Проклятие феникса

Эйми Картер, 2021

Кто мог подумать, что диковинные животные из мифов и легенд реальны! Однажды близнецы Зак и Лу узнали, что магический мир, о котором им в детстве рассказывала мама, действительно существует. И не где-нибудь, а прямо за их домом! Близнецов так и тянуло туда, словно магнитом, пока они наконец не отыскали дверь в волшебный мир. Но Зак и Лу не знали, что на переступивших границу «Диколесья» в тот же миг падает проклятие феникса. Теперь они как-то связаны с этим местом. Но как? И что означают метки, появившиеся на их ладонях?..

3

Зак

Вечером, когда Зак вернулся из больницы, где бывал уже сотню раз, отец усадил их в гостиной и всё-таки рассказал, кто такая эта Мерле.

— Это тётя вашей мамы. Ваша двоюродная бабушка, но вы тоже можете звать её тётей, — хрипловато сказал он, сцепив руки в замок. — Она живёт в Англии.

— А, — произнёс Зак, бросив взгляд на сестру, которая за весь вечер не сказала ни слова. — Я не знал, что у мамы остались родственники.

Лу помотала головой. Видимо, она тоже не знала.

Отец ответил не сразу, и очень быстро повисшая тишина стала невыносимой. Зак не знал, что именно хочет сообщить им отец, но чувствовал, что его слова изменят их жизнь. Очень сильно изменят.

— Тётя Мерле позвала вас к себе на каникулы, — наконец, тускло и безжизненно сообщил им отец. — И я согласился.

Зак смотрел на него и ждал продолжения шутки. Ведь он шутил, точно шутил — они впервые слышали про тётю Мерле, а из-за аллергий и астмы Зак не мог даже ходить в школу с Лу, что уж говорить про каникулы за границей.

Но отец тоскливо смотрел на них, и с растущей внутри пустотой Зак понял: это не шутка.

— Но… но как же моя аллергия? — дрогнувшим голосом спросил он. — Все мои врачи здесь.

— В Англии тоже есть врачи и больницы, — сказал отец. — Простите меня. Правда, простите. Но я…

— Но ты так больше не можешь, — ядовито выплюнула Лу, удивив даже Зака. — Не можешь воспитывать собственных детей.

Отец не ответил, просто встал и ушёл в кабинет, оставив Зака наедине с клокочущей яростью Лу. Он часто так поступал, и за шоком такие мелочи Зака не волновали.

— Мама бы нас не бросила, — сказала Лу, меряя шагами гостиную. Под ноги ей подвернулся сальный пакет от фастфуда, и она пнула его походя. — Если бы она знала, что папа устроит…

— Он не виноват, — пробормотал Зак. Весь его мир вдруг перевернулся с ног на голову. — Мамы больше нет.

— Думаешь, я не знаю? — поинтересовалась она, сжав руки в кулаки. — Она вообще-то и моя мама тоже.

К щекам прилил жар.

— Да я просто… ты же его видела. Он не знает, что делать. Он никогда с нами не сидел.

— Да, и кто в этом виноват? — сказала Лу. — Он мог бы найти работу в Чикаго, просто не захотел. Потому что мы ему не нужны.

Во рту пересохло, и Зак не смог возразить. Он давно подозревал, что это из-за него отец практически всё их детство колесил по стране пять дней в неделю, уходя из дома утром понедельника и возвращаясь вечером пятницы. Мама постоянно твердила, что Зак не обуза, что она не против возить его по врачам и иногда оставаться в больнице, что никому не мешает аптека, в которую превратился кухонный шкафчик. Но мама умерла и больше не могла оградить Зака от жестокой реальности, в которой он никому не был нужен. Даже хуже; для окружающих он был лишь головной болью, с которой приходилось мириться.

И сегодняшний день это подтвердил.

* * *

Утром отец купил им новые чемоданы. Зак не стал спорить — разве он мог, когда изначально и был корнем проблемы? Только Лу провела следующие два дня в бешенстве, постоянно усложняя всем жизнь. Она умоляла, отказывалась есть, захлёбывалась в рыданиях, но отец так и не передумал: он твёрдо решил, что они проведут лето в Англии у родственницы, которую ни разу не видели, и точка.

Именно поэтому несколько дней спустя полночь застала Зака в самолёте, в сотне километров над уровнем Атлантического океана. Рядом похрапывал отец и дулась сестра, свет в салоне давно приглушили — люди спали, и вокруг стояла зловещая тишина.

Ему было скучно и не с кем поговорить, поэтому он достал свой комикс, открыл его на первой странице и тут же наткнулся на пухлого дракона, который смотрел на него с рисунка. Мысленно Зак вздохнул. Может, лучше стоило немного поспать.

— Что рисуешь? — голос Лу раздался так близко у уха, что он дёрнулся. Сестра перегнулась через подлокотник, разглядывая картинку.

Зак неловко пожал плечами, краснея, и поспешно перелистнул страницу.

— Ничего. Ерунду всякую. Я ещё не закончил.

Лу фыркнула.

— Ну извини, что спросила, — буркнула она и отвернулась к окну, подтянув колени к груди.

Зак закусил губу. Он не помнил, когда она в последний раз интересовалась его творчеством. Не помнил, когда вообще их разговор не переходил в ссору. Но им обоим пришлось нелегко, так зачем было расстраиваться ещё сильнее?

С большой неохотой Зак вернулся на первую страницу. Под названием «Сага о Диколесье» девочка с пылающим мечом скакала верхом на единороге. Она вышла очень даже неплохо. Может, Лу не обратит внимание на дракона.

— Это комикс, — сказал он. — Мы с мамой начали его до её… — Он часто заморгал. — Помнишь её сказки про Диколесье? Про заповедник с драконами, единорогами и русалками…

— Помню, — сказала Лу, прижавшись лбом к стеклу. — Она не только с тобой проводила время вообще-то.

Внутри что-то оборвалось, и он уткнулся взглядом в раскладной столик. Всю жизнь он только и делал, что наблюдал за Лу. Она играла с друзьями на улице, ходила в настоящую школу, гладила кошек и собак и ела всё, что хотела. Единственное, что мог делать он, а она не могла, — это рисовать с мамой комикс про Диколесье. И всё.

— Может, папа передумает, когда мы приедем к тёте Мерле, — тихо сказал он, проворачивая карандаш в пальцах.

Лу, не отлипая от окна, фыркнула:

— Ну да, конечно. И пойдёт шоколадный дождь.

Зак обернулся на отца, но тот не проснулся.

— Ну, шанс есть, согласись? Если у меня разыграется аллергия, я не смогу остаться. А у старушек обычно повсюду пыль, кошачья шерсть и цветы.

Лу ответила не сразу. Лишь через пару секунд обернулась к нему.

— А вдруг так и будет?

В кои-то веки она смотрела на него и видела не ябеду, а сообщника, с которым можно задумать шалость, и по телу пробежала азартная дрожь.

— Ну, тогда у меня случится приступ, и папе придётся забрать нас домой, — прошептал он.

Глаза Лу загорелись, и она наклонилась ближе, тоже переходя на шёпот:

— Я, конечно, ничего не говорю, но…

— Но я могу спровоцировать приступ, — медленно произнёс он, поспешно соображая. — Если придётся.

Лу помедлила, словно никак не могла решиться.

— Только не до больницы, — твёрдо сказала она. — Но так, чтобы папе пришлось нас забрать. Сможешь?

Зак задумался. Он ещё ни разу не провоцировал приступ специально — мама бы расстроилась, и он не хотел предавать её память. Но он не мог просто сдаться. Она бы его поняла и сама бы хотела, чтобы их семья оставалась вместе.

— Думаю, да.

Лу улыбнулась впервые за месяц. По крайней мере, уголки её губ приподнялись, а во взгляде засияла решимость.

— Тогда мы сможем вернуться, — сказала она. — Это опасно, но…

— Я справлюсь, — заверил Зак. Глубоко внутри он понимал, насколько ужасна эта затея, но счастье сестры того стоило. В кои-то веки у него появилась возможность помочь ей, а не только путаться под ногами.

Она придвинулась ближе и заглянула в скетчбук.

— Я так его и представляла, — тихо сказала она. Уже не так резко, ведь у них появился план. — Диколесье. Мне постоянно снились персонажи из маминых сказок.

— И мне, — признался Зак, скользя карандашом по морде дракона. — Да и до сих пор снятся. И она тоже — сидит там и ждёт, пока мы её найдём.

Лу не ответила. Только какое-то время спустя коснулась рисунка девочки с пылающим мечом.

— Это мама? — спросила она.

— Да, — ответил Зак и краем глаза заметил, как сестра вытирает слезу, скользнувшую по щеке.

— У дракона слишком толстый хвост, — прочистив горло, сказала она. — Как будто опухший.

Зак задумчиво поджал губы, не сводя взгляда с девочки на единороге.

— Откуда ты знаешь? Видела настоящих драконов?

— А ты? — парировала она, но ухмыльнулась, когда Зак бросил на неё взгляд. Вернувшись к рисунку, он принялся стирать карандашный набросок. Оставалось только надеяться, что их план сработает и лето всё же не обернётся кошмаром.