Хроники Домового. 2019 (сборник)

Коллектив авторов, 2018

Можно ли подружиться с вампиром, наладить теплые отношения с привидением и что делать, если в вас влюбился оборотень? А если влюбились вы? Самые лиричные истории об обитателях потустороннего мира от Евгения ЧеширКо и его друзей.

Неудавшийся праздник

Вурдалак Елисей жутко не любил свой день смерти. В этом году ему исполнялось сорок лет.

Ах да… Я забыл сказать, что у нежити не принято отмечать дни рождения по вполне понятной причине — потому что там никто не рождается. Поэтому день смерти у них является подобием нашего дня рождения и отмечается примерно так же. Виновник торжества накрывает полянку в непроходимой чащобе леса и приглашает гостей. Те дарят ему подарки и желают еще долго не гнить и не разваливаться. Затем, после нескольких опустошенных бутылок с забродившей кровью, гости делятся на маленькие компании и начинают жаловаться друг другу, что раньше было лучше.

Как видите, особой разницы с нашими праздниками нет. Только название другое.

Елисей с ужасом ждал свой день смерти. Дело в том, что он не очень любил быть в центре внимания. К тому же его запасов не хватило бы даже на самую маленькую и скромную полянку.

* * *

— Елисей! Вот ты где! С днем смерти тебя! — молодой оборотень остановился у неприметного холмика, почти полностью занесенного сухими листьями.

— Это не я, — раздался глухой голос из-под земли.

— Да ладно тебе. Давай вылезай уже. У меня для тебя подарок.

Несколько секунд прошли в тишине.

— Я говорю — вылезай! — нетерпеливо повторил оборотень. — А то сейчас осиновым колом тебя выгонять буду.

Из-под земли послышалось недовольное бормотание, но через мгновение на поверхности показалось заспанное лицо вурдалака.

— С днем смерти, друг! — белозубо оскалился оборотень и принял торжественную позу. — Сорок лет назад в этот замечательный день ты умер. Прими мои поздравления и вот этот скромный подарок.

Он протянул Елисею грязный и почерневший от сырости листок бумаги.

— Спасибо, — хмуро кивнул вурдалак. — А что это?

— Карта грибных мест нашего леса. Я хотел грибника притащить — присмотрел одного, но подумал, что он тебе может не понравиться, — толстоват сильно. Ты же не любишь жирное мясо?

Здесь нужно снова отвлечься и объяснить, что карты грибных мест для навьих — это как сертификат в парфюмерный магазин для нас. Когда лень выбирать подарок, можно подарить его, а именинник уже сам сходит и выберет то, что ему нравится.

— Да я на диете сейчас, — вздохнул Елисей. — Желудок уже совсем дырявый.

— И поэтому мой подарок придется очень кстати! — послышалось откуда-то из чащи.

Вурдалак и оборотень обернулись на голос и увидели, как из-за деревьев, хромая на короткую лапу, выходит болотная тварь Авдотья. С ней Елисей был знаком уже лет десять. Авдотья была веселой и отзывчивой тварью. В тяжелые времена, когда вурдалак еще не умел охотиться на людей, она делилась с ним добычей и всячески поддерживала морально.

— С днем смерти, мой друг! — Болотница обняла вурдалака, оставив на нем куски зеленоватой слизи. — Я долго думала, что тебе подарить, а потом вспомнила про твой больной желудок. Поэтому вот мой подарок. Держи! Зашьешь дырку и будешь как новенький.

С этими словами она протянула Елисею ржавую иглу с продетой в нее грязной ниткой.

— Ого! — округлил глаза вурдалак. — Такой дорогой подарок… Авдотья, может, ты его себе оставишь? У тебя у самой ухо на честном слове висит.

— Для друга ничего не жалко, — расплылась в беззубой улыбке болотница. — А ухо пока еще держится.

Дело в том, что в силу физиологических причин навьи со временем начинают подгнивать и разваливаться. Поэтому иглы и нитки являются у них очень ценными и, что главное, дефицитными предметами, так как мало кто из людей, когда идет в лес, берет с собой набор для шитья.

— Ну спасибо тебе! — Елисей аккуратно воткнул иглу себе в плечо, чтобы не потерять ее и виновато посмотрел на друзей.

— Ребят, если честно, я не хотел отмечать день смерти и совсем не подготовился…

— Зато мы подготовились! — Два злыдня возникли как будто из воздуха прямо перед ним. Это были два брата-близнеца — Степан и Федор. С ними Елисей познакомился не так давно, но уже успел подружиться. — Мы договорились с Лешим. Через час он ждет нас на Кривой Поляне.

— Но сегодня же полнолуние! — удивился Елисей. — В полнолуние на Кривую Поляну пускают только по знакомству, потому что там самый лучший вид на Проклятое Кладбище!

— Друг, у тебя сегодня день смерти, — в один голос заговорили братья. — Тебе не нужно ни о чем думать. Вся Кривая Поляна сегодня наша. Там не будет никого лишнего. А вот и наш подарок — целый литр крови. Еще тепленькая!

— Ребята… — растроганный вурдалак переводил взгляд с одного на другого, не в силах подобрать слова, — ребят…

— Ни слова больше! — хлопнул в ладоши оборотень и, схватив Елисея за плечи, поставил на ноги. — Идем. Сегодня будет веселая ночь!

* * *

Друзья веселились до самого утра. Леший не обманул — в честь дня смерти Елисея вся Кривая Поляна принадлежала только им пятерым. Ни одно живое и неживое существо не нарушило их скромное застолье. Уже под утро, когда глаза нежити стали слипаться, а небо на востоке светлеть, друзья разлеглись на траве и принялись смотреть на полную луну, негромко переговариваясь.

— Уже сорок лет мне сегодня, — грустно вздохнул Елисей.

— Да это разве возраст? — хохотнула Авдотья и игриво бросила в вурдалака еще один кусочек слизи. — Помнишь водяного Илью Никифоровича? Так он сколько лет просмертил?

— Восемьдесят шесть лет, — приподнялся на локте оборотень. — Так еще смертил бы и смертил, если бы озеро не высохло.

— Ну… То водяной, — снова вздохнул вурдалак, — а у меня уже здоровье не то. Чувствую, жизнь уже не за горами.

— Да сплюнь, — в один голос заверещали злыдни, — сто лет еще просмертишь. А о жизни не нужно лишний раз вспоминать. Тем более на день глядя.

— Все мы когда-нибудь заживем, — пожал Елисей плечами. — Чего бояться-то? Интересно просто — а что потом? Что будет, когда жизнь за нами придет?

Над поляной на несколько секунд повисла гнетущая тишина. Улыбки сползли с лиц, каждый задумался о чем-то своем.

— А я вот верю в смерть после жизни, — взмахнула болотница руками, — не может такого быть, чтобы мы сгнили, и все… и ничего от нас не осталось.

— Ну, от тебя-то точно что-нибудь останется, — вытирая очередную порцию слизи со своей лапы, пробурчал оборотень.

— Вот вы будете смеяться, но я все равно расскажу, — неожиданно посерьезнел вурдалак. Он сел на землю и повернулся к друзьям.

— Мне иногда кажется, что в прошлой смерти я был… Человеком.

— Чего?

— Человеком. Серьезно! Мне иногда сны даже снятся такие — как будто у меня есть дом. Не могила, а настоящий дом человеческий. И что в нем тепло, уютно. Еще люди маленькие бегают. Эти… Как они их называют-то?

— Дети, — подсказал злыдень.

— Вот, точно — дети. И еще снится, как будто есть у меня кот, и он на меня не фырчит и не гонит прочь, как обычно они делают. А наоборот — на руки ко мне просится, а я его глажу. И вот живу я в этом доме, а ко мне другие люди приходят в гости. Мы с ними разговариваем обо всем, смеемся… И знаете что? Не знаю, как там на самом деле, а у меня во сне они совсем даже неплохие ребята. Такие же, как и мы с вами. Только знаете, в чем разница? Они не смертят, а… живут.

— То есть ты хочешь сказать, что, после того как за нами придет жизнь, мы превратимся в людей? — недоверчиво покосился на него оборотень.

— Не знаю, — пожал вурдалак плечами, — а вдруг? Не зря же сны эти снятся.

— Ладно, — выдохнула болотница, — раз уж на то пошло, то и я тоже такие сны вижу. Вроде как есть у меня нора, но не в земле, а в высоком таком каменном дереве. И рядом со мной тоже норы, в которых люди. Но мне во сне не страшно от этого, а, наоборот, — спокойно как-то, беззаботно…

— И нам, и нам тоже они снятся, — одновременно закивали головами злыдни и уставились на оборотня.

Тот немного помолчал, но потом махнул лапой.

— Что ж скрывать, — вздохнул он, — мне тоже иногда такое видится.

— Вот оно, значит, как, — обвел друзей взглядом Елисей. — Так, может, тогда это все правда? Может, мы действительно все когда-то людьми были? А как жизнь за нами придет, так мы снова ими станем?

— А мы их едим, — разочарованно вздохнула Авдотья.

Над поляной снова повисла тишина.

— Нет, ребят. Вы как хотите, а я не хочу так больше. Спасибо тебе, друг, но карта пусть у тебя останется, — с этими словами он протянул оборотню листок. — Игла мне тоже не нужна — лучше ухо себе пришей, а желудок мой еще потерпит. И бутылку с кровью тоже заберите. Не хочу я ее больше пить.

— Да чего ты так взъерепенился? — удивился оборотень. — Хорошо же сидели…

— Просто не хочу, чтобы, когда я стану человеком, меня сожрал кто-нибудь вроде тебя. Что ж в этом хорошего? — поднялся на ноги Елисей. — А что нам потом сниться будет, когда мы людьми станем? Кошмары всякие, как мы по темным лесам бегаем, как по кладбищам бродим да кровью умываемся? А вдруг мы помнить все будем? Каково нам тогда в глаза другим людям смотреть будет, а? Ладно, ребят, спасибо, что поздравили, но я пойду уже.

С этими словами он развернулся и поковылял в лес. Уже через минуту его силуэт растворился в тени деревьев.

* * *

Давно это было, но с тех пор в том лесу не пропало ни одного грибника. Говорят, что Елисей после своего неудавшегося дня смерти подался в проповедники. Ходил по другим лесам да рассказывал нежити, что нельзя пугать и есть людей. Кто-то смеялся над ним, кто-то верил и сам принимался проповедовать новое учение. Вскоре и в других лесах количество исчезновений резко сократилось. Ну а что? Смерть ведь не бесконечна, а жизнь… Жизнь совсем не за горами.

Евгений ЧеширКо