Кто хочет быть единорогом?

Шанталь Шрайбер, 2019

Знакомьтесь: Курт! Настоящий единорог, снежно-белый, с голубыми глазами. Только характер у него… необычный. Курт не любит блёстки и сумасшедшую популярность, которой пользуются единороги. А ещё он предпочёл бы спокойно есть папоротники и клевер, а не нестись сломя голову на помощь неизвестной принцессе. Но выбора у него, кажется, нет. И белого единорога ждут приключения, подвиги и волшебство! В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

2. Фред

— Слушай, ты издеваешься?

— Конечно нет!

— Тогда, может, я не расслышал?

— Какую именно букву в слове «принц»?

— Но обычно принцессы сами хотят встретить принца и переехать в его замок! Принцесс обычно похищают злые волшебницы или драконы, а принцы как раз из другой оперы, они принцесс спасают. Единороги тут вообще ни при чём, и их можно оставить в покое.

— Обычно единорогов не зовут Курт, они обычно не врут и помогают окружающим куда охотнее, чем некоторые.

Сидевший на ветке Фью возмущённо нахохлился.

— Ей нужна твоя помощь! Ты что думаешь, я могу врать, когда речь идёт о принцессе Кляксе?

— Кляксе? Ты серьёзно? Что за имя такое для принцессы?

— А кто это у нас спрашивает? — с воинственным видом переспросил Фью (если, конечно, такой вид может быть у маленькой говорливой птички). — Если не ошибаюсь, единорог Курт?

Курт закатил глаза и потопал дальше.

— Ну ладно, если тебе правда интересно…

— Не интересно! — отрезал Курт.

–…то я, так и быть, расскажу: на самом деле её зовут Клара-Амалия-Ксения, а сокращённо это пишется Кл. А.Кс., и вот однажды в детстве она увидала это сокращение и прочитала «клякс», это ей ужасно понравилось, и к тому же…

— К тому же она до сих пор делает кляксы, — закончил фразу Курт и остановился попить из ручья.

Пить он старался, намочив одни кончики губ.

— У неё интересный почерк! — поправил его Фью. — О принцессах скорее так говорят. Но это ещё не всё, там…

— Что там ещё? Кроме принцессы с кляксами и принца-балбеса? Что? Я прямо сгораю от нетерпения.

— Скорее не «что», а «кто». Мой младший брат Финтифлюша. Понимаешь, он…

–…такой же зануда-прилипала, как и ты? — перебил птицу Курт. — Скажи ещё, что он к нам скоро присоединится!

— Нет, — отрезал Фью. Похоже, ему было не до шуток. — Вернее, и да и нет. Принц его…

Но Курт уже не слушал. У единорогов очень тонкий слух, и Курт расслышал кое-что другое, похожее на крики о помощи, хотя и еле слышные. Откуда же они доносились? Фью разинул клюв и почтительно уставился на Курта.

— У тебя опять блестяшки по всему телу! — сказал он. — Если ты опять сочувствуешь, то кому теперь?

— Сюда… — забулькало из ручья.

В двух шагах от берега вода была совершенно прозрачная, и дно было видно как на ладони. На дне лежали камушки, а между двух больших камней застряла толстенькая оранжевая рыба.

— Эй, народ! — пуская пузыри, позвала рыба. — Наконец подошёл хоть кто-то… А то одинокий рыцарь застрял в камнях, а помочь некому! Прибегала одна мышь-соня воды попить, но толку от неё…

Курт забеспокоился, как только услышал «мышь».

— Где мышь? — огляделся он. — Она большая? Одна? Она уже убежала?

Фью затрясся от хохота и чуть не свалился с ветки.

— Настоящий, взрослый, упитанный, дикий волшебный единорог боится мышей! Боится малюсенькой, крохотной, милой и безобидной мышки-сони с глазами-бусинками!

— Мышей я вообще не боюсь, — с достоинством произнёс Курт. — Просто раздражает, когда они возятся, шуршат лапками… Мне как-то не по себе, вот и всё.

— Ты боишься мышей! — торжествуя, верещал Фью на самых высоких нотах, а это уж он умел.

— Прошу прощения, джентльмены, — снова подала голос круглая рыба. — Не хотелось бы вам мешать, но может быть, лучше подумаем, как мне отсюда выбраться?

— Само собой! — с готовностью отозвался Курт. Он был страшно рад, что разговор ушёл от мышей.

А рыба сказала:

— Просто не понимаю, если честно! Вчера я ещё проплывал тут легко и просто. Скорее всего, кто-то сдвинул камни. По-моему, коварнейшая ловушка! Сэр Единорог, не будете ли вы так добры…

Курт чуть склонился вперёд и посмотрел на воду. Помедлил. Только воды ему не хватало! Он прекрасно обходился без нее, когда не хотел пить. Мокрая такая. Холодная вода. Какая-то неуютная. А чтобы подвинуть камень, придётся мочить не только рог, но и всю голову. Он инстинктивно вздрогнул от этой мысли. Вода напоминала ему о детстве, о самом раннем времени, когда он был совсем маленьким единорожкой… Вода заливалась ему в глаза, в уши и в рот, везде вода. Его самое первое воспоминание — как он борется за жизнь, барахтаясь в воде.

Впрочем, с тех пор вода не сделала ему ничего плохого. А вон там на дереве, растущем у самого ручья, сидит Фью и выжидает, не сводя с него глаз. И рыба, застрявшая в камнях на дне, тоже смотрит с надеждой. А уж как ему надоели блёстки и зуд по всему телу! Курт вздохнул, зажмурился, набрал воздуху и сунул голову в воду.

— Ой-ой-ой, больно! — вскрикнула толстая рыба. — Вы всегда так колетесь, сэр?

Курт отпрянул и случайно открыл под водой глаза. Странно: он так боялся, что вода будет щипать, но ничего подобного. Он хотел извиниться перед рыбой и сказать, что не нарочно её уколол. Но получилось у него только «Бак-бак-буллль!»

Впрочем, оказалось, рыба всё равно его поняла.

— Да ерунда! — ответила она, причём так внятно, словно оба они были на суше. Курт почувствовал, что у него кончается воздух. Но сейчас, когда он хорошо видел под водой, ясно было, что дел-то — пара пустяков. Он подтолкнул камень и одним движением рога сдвинул его с места. Рыба освободилась.

— Брр! — зафыркал Курт, отряхиваясь и брызгаясь.

— Эй, ты чего? — возмутился Фью, в которого полетело большинство брызг — разумеется, совершенно случайно.

Конец ознакомительного фрагмента.