детьми открылись широкие коричневато-зелёные просторы. Эмми разинула рот, а Томми пискнул от удивления. Это поле напоминало парк рядом с их сиротским приютом, но в тысячу раз больше. Повсюду раскинулись низкие кусты — серые, коричневые, бледно-сиреневые.

— Что это? — прошептал Томми.

— Не знаю, — честно ответила Эмми. — Какое-то поле. Смотри, вон там пасутся овцы.

Томми прижался носом и пухленькими ладошками к стеклу.

— Они не пушистые… — пожаловался он.

Эмми кивнула. Она в жизни не видела овец, только на картине, висевшей у них на стене в гостиной, и там они были намного белее и мягче на вид.

— Может, я ошиблась и это козы? — предположила она. — Откуда же мне знать?

Солнце постепенно опускалось всё ниже, и краски на небе становились гуще и сочнее. Эмми поёжилась. Её немного пугали бескрайние просторы. Повсюду синева, зелень — и ни одной улицы. Воспитанников приюта каждую неделю водили гулять в парк, но даже там их окружали здания. Полное отсутствие границ казалось странным, неправильным. Поля тянулись насколько хватало глаз, и им не было ни конца ни края. Куда же везут их машины? Что за дом ждёт их в этой пустоте? Эмми нервно сглотнула. Мимо пронёсся бурлящий ручеёк, пробирающийся между камнями. Томми залился весёлым смехом и показал пальцем на бегущую воду, но Эмми только вздрогнула, когда машину тряхнуло на коротком изогнутом мосту.

— Чутка осталось, — крикнул водитель через стеклянную панель, отделяющую его от заднего сиденья. — Вот проедем вересковую пустошь, а за нею сразу дорожка к дому. Видите, впереди деревья?

Они влетели в тоннель из пышных крон, нависающих над дорогой. Бледно-золотой свет фар моргнул и приобрёл зеленоватый оттенок. Эмми подалась вперёд.

— Вон, глядите. Там вас и поселят.

Автомобиль вырвался из древесного тоннеля и затормозил на каменной площадке перед величественным серым зданием, отчасти покрытым вечерней тенью, отчасти залитым угасающим светом.

Дети гурьбой повалили на улицу и застыли у машин, прижимаясь друг к дружке и завороженно уставившись на громадное поместье.

— Прямо дворец, — пробормотал Артур.

Обычно Эмми презрительно усмехалась, когда он говорил какую-нибудь глупость — но не в этот раз. Пожалуй, сейчас она готова была с ним согласиться. Внутренний двор с трёх сторон окружали серые каменные стены. Дом, если подумать, был не такой уж и большой, без башенок и остроконечных крыш, но зато очень старый. Эмми заметила сглаженные края тёмных каменных блоков и маленькие окошки, поделённые на квадратики. Стёкла мерцали под закатным солнцем, выглядывая из-за тонких стеблей плюща.

Автомобили медленно укатили прочь, оставив потерянных обитателей приюта «Крейвен» посреди каменной площадки. Вдруг перед ними отворилась тяжёлая деревянная дверь. Из-за яркого света, горящего в доме, возникший на пороге силуэт казался угольно-чёрным. Томми прижался к Эмми и вцепился в полу её пальто. Но в следующую секунду с крыльца спустилась приятная, улыбчивая дама и протянула руки к своим гостям:

— А вот и вы, наконец-то! Ох, бедняжки… наверное, совсем измотались. Проходите скорее. Добро пожаловать в поместье Мисселтвейт!

Эмми лежала на высокой кровати с каркасом из резного дерева и смотрела на мигающий огонёк свечи, стоящей в блюдечке с водой. Ночник слабо освещал комнату, не позволяя как следует её разглядеть, и Эмми всматривалась в полумрак, вспоминая события прошедшего дня, спутавшиеся у неё в голове в причудливый клубок.

Она сильно устала, но успела подремать в поезде и теперь никак не могла уснуть. Руби лежала у соседней стены, прижимая к себе плюшевого медведя, и тихо посапывала. Уже это само по себе казалось странным. Эмми привыкла к просторной общей комнате на восемь кроватей. Хотя здесь тоже было бы просторно, если бы убрали остальную мебель.

Пламя свечи дрогнуло, осветив узкую изящную шею лошади и украшенную драгоценными камнями уздечку. Картины, написанные на холсте, покрывали все стены, и на них были изображены дворцы, лошади и собаки. Эмми раньше ничего подобного не видела. Она никогда не бывала в таких роскошных домах. Вышедшая к ним встревоженная дама объяснила, что с угрозой войны появились новые правила, и ей наказали держать свет выключенным, но она боялась, что дети будут спотыкаться о мебель, и осмелилась нарушить запрет. Она провела гостей в дом, и другая женщина в униформе горничной поспешно захлопнула за ними дверь. Приветливая дама пожала руку мисс Ласкоув и широко улыбнулась всем остальным.

— Миссис Крейвен? — неуверенно уточнила мисс Ласкоув.

— Ох, да, конечно, простите! Да, я миссис Крейвен. Я хотела, чтобы мой муж тоже вас встретил, но он уехал в Лондон сегодня утром. Как знать — возможно, ваши поезда пронеслись мимо друг друга, пока вы мчались сюда! — Она издала неловкий смешок, будто сама не сочла свою шутку достаточно забавной. — Видите ли, после смерти отца он ушёл из флота, но когда объявили о начале войны, решил вернуться.

— Крейвен, — прошептала Эмми, обратившись к Джоуи. Он стоял рядом и разинув рот глазел на доспехи у каменной стены. Если бы не оружие и доспехи, это помещение больше походило бы на церковный зал, чем на холл поместья. — Как наш приют. Думаешь, поэтому нас сюда привезли?

Джоуи заставил себя оторваться от доспехов и скрещенных копий и посмотрел на девочку сверху вниз, не скрывая своего презрения. Джоуи был всего на год старше Эмми, но намного выше.

— Конечно, глупая. Ты что, никогда не читала табличку на фасаде приюта? «Основано мистером Арчибальдом Крейвеном из поместья Мисселтвейт в благодарность за чудесное исцеление его сына Колина». Очевидно же, что в это поместье нас и отправили. Да она только что сказала: «Добро пожаловать в Мисселтвейт». И вообще я её видел раньше. — Он кивнул на улыбчивую даму, которая о чём-то разговаривала с мисс Ласкоув и мисс Роуз, указывая на лестницу. Эмми догадалась, что они обсуждают, куда положить детей. Наверное, водитель просто над ними подшучивал, когда говорил, что им придётся делить постель. Уж в таком громадном доме кроватей должно хватить на всех! — Ты бы тоже её заметила, если бы не витала в облаках, — добавил Джоуи, толкнув Эмми локтем в рёбра. — Она часто к нам приходила. Она же из Совета.

Совет собирался дважды в год, и детей тщательно к этому готовили. Им начищали обувь, волосы расчёсывали тщательнее обычного, и мисс Роуз страшно переживала, как бы кто не допустил ошибку в упражнениях из рабочих тетрадей.

— Так бы и сказал, — проворчала Эмми.

Джоуи ничего не ответил, только закатил глаза.

Да, Эмми не узнала миссис Крейвен, но, верно, всё-таки видела её до этого. Просто не в старой твидовой юбке и кофте на пуговицах, а в приталенном костюме и стильной шляпке. Поэтому и не поняла, что это дама из Совета. В конце концов, мисс Ласкоув тоже сначала растерялась.

«Как это странно — не знать, что ждёт тебя завтра», — сонно подумала Эмми, лёжа в кровати. Она привыкла, что каждый день похож на предыдущий. Девочка подняла взгляд на стену с картинами, надеясь, что пламя свечи опять выхватит лошадь из полумрака.

Им мало что объяснили. Только запретили заходить в другое крыло дома. Правда, Эмми всё равно вряд ли нашла бы дорогу в этом лабиринте. После ужина детей отвели обратно в холл, и они поднялись по полированной деревянной лестнице, прошли через несколько коридоров, спустились на несколько ступеней и повернули за угол. Поместье напоминало кроличью нору с множеством запутанных ходов. Несмотря на усталость, Эмми переживала, как бы не потерялись младшие дети, плетущиеся в хвосте.

Краснощёкая экономка, показавшая им комнаты, с улыбкой заметила, что деревенский воздух пойдёт Эмми на пользу — слишком уж она тощая.

— Кожа да кости, — добавила она, потрепав девочку по щеке.

Эмми нахмурилась. Она и так знала, что очень худая. Ей все это говорили. И она ещё больше ссохлась, когда начала делиться едой с Люси. Мысль, что кошечка, возможно, ждёт её сейчас на пожарной лестнице, заставила Эмми нахмуриться ещё сильнее.

— Хватит глядеть на всех исподлобья, Эммелин, — грубо произнесла мисс Ласкоув. — Извинись перед мисс Сауэрби.

— Извините, — пробурчала Эмми себе под нос.

— Какое красивое у тебя имя, — ласково заметила мисс Сауэрби. Она была не из тех, кого легко обидеть или задеть. Улыбка не сходила с её лица. — Вот, будешь спать в этой комнате, милая. Занавески тут хорошие, плотные, можно не переживать из-за треклятых новых правил, — добавила она, задёргивая шторы. — Мистер Крейвен вчера весь дом обошёл, проверял, чтобы нигде ни огонёчка — да разве возможно все сто комнат держать в полной темнотище? Мы, конечно, не всеми пользуемся, и на втором этаже почти всё накрыто простынями, чтобы не пылилось. Так вот, мы ещё поставили тут кровать для второй девочки. Будет у тебя соседка. — Мисс Сауэрби, всё ещё улыбаясь, посмотрела на Эмми. — Давно у нас в Мисселтвейте девчушек не было. У мистера и миссис Крейвен двое мальчишек. Думаю, завтра с Джеком познакомитесь. Вы вроде как ровесники.

Эмми кивнула. Она не стала говорить, что, похоже, уже видела его. Правда, она не была до конца в этом уверена. В тот момент, когда мисс Сауэрби вела их по очередному коридору, Эмми заметила чьё-то лицо за перилами небольшой лестницы. Узкое, сердитое, хмурое. Она сама не осознавала, что со стороны выглядела точно так же.

Мальчик заметил, что Эмми на него смотрит, и показал язык. Все вокруг вели себя так мило и обходительно, что ей даже стало немного легче от такого явного недружелюбия. Она не боялась грубости и не стеснялась ответить тем же. Эмми оглянулась на мисс Ласкоув и, убедившись, что та не обращает на неё внимания, тоже показала мальчику язык и скорчила рожу.

Сейчас, лёжа в кровати, она вспомнила, как он удивился, и невольно улыбнулась. Очевидно, ему было неприятно, что сироты из приюта «Крейвен» приехали в его дом. Что ж, ей тут тоже совсем не нравилось, и она не собиралась это скрывать.