Секрет запретных ночей

Шантель Шоу, 2019

Генеральный директор крупной греческой компании Андреас Карелис знает, что соблазнять невинную Айлу Стэнфорд было бы огромной ошибкой, поэтому тщательно скрывает влечение к ней. Когда-то она работала экономкой в доме его отца, и он, незаметно для самого себя, влюбился в девушку. Но внезапно Андреас узнает, что его отец женится на Айле. Столкнувшись фактически с двойным предательством, Андреас все же не может справиться со своей любовью к коварной обманщице. Обвиняя ее во всех смертных грехах, он даже не помышляет о том, что его симпатия давно взаимна…

Глава 3

Андреас шел по песку там, где волны набегали на берег. Солнце поднималось высоко в небо, и воздух уже довольно сильно прогрелся. Обычно он отправлялся на пробежку на рассвете, когда еще было прохладно, а новый день только начинался. Но сегодня он проснулся поздно после беспокойной ночи. Сон ускользал от него в течение нескольких часов. Он все пытался понять свое поведение прошлым вечером, когда последовал за Айлой на террасу и ему так сильно захотелось поцеловать ее.

Господи, она заставляла его дрожать, как подростка, находившегося во власти своих гормонов. Химия между ними была почти осязаемой, и, если бы она не оттолкнула его, он сомневался, что смог бы устоять перед ней. Но осознание того, что он мог попасть в компрометирующую ситуацию с невестой своего отца, наполнило его отвращением к самому себе. Еще более непонятно было то, что Айла выбивала его из колеи своей смесью чувственности и невинности, которая, по его мнению, никак не могла быть настоящей.

Он был убежден, что Айла всего лишь охотница за чужим богатством. На собственном горьком опыте Андреас убедился, что некоторые женщины не испытывают угрызений совести и готовы на все, лишь бы получить доступ к состоянию семьи Карелис. Он поджал губы, вспомнив лживые слова своей бывшей девушки Сэйди, которыми она поделилась с прессой после того, как он разоблачил ее попытку обмануть его. Ему следовало бы раньше понять, что Сэйди интересовалась не им, а его банковским счетом. Он готов был заключить любое пари о том, что Айлу привлекает лишь богатство его престарелого отца. Ее ранимость, которая пробудила в Андреасе желание оберегать ее, чувство, о существовании которого он и не подозревал, несомненно, была частью ее хитрого плана.

Он побежал быстрее, и очень скоро ему стало трудно дышать. Но когда он добрался до конца залива, миновав старый рыбацкий домик, который он когда-то превратил в свое маленькое убежище, и поднялся на мыс вулканической породы, то едва обратил внимание на открывавшийся оттуда потрясающий вид на кристально-бирюзовое море. Вместо этого у него перед глазами была Айла, в ее сексуальном красном платье. Он вспомнил, как она слегка коснулась его, когда проходила мимо него на террасе.

Она так настойчиво убеждала его, что любит Стелиоса. А что еще она могла сказать? Но при всем его цинизме он не мог отрицать, что ее слова прозвучали вполне искренне. И еще одна вещь сбивала его с толку: она была образованной девушкой и работала в этом чертовом музее. Если бы она была более легкомысленной, ей было бы легче отказаться от отношений с его отцом. Айла Стэнфорд была загадкой. Андреас не знал, что с ней делать, и это ужасно его раздражало.

Когда он возвращался на виллу, у него зазвонил телефон.

— Ты уверен? — переспросил он офицера службы безопасности, которого попросил изучить прошлое Айлы. — Понимаю. Это очень интересно. Продолжай копать, Тео.

Отец с Айлой завтракали на террасе с видом на огромный бассейн. Андреас надеялся незаметно проскользнуть в дом, но Стелиос помахал ему рукой, и, вздохнув, он направился к столу.

— Καλημέρα^[1], папа, Айла, — пробормотал он греческое приветствие. У него промелькнула мысль, что отец выглядит исхудавшим по сравнению с тем, как он выглядел месяц назад в Лондоне. Но затем он посмотрел на Айлу и позабыл обо всем на свете.

В отличие от вчерашнего вечера, на котором она блистала в образе секс-бомбы, сегодня утром она выглядела чистой как свежевыпавший снег. На ней был бледно-лимонный сарафан с узкими бретельками, открывавшими ее изящные плечи. Андреас впервые увидел ее распущенные волосы и пожалел, что не может прикоснуться к этому золотисто-медовому шелку, мягкими волнами ниспадавшему ей на спину.

Отчаяние охватило его. Его увлечение Айлой было чем-то ранее ему неведомым. Женщины возникали и исчезали из его жизни, не оказывая на него никакого влияния. Он наслаждался их обществом, пока все было на его условиях, а также сексом без всяких обязательств. Возможно, он так сильно хотел Айлу, потому что она была для него запретным плодом. Для мужчины, который еще подростком понял, что, не прикладывая особых усилий, может иметь любую женщину, какую пожелает, тот факт, что с ней у него ничего не может быть, делал ее столь притягательной.

Но, возможно, причина, по которой его сердце так сильно забилось, когда он встретил холодный блеск ее серых глаз, была в том, что Айла потрясающе красива. Отведя от нее взгляд, Андреас посмотрел на стопку газет на столе. Большинство европейских бульварных газет поместили на первой полосе фотографию Стелиоса, смотрящего в глаза своей невесте и прижимающегося губами к огромному бриллианту на ее пальце.

Когда Андреас проснулся, в социальных сетях уже бушевала буря, вызванная брачными планами его отца. Заявление о предстоящей свадьбе привело к резкому скачку котировок акций «Карелис корпорейшн» на фондовом рынке. Инвесторам нравились сильные руководители компаний, и, вероятно, известие о том, что Стелиос собирается жениться на женщине на несколько десятков лет моложе его, доказывало, что старик все еще является силой, с которой нужно считаться.

— Я удивлен, что ты решил сделать публичное заявление о своей помолвке, папа. Ты раньше критиковал меня всякий раз, когда мое имя попадало в заголовки газет.

Стелиос поджал губы.

— Интервью с твоей недовольной бывшей любовницей в дешевых газетенках — это не то же самое, что объявление о моих будущих планах в прессе.

Но Андреас искренне удивился.

— Ты всегда старался держать личную жизнь подальше от бизнеса, но я так понимаю, что ты пригласил журналистов в зал заседаний «Карелис корпорейшн», чтобы сделать заявление о помолвке. Я просто хочу сказать, что такая дружба с папарацци так не похожа на тебя.

Ему показалось или Стелиос и правда почувствовал облегчение, когда разговор прервался появлением дворецкого с кофейником в руках? Несколько мгновений спустя жена Диноса, Тула, которая работала поваром на вилле с тех пор, как Андреас себя помнил, принесла тарелку с его любимым завтраком из шпината и сыра фета, завернутых в тесто фило.

— Я счастлива, что ты больше не гоняешь на своем мотоцикле, — сказала ему Тула после того, как они обменялись приветствиями. Она подняла глаза к небу. — Я всегда молилась, чтобы ты был в безопасности. Когда с тобой произошел несчастный случай, я ужасно волновалась за тебя.

— Ну, как видишь, я полностью выздоровел, — заверил ее Андреас, машинально потирая рукой длинный шрам на груди, скрытый под одеждой. Потеря карьеры гонщика все еще причиняла ему боль, а шрам был уродливым напоминанием о несчастном случае во время гонки два года назад, из-за которого он получил разрыв аорты.

— Мы все рады, что Андреас наконец-то перестал валять дурака и гонять на мотоциклах с ужасной скоростью, — сказал Стелиос довольно резко.

Челюсти Андреаса сжались. Он и не ждал сочувствия от отца, всегда осуждавшего его занятия гонками.

— Четыре года подряд я был первым в чемпионате мира по супербайку, — напомнил Андреас отцу. — Гоночная команда, которой я владею и которой управляю, считается мировым лидером в разработке аналитики, используемой для модернизации тестирования конфигурации двигателей, также спонсоры «Aeolus racing» выделяют миллионы долларов на ее поддержку. Я бы не стал называть это дурачеством.

Стелиос нахмурился.

— Твое место здесь, в Греции. Совсем не в Калифорнии. Ты знаешь, что я отойду от дел и ты должен быть готов возглавить компанию.

— За последние полтора года ты большую часть времени провел в Англии, — заметил Андреас. — Каждый раз, когда навещал тебя в Лондоне, я пытался поговорить о «Карелис корпорейшн», в особенности о тревожных слухах, которые до меня докатились. Но ты всегда отказывался говорить со мной об этом.

Стелиос помрачнел.

— Я должен быть уверен в твоей преданности «Карелис корпорейшн». Если бы ты меньше времени тратил на женщин, а в грязных бульварных газетенках было бы поменьше историй о твоей личной жизни, я был бы более уверен в том, что тебе можно передать самую главную должность в компании.

Андреас заскрежетал зубами.

— Ты же прекрасно знаешь, что женщина, продавшая свою историю папарацци, говорила неправду.

Но репутация была испорчена, с горечью подумал Андреас. Когда модель, рекламировавшая нижнее белье, Сэйди Барнс, сказала ему, что беременна от него, он попросил ее сделать тест на отцовство. Она со слезами на глазах обвинила его в том, что он ей не доверяет, но он настаивал на тесте. Вместо этого Сэйди продала таблоидам историю о том, что Андреас бросил ее и отказался от своего еще не родившегося ребенка.

Буря в прессе разразилась в тот день, когда он должен был участвовать в гонке. Если бы он ее выиграл, то получил бы титул чемпиона мира по супербайку в рекордный пятый раз. Но за час до гонки Стелиос позвонил Андреасу и обвинил его в том, что он опозорил имя Карелиса и нанес ущерб компании. Андреас был уверен, что яростная ссора с отцом способствовала тому, что он потерял концентрацию внимания, что и привело к аварии.

— Да, эта история оказалась неправдой, но твой имидж плейбоя не очень подходит для «Карелис корпорейшн», — пробормотал Стелиос. — Тебе следовало бы подумать о том, чтобы жениться на хорошей девушке и остепениться.

Андреас презрительно фыркнул. Стелиос поднялся, но покачал головой, когда Айла тоже вскочила.

— Садись и заканчивай свой завтрак, дорогая. — Он говорил с ней мягче, чем с сыном. — Я пойду к себе в кабинет, мне нужно сделать звонок адвокату.

Айла смотрела вслед уходившему Стелиосу и, казалось, хотела возразить. Затем она опустилась в кресло и посмотрела на Андреаса. Без сомнения, она винила его в ссоре со Стелиосом. И он и его отец обладали сильной волей, но Стелиосу хотелось иметь наследника, которого он мог бы воспитать так, чтобы тот стал похож на него, а не на бродягу, который решил оставить свой след в этом мире.

Андреас хмуро уставился на тарелку с едой, внезапно потеряв аппетит. Он чувствовал себя напряженным, настроение испортилось оттого, что на этот раз он не смог контролировать свои чувства.

Цветочный аромат духов Айлы преследовал Андреаса. Интересно, что бы она сделала, если бы он обошел вокруг стола, наклонился и поцеловал ее? Ответила бы она ему так же, как в Лондоне?

Когда Айла заговорила, он заставил себя вернуться мыслями в настоящее.

— А знаешь, твой отец тебя очень любит, — мягко сказала она. — Он говорил мне, что хотел бы, чтобы между вами были более близкие отношения.

Андреаса возмутило то, что Стелиос обсуждает его с Айлой.

— При всем моем уважении, — резко сказал он, — мои отношения с отцом — не твое дело.

— Я просто хотела помочь. Я забочусь о Стелиосе…

Андреас фыркнул.

— Звучит весьма убедительно, но, в отличие от моего отца, я нисколько не увлечен тобою и той ролью, которую ты так хорошо играешь. Посмотрим правде в глаза, Стелиос не первый богатый старик, поддавшийся твоим чарам. Несколько лет назад ты унаследовала значительную сумму от майора Чарльза Уолтерса, с которым до этого дружила.

— Это правда. Я дружила с Чарльзом и его женой Инид. Я была потрясена, когда узнала, что они упомянули меня в завещании, но в этом не было ничего грязного. — Лихорадочный румянец вспыхнул на щеках Айлы. — Это была пожилая бездетная пара, которая владела поместьем в деревне, где я росла. Они много помогали местной школе. Когда я была подростком, подрабатывала у них уборщицей, и Чарльз с Инид поддерживали мое стремление поступить в университет. Они умерли в течение нескольких месяцев друг за другом и оставили наследство нескольким молодым людям в деревне с условием, что эти деньги пойдут на оплату учебы в университете. Если бы не их щедрость, я бы закончила университет с огромным долгом и мне было бы очень трудно продолжать учебу.

Она нахмурилась.

— Как ты узнал, что мне оставили немного денег в наследство?

— Пришлось провести расследование. Моя семья — одна из самых богатых в Греции, и, хотя служба безопасности здесь, на Лулуди, соблюдает все меры предосторожности, я попросил их тебя проверить. Риск, что моего отца могут похитить и удерживать ради выкупа преступные группировки, очень высок.

— Я не преступница. — Айла нахмурилась. — А Стелиос знает о твоей проверке?

— А он знает, что ты уже получала наследство от пожилого богатого мужчины?

— Твой отец знает обо мне все.

Айла встретилась взглядом с Андреасом, и он первым отвел глаза, потрясенный честным выражения ее лица. В ее глазах блеснули слезы.

Айла встала.

— Я бы хотела, чтобы ты поверил, что я не причиню твоему отцу никакого вреда.

— Стелиос сам на себя не похож. — Андреас тоже поднялся, хмурясь при воспоминании о том, каким уставшим выглядел отец в конце вчерашнего ужина.

Айла колебалась.

— В последнее время у него было очень много работы.

В ее голосе послышалась нежность. И это пробудило в Андреасе чувство, которое он отказывался назвать завистью. Мать не проявляла к нему нежности и привязанности, когда он был ребенком, а с тех пор, как он стал взрослым, он избегал эмоциональных отношений, уверяя себя, что не нуждается в любви. Он молча выругался, раздраженный тем, что Айла заставила его усомниться в том, что его вполне устраивало вплоть до сегодняшнего дня.

— Возможно, Стелиос выглядит таким уставшим совсем по другой причине, — прорычал он. Айла выглядела удивленной, и ему пришлось уточнить. — Ты намного моложе моего отца, и он, возможно, изнуряет себя, пытаясь сделать тебя счастливой в спальне.

— Мы не спим с твоим отцом.

— Почему же? Занятные у вас со Стелиосом отношения. Я наблюдал за вами вчера весь вечер и готов поклясться, что ты не чувствуешь к нему ни малейшего сексуального влечения.

— Не все в этом мире связано с сексом, — резко ответила Айла. — Осмысленные отношения связаны со взаимным уважением, дружбой и доверием.

Андреас нахмурился, встревоженный ее пламенной речью. В идеальных отношениях именно такие качества ему и были бы нужны. Но он не верил в сказки со счастливым концом.

— Я думаю, что ты решила заставить Стелиоса подождать дня свадьбы и пообещала тогда позволить ему уложить тебя в постель. А там уж, как его жена, ты получишь доступ ко всему его богатству.

Айла шумно вздохнула и занесла руку, но реакция Андреаса была быстрее, и он схватил ее за запястье прежде, чем она успела дать ему пощечину.

— Не стоит, — мягко сказал он.

— Какие отвратительные у тебя мысли!

Айла тяжело дышала, а ее серые глаза потемнели от гнева. Электрические разряды от их сексуального возбуждения прорезали воздух.

— Я не удивлена, что Стелиос не… — Она замолчала и отвела взгляд.

— Что мой отец не одобряет мои поступки. Это ты хотела сказать?

— Что он не может довериться тебе, — пробормотала Айла. — Как бы мне хотелось, чтобы вы поговорили и разрешили все свои разногласия прежде, чем…

— Чем что? — Андреас удивленно поднял брови.

Айла вырвала свою руку, развернулась и ушла.

Разногласия между ним и отцом было нелегко разрешить. Когда Андреас был маленьким, Стелиоса никогда не было рядом. Он проводил большую часть своего времени, управляя «Карелис корпорейшн», а позже со своей английской любовницей. Но Андреас вырос и уже не видел все либо черным, либо белым. Он понимал, что плохое здоровье его матери — а она часто напоминала ему, что перенесла инсульт из-за осложнений во время родов, — должно быть, сказалось на отношениях его родителей. Он никогда не чувствовал себя любимым ни одним из родителей.

«Скорее бы уже наступил день рождения Нефели», — подумал Андреас, снова усаживаясь за стол и заставляя себя съесть спанакопиту, приготовленную Тулой специально для него. Уже через несколько дней он вернется в Калифорнию и сосредоточится на управлении «Aeolus racing». Может быть, даже найдет рыжеволосую девушку, которая флиртовала с ним в баре перед его отъездом в Грецию. Прошло уже несколько недель с тех пор, как он занимался сексом, а воздержание не было для него естественным состоянием. Сомнений нет, оно и стало причиной его столь неудобного влечения к невесте отца.

Примечания

1

Доброе утро! (греч.)