Осенняя ярмарка в Рэд-Крик

Эйрик Годвирдсон

Яблоки, кукуруза и тыквы, дети пускают змеев, горланят торговцы – таков любой городок накануне Дня Благодарения.А тебе не больше пятнадцати, и ты готов и сразиться за приз в стрелковом турнире, и выследить грабителя, и даже рискнуть разузнать, куда пропал твой товарищ: пусть вы с ним и в ссоре. Ведь сложно поверить, что это дело рук заезжих артистов – приемной семьи твоей новой подруги… или же нет?Дэф, Джейк и их друзья стали старше на год – и путешествие в Рэд-Крик, в 1870е годы продолжается.

4

— Дела-то интересные, да только, кажется, не тем, кому положено, — задумчиво изрек Джейк, когда на следующий день новость о воровстве выручки пусть и неявственно, как слабый дымок, но расползлась над всей ярмаркой.

— Что ты имеешь в виду? — поинтересовался Тилли.

— Ну вот смотри — обнесли торговцев. Кто-то ворье ищет? — развил свою мысль Джейк,

оглядевшись по сторонам, как бы говоря: ну, где? Где поиски-то?

— Ну, маршал обещал искать, — Тилли почесал макушку, запустив пятерню под кепку, сдвинул ее мало что не на самые глаза, потом поправил козырек и закончил фразу: — Распинался вон добрый десяток минут, не меньше!

— Ха, Тилли! Ты думаешь, этот индюк станет искать, кто обокрал китайскую лавчонку? — скептично протянул Тед. Все еще несколько мечтательно-затуманенный после весьма славно закончившегося вечера взгляд его тут же прояснился, и Тед живо включился в беседу, как только заговорили о краже. «Другое дело», — мысленно отметили все ребята. — «А то не дозовешься!» Ну, зато вот про воров услышав, Тед мигом навострил уши — как же, хоть какое происшествие! Это же интересно! Пусть и дельце мелкое, но раз никому больше оно не интересно, то почему бы не пообсуждать, отчего все именно так? Может, ребята даже быстрее догадаться смогут, кто виноват! И вот Тед с жаром продолжил:

— После того, как в прошлом году маршал Хоуп без лишних шума и пыли замял дельце этого Брауна? Точнее сказать, закидал бумагами — мол, все-де выяснено!

— Выяснено, как же, — Дэф прищурился. — Знаем мы, как у него выяснено, точно!

Джейк прыснул. Тед усмехнулся — он историю эту знал только по рассказам Джейка, но тоже был в курсе, как все вышло на самом деле-то.

— А тут эти Чень снова: их, — ну все же помнят, да? — периодически пытаются грабить, и маршал ни разу ничего не сделал! — продолжил Тед.

— Ну, дядька Чень Ю неплохо стреляет из винтовки — он был охотником на бизонов, так что грабить-то их перестали уже, — справедливо заметил Джейк. — До сегодняшнего дня.

— Но не в силу заслуг маршала, — заключил Тед. — Так что…

— Кажется, старик Хоуп что-то имеет против китайцев, — заключил Тилли.

— Конечно, имеет — ему теперь с их кражей бегать, а отросшее пузо этому не способствует, — хмыкнул Дэф, кивком указав на обсуждаемого всеми маршала.

Поблескивая начищенной звездочкой на куртке, обозначающей его статус и должность, представитель полицейской власти в городе Рэд-Крик маршал Майкл Хоуп старательно рассматривал какие-то ящики. Вид при этом он имел важный донельзя, но не грозный, а скорее веселый и довольный жизнью, точно ему подарили коробку лучших сигар или ящик первосортного бренди. Скорее излишне грузный, чем по-настоящему толстый, этот рано седеющий мужчина перекладывал что-то из ящика в ящик, и при этом говорил низким и внушительным голосом, обращаясь точно сам к себе. Люди вокруг слушали его, впрочем, весьма внимательно.

— Изображает бурную и серьезную работу? — прыснул Тилли.

— Не-е-ет, он сейчас как раз занят тем, что любит больше всего, ну, за исключением протирания штанов за барной стойкой! Он готовится к турниру! — пояснил Джейк.

— Это еще какому? — озадачился Дэф, посоображал что-то, а потом улыбнулся, вспомнив: — Стрелковому, что ли? На который так и не доехал в том году Пас Дельгаро?

— Ему самому! — подтвердил Джейк. — Это же главное развлечение осенней ярмарки, каждый год. И какие они делаются важные сразу — что маршал, что мэр Парсонс, что все их помощники!

— На самом деле развлечение-то любимое не только у них, а у всех горожан, но иногда мне кажется, что наш маршал, а с ним и мэр, едва от гордости не лопаются, когда примеряют на себя роль судей в этом турнире. Вот скажи, какая от этого радость? — Тед пожал плечами. — Я понимаю — выиграть! Но судить? Ха! Да уж, верно, пузан Хоуп не самый меткий боец, готов биться об заклад!

— Так потому и надувается от гордости, что волен решать, кто хорош, а кто не очень — при том решать по поводу людей, которые лучше него ну хотя бы в стрельбе, — предположил Дэф. — Это, как отец говорит, порода такая: кому власть, хотя бы маленькая, кажется слаще меда, даже если сами они ничего не стоят.

— Ерунда какая-то, — поморщился Тед. — Чистое самоутверждение на пустом месте.

— Ну, в общем-то да, — согласился Дэф. — Зато сразу как все понятно стало, а?

И мальчишки гнусно захихикали. Поглазев еще на надувающегося от важности маршала, к которому очень скоро присоединился и мэр, да посостязавшись в шуточках на счет них, ребята снова отправились слоняться, ища развлечений — сам турнир начнется самое ранее через часа три, и вот там да, будет на что поглядеть. А пока что… Неповоротливая фигура мэра Парсонса навевала скуку не меньшую, чем болтовня проповедника — преподобный Исайя снова вещал, взобравшись на составленные один на другой ящики. Речь его была какой-то излишне живой — говорил он, конечно, об урожае и благодати урожайной поры, но так размахивал руками, что казалось, заделался он ярмарочным зазывалой.

— Кажется, кто-то уже причастился благодати из бутыли, заткнутой кукурузным початком, — острили в толпе.

Что же, возможно, в этом была доля правды, уж больно румяными казалось всегда бледное, немного оплывшее лицо местного священника — но мальчики не слушали ни остроты прохожих, ни проповеди преподобного Исайи. Чем дольше они гуляли по ярмарке, грызли яблоки и орехи да подначивали друг друга на всякие глупости, тем больше понимали — а ведь кража-то в самом деле будоражит умы людей куда как сильнее, чем мелкое рядовое недоразумение. Всем в самом деле было интересно — кто же посягнул на деньги семейства Чень, зная, как хорошо стреляет хозяин, Чень Ю.

— Если б я застал этого негодяя, я бы разрядил свой дробовик не задумываясь, — Ю говорил по-английски вообще почти без акцента, совершенно не разделяя привычки многих своих соплеменников прикидываться не понимающими английской речи чужеземцами ради снисхождения окружающих. У торговца Ю, поговаривали, вообще было чуть ли не университетское образование — полученное то ли в Британии, то ли во Франции. «Но стрелять бизонов стало выгоднее, чем учить философии будущих чинуш. А еще те люди, которым не нравился мой брат, но чрезмерно сильно нравилась моя дочь, были слишком ленивы, чтоб ехать за нами аж в Новый Свет», — говорил вполне откровенно бывший охотник. А когда бизонов стрелять стало невыгодно — точнее, когда стало попросту нельзя это делать, как раньше — Чень Ю открыл лавку.

— Эту историю по всему городу так, и этак пересказывают, — Джейк не упускал случая, чтоб просветить мало знакомого с городскими сплетнями Дэфа на счет всяких местных хитростей. — А вот уж почему индюк-маршал невзлюбил торговца Ю, этого я не знаю уж.

— А еще мне интересно, почему вот что ты, что Тед зовете маршала «индюком», — хмыкнул Дэф. — Потому что он толстяк?

— Не только, — Тилли хохотнул. — Он, когда злится, трясет головой, и морда у него красная делается!

Тед невозмутимо кинул, подтверждая — так и есть.

— Д-а-а-а, — через смех выдавил Дэф. — Как он вообще умудрился столько времени пробыть маршалом?

— Ну, если честно, мужик он суровый. В кого вцепится — так пощады не жди, — признал Тед.

— Ленивый и жирный дурак, как по мне. — Дэф пожал плечами.

— Э не. Не дурак далеко, — покачал головой Джейк. — Отец говорит, что он слишком уж не дурак. Поэтому прикидывается ленивым куском навоза — чтоб не встревать в неприятности.

— Лентяй и негодяй, так говорит бабушка. Но дураком и она его ни разу не называла, — подтвердил Тилли.

— Хм. Но дело Брауна в прошлом году…?

— Дэф, даже мы не сразу поняли, ну ты вспомни! И то… — Джейк замялся.

— И то — расскажи мы все, как есть — кто бы нам поверил про того психопата, которому то и дело казалось, что он сова-оборотень?² — согласился наконец Дэф. — Ладно, верю на слово! Только что-то мне говорит, что пользы тут не будет никакой от него.

Остальные ребята пожали плечами — кто ж знает, мол.

И побрели дальше — болтая обо всякой ерунде. Китайцев, а с ними и маршала, мальчики благополучно выкинули из головы — до поры, до времени.

Зато совершенно внезапно снова наткнулись на Тома Харриса — тот болтался позади крытых тентов, куда ребята завернули с единственной целью — не попадаться на глаза тилевой бабушке: Тилли очень уж не хотел пропустить начало стрелковых состязаний, а бабуля, как признал паренек, явно искала его по какой-то хозяйственной надобности:

— Да ну, я и так не вылезаю из домашних дел, ну сколько можно! Приехала тетка с моей кузиной — а Мэри старше меня лет на пятнадцать, и помогать вовсе не ленится, наоборот, только скажи что, так уж рада бабушку видеть! Ну то есть, бабушке не так и нужна моя помощь, рук-то в доме сейчас хватает, но… Короче, после целого лета на починке того и сего в доме я имею полное право бездельничать сейчас сколько угодно! — ворчал Тиль. — Как бы и завтра удрать так, чтобы мне не успели какое дело поручить, а?

Обсудить побег из дому на завтра ребята, впрочем, не успели — именно из-за Тома.

Сегодня он был умытый и одетый во все целое и чистое — не то, что вчера вечером.

Но, впрочем, синяк под глазом и ссадина на лбу никуда не делись, как и мрачное выражение лица. Сунув руки в карманы, Том стоял себе, покачивался с носка на пятку, и очень внимательно рассматривал задворки ярмарки, точно они могли быть интереснее, чем сама ярмарка.

— Снова ты? — недовольно пробурчал Тед. — Чего вынюхиваешь?

— Ничего я не вынюхиваю, — ощетинился Том. — А если бы вынюхивал, то ваше появление тут же отшибло бы мне чутье — воняешь, как коровья задница, и ты, и все твои дружки!

Ответить Тед не успел.

— Уноси ноги, Том, — холодно посоветовал Дэф, выдвигаясь вперед.

Но Том и так уже припустил прочь — упрашивать его было не нужно.

— Том, если бы я знал, что ты такой урод, я бы с тобой даже работать на одной крыше не стал, — крикнул вдогонку Тилли.

— От урода слышу! Еще раз — и Берт тебе уши оторвет, — огрызнулся, затормозив на секунду, Том. — Поплатишься, Вернер, понятно?

Тилли не стал долго думать — подобрал валяющуюся у ног картофелину, явно из чьего-то мешка выпавшую — и запустил Тому в спину. Попал, но несильно. На куртке Тома осталось пыльное пятно, с которым он рисковал проходить весь день, если не надумает отряхнуть одежду. А поскольку увидеть пятно сам Том не мог никак — что же, вот и ходи с рыжим отпечатком до самого вечера. Оглядываться и снова грозить Том отчего-то не стал. Интересно, кого он имел в виду? Старшего родственника? Наверное, так. Тилли тоскливо ругнулся под нос.

Потом вздохнул и неожиданно добавил:

— Эх, парни, если бы я с вами не познакомился, что бы я делал!? Вечно вокруг всякие… Харрисы!

— Это ты отчего так решил? — хохотнул Джейк. — Внезапное заявление, знаешь ли!

— А и ничего смешного, Джейки, — возразил Тилли. — До восьми лет я же жил в Развилке, так? Ну и вот друзей заводить я и не умел никогда — вечно мне там вот такие попадались, вроде Томми. Ни там, ни тут не выучился их отличать — пока тебя и Теда не встретил.

Тед с Джейком переглянулись — они-то знали друг друга чуть ли не с того возраста, когда дети прекрасно помещаются вместе с домашним псом в его будку — и еще место остается! Пожав плечами одновременно, они только улыбнулись.

— Не дрейфь, Тилли, мы тебя не бросим, — подмигнул Дэф.

— Точно, — отозвался Джейк, а за ним и Тед, и вдвоем уже заключили:

— Ни бабушке, ни тетке на съедение!

Тилли хмыкнул, улыбаясь — вот Дэф, в отличие от Тома, оказался отличным товарищем, даром, что с обоими Тилли знаком был примерно одинаково недолго.

— Твоя бабушка благополучно отбыла собирать сплетни с Марджори Грэхем, — тем временем доложил Тед, выглянув из-за угла палатки, заменявшей торговцам этого ряда склад всякой ерунды вроде веревок и досок для новых прилавков. — А значит, займет ее это надолго!

Тилли ликующе хлопнул себя по колену — Марджори Грэхем была одна из видных городских кумушек, женой мэровского кузена, а значит, она наверняка сейчас уговорит бабушку принять участие в какой-нибудь душеполезной затее «на благо города». Например, соберутся пожилые дамы и поведут девушек украшать площадь перед ратушей, или снова репетировать песню — в церкви, с одобрения преподобного, или ещё что-нибудь такое… У кумушек была далеко не одна неделя для подготовки к праздникам, но они, тетки вроде миссис Грэхем, всегда придумают ещё что-то в самый последний день. И отлично, отлично! Никто больше не станет искать Тилли на ярмарке!

Поделившись такими соображениями, Тилли предложил сходить самим поискать кого-нибудь, например, из вчерашних артистов — расспросить, что они ещё собрались играть, да новости послушать, что они расскажут. Ну и разные байки тоже — кочевые артисты всегда рассказывают много занятного.

— А ещё я хочу глянуть на ту девчонку без грима, — признался Тиль.

— Я бы тоже не отказался, — согласился Джейк. — Она милая! А этот дубина Том вчера ей нагрубил, кстати.

— О, что подумает девушка о нашем городе? — притворно ужаснулся Тилли.

— Что у нас тут водится придурок Томми, что же ещё! — заметил Тед, и ребята дружно рассмеялись.

Что ж, сказано — сделано! Искать долго не пришлось — первой на глаза попалась как раз танцовщица. Девушка нашлась отдельно от всей остальной труппы, и при том в довольно непростой ситуации — один из лавочников крепко держал ее за руку и ругался, пусть сдержанно, но с совершенно неподдельным возмущением:

— Верни! Верни, что взяла, и я не стану звать маршала, девочка. Если ты считаешь, что можешь стащить что-то…

— Я не…

— Не обманывай, девочка!

— Лукас! Дорогой, что случилось? — из-за спины лавочника выплыла его супруга — Марита Хансен-Эдвардсон.

— Послушай, Марита, эта девочка, танцовщица из балагана, что приехал вчера, стащила моток шелковой ленты, на добрых четыре доллара, не меньше! Только что! Как ты думаешь, стоит ли нам позвать маршала?

— Но… Я не брала, — отпиралась девушка. — Я правда не брала…!

— Все вы так говорите, — проворчал торговец. — Только меня не поведешь!

— Детка, ну как не стыдно, — покачала головой тетя Марита. — Подумай ещё немного — стоит ли…

— Да ну не брала! Я…

И пока ребята думали, вмешаться ли, и что можно сделать для примирения, как из-за спины тети Мари выкатилась девочка — десять лет, пушистая длинная коса цвета спелого ржаного колоса, обворожительные веснушки бледной россыпью по гладким щечкам и огромные бирюзово-голубые глаза. Дженис! Малышка Дженис Хансен тут же присела перед прилавком на корточки:

— Тёть Мари! Дядь Люк! — она запустила ручонку под сколоченный абы как прилавок, пошарила там, под застилающим доски полотном: — А что за лента такая?

Секундой позже девочка выудила из-под прилавка моток золотистой ленты и подняла его над головой, помахав находкой.

— Вот эта? — спросила она с совершенно ясными глазами.

— Эта, — слабым голосом пробормотал дядюшка Лукас.

Он совершенно искренне был уверен, что ленту в самом деле украла танцовщица!

Танцовщица же выдернула руку из его пальцев и сердито поджала губы:

— Я же сказала!

— Кхм, — Лукас замялся. Нужно было извиниться, но…

На помощь лавочнику пришла его супруга:

— Извини, детка. Хочешь конфет? — растерянно предложила тетушка, перебив мужа на полуслове.

— Во-от ещё! Я что, ребенок?! — возмутилась танцовщица.

— Ну, если честно, да, — признала тетушка с легким смешком. — Тебе же и шестнадцати, верно, нету!

— Ну и что? — подбоченилась юная артистка.

— Не сердись, прошу. Наших соседей вчера вечером обокрали, сейчас все нервные и взвинченные, и Лукас в самом деле не со зла это, пойми.

Девушка только оскорблено повела плечом — но витой, ярко-розовый с белым леденец на палочке все равно взяла. Леденец оглушительно пах мятой и ванилью, да так сильно, что, стоило девушке снять с него бумажную обёртку, как этот запах донесся даже до наблюдавших это все мальчишек.

— Ну вот. А я думала, это моя конфета, — буркнула Дженис, однако перечить тете не стала. Похвалы за удачную находку, видать, тоже ждать не приходилось, и девочка тихо надулась. Вот же незадача — это и читалось на ее милой мордашке. Впрочем, дуйся-не дуйся, а конфету не вернешь. Дженис вздохнула, покрутила головой — и, заметив мальчишек, бесстрашно нырнула в собравшуюся у прилавка толпу, поспешив к ним: знакомые лица, надо же! Может, они видели, как ловко Дженис сообразила про ленту — и получится рассказать, что она с самого начала заметила, как моток закатился под доску?

— Джени! Дженис Хансен, а ну стой, — жалобно воззвала тетушка Мари, подумав было, что племянница вознамерилась удрать куда глаза глядят.

— Привет, лисичка!

Дженис, конечно, собиралась манерно поздороваться с ребятами — она хорошо знала Дэфа и Джейка — но не вышло: Дэф просто сгреб девочку в охапку и покружил, как совсем маленькую. Отринув хорошие манеры, Дженис взвизгнула от восторга, и Дэф с шутливой строгостью поинтересовался:

— А что, тебя отпустили гулять одну, такую крошку?

— Меня с тетей оставили, у папы дела, — буркнула Дженис, снова насупившись. — У мамы тоже дела. И у дяди с тетей тоже, но эти дела хотя бы на ярмарке.

Джейк легонько подёргал девочку за растрепавшиеся солнечные кудряшки, и Дженис хихикнула, а потом и вовсе показала ему язык. Тетушка, по счастью, этого не видела — а мальчишки только заулыбались в ответ.

— Какие ещё дела-то, накануне Дня Благодарения? — озадачился Дэф.

Девочку он поставил на землю, и та мигом притихла: сразу, как подошла ближе тетушка. Тетушка взяла девочку за руку, и Джен опустила голову пониже — ей могло и влететь за излишнее ребячество, пусть и влететь на словах, но… Тетушка, впрочем, возмущаться не стала — она племянницу баловала, по общему мнению. Тетушка-то на вопрос и ответила, тем не менее:

— Ах! Добрый день, ребята. У Джека и Сильвии Хансен в самом деле какие-то дела, но я уж не знаю, какие. Вроде бы не те, что обычно Джек ведёт с твоим отцом, Дэф, но…

— Добрый, тетушка Мари, — кивнул Дэф. — Да уж явно не те, я бы иначе знал! А что это вы, тетушка, девчонок приезжих обижаете?

— Ой, да это ерунда вышла, не бери в голову, ведь все решилось! Дженис у нас глазастая оказалась, гляди-ка! Но тут ведь, какое дело… Лавку Ченя Ю обокрали, ребята. И не только его! Еще некоторые не досчитались выручки вчера — правда, не на такую крупную сумму, но все же!

— И? — Дэф понял, что тетя Мари сейчас явно расскажет что-то интересное. Остальные парни притихли, не вмешиваясь — им тоже было интересно.

— И говорят, что это кто-то из чужаков.

— Вот как?

Марита Хансен всплеснула руками:

— Так кто же свой станет снова грабить Стрелка Ю! Вы что? Это после того, как Брэд Пайк всю осень вынимал дробь из… — Марита замялась, потому что справедливость требовала сказать «из задницы», но соображения приличий в ней решительно противились такой казарменной прямолинейности. Наконец Марита подобрала выражение: — Из спины и пониже?! Да все местные жулики зареклись с китайцем после этого связываться. Нет, ребята, это точно какой-то чужак!

— И об этом весь город говорит, да?

— Именно так! Ладно, не город — но вся ярмарка точно!

— Интересные дела, — протянул Дэф. Поглядел поверх голов толпы вокруг прилавка Эдвардсонов, явно над чем-то призадумавшись. Потом порылся в кармане и выудил пару монет, протянув их тетушке:

— Купите Джен новую конфету. А то она же нашла ленту, и она же без награды осталась! Нехорошо выходит, а?

Тетушка возмущённо замахала на него руками — и монеты брать отказалась. Ещё чего, заявила она. У нас есть деньги, сказала она. И конфету купить все же пообещала. На этом ребята с обеими Хансен и распрощались. Когда тетка-лавочница и ее малолетняя племянница осталась далеко позади, Тед хмыкнул:

— Дэф, эта малявка — она тебе что, родня?

— Почти, — Дэф улыбнулся. — Это же внучка управляющего с нашего ранчо!

— А, — Тед поскучнел, а потом, прищурившись, хмыкнул: — А я думал, уж никак невесту тебе родные нашли, как прям в прошлом веке — с колыбели, заранее!

— Придурок. Тебе все лишь бы…

— Молчу! — Тед поднял обе ладони, все еще давясь смехом.

— Женись на Дейзи и перестань к любому слову приплетать девчонок, Тедди, — поддел в ответ Дэф.

— Я же сказал — все, молчу!

— Вот и молчи, — Тед от щелбана увернулся, а от того, как ловко Дэф натянул ему на нос шляпу — уже нет.

Впрочем, обижаться на такие шутки из ребят никто и не думал.

— Эх, а танцовщица убежала, — невпопад подосадовал Тилли. — Я даже не спросил, как ее зовут!

Ответить на это никто не успел, впрочем. Да и поиски начинать заново ребята не стали — кажется, то самое долгожданное соревнование вот-вот начнется, судя по тому, что слышалось в разговорах со всех сторон. Кто-то снова искал какого-то Берти — ни дать, ни взять, а сговорившиеся заранее участвовать в турнире люди засуетились. Что ж, вполне верится! Собравшиеся на ярмарке потянулись к ратуше, влекомые долгожданным зрелищем. Над площадью гнусаво прогудел рожок, подтверждая предположения горожан: вот-вот начнется запись участников.

Кто-то там в этом году рискнет попытать удачу?

Примечания

2

Подробно эта история рассказана в книге «Приключения на ранчо Рэд-Крик»