Путь к святой Матроне

Эдуард Пальмов, 2023

Матронушкой в народе называют одну из самых чтимых православных святых – блаженную Матрону Московскую. Матушка Матрона ушла в 71 год (1881–1952), пережив революцию, войны, гонения на Церковь и на верующих, смену власти. Матронушка всегда любила людей и заповедала, чтобы после ее смерти все приходили к ней, как к живой, и рассказывали ей о своих скорбях, а она будет видеть, слышать и помогать. Известный режиссер и сценарист Эдуард Пальмов, создавший документальный цикл фильмов «Эффект Матроны», составил этот сборник из историй женщин, получивших помощь по молитвам святой. Эти истории – о жизни, обретении веры и нелегком пути покаяния. Как говорила Матронушка, «Бог тогда только исцелит, когда сам человек уверует в Него и захочет исправить греховную жизнь».

Глава 2

История вторая

Счастье материнства

Что, Матронушка Бог, что ли? Бог помогает!

Святая Матрона Московская

Анна была единственной дочерью Ивана Валентиновича Завадского. Жена Ивана Валентиновича и мать Анны умерла во время родов. Анну воспитывала бабушка. Ее звали тоже Анной, и она несла послушание в местном храме — подметала полы, чистила лампады, а заодно водила маленькую Анну на церковные службы. С детских лет Анна вдыхала в себя ароматный запах ладана, любила слушать пение с клироса и смотреть на иконы. Перед иконой святой Матроны Московской она простаивала часами, с серьезным видом шепча себе под нос одной ей слышимые слова. Старушке не довелось увидеть взрослой свою воспитанницу. Она отошла в мир иной, придя домой после литургии, со словами на устах: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя». Самый любимый на свете человек умер, когда девочке шел десятый год.

* * *

Анна, симпатичная девушка двадцати пяти лет, с густыми каштановыми волосами, стояла перед зеркалом. Большие карие глаза, тонкий нос подчеркивали ее красоту. В руках Анна держала кисть для нанесения макияжа, готовилась к важной фотосессии по случаю издания своей книги «Как стать матерью за пять минут».

Рядом с Анной расположился ее муж,

Павел. Он был худощав, с умными, проницательными глазами и копной густых вьющихся волос на голове. Анна обернулась к Павлу и весело сказала:

— Я так рада, что пойду на фотосессию. Наконец-то сбылась моя мечта! Чувствую успех книги!..

Мечтания Анны прервал ее отец, Иван Валентинович, вихрем влетевший в комнату в домашнем халате, с растрепанными волосами. Иван Валентинович выглядел волевым и строгим мужчиной, ему было пятьдесят два года. Он весь кипел от гнева.

— Ты… Воровка! Мне всучили иск.

— Какой еще иск? — удивилась Анна.

— Судебный! Выяснилось, что твоя книжка — это плагиат! Выжимки из произведений других авторов. Что ты мне говорила? «Папа, у меня талант!» Слушай внимательно! У тебя нет даже маленького талантишки, поняла?!

— А что, собственно, я сделала? Взяла пару строк из других книг. Сейчас все этим занимаются!

— Ты сделала меня соучастницей аферы.

— Папа, подбирай выражения, ты свою дочь уже в уголовницу превратил.

Иван Валентинович окинул тяжелым взглядом дочь:

— Ты, Анна, не можешь писать — не берись! Лучше бы детей завела, хоть что-то стоящее сделала бы! Я сверну рекламную кампанию.

Иван Валентинович громко стукнул кулаком по столу и вышел из комнаты.

— Ты переписывала книги других авторов? — спросил Павел. — Это же плагиат, самое настоящее воровство!

— Думаешь, я счастлива после всего, что сейчас услышала? А ведь я писала эту книгу целых полгода.

— Вернее, списывала, — язвительно сказал Павел.

— Думала, ты меня любишь, а ты заодно с ним, — Анна возмущенно сбросила со стола все экземпляры только что изданной и не оправдавшей ее надежд книги, ругая в сердцах и разбившего ее мечты отца, и предателя-мужа.

Анна вспомнила рассказ бабушки о святой Матроне. Блаженная Матрона учила не осуждать ближних. Она говорила:

«Зачем осуждать других людей? Думай о себе почаще. Каждая овечка будет подвешена за свой хвостик. Что тебе до других хвостиков?»

Она открыла ноутбук и стала смотреть в интернете отзывы на свою книгу.

— Что пишут? — участливо спросил Павел.

— Все ругают мою книгу! Люди с ума посходили, и откуда в них столько злости?!

Девушка в расстроенных чувствах открыла первый попавшийся отзыв и прочитала:

— «Анна Завадская — бездарь, как она может учить беременных женщин, когда сама ни разу не рожала».

— Доля правды тут присутствует… — произнес Павел, пытаясь быть как можно мягче.

— Ты что?! Заодно с ними?!

Павел постарался сгладить неловкую ситуацию:

— Я просто отметил, что рациональное зерно в этом комментарии есть. Еще что пишут?

— Вот, послушай: «Ни таланта, ни совести». И это обо мне! Как молотком по голове.

— Не сгущай краски. Ты должна знать, в интернете каждый пишет, что хочет. Лиц-то не разглядеть, все под прозвищами общаются.

Павел обнял Анну и крепко прижал ее к себе, но она отстранилась и посмотрела ему прямо в глаза:

— А ты что думаешь о моей книге? Ты дипломированный филолог, работаешь у отца в издательстве, твое мнение очень важно для меня. Говори!

Павел стал нервно ходить по комнате, разговор ему не нравился.

— Ань, ты еще такую книгу сочинишь…

— Значит, книжка «Стать матерью за пять минут» тебе не понравилась? Вы с отцом спелись?!

Павлу не хотелось говорить правду, но в твердом взгляде Анны он прочитал желание услышать всё как есть.

— У тебя нет детей, а в теории такие вещи не пишутся. Необходимо прожить ситуацию материнства, почувствовать на себе радости и трудности на этом нелегком пути.

— Мне, по-твоему, надо было забеременеть, чтобы у меня получилась книга?

— Ань, неудачи преследовали многих известных авторов. Например, чеховская «Чайка» провалилась, хотя в спектакле были заняты лучшие артисты театра, в том числе Комиссаржевская, игравшая Нину Заречную. Возьми перерыв, отдохни и с новыми силами займись чем-нибудь еще. — Ты считаешь, что я не должна писать?

— Ты же хотела услышать мнение дипломированного филолога…

— Я не хочу отказываться от творчества! Уходи.

Павел молча вышел из комнаты.

«Предатель», — без конца твердила Анна, проглатывая слезы. И тут она услышала чей-то голос, но он раздавался не снаружи, а будто изнутри: «Твой хвостик уже подвешен». «Какой еще хвостик?» — мысленно спросила Анна.

Голос был похож на бабушкин, но она давно умерла. В памяти всплыли давно забытые воспоминания о том, как она в белом платьице и косынке стояла с бабушкой сначала на Исповеди, а после подходила к Причастию. Утренние лучи солнца врывались в окна храма, наполняя его ярким светом, играя блестящими искорками на латунных подсвечниках. А после литургии они подходили к иконе Матроны, прикасались губами к прохладной поверхности стекла, обрамляющего оклад.

Бабушка научила девочку молитве к праведнице, где были такие слова:

«О блаженная мати Матроно, душею на небеси пред Престолом Божиим предстоящи, телом же на земли почивающи…»

После этих слов Анна задумалась, подошла к серванту. С нижней полки достала деревянную шкатулку, в которой покойная бабушка хранила личные вещи, нашла фотографию бабушки; на глазах появились слезы, смахнув которые она заметила икону святой Матроны Московской. На обратной стороне увидела маленький лист бумаги, приклеенный к деревянной основе.

Анна развернула его и стала читать:

«О блаженная мати Матроно, душею на небеси пред Престолом Божиим предстоящи, телом же на земли почивающи и данною ти свыше благодатию различныя чудеса источающи! Призри ныне милостивым твоим оком на ны, недостойныя, в скорбех, болезнех и греховных искушениих дни своя иждивающия. Утеши ны, отчаянныя, исцели недуги наши лютыя, от Бога нам по грехам нашим попущаемыя, избави нас от многих бед и обстояний, умоли Господа нашего Иисуса Христа простити нам вся наша согрешения, беззакония и грехопадения, имиже мы от юности нашея даже до настоящаго дне и часа благость Его прогневахом; да твоими молитвами получившие оставление и велию милость, прославим в Троице единаго Бога, Отца и Сына и Святаго Духа, ныне и присно и во веки веков. Аминь»

Крепко сжимая икону святой Матроны в руках, она шептала, закрыв глаза: «Матушка Матронушка, помоги, пожалуйста. У меня ничего не получается добиться». Сердце горячо отозвалось на ее молитву, и откуда-то издалека, из самых затаенных глубин ее души, она как будто бы услышала: «А чего ты хочешь добиться?»

Далее Анна представила себе, как могла бы ей ответить святая; в мыслях своих она придумала такой диалог:

«Я хочу быть талантливой, все вокруг думают, что я бездарность. Даже отец и муж». — «Славы тебе захотелось? Талант просто так не дается, его заслужить надо». — «Разве я не старалась? Но у меня ничего не получилось…» Ее душа откликнулась: «Дело не в книжках, а в твоем сердце». — «Оно разбито», — подумала Анна с сожалением. И снова как будто услышала: «Сердце твое пока не знало настоящего чувства. Вот войдет в него любовь, тогда душа откликнется на этот зов и сторицей вознаградит тебя». — «Я хочу, чтобы эта любовь поскорее пришла», — с надеждой мысленно произнесла Анна. Ответ сам собою возник в ее душе: «Писать надо, когда что-то важное хочешь сказать людям, донести до них какую-то хорошую и правильную мысль. Господь дает всем Свои духовные дары, таланты».

И Анна вспомнила притчу Господа Иису са Христа о талантах:

«Однажды один человек, отправляясь в чужую страну, призвал рабов своих и поручил им свое имение. Одному он дал пять талантов, другому два таланта, а третьему один. Получивший пять талантов приобрел на них еще столько же. Тот, который получил два таланта, приобрел на них другие два. А кто принял один талант, не захотел трудиться, а закопал его в землю. После возвратился господин и потребовал у них отчета. Получивший пять талантов принес другие пять и сказал: “Господин! Пять талантов ты дал мне, вот, другие пять я приобрел на них”. Господин сказал ему: “В малом ты был верен, над многим тебя поставлю, войди в радость господина твоего”. Подошел также и получивший два таланта, и сказал: “Господин! Два таланта ты дал мне, вот другие два я приобрел на них”. Господин ответил ему: “В малом ты был верен, над многим тебя поставлю, войди в радость господина твоего”. Подошел и получивший один талант, и сказал: “Господин, я знал, что ты человек жестокий, жнешь, где не сеял, и собираешь, где не рассыпал. Я, испугавшись этого, пошел и скрыл талант твой в земле”. Господин же сказал ему в ответ: “Лукавый и ленивый раб! Ты знал, что я жну, где не сеял, и собираю, где не рассыпал, поэтому ты должен был отдать серебро мое торгующим, и я, возвратившись, получил бы его с прибылью. Итак, возьмите у него талант и дайте тому, кто имеет десять талантов. Ибо всякому имеющему дастся и приумножится, а у неимеющего отнимется и то, что имеет. А негодного раба выбросьте во тьму кромешную”…»

«Эта притча означает: каждый человек получает от Господа различные милости — жизнь, здоровье, ученье, дары Святого Духа, житейские блага, чтобы этими дарованиями служить Богу и людям, — думала Анна. — Все эти дары Божии и называются в притче талантами. Кто как воспользовался дарами Божиими, в том должен будет отчитаться Господу во время Его Второго Пришествия. Кто употребил их на пользу себе и другим, тот заслужил похвалу от Господа и вечные духовные радости, а ленивые и небрежные будут осуждены Господом на вечные страдания…» И как будто услышала бабушкины слова: «Запомни это и молись Святому Духу каждое утро, и Он укажет тебе путь, по которому надо идти…»

— Как молиться… — уже вслух прошептала Анна. И сами собою вспомнились не раз произносимые бабушкой слова молитвы: «Царю Небесный, Утешителю, Душе истины, Иже везде сый и вся исполняяй, Сокровище благих и жизни Подателю, прииди и вселися в ны, и очисти ны от всякия скверны, и спаси, Блаже, души наша…» Анна улыбнулась и произнесла:

— Мне нужно понять, в чем мой талант заключается и что принесет пользу моей душе. Главное — быть на своем месте.

* * *

Анна устроилась на диване в гостиной с ноутбуком. Слова, как бурные потоки горного ручья, быстро полились из ее сознания, превращаясь в предложения: «Современные молодые женщины считают, что материнство находится в жизни не на первом плане, сначала нужно построить карьеру, обзавестись финансовыми благами — квартирой, машиной, счетом в банке — и только потом задумываться о семье и детях…»

В гостиную вошел Иван Валентинович; завязывая на ходу галстук, бросил мимолетный взгляд на текст:

— О чем пишешь? Женщине сначала надо родить, а уж потом думать о карьере? Кому это интересно, ты же молодая девушка, должна идти в ногу со временем. Сейчас женщина уже не вторая половинка. Открой глаза: вокруг нас женщины-юристы, бизнесвумен, политики, журналистки, писательницы, спортсменки. И ты им предлагаешь отставить в сторону дела и рожать? Мой тебе совет: помирись с Пашей и займись личной жизнью. Я внуков хочу. Научу их играть в футбол, на лыжах кататься.

— Я должна писать! Мне посоветовал заняться этим один хороший человек, — упрямо произнесла Анна.

В комнату с грудой книг вошел Павел, он положил их на стол и перевел дыхание со словами:

— Иван Валентинович, новые образцы детективов, только из типографии.

Хозяин дома смерил Павла тяжелым взглядом, повернулся к дочери и спросил:

— Этот «хороший человек» посоветовал тебе продолжать свои бездарные сочинения, а мне потом отдуваться?

Павел глубоко вздохнул:

— Иван Валентинович, если у Ани есть желание писать, почему бы не поддержать ее?

— Тебе кто нужен дома: истеричная писательница или нормальная жена? Всю жизнь хочешь полуфабрикатами питаться? Всё, мне пора, пойду разгребать жалобы — претензиями у меня уже весь офис завален. Это после твоих, доченька, опусов.

Иван Валентинович быстро вышел из комнаты. Павел обнял Анну за плечи и произнес:

— Не на шутку он завелся…

— Злится, что я новую книгу пишу.

— Ань, ты молодая, способная на многое девушка, но пока только ищешь свой путь. И писательство — это, очевидно, не твое… Займись дизайном, начни на роликах кататься, пойди на какие-нибудь курсы… Тебе еще детей рожать.

— Ах, вон ты куда гнешь, только и мечтаешь, чтобы я стала наседкой?

— Не наседкой, а любящей матерью, — парировал Павел.

— Если бы любил, так не говорил бы. Если не веришь в меня, нам незачем быть вместе.

— Послушай, не руби с плеча. Один великий философ мудро сказал: «Самый короткий путь испортить отношения с человеком — рассказать ему правду о нем». Но я не могу скрывать правду от тебя, ты должна знать мое мнение.

Павел бросил грустный взгляд на жену и вышел из гостиной. Анна в расстроенных чувствах опустилась на стул. Набрала в интернет-поисковике «Матрона Московская» и принялась читать, поражаясь не обыкновенной судьбе Матроны, трудностям и горестям, которые пережила праведная старица.

«Родилась блаженная Матрона (Никонова) в 1881 году в селе Себино Тульской губернии. Село это расположено километрах в двадцати от знаменитого Куликова поля. Родители ее — Димитрий и Наталия, крестьяне, — были людьми благочестивыми, честно трудились, жили бедно. В семье было четверо детей: двое братьев — Иван и Михаил, и две сестры — Марья и Матрона. Матрона была младшей. Когда она родилась, родители ее были уже немолоды. При той нужде, в которой жили Никоновы, четвертый ребенок мог стать прежде всего лишним ртом. Поэтому из-за бедности еще до рождения последнего ребенка мать решила избавиться от него. Об убийстве младенца во чреве матери в патриархальной крестьянской семье не могло быть и речи. Зато существовало множество приютов, где незаконнорожденные и необеспеченные дети воспитывались за казенный счет или на средства благотворителей. Мать Матроны решила отдать будущего ребенка в приют князя Голицина в соседнее село, но увидела вещий сон. Еще не родившаяся дочь явилась Наталии во сне в виде белой птицы с человеческим лицом и закрытыми глазами и села ей на правую руку. Приняв сон за знамение, богобоязненная женщина отказалась от мысли отдать ребенка в приют.

Дочь родилась слепой, но мать любила свое “дитя несчастное”».

За окном что-то стукнуло. Анна увидела за стеклом белую птицу. Птица сидела на ветке яблони и как будто тоже рассматривала девушку. Анна подумала, что это послание, — необыкновенная птица прилетела к ней не просто так.

* * *

Со временем Анна заметила в своем организме до сих пор неведомые ей ощущения, которые ее сильно взволновали. Девушка решила проверить свои догадки, сходила в аптеку и купила тест на беременность.

Вернувшись домой, без промедления направилась в ванную. Сделав необходимые действия, описанные в инструкции, вышла в коридор. Увидела мужа, спешащего на работу, раскрыла ладонь и показала тест с разноцветной шкалой. — Положительный…

— Ты беременна? — спросил Павел.

Анна видела на серьезном лице мужа удивление и не понимала, рад он или нет.

— Анька, это просто счастье, у нас будет ребенок! — Павел нежно обнял жену. — Интересно, кто у нас родится: мальчик или девочка?

— Я хочу сделать УЗИ. Отвезешь? — спросила Анна.

— Конечно, милая, собирайся, я выгоню машину из гаража.

Павел поцеловал Анну и вышел из дома. Анна подумала: «Это по молитвам Матроны появился ребеночек! Как я счастлива, спасибо, матушка Матронушка, дорогая моя».

* * *

Сделав УЗИ, молодожены убедились, что у них скоро будет ребенок. Анна была рада этому, но тут же задумалась: мечтала-то она о таланте, а вышло, что совсем неожиданно пришла к ней беременность.

Супруги решили устроить праздничный ужин и торжественно сообщить Ивану Валентиновичу радостную новость.

Праздничный стол установили на большой поляне в тени старой яблони с раскидистыми ветвями. Она была посажена еще Иваном Валентиновичем, когда тому исполнилось всего пять лет. Сажал он деревце вместе со своим отцом. Аня даже придумала хорошую шутку о том, что пора готовить новую яблоню, которую они посадят все вместе. И будет новая яблонька подниматься к небу густыми ветвями, радуя своими плодами не только взрослых, но и ребенка.

Павел услышал звук открывающихся ворот, увидел Ивана Валентиновича, входящего во двор со стройной девушкой, нежно держащей его за руку.

— А вон и твой отец. С кем это он?

— Не знаю, я ее первый раз вижу.

— Аня, Паша, знакомьтесь. Это Люция — моя будущая супруга. Мы сегодня подали заявление! — Иван Валентинович достал из портфеля бутылку дорогого вина. — Паш, поставь на стол. Ань, а ты что так смотришь, как будто никогда красивых девушек не видела.

— Рядом с тобой — нет. Я считала, ты уже и не женишься: так часто вспоминаешь маму…

— Я любил ее, но я имею право на свою личную жизнь. И потом, пилить тебя буду меньше. Поздравляй!

Иван Валентинович потянулся к дочери с поцелуем, но Анна отстранилась от отца и спросила Люцию:

— Сколько вам лет?

Люция, сияя великолепной улыбкой, ответила:

— Разница в возрасте меня не смущает. Иван Валентинович — мужчина в самом расцвете.

— Умничка, всегда найдет хорошее слово для меня, за то и люблю, — мужчина был явно польщен вниманием своей красивой спутницы. Он окинул взглядом накрытый стол и с удовольствием воскликнул: — А вы как будто знали, праздник решили нам устроить. Присаживайтесь, отметим!

— Пап, мы хотели сообщить тебе важную новость. Я беременна, — гордо сказала Анна.

— Тарам… — пропел Павел и показал снимок УЗИ.

Иван Валентинович взял в руки снимок, изучил его и отдал обратно Павлу.

— Пап, что это значит? — недовольно выдавила из себя Анна.

Иван Валентинович достал из кармана пиджака свой снимок УЗИ.

— И мы беременны! У нас будет двойня!

— Двойня? — удивленно переспросила Анна.

— Да, у тебя будут младшие братья или сестры. В нашем семействе ожидается большое прибавление… А что это мы сидим, давайте нальем… — Ивана Валентиновича просто распирало от радости, он ловко подхватил бутылку вина со стола, взял в руки бокал.

— Спасибо. У нас только сок, — отказался Павел.

— Прекрасно, отныне в нашем доме будет один сок, — улыбнувшись, сказал Иван Валентинович. — Люция — фитнес-тренер, вся жизнь — физкультура. Даже сейчас по два часа занимается ежедневно.

— Вы ходите в спортзал? — спросила Анна.

— Фитнес-центр. И всем советую. Здоровое тело, здоровые роды, — с энтузиазмом ответила Люция.

— Вот так нужно было твою книжку назвать: «Здоровое тело, здоровые роды», а Люцию взять в консультанты, успех был бы обеспечен, — выпалил Иван Валентинович.

— А как вы повышаете тонус? Плавание, бег, велосипед? Нужно жить на позитиве, — Люции явно нравилось находиться в центре внимания.

— Я далека от этого. К тому же меня стало часто тошнить, потом эти приступы голода, повышенная нервозность…

Анну раздражал бодрый тон Люции, ей становилось всё хуже, неприятный комок неумолимо подступал к горлу. Она ужасно себя чувствовала.

— Милая, что с тобой? — озабоченно спросил Павел.

— Мне плохо…

— Как ребенка будет воспитывать, непонятно, — иронично заметил Иван Валентинович. — Н-да, пригласили на обед и устроили здесь лазарет. Вы, как всегда, в своем стиле. Люсь, поехали куда-нибудь, развеемся. Подальше от этой скучной компании.

Иван Валентинович взял Люцию за руку и повел за собой. После их ухода молодые не сразу пришли в себя.

— Ты как? — заботливо спросил Павел.

— Никак, — возмущенно вскрикнула Анна. — Теперь эта Люция будет хозяйкой в доме.

* * *

Анна сидела за кухонным столом, пила чай и рассматривала каталог учебных заведений. Она немного пополнела, ее лицо округлилось, а в области живота наметился характерный бугорок. В кухню со второго этажа спустилась Люция, она начала готовить себе коктейль, опуская кусочки яблок, груш и бананов в миксер. Вошел Иван Валентинович:

— Посмотрите, какую клубнику я купил.

Иван Валентинович вручил Люции плетеную корзинку, наполненную спелыми ярко-красными ягодами. Люция сразу же подхватила одну из них и откусила, с улыбкой зажмурив глаза.

— М-м, вкусно, — протяжно произнесла она.

— Ань, ты тоже поешь. — Иван Валентинович указал жестом на корзинку.

— Это ты ей купил, я не буду, — Анна демонстративно отвернулась к окну.

— А что ты хочешь? — раздраженно произнес Иван Валентинович.

— Мангустин, — ответила Анна.

— Это что еще за чудо природы? — спросила Люция, стараясь удержаться от смеха.

— Вижу, ты в первый раз слышишь о таком фрукте? Кто бы сомневался, в своей деревне ты о подобной экзотике и не подозревала.

— Где ж ты его достанешь?

— Мой муж найдет, а ты жуй эту несчастную клубнику. Паша! — громко позвала Анна. — Иди сюда!

В кухню вошел Павел.

— Что такое, зачем звала?

— Разыщи мне мангустин! — Приказным тоном сказала Анна.

— Я не ослышался? Мангустин? Но где я его найду, мы же не в Таиланде и сейчас ночь? Ань, я всё понимаю, ты на взводе и к тому же беременна, но…

— Хочу мангустин. Немедленно, — Анна резко перебила мужа, не оставляя ему возможности для отказа.

Павел понял: спорить с женой бесполезно, тем более что Люция и Иван Валентинович смотрели на Анну как на сумасшедшую.

— Хорошо… — произнес он и безропотно вышел из кухни.

— Он найдет, — гордо пообещала Анна.

Люция усмехнулась, покрутила пальцем у виска и спросила у мужа:

— Она всегда такая была?

— Ты за собой смотри, любимая. Аня всё же моя дочь, и вам надо найти общий язык.

— Хорошо, милый. Только за такой подвиг ты сделаешь мне подарок, — Люция обвила шею Ивана Валентиновича и крепко поцеловала.

* * *

На лице Анны играла маска победительницы. Она демонстративно мыла под краном экзотический плод и с превосходством посматривала на Люцию. Павел рассказывал о своих ночных злоключениях:

— В общем, объездил полгорода, нет нигде. Все рынки и магазины закрыты. Хорошо ночной супермаркет еще работал, и там, на счастье, я нашел этот злосчастный фрукт. — Паша, ты у меня заботливый, мангустин достал. А кто-то не верил, — громко сказала Анна, разрезала мякоть, попробовала первый кусок и сморщилась.

— Видно, не в коня корм. Не созрел еще твой мангустин, — подметила Люция.

— Главное — забота, — Анна съела второй кусок и притворно улыбнулась.

— Ну, не буду мешать, поздно уже. А ты наслаждайся, — Люция встала и удалилась в спальню.

Анна выплюнула остатки фрукта в мусорную корзину:

— Где ты нашел эту кислятину?

— Не ешь, зачем мучиться.

— Но ты же старался…

— Мне приятно, когда ты спокойна и улыбаешься. — Павел обнял Анну за плечи и крепко прижал к себе.

— Как ты думаешь, есть ли талант материнства? — неожиданно произнесла Анна.

— Почему ты спрашиваешь? — удивился Павел.

— Я боюсь. У меня до сих пор ничего не получалось. А вдруг я буду плохой матерью?

— Ты станешь прекрасной мамой для нашего ребенка.

— Правда так считаешь? — с улыбкой спросила Анна.

Павел любил, когда Анна была настоящей, открытой, не пряталась за своей язвительностью.

Он честно ответил:

— Да.

* * *

Прошло полгода. Большим утешением для Анны в это время была книга с Житием святой Матроны.

За это время Анна многое узнала из жизни святой праведницы. У святой Матроны уже в малом возрасте открылся дар исцеления, также она могла предсказывать людям, что ждет их в будущем. Благодаря этому многие избежали не только неприятностей, но и спасли свои жизни. Когда Матроне исполнилось семь лет, молва о ней распространилась на всю округу, и в дом ее родителей потянулись вереницы жаждущих не только исцеления, но и наставления. Матрона давала утешение людям благодаря своим молитвам Богу. А молилась она почти всё время, даже когда принимала посетителей. Так у Матроны вырабатывались благочестивые правила, которые она пронесла через всю жизнь. Правила эти — помощь и служение людям.

Анна продолжала молиться ежедневно по утрам и перед сном. Одно было непонятно Анне. Она делала всё это, но, несмотря на молитвы, чувствовала по-прежнему в своем сердце раздражение на Люцию, злость и обиду на отца; и даже ее муж Павел становился частым объектом ее насмешек.

Анна сидела в гостиной, разбирая пакеты с покупками. Она только что приехала из города, где побывала в магазине для беременных. Ее живот заметно вырос, совершать такие длинные походы по магазинам было нелегко, всё время хотелось прилечь и отдохнуть.

В комнату вошла Люция. Спортивный костюм плотно облегал ее большой живот, она была похожа на смешного, неуклюжего пингвина.

Взгляд Люции остановился на брюках большого размера с резинкой для подтяжки живота. Она не смогла упустить шанс, чтобы не поиздеваться:

— Что, собирается на чемпионат по сумо?

Люция взяла брюки, осмотрела со всех сторон, явно забавляясь их нелепостью и большим размером.

— Нет, мамочка, — Анна выхватила брюки из рук Люции, — парашют тебе купила, если захочешь сброситься с крыши. — А это что? Одежонка для тяжеловесов? Угадай, кого я имею в виду? — Люция язвительно усмехнулась и взяла со стола теплые шерстяные носки. — Готовишься в бабушки? Фасончик что надо, до пенсии не сотрутся.

Анна сделала резкое движение в сторону Люции, но неожиданно почувствовала сильную боль внизу живота и, тяжело вскрикнув, стала валиться набок. Люция подхватила ее, бережно уложила на диван.

— Приляг, подруга. Дыши спокойно. Это спазмы, сейчас пройдет, раз-два, глубже.

Анна вдохнула всей грудью, ей стало немного легче.

— Спасибо, — поблагодарила она.

— Не за что, мы же родня, — сказала Люция без тени иронии. — Я тебя понимаю, но так уж сложилось, мы с твоим отцом любим друг друга.

— И вы уже женаты, — с сожалением произнесла Анна.

— Ты же сама написала в книжке: «Любящие сердца должны преодолевать все преграды», — процитировала Люция.

— Ты читала мою книгу? — удивилась Анна.

— Конечно, твой отец рвал и метал молнии от злости, не могла же я пропустить такое представление. Кстати, мне книга понравилась.

— Я больше не пишу, — в голосе Анны было полно грусти.

— Почему?

— Папа сказал, что я плохой писатель. И мой муж думает так же.

— Эй, подруга, что за мысли? С таким настроением в нашем положении нельзя. Жить надо на позитиве. Может, вместе в СПА махнем? Тебе просто необходимо расслабиться.

— Ты о чем, я еле передвигаюсь по дому.

— А ты по-своему. Есть желание писать? Значит, просто необходимо его реализовать.

Тебе надо высказаться, подруга, а не держать свои страхи внутри, — бодро дала совет Люция.

Несмотря на давнюю вражду, в этот момент Анна почувствовала к сопернице симпатию.

— Всё, пока, я побежала. Физкультпривет. А брючки-то ничего, мне понравились, потом скажешь, где купила. Только размерчик себе подберу поменьше, — Люция энергично хлопнула по своему упругому выпуклому животу.

На прощание Люция крепко сжала руку Анны и быстро вышла из комнаты. Анна задумалась. Она ведь никогда с тех самых пор, как избранница отца появилась в их доме, не прислушалась ни к одному ее слову, а тут дельный совет и поддержка. Правильно говорят: когда перед тобой закрываются все двери, Бог обязательно откроет маленькое окно. Так что не надо отчаиваться.

С тех пор Анна начала записывать свои мысли просто из желания выговориться, но нигде не могла уединиться, ей везде мешали. А она не хотела снова выслушивать насмешки в свой адрес.

* * *

Утром Иван Валентинович вышел в пижаме из спальни, направился к ванной комнате, повернул ручку двери, но та не поддалась. Постояв немного, он начал испытывать небольшое раздражение, поскольку нарушался его утренний распорядок и он мог опоздать на работу.

— Да что так долго? Эй, заседатели, освободите помещение! Смена караула, ау!.. — Иван Валентинович дернул сильнее за ручку, но никто даже и голоса из-за двери не подал.

Из комнаты вышла Люция, на ходу томно потягиваясь:

— Милый, что ты с утра кричишь в доме? Не с той ноги встал?

— Наверное, этот филолог Паша закрылся, сидит там уже минут десять, а я на работу опаздываю.

Люция не стала перечить мужу, подошла к двери и громко спросила:

— Павел, вы нас слышите?

С первого этажа дома послышались шаги, и через пару секунд на лестнице показался Павел.

— Вы меня звали?

Иван Валентинович и Люция с тревогой переглянулись.

— Она там? — испуганно спросил Павел, указывая на дверь. — Что случилось?

— Не открывает, — голос Ивана Валентиновича становился всё тревожнее. — Надо ломать дверь. Паша, помоги…

Мужчины отошли к стене, взялись за руки и прокричали:

— Раз, два, три…

После этих слов рванули, намереваясь выбить дверь, но она неожиданно распахнулась. В проеме двери стояла Анна, мило улыбаясь:

— Доброе утро, а что случилось?

— Ну, дочка, ты даешь, уже дверь собрались ломать, — возмутился отец, — ты почему не отвечаешь? Мы чуть с ума не сошли.

— Что с тобой? Ты здорова? — переводя дыхание, спросил Павел.

— Всё в порядке. Лучше не бывает, — с улыбкой ответила Анна, прижимая к груди ноутбук.

Иван Валентинович спросил:

— А компьютер для чего тебе понадобился в ванной?

— Мы с ним думали вместе.

Оставив родных в недоумении, Анна спустилась по лестнице на первый этаж.

— Совсем у дочери крыша поехала. — Иван Валентинович вошел в освободившуюся ванную комнату.

Люция усмехнулась и пошла к себе в спальню. Павел растерянно спустился вниз по лестнице и обнаружил Анну в кухне увлеченно стучащей по клавишам ноутбука.

— А ну-ка, милая, давай начистоту, я — не твой отец, смеяться не буду, — как можно серьезнее проговорил Павел.

— Меня посетило вдохновение, и теперь я пишу только то, что чувствую сама. Это невероятное ощущение. Я поняла: Матронушка дала мне силы! Ее помощь действует! — призналась Анна.

— Ты в своем уме? То-то, я смотрю, ты шепчешь себе что-то под нос по утрам. Это заговоры?

— Нет, молитвы.

— Ты что, как бабка, молишься?

— Паша, ты ничего не понимаешь. Молитва существует не только для старых людей. Дети тоже должны обращаться к Богу, у них душа невинная, и надо сохранить ее в таком виде для будущей жизни. А нам, чтобы очиститься от грязных мыслей, нужно просить прощения за плохие поступки и по возможности исправляться.

— У кого просить прощения?

— У Бога.

— Если об этом узнает твой отец…

— Ну и что, я теперь ничего не боюсь. Да и работа у меня пошла. Я пишу для себя. Это мой личный дневник.

— Мы же договорились, ты больше не будешь заниматься этой ерундой.

— Я думала, ты меня поддержишь. А ты в очередной раз бьешь по самому больному! Я не хочу тебя больше видеть.

Бросив свои обвинения, Анна вышла из кухни, громко хлопнув дверью. В расстроенных чувствах заперлась в комнате и не отвечала на все просьбы мужа открыть дверь и нормально поговорить. В сердцах крикнула, что не хочет жить под одной крышей с предателем. В этот вечер Павел, почувствовав себя лишним в доме, собрал свои вещи и ушел.

Анне было тяжело. Сердце разрывалось от предчувствия распада семьи, от ухода мужа, от насмешек отца.

За окном наступила ночь, скрыв под своим темным одеялом ушедший в прошлое день, а несчастная девушка одиноко проливала слезы в своей комнате, вознося молитву в надежде на помощь:

«О блаженная мати Матроно, душею на небеси пред Престолом Божиим предстоящи, телом же на земли почивающи и данною ти свыше благодатию различныя чудеса источающи! Призри ныне милостивым твоим оком на ны, недостойныя, в скорбех, болезнех и греховных искушениих дни своя иждивающия…»

* * *

Открыв глаза, Анна увидела, что находится перед величественным храмом, наверху которого по всему периметру были воздвигнуты небольшие колокольни.

Белоснежные стены храма украшали золотистые купола. Фасадная часть была выстроена в виде трех полукруглых арочных ворот. Благовест многочисленных колоколов разливался по всей округе.

Анна отворила тяжелые резные входные двери и оказалась внутри храма. И тут она неожиданно увидела перед собой икону святой Матроны. Сердце переполнила радость. Она подумала: «А где это я, неужели попала в рай?» В этом чудесном месте было так красиво, что хотелось остаться здесь навсегда и не чувствовать больше огорчений, не испытывать предательства и насмешек близких людей. Она начала горячо молиться, и сразу же выступили слезы на глазах. Душа отзывалась на каждое искреннее слово. Ответ приходил постепенно, сознание откликалось на светлые слова молитвы.

Мысленно уже складывался диалог, который мог бы произойти, если бы Анне удалось поговорить с Матронушкой. Что бы могла сказать святая?

« — Поверь, ситуация дана тебе не для огорчения, тебе посылает Господь испытания, но ты должна понимать, для чего.

— Матронушка, я начала писать новую книгу и первый раз в своей жизни почувствовала вдохновение.

— Это потому, что твое сердце смягчилось, из него уходит тщеславие, и оно заполняется любовью.

— Всё так, только я теперь осталась без мужа.

— Супруга в этом не вини, ты сама его выгнала.

— Но он предал меня! Почему жизнь ко мне несправедлива?»

Анне вспомнилась притча Спасителя о том, что когда нечистый дух выйдет из человека, то ходит ищет покоя и не находит. Тогда говорит: возвращусь в дом мой, откуда я вышел. И, придя, находит его незанятым, выметенным и убранным; тогда берет с собою семь злейших духов, и они, вошедши, живут там; и бывает для человека того последнее хуже первого…

Анна испугалась, подумала: «Неужели в моей душе обитают злые духи? Но это неправда, я добрая; отец на меня всё время злится, а муж предал, они виноваты». И тут же осеклась, как будто услышала голос святой: «Не осуждай отца, он дал тебе жизнь на этом свете. И мужа не осуждай, он опора семьи. Не пускай больше в свою душу нечистых мыслей, ведь носишь ребеночка под сердцем». В своих мыслях Анна увидела ярко-синюю звездочку цветка. Она удивилась: «Василек?»

Анна открыла глаза и сразу же бросилась к компьютеру, нашла информацию о цветке: «Василек — символ чистоты и добра. По преданию, на месте, где был спрятан Крест Спасителя, выросли такие же цветы. Елена, мать римского императора Константина, приняла решение поехать на место, где распяли Христа, чтобы обрести Крест Господень. После безуспешных поисков императрица Елена находилась в отчаянии и, вознеся свою искреннюю молитву к Господу, попросила показать ей, где был закопан Крест. Господь повелел ей найти место, на котором расположились голубые цветы с душистым запахом. Елена нашла Голгофу и там, среди кучи мусора, где росли васильки, обрела Крест Господень. В простоте была вознесена молитва императрицы, она усмирила гордыню, и обыкновенный цветок указал ей путь». Анна поняла: не надо возноситься над родными людьми. Нужно научиться понимать их.

* * *

Анна решила обратиться к местному священнику, которого помнила еще с детства, с тех самых пор, когда ходила маленькой вместе со своей бабушкой в сельскую церковь.

Церковь стояла на холме, как будто часовой на своем бессменном посту, охраняя вверенные ему души прихожан. Издали были видны три синих купола, украшенные крупными звездами, а небольшая звонница, состоящая из семи колоколов, возвещала о начале литургии.

Подходя к храму, Анна вспомнила, как еще маленькой девочкой спросила у бабушки, что означают красивые звезды на куполах. Пожилая женщина ласковым и тихим голосом рассказала внучке, что купола со звездами говорят о том, что их храм посвящен Пресвятой Богородице. Синий цвет символизирует небесную чистоту и непорочность, а звезды напоминают о Вифлеемской звезде, ставшей знамением рождения Иисуса Христа от Девы Марии.

Храм не был огорожен забором, лишь несколько хозяйственных построек из камня защищали от пронизывающего осеннего ветра. Редкие прихожане, зябко кутаясь в верхнюю одежду, спешили войти внутрь, чтобы успеть к началу входных молитв.

Анна переступила порог храма, в ее душе стали возникать забытые воспоминания. «Господи, сколько же лет я не была здесь?!» Пройдя вдоль стены с большими иконами преподобных Серафима Саровского и Сергия Радонежского, она перекрестилась. Рядом стояло деревянное распятие Иисуса Христа. Девушка поцеловала нижнюю часть креста, попросив мысленно о помощи.

После Божественной литургии Анна стала высматривать настоятеля. Отец Георгий вышел из алтаря и направился в угол правого придела храма, встал перед иконой Божией Матери и что-то тихо начал шептать, временами закрывая глаза. Священник был невысокого роста, длинная черная ряса покрывала его до самых пят. Худое изможденное морщинистое лицо с седой бородой напоминало изображение древнего святого с иконы храма, в котором он служил много лет. Тонкие пальцы священника осеняли себя крестным знамением. Анна не решилась беспокоить отца Георгия во время молитвы, присела на деревянную лавку, стоявшую возле стены, и стала ждать.

Помолившись, батюшка оглянулся и увидел Анну:

— Меня ждешь, девица? — голос настоятеля был тих и спокоен.

— Да, — Анна поднялась с лавки.

Отец Георгий улыбнулся, желая ободрить девушку. Его лицо неожиданно разгладилось от многочисленных морщин, преобразилось, словно глубокие потоки рек растеклись по широкой равнине, не оставив за собой никаких следов.

— А вы меня помните? — неуверенно спросила девушка.

— Нет. Ты не из моих чад. Редко приходишь в храм?

— Больше десяти лет не была.

— Да, дела… а что ж так?

— Не знаю… Мне кажется, я не очень верю…

— Сейчас ты здесь; видимо, Господь показал тебе правильный путь.

— Скажите, а бывают чудеса на земле? — робко вымолвила Анна.

— Что ты имеешь в виду? — заинтересовался отец Георгий, явно не ожидавший такого странного вопроса.

— Не знаю, как и сказать. Вот если бы вы вдруг увидели Богородицу вон с той иконы перед собой, это было бы чудо? Вы в него поверили бы?

— Да, задачка, — удивился старый священник и покачал головой, раздумывая, какой ему дать ответ. Помолчав немного, настоятель откашлялся и продолжил разговор. — Во-первых, я недостоин такого явления, а во-вторых, надо расценивать событие по произошедшему факту.

Некоторые чудеса можно объяснить научно, при помощи опытов или доказательной теоретической базы; но это феномены природного характера, а вот духовные явления никакой наукой не объяснишь.

— А вы в этом разбираетесь?

— Раньше я работал на кафедре физико-математического факультета в институте. С тех пор прошло много лет, но как бы ни менялись мнения ученых и какие бы ни появлялись новые исследования, мирской взгляд может объяснить исключительно земное чудо. А вот явления, подаваемые нам Богом, — это благодатный великий дар, посылаемый Господом свыше, из того мира, который превышает наш материальный, и потому настоящие чудеса неподвластны земным объяснениям. Только Святым Духом они могут быть открыты, да и то не всякому. Нельзя верить «не совсем», как ты говоришь, дочка. Вера она или есть, или ее нет. Сомнения могут быть, но это качество ума, а не духа. Вот, например, атеисты не верят ни в Бога, ни в чудеса. Они привыкли рассчитывать только на собственные силы, думают, что все проблемы могут решить самостоятельно и никакой Бог не имеет права вмешиваться в их жизнь…Тем самым они устраняют присутствие Бога в своей жизни. Наша же вера Православная гласит: Господь Бог рядом с нами, Он видит и слышит, Он действует и помогает. И часто приходит тогда, когда уже все возможности исчерпаны и человеку кажется, что помощи ждать неоткуда. А печали и горести преследуют нас всю нашу грешную жизнь. Но помнить о Боге и молиться Ему нужно не только в час напастей и болезни, а каждую минуту думать о Нем. И радоваться тоже надо вместе. На то Бог нас и создал, чтобы мы общались с Ним как с Живым. Уморил тебя своим рассказом?

— Нет, что вы, многое прояснилось, — ответила Анна, — спасибо.

Молодая женщина поклонилась отцу Георгию и пошла к выходу, но настоятель ее остановил:

— Погоди, а зовут-то тебя как?

— Анна.

— Раба Божия Анна, уж не ты ли тот человек, который не очень верит в Бога? — Я… — честно призналась девушка.

— Ты приходи еще, поговорим. Бог тебе в помощь, Аннушка, — отец Георгий благословил Анну на прощание, шепча при этом: «Во имя Отца и Сына и Святаго Духа».

* * *

Разговор с отцом Георгием не прошел для Анны бесследно: она стала намного спокойнее и уравновешеннее, каждый день вспоминала святую Матрону, стала понемногу налаживать отношения с близкими людьми.

Теперь она часто общалась с Люцией, сидя на кухне. Анна с экрана ноутбука читала отзывы на свои статьи, которые помещала на сайте молодых мам.

— Люсь, ты посмотри, форумчан прямо не узнать. Такое ощущение, будто обсуждают только меня. Так приятно, когда пишут слова благодарности.

— Я рада за тебя. Меня твои статьи тоже трогают до глубины души.

— Ты их читаешь?

— Забыла? Я твоя поклонница… Я вообще считаю, что ты ввела новый тренд. Особенно мне нравится название «Как воспитать в себе маму». Это круто: мы занимаемся собственным развитием вместе со своими будущими детьми.

Не успели девушки обсудить новую статью Анны, как в комнату вошел Павел. Он был взволнован. Люция поняла, что у молодых назревает серьезный разговор, и решила оставить их наедине.

— Я хочу сказать, что люблю и прошу прощения. Я не желал причинить тебе боль.

Павел, облегченно вздохнув, вытер пот со лба, будто сбросил с плеч огромный камень, который мешал ему говорить.

— Паша, я так рада это слышать.

— Ты на меня больше не сердишься? — Павел взял Анну за руку.

— Знаешь, Паша, я тоже хороша. Выставила тебя за дверь, а потом без перерыва плакала, — призналась девушка и погладила мужа по плечу.

— Я хотел бы вернуться к тебе. И… к нашему малышу…

— Конечно, он скучал без тебя. Пинался ножками. — Анна дотронулась до своего выпуклого живота.

— Он? Это… мальчик?

— Да, на УЗИ уже точно видно, что у нас с тобой будет сын.

Павел опустился на одно колено, приник ухом к животу Анны, почувствовал, как ребенок толкается ножкой, и стал разговаривать с ним:

— Эй, папа дома. Ты что, маму не слушаешь?

В комнату вошел Иван Валентинович.

— Доброе утро, дочь. А этот что здесь делает?

— Паша не «этот». Он мой муж.

— Объелся груш, — возразил Иван Валентинович. — У тебя характер есть? А ты, Паша, быстро на выход…

— Я уйду, но вместе с женой и сыном, — Павел вопросительно посмотрел на Анну. — Пора становиться самим на ноги.

— Аня, не вздумай соглашаться! Ты здесь родилась, выросла, куда ты с этим нищебродом пойдешь?

Анна не знала, как поступить. Она понимала, что какое бы решение ни приняла, это не устроит ни отца, ни мужа. Анна неожиданно для себя подумала, что не должна допустить ссору между двумя дорогими ей людьми.

— Давайте не будем ругаться, — миролюбиво сказала Анна, стараясь сохранять спокойствие. — Паша, ты должен помириться с папой.

— Я с ним не ссорился, так что и мириться не собираюсь. — Ты идешь со мной?

— Куда? Здесь нам будет лучше, — пыталась убедить мужа Анна.

— Зря я пришел, — упрямо ответил Павел и затем добавил с сожалением: — Мне надоели постоянные упреки твоего отца. Я хотел жить своей жизнью, вместе с тобой и нашим ребенком, но теперь ты меня не поддержала. На этот раз ты предала наши чувства и меня вместе с ними. Всего хорошего.

Павел резко развернулся и вышел. Анна пыталась броситься за ним вслед, но Иван Валентинович крепко схватил ее за руку и удержал силой.

— Если любит, вернется. Если нет, сами сына воспитаем.

Анна заметила в глазах отца не любовь и участие к ней, а самый обыкновенный мужской эгоизм, желание насладиться своей победой.

— Видеть тебя не хочу, — сказала сквозь слезы Анна и с трудом вышла из комнаты, обхватив большой живот обеими руками.

* * *

Через два месяца Павел позвонил Анне и сказал, что ему удалось найти деньги на издание книги и у него есть знакомый журналист, который может разместить интервью Анны в своем популярном блоге. Голос Павла был настойчив, Анна согласилась встретиться с журналистом.

Блогер ожидал их в кафе со странным названием «У императора». Ничего королевского внутри не было, заурядный интерьер, уставшие официанты. Только на входной вывеске красовалась неоновая корона, изредка мигающая тусклым светом.

Семья Завадских вошла в заведение в полном составе: Анна с Павлом и Иван Валентинович с Люцией. Люция хотела поддержать беременную подругу, а отец уверенно сказал: «От этих трутней из интернета добра не жди» — и, отложив все дела, решил сопровождать дочь.

Журналист пришел с фотографом, экстравагантной особой с красными волосами. На ней развевалось странное черное платье, больше похожее на балахон приговоренного к повешению арестанта. Фотоаппарат с длинным объективом был перекинут на широком ремне через плечо.

Блогер представил:

— Моя помощница Бэлла, меня зовут Тим.

Иван Валентинович окинул сомнительным взглядом рваные джинсы Тима, потертую куртку, всклокоченную бороду, бегающие глаза и ухмыльнулся.

Анне не нравилось кафе, не внушал доверия журналист Тим и раздражала фотограф Бэлла. Ей хотелось уйти.

— У нас всё готово. — Тим включил диктофон. — Анна Завадская, молодая, красивая, талантливая, да еще и будущая мама. Скажите, как вам пришла в голову идея о том, что беременная женщина и ее плод могут вместе проходить взаимное обучение?

— Материнство — это счастливая и важная пора для будущих матерей… — начала объяснять Анна. — Мама и ребенок, находящийся у нее под сердцем, начинают образовывать не только физическую связь, но и эмоциональную, которая с развитием беременности укрепляется. Эта эволюция внутренних отношений начинается с рождения малыша, и она будет продолжаться всю жизнь…

Блогеру хотелось получить скандальный материал, и он с напором обратился к Павлу:

— Раньше вашу жену упрекали в плагиате, но тогда издателем был ее отец. А теперь вы. Не боитесь, что снова последуют скандалы?

— Я сделал тщательный анализ и убедился, что это написала Анна, никакого плагиата. — Павел уверенно включился в беседу.

— Ты меня проверял?! — возмутилась Анна.

— Ань, ты хотела получить книгу, я это устраиваю…

— Зря я тебя простила!

Блогеру нравилась перебранка Анны и Павла. Он добился, чего хотел, спровоцировал скандал.

— Прекрасное интервью, еще один вопрос. Анна, похоже, прямо на глазах вы лишаетесь своего издателя…

Анна схватила диктофон, нажала кнопку и стерла запись.

— «Прекрасное интервью» говорите? А вот так нравится?

— Это же бомба, о таком пиаре можно только мечтать!.. Да вы же завтра проснетесь знаменитой. Все домохозяйки страны купят и прочтут вашу книгу, — в отчаянии закричал Тим, крутя в руках бесполезный диктофон.

— Такой ценой мне славы не нужно.

Пап… — Анна посмотрела на отца.

До сих пор молчавший Иван Валентинович встал и серьезно сказал:

— Разговор окончен, никаких интервью, идем. — Иван Валентинович вышел из-за стола, за ним поднялись Люция и Анна. — А ты? — обратился Иван Валентинович к Павлу.

— Я остаюсь, — угрюмо ответил Павел.

Иван Валентинович, Анна и Люция пошли к выходу, а Павел, немного заискивая, спросил Тима:

— Может, я отвечу на все вопросы?

— Ты же не писатель, — грубо проворчал Тим.

Тим взял рюкзак, и они вместе с красноволосой девушкой-фотографом покинули кафе. Павел остался в одиночестве, его план провалился.

Выйдя на улицу, Иван Валентинович обнял дочь и сказал:

— Плюнь ты на них, я напечатаю твою книгу.

— Спасибо, папа, дело уже не в этом, — ответила Анна и пошла к машине.

Всю дорогу Анна молчала, отцу оставалось только бросать тревожные взгляды в зеркало заднего вида на грустное лицо дочери.

* * *

Анна, закрывшись в своей комнате, взяла в руки икону святой Матроны и стала горячо молиться. Потом пожаловалась святой своими словами:

— Ничего у меня не получается. Не смогу быть хорошей матерью, я бездарна во всем. Что ждет меня впереди — одиночество?

Анна вскрикнула, схватилась за бок, и стала тяжело оседать. Протянув вперед руку, она хотела сделать несколько шагов к дивану, стоящему у окна. Не было сил даже крикнуть. Дыхание становилось прерывистым, в голове стучала только одна мысль: «Матронушка, помоги!»

Анна дрожащими руками держала икону святой Матроны, произнося:

— Матушка, я пожалела о предстоящем рождении ребенка. Понимаю, в сердцах подумала… Но ведь каждый помысел может привести или к хорошему, или к плохому поступку в жизни. Действия — это продолжение наших мыслей. Не представляла, что будет так тяжело. Я стала капризной, нервной, некрасивой.

В глубине сознания отозвались собственные мысли:

«Грех рассуждать подобным образом. Бог посылает дитя на радость и укрепляет семью. А я снова прогнала мужа. Разве так поступают с человеком, который будет отцом моего сына?»

И как бы сама себе возразила: «А зачем ребенку отец-обманщик?» Снова пришла подсказка от святой:

«Пора становиться взрослой, выйти из-под опеки отца и жить с мужем. Он предназначен тебе судьбой. Найди его… На тебе нет нательного креста. Он сердце должен согревать и беречь от темных сил. А тебя ведь бабушка крестила, когда ты маленькой еще была…»

Перед Анной открылось ее прошлое.

Она отчетливо увидела бабушку Аню, стоявшую в сером платке, длинной юбке и теплой шерстяной кофте в церкви. Слабо тлели фитили в медных лампадах, священник вдохновенно читал молитву возле наполненной водой купели. Рядом Иван Валентинович держал в руках младенца. Отец Георгий освятил воду, помазал елеем грудь, уши, ножки и ручки младенца, затем три раза окунул в купель. Ребенок сначала заплакал, но лишь тело дотронулось воды, успокоился и затих. Священник передал младенца обратно отцу, и тот, бережно приняв его на руки, завернул дитя в крестильное покрывало, белый цвет которого означает чистую невинную душу. После Крещения отец Георгий совершил таинство Миропомазания: помазал новорожденную освященным миром, очерчивая образ креста на лбу, ноздрях, ушах, устах, крохотных ручках и ножках. Затем отец Георгий совершил троекратный обход купели со свечами и вытер миро, оставшееся на теле, прочитал молитву и крестообразно остриг несколько волосков с головы ребенка, скатал их с воском и поместил в купель.

С волнением в голосе Анна прошептала:

— Бабушка Аня, спасибо тебе. Я поняла, мне нужно венчаться со своим мужем…

* * *

Иван Валентинович вошел в комнату Анны и увидел ее лежащей на полу без сознания.

— Аня, ты меня слышишь? Очнись.

Дочь с трудом приоткрыла глаза, стала оглядывать комнату, она не понимала, где находится:

— Что со мной? Голова болит.

— Я зашел, а ты на полу. Тебе стало плохо? Скорую вызвать?

— Врачи мне не помогут.

— Переживаешь из-за Павла, — догадался отец.

— Он не вернется.

— Если любит, придет.

— Что ты знаешь о любви?

Иван Валентинович замолчал и после недолгого раздумья продолжил:

— Твоя мать умерла при родах, и я остался один, было тяжело. В детстве я давал тебе всё что ты хотела, но потом испугался:

а вдруг чрезмерная забота испортит тебя?

— И поэтому начал меня ненавидеть?

— Это не так, просто я стал строже.

— Извини, что не оправдала твоих надежд.

— Как раз наоборот. Я прочитал твою книгу, она великолепна. А сейчас ты готовишься стать матерью… Так что у меня прекрасная дочь! У тебя всё получилось.

Иван Валентинович крепко обнял Анну, она не стала отстраняться и прильнула к его отцовскому плечу.

— Ты найдешь Пашу? — с надеждой спросила девушка.

— Конечно, — уверенно ответил отец.

* * *

Иван Валентинович разыскал Павла и убедил встретиться с Анной. Дочь поразилась поведению отца. Таким она его никогда не видела и была ему благодарна.

Павел пришел. Анна и боялась, и желала этого разговора. Боялась страшной мысли, что он не простит ее, а желала потому, что очень хотела с ним помириться. Павел стоял во дворе дома в нерешительности, Анна вышла на порог.

— Я рада тебя видеть. Давай помиримся?..

Анна посмотрела Павлу прямо в глаза, и он увидел в них искреннюю любовь.

— Я об этом только и мечтаю… Но при одном условии. Мы начнем жить самостоятельно, как взрослые люди. На первое время снимем квартиру, а потом купим свою. И никаких подачек от Ивана Валентиновича. Он хороший человек, но мы с ним станем просто дружить.

— Я согласна.

Павел крепко сжал супругу в своих объятиях.

— Я так рад, что мы помирились. Наконец-то мы сможем сами планировать свою жизнь.

* * *

Анна примеряла белоснежное платье, с трудом застегивая молнию за спиной. Живот ее заметно вырос, и платье было мало. В комнату вошел Иван Валентинович:

— Приехал наконец-то. Аня, быстро, выходим.

На улице Павел подбежал к Анне, обнял и вручил красочный экземпляр в глянцевом переплете, на обложке которого было написано: «Чего хотят будущие мамы».

Анна крепко обняла мужа, на ее глазах появились слезы:

— Спасибо!

— Дай посмотреть, — Иван Валентинович взял книгу из рук дочери и произнес: — Я не решился бы издать книгу с таким странным названием. — Он открыл ее и прочитал: «Тело беременной женщины — волшебный сосуд, в котором умирает материальное, дав жизнь духовному, новая душа рождается в мир. Многие называют это простым законом природы, пусть так, но руководит всеми процессами Бог, Он и является настоящим Творцом. Господь предлагает беременным женщинам принять обязательства любить и воспитывать эту божественную частичку, благодаря которой все мы появились на свет. Чего же хотят будущие мамы? Быть любимыми и счастливыми. Мужчины должны понять, что самые красивые на свете — это беременные женщины, потому что внутри них зарождается маленькая, но важная новая жизнь».

— Весь тираж уже продан. — Павел торжествовал. — Можете не поздравлять, Иван Валентинович.

— Нет уж, дай пожму руку. У тебя это первая книга. Я свою уже и не припомню. А ты вот не забывай, ведь причина, по которой ты ее издаешь, очень важная: это любовь.

— Спасибо, приму к сведению. Ну что, поехали, а то еще передумаешь, — сказал Павел жене.

— Нашел время шутить, — с улыбкой ответила Анна.

* * *

Семья Завадских в полном составе стояла в церкви недалеко от алтаря. Анна зажгла свечу возле иконы святой Матроны Московской, поблагодарила за то, что почти всё сбылось: у Анны есть муж, скоро родится мальчик, и она надеется венчаться в храме с куполами небесного цвета и золотистыми звездами, где крестила ее любимая бабушка Аня.

Иван Валентинович достал из портфеля две иконы и подал Анне:

— Возьми от меня и от мамы. Ты должна сохранить их на всю жизнь. А мама смотрит на тебя оттуда, — Иван Валентинович поднял голову вверх. — Этими иконами вас благословит батюшка.

— Пап, спасибо.

— Ты такая красивая и, бесспорно, достойна этого! Счастья тебе!

Они замолчали, стали внимательно слушать Божественную литургию, по окончании которой к ним подошел отец Георгий и произнес:

— Аннушка, ты похожа на свою бабушку в молодости, она тоже венчалась в этом храме.

— Вы меня вспомнили?

— А я никогда и не забывал. Почему не сказал? Чтобы ты сама нашла свой путь к храму. И вот ты здесь, значит, всё у тебя получилось. Когда родится ребенок, то приходи его крестить.

— Обязательно приду, — воодушевленно ответила Анна.

Во время венчания Анне казалось, что она находится на небесах. Душа пела, малыш упрямо толкался ножками в ее животе, а рядом стояли любимый муж и отец.

Священник трижды благословил — первого Павла, потом Анну, — произнося «Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа», и дал им зажженные свечи. Отец Георгий произнес вслух молитву к Господу о том, чтобы Он Сам благословил жениха и невесту на всякое благое дело. Потом взял кольца со святого престола и надел на палец сначала Павлу, трижды осеняя его крестообразно, говоря: «Обручается раб Божий Павел рабе Божией Анне во имя Отца, и Сына, и Святого Духа», а затем и Анне, громким голосом произнося: «Господь всегда с вами!»

* * *

Микроавтобус подъехал к небольшому храму, сияющему в ярких лучах осеннего солнца. Водитель остановился, и несколько десятков человек вышли на улицу. Среди паломников выделялась девушка на последнем месяце беременности. Она с интересом смотрела в сторону храма.

Войдя внутрь, она перекрестилась и приблизилась к большой иконе святой Матроны, поклонилась ей, поцеловала и сказала всего три слова: «Спасибо тебе, Матронушка».

Этой девушкой была Анна. Она перед родами решилась на паломническую поездку в Тульскую область, в село Себино. Здесь начала свой жизненный путь праведница земли Русской святая Матрона Московская. Выйдя из церкви, Анна пошла к месту, где раньше находился дом Матроны. Стояла Анна и думала: «Если бы не матушка Матронушка, что произошло бы со мной? Как сложилась бы моя жизнь? Была бы у меня семья? А ребенок? Я ведь могла бы потерять его».

А сейчас она стоит на родине Матроны и благодарит святую, указавшую ей правильный жизненный путь. Только об одном попросила Анна: чтобы роды прошли благополучно, а ребенок был бы здоров.

Через две недели Анна и Павел придумали имя для своего первенца — Иван. После рождения сына Анна продолжила писать и взялась за новую книгу, но теперь она твердо знала, что не будет ставить работу и успех выше семьи, которой в первую очередь решила посвятить свою жизнь.

Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, молитв ради Пречистыя Твоея Матери и всех святых, помилуй нас.

Аминь.